Божественная комедия

Впервые за долгое время мечник проснулся с улыбкой. Мягкая истома не желала отпускать из теплых объятий и Зоро потянулся, раскинул руки по подстилке и с удовольствием прищурился, глядя на утреннее солнце. На удивление не хотелось есть и это чувство тоже не могло не радовать. Вчерашний вечер отдавался в памяти негой, слабостью и чувством приятной шалости, не вызывающей стыда. Даже недавние разочарования отошли на второй план. Он все еще жив, что бы это ни значило. У него есть меч, пусть и не желающий ответить. Ничего, он найдет к клинку подход. Ему, в конце концов, удалось наладить общение даже с капризным сорванцом Китецу и Сюсуем, который тоже весьма себе на уме. Значит и эта катана рано или поздно ответит. Спешить ему уже некуда. Да и так ли это важно на самом деле? Всю жизнь несся куда-то, сам не зная зачем. Он тонул в вихре собственных страстей и ослеп от брызг крови. Здесь же он может наконец взять небольшую передышку. Не думать, не сражаться, не бояться. Награды за него нет, скрываться не надо. Знай себе, зарабатывай на кусок хлеба, думай о высоком и иногда занимайся земным. Тем более, что с Хикару он вполне неплохо уживался. Она успокаивала, дарила чувство того, что за него беспокоятся. Молчаливо, сдержанно, благообразно. Этого ему хватало. Хватало прохладных ладоней на горячем лбу после возвращения домой и мягкого, баюкающего голоса. “Постарайся не волноваться, постарайся не обращать внимание на проблемы, которые тебя расстраивают. Я хочу, чтобы ты хорошо спал. Мир покрутится и без тебя сегодня ночью.” И он засыпал под мягкими ладошками с запахом мирры, спокойным и глубоким сном. И дурные мысли отпускали его хотя бы на ночь. Наверное, так же о нем заботилась и Робин. Робин никогда не спрашивала, никогда не отчитывала. Робин молчала. Говорили только ее глаза. В привычно-любезном взгляде порой мелькала жгучая боль и сострадание. Только однажды она спросила его. Когда думала, что он спит. Будучи уверенной, что он не услышит. Но он услышал. Тихое, скорбное, надломленное. - За что вы себя наказываете, мечник-сан? Неужели вы неспособны жить иначе? Почему? Зоро промолчал. Он не хотел показывать, что слышит. Да и что он мог ответить? Она спросила “почему”... Нет, конечно, он всегда стоял до последнего, он работал над собой до исступления, до судорог, до полуобморока. Но в последнее время мечник действительно стал относиться к своей жизни не как к высокой ставке в высшей лиге, но как к чему-то неважному, чему-то, что нестрашно потерять. Почему? Что в нем сломалось? Робин взяла в тонкие кисти грубую руку мечника, покрытую бинтами и нежно погладила запястье. - Я ведь… до Арабасты... - она сделала паузу и глотнула воздуха, - мне было все равно что будет со мной. Мне не хотелось жить, потому что я думала, что не заслуживаю этого. Но почему вы мучаете себя? Зачем? Какой грех вы пытаетесь искупить? Какую боль? - мечник молчал. Археолог поцеловала бинт, скрывающий новый рубец и тихо произнесла отрывок из какой-то книги: "...Ты сам себя, в неистовстве великом, Казнишь жесточе всякого суда". С этими словами она покинула лазарет, оставив мечника наедине с тяжелыми мыслями. “За что вы себя наказываете?” Он часто задавался этим вопросом. Без сожаления, без злости, просто привычно констатируя факт. Рассматривая новые шрамы, он осознавал, что не помнил откуда они взялись, и что ему на это плевать. И ни разу ему не пришла в голову мысль, что он ведь может погибнуть. Снова очертя голову, снова в бой без размышлений, без отдыха. И вот он, перерыв. Теперь у него уйма времени, чтобы подумать и отдохнуть. И эта мысль парадоксально грела душу. “...все в порядке, да, все замечательно…” Молодой человек заложил руки за голову и прикрыл глаза, планируя еще немного поваляться, когда снаружи послышался пронзительный женский крик. Мечник мгновенно вскочил с кровати и выбежал на улицу. Раннее солнце на мгновение ослепило, стряхивая сонливость и леность. Хикару со связанными золотым свечением руками, пыталась вырваться из хватки довольно хрупкой на вид, девушки с равнодушными и немного печальными глазами. Напротив стояло нечто неопределенного пола и вообще неясной принадлежности к какому-было виду. - Любопытно, ты можешь скрывать свою реацу... Но тебе ведь надо чем-то питаться, разве нет? - потирая подбородок поинтересовался, судя по голосу, мужчина с лицом, выкрашенным в черно-белую полоску. - Эй, ну-ка руки убрала! - крикнул Зоро, вытаскивая катану. - А это еще что такое? Откуда у тебя меч? С твоей нулевой реацу это не больше, чем палка. Проваливай покуда цел. У меня дела, - отмахнулось нечто и повернуло золотые глаза к Хикару. - Что вам от нее надо? - рыкнул мечник и устремился вперед. - А, так вы знакомы? Или ты такой дурак, что перечишь офицеру Готея просто так? А, в любом случае это не твоего ума дело. Я забираю твою подружку в НИИ. А ты убирайся немедленно. - Я так не думаю, - тихо произнес Зоро и бросился в сторону Хикару. - О дура-ак, - вздохнул незнакомец. - Кидо, путь разрушения, - мужчина лениво махнул рукой, и яркая вспышка отбросила мечника на несколько метров. В груди полыхнуло, а в голове поплыло. Сказался вчерашний бой. Похоже, Рейдэн от души встряхнул ему мозги. Ничего. Мечник поднялся на ноги и вновь пошел к троице. - Что вам здесь надо? - повторил вопрос Зоро, вглядываясь в противника с полосатой рожей. - Поступило сообщение, что в этом районе недавно пропало около двух сотен душ, - монотонно ответила девушка. - Капитан Куротсучи... - Кто разрешил тебе раскрывать рот? - рыкнул мужчина и отвесил подчиненной пощечину. - Ты. Пошел отсюда, пока цел. Мне некогда с тобой возиться. - А мне плевать, что ты там хочешь. Очередная атака вновь разбилась о голубоватый сгусток энергии. В глазах прояснилось как нельзя кстати, и Зоро успел увернуться от удара девушки, который пустил по земле трещины. Шинигами была вовсе не такой хрупкой, как казалось на первый взгляд. Её мастерство не шло ни в какое сравнение с теми неудачниками, которые попадались ему ранее на пути. Впервые за долгое время, Ророноа почувствовал, что этот бой будет действительно непростым. Даже без меча, шинигами легко блокировала удары катаны, а сам мечник едва успевал уклоняться от молниеносных атак тонких ручек. Парировав очередную серию выпадов, Зоро отступил чуть назад, переводя дыхание и удобнее перехватывая рукоять обеими руками. Меч молчал, силы были на исходе, а в голове плыло до тошноты. - Нему, убей этого идиота, нам пора, - равнодушно бросил Куротсучи, хватая Хикару за светящуюся золотую цепочку, сжимающую тонкую шею и хрупкие запястья. - Да, капитан, - кивнула девушка и Ророноа даже не успел удивиться тому, что ее предплечье начало стремительно вращаться вокруг своей оси, когда твердые как сталь пальцы уже вспороли брюхо, вырывая дыхание и беззвучный крик. В глазах темнеет, ноги, словно ватные, нелепо подкашиваются и он падает на песок, заливая пыль кровью. Неужто он настолько слаб? Он ведь был лучшим. За спиной столько побед, столько крови, столько боли и жертв. И ради чего? Он хотел, чтобы его имя прогремело на небесах. А выходит, что оно выше Скайпии даже эхом не отдалось. Черт. Черт! Мужчина ударил кулаком о землю, чувствуя, что сознание утекает вместе с кровью. - Эй, Ророноа! А ну-ка подбери сопли и дай уже этому мудаку по морде! Бабе проиграть собираешься? Стыдно! Зоро прежде не слышал этого голоса. Но почему-то у него не было и малейших сомнений в том, кому он принадлежит. - Ки… Китетсу? - мужчина поднял глаза и встретился взглядом с худосочным парнем, сидящем на черном камне посреди кровавого озера. Огненно рыжие волосы сияющими прядями колыхались на ветру, а графитовую кожу покрывали татуировки, светящиеся подобно тлеющим углям. - Признал, стало быть? Ну еще бы, - Сандай хмыкнул и чуть наклонил голову. - Как твой глаз? - По-прежнему отсутствует, - скривил тонкие губы мечник. - Да ладно, не дуйся. Не такая уж большая плата за дружбу с проклятым мечом, разве нет? - обнажил острые зубы Китетсу. - Где мы? - спросил мечник, обводя взглядом бескрайнюю равнину, окруженную широким рвом с бурлящей в нем лавой. В черном бездонном небе не брезжило ни единой звездочки, ни малейшего просвета. Дышалось тяжело - воздух пропитался густым запахом крови и стали. Под ногами хрустел песок, сажа и осколки почерневших костей. - Это твой внутренний мир, - как ни в чем не бывало ответил Китецу. - Очень смешно... - Да я серьезно, к сожалению. Меч и фехтовальщик - это одно целое, если ты забыл. Правда, в земной жизни у нас не было возможности так мило пообщаться. Но здесь бойцы вроде тебя запросто могут поболтать за жизнь с мечом в их общем мирке. Вот только в душе у тебя, друг мой, какая-то кромешная жопа. Я недоволен, - покачал головой Сандай. Он грациозно соскочил с камня и подошел к мечнику, ступая по камням, выглядывающим на красной поверхности озера. - Ни травинки, блин. Хоть бы лужайку какую вырастил, аскет хренов. - Почему ты здесь? Все мои мечи уцелели перед смертью. - Ах, глупые железки… это все на месте, не парься. Но это мизерная толика меча, тебе ли не знать. И их целостность или поломка еще ничего не значат. Так что когда ты помер, я маленько заскучал. Ты все-таки единственный, кто не зассал, да и взял проклятый клинок. Это было лестно. И очень весело, - усмехнулся парень. - Ты отправился сюда за мной? - Ага. Благо, то, что у меча может быть душа знают далеко не все, ну я и свалил под шумок. Пришлось, правда, поискать тебя маленько, но теперь я готов пополнять твой неуютный мирок новыми трупами, - клинок обвел взглядом равнину и почесал в затылке, - можно будет хоть лавочку какую сложить. Или в кости поиграть. Какой замечательный каламбур я придумал, а? - Китецу... почему ты пошел тогда со мной? - Шутишь? Насилие - мое второе имя. Люблю тиранов и бессердечных, - рассмеялся Сандай и игриво побеспокоил острыми когтями на ногах кровь в озере. - Бессердечный? Я? Я никогда не поднимал руку на слабого. Я не праведник, но точно не тиран. Уверен, ты видал людей и похуже. - Это верно. Но про тирана я не соглашусь. До самой смерти ты так издевался над собой, что любо-дорого посмотреть было. Потому я и не хотел забирать тебя раньше срока, как предыдущих хозяев. И не разочаровался. Твое финальное выступление заслуживало всяческих похвал, - Китецу ядовито усмехнулся и наигранно похлопал в ладоши. - И что? - Один парень, с острова близ Вотер 7 когда-то давно сказал, что насилие делится на три вида. Как там было... “Насилье в первый круг заключено, Который на три пояса дробится, Затем что видом тройственно оно…” Дальше не помню. Короче, себя ты калечишь или других - мне без разницы. Лей кровь, рождай крики и я буду доволен. Клинок, грациозно перепрыгивая с камня на камень, вернулся на свое место и закинул ногу на ногу. Зоро молчал. Насилие... Да, это про него. Это ли имела в виду Робин? Увидела ли она в нем свое отражение? И избавившись от страсти к саморазрушению пыталась спасти его? А он, как всегда, ничего не понял? Что ж, это тоже на него похоже… насилие - это ведь и его второе имя. Кто бы еще выбрал такой меч? - Ах, точно, - оборвал мысли хозяина Китецу. - Я еще вот этих с собой прихватил, чтобы на земле в носу не ковыряли, потому что твоя команда склянки из-под нас очень ревностно охраняет и скучать нам так еще хрен знает сколько лет. Зоро показалось, что он вздрогнул, но тут же он понял, что это дрожит земля. - До чего ж ты болтливый, мальчишка… - низко, точно раскат грома, прозвучало над озером, и к Сандаю подошел, оставляя трещины в земле, рослый мужчина с каскадом черных, как сама тьма, волос и сияющими красными глазами. - Сюсуй? - одними губами спросил Ророноа, всматриваясь в жесткое, точно вырубленное топором, но при этом аристократично прекрасное, белоснежное лицо. - Господин мечник, - слегка улыбнувшись, кивнул Мэйто, - Для меня большое наслаждение снова увидеть вас. - Да-да, это все очень мило, только вот Белоснежка куда-то проебался. Видать, унаследовал твой топографический кретинизм, - встрял Китецу, оглядываясь. - Прекрати паясничать, - оборвал Сюсуй Китецу, - Я имел разговор с Вадо перед тем, как отправиться сюда, господин мечник, - пророкотал бывший меч Рюумы. - Клинок сказал, что он пока не готов к вам вернуться. Возможно, он переменит свое решение, однако я бы не уповал на это. Мэйто был в весьма расстроенных чувствах и о причинах своего решения не сообщил. - Сюсуй, вот че ты всегда все портишь, а? - нахмурил лоб Китецу и вновь обратился к совершенно опешившему хозяину. - Ладно, мы вдвоем покамест точно с тобой, псих ты ненормальный. Тебя там убивают, между прочим. Так что поднимай задницу и вперед! Я чертовски голоден! Зоро вздрогнул и открыл глаза лишь затем, чтобы увидеть как рука сама наносит удар, вспарывая бок шинигами. Сандай невыносим, как всегда. - Что ты за испорченный ребенок? - улыбнулся мужчина и, вскочив на ноги, поудобнее перехватил два меча, не без удовольствия отметив красноватое сияние одного и эбонитовый отблеск второго. Плотные нити накаленного воздуха вибрировали и приятно били по плечам, точно тугие струи летнего дождя. Хорошее чувство. Знакомое. Правильное. Сюсуй жестко блокирует новую атаку девушки, точно желая сломать ей руку, а Китетсу кончиком лезвия впивается в бедро, заставляя шинигами вскрикнуть и упасть на землю лицом вниз. Не мешкая, мечник пригвоздил женские плечи к земле и повернул лицо к капитану. - Пора, говоришь? - слизнув кровь с губы и диковато улыбнувшись, спросил Зоро. - Шикай? Неужели моя теория оказалась неверной? Я был уверен, что мне нужна эта девчонка… Ладно, заберу вас обоих, - пожал он плечами и поднял руку, - Кидо... - Ваша теория была полностью верна, капитан, - мягко прервала мужчину Хикару. - Зоро-сан здесь совершенно ни при чем. Девушка непринужденно стряхнула с тонких запястий золотистые обручи связывающего кидо, пальчиком подцепила ошейник, освобождая горло. Голубые глаза скользнули по присутствующим и Зоро вновь увидел в них отражение чего-то страшного, когда из земли выстрелили ледяные шипы. Фехтовальщику и капитану шинигами удалось вовремя увернуться, но этого хватило, чтобы девушка успела убежать вниз по улице. - Идиот! - гаркнул Куротсучи, и Зоро подумал сперва, что он просто исчез, но после заметил в воздухе едва видимый силуэт, скачущий с невероятной скоростью. - Геппо? Ясно… - мечник, не церемонясь, выдернул мечи из женских плеч и опустился рядом с девушкой. - Что за хрень тут творится? - спросил мужчина, и у Нему на лице впервые появились эмоции. Страх, удивление, боль, смешавшиеся в некую растерянность. Мечник цыкнул. - В чем обвинение?! - Она подозревается в убийстве нескольких сотен людей в этом районе. Из-за сокрытия реацу мы долго не могли ее вычислить, хотя на деле она близка к уровню арранкара. - Арра… что? А, неважно. Мужчина сорвался следом по улице. Догнать этого упыря было не так-то просто, но, что было наиболее странно, Хикару уже оторвалась на приличное расстояние от обоих преследователей. Конец? Передышка? Ха, да куда там! От странных утренних мыслей не осталось и следа. Значит не показалось ему ночью. И вправду было в ней нечто опасное. Но как он не понял этого ранее? Все его чувства были будто притупленные, смазанные, а сейчас вновь пришли в порядок и мир вокруг стал ощущаться до боли остро, оголенно, сочно. От эмоций кружилась голова, кровь стучала в висках, но ноги неслись легко, едва касаясь пыли Руконгая, а за спиной точно выросли крылья - столько в нем сейчас было силы, мощным потоком струящейся вдоль позвоночника. Мелькающий белой тенью силуэт капитана становился все меньше и вскоре стал приближаться к земле. Пробежав еще несколько кварталов, Зоро огляделся в поисках Хикару и Куротсучи. Одна из подворотен радушно показала маршрут измазанным в крови песком. Мечник поудобнее перехватил мечи и устремился в лабиринт разрушенных зданий, но дорогу ему перегородил рослый мужчина с острыми шипами черных волос и с хищным оскалом. - Стоять. Дальше проход закрыт. - Не тебе мне указывать! - крикнул Зоро, но мужчина выхватил меч с корявым, точно зубастая усмешка, клинком. - Я сказал “стоять”. Готей с ней разберется. - Если все это правда - я сам должен положить этому конец! - Ты слишком высокого мнения о себе, пацан, - хмыкнул мужчина, брякнув бубенчиками на концах шипов. - Зоро, по-моему он нам нашу жопу на блюде принесет, - вкрадчиво заметил Китецу. - Проверим? - прищурился Ророноа. - Да с удовольствием, - ответили в унисон меч и неизвестный. Мужчина рванул в атаку, грубо разрубив воздух. Зоро уклонился и воздержался от атаки, изучая стиль противника. От этого бугая исходила пульсация, а воздух после взмаха меча на мгновение зазвенел. Этот парень и вправду не так прост. Еще несколько раз увернувшись, парень убрал Китецу. - Подожди-ка немного. Соколиный глаз хорошо научил его определять потенциал противника и искать слабые и сильные стороны. Что же, Михоук был прав: настоящий мастер меча определяет исход боя еще до его начала. Мужчина нападал свирепо, ожесточенно и жадно. Он будет брать силой, а значит вряд ли у него слишком сложная техника. Но проблемы это не умаляет. Зоро хмыкнул и пожалел, что у него нет банданы - она бы сейчас была как нельзя кстати. Мужчина вновь сделал выпад и камни на земле подскочили - Сюсуй блокировал удар. Зоро взглянул в единственный глаз оппонента - второй закрывала черная повязка - и увидел то, чего когда-то так испугался в отражении. Вот оно, олицетворение насилия. Бой ради боя, запах крови как афродизиак, близость смерти как героин. Слезть с такого наркотика уже не получится. И у него, видимо, тоже. Вот его будущее? Кем он стал? Он рубил людей всю жизнь. Резал шеи как мясник туши, как булочник хлеб. И даже тут он не может начать сначала? “Каким я жил, таким и в смерти буду?” Зоро отвел меч, точно отвергая такое будущее, отбрасывая злые мысли. Застонала сталь, высекая искры, а воздух протяжно взвыл, когда мечи разминулись и противники сошлись в новой серии ударов. Мужчина агрессивно рассекал сухой воздух, пытаясь пробраться через блок. - Интересно, как долго протянешь ты? Я не буду сразу тебя убивать. Мне интересен сам бой. Я даже ношу эти колокольчики, чтобы противник слышал… - мужчину грубо оборвал взмах красного клинка и несколько колокольчиков с мелодичным звоном упали в песок. - Я тебе что, блядский котенок, в погремушки играть? - рыкнул Зоро и, блокировав чужой меч черным клинком, полоснул противника Сандаем. Мужчина рассмеялся и не без удовольствия посмотрел на рану. - О, так ты тигренок? Ну что же, тогда посмотрим как тебе понравится это, - брюнет стянул с лица повязку и воздух тут же зазвенел от густой пульсации, мощными толчками исходящей от мужчины. - Моё имя Кенпачи Зараки. Заслужишь назвать свое? - Кроме пафоса еще что-то припасено? - огрызнулся Зоро и, поднырнув под мечом, попытался вновь порезать противника, но тот увернулся, значительно прибавив в скорости, и ударил наотмашь. Зоро поставил блок, отчего мышцы налились пламенем. Зараки развернулся лицом к противнику и шквал атак обрушился на молодого мечника. Колющие и рубящие удары сменяли один другой с бешеной скоростью, оставляя на смуглой коже алые полосы порезов. От стального сияния хищного лезвия уже начало рябить в глазах, и Ророноа отскочил, оттолкнулся от стены и взмыл в воздух. Направил острия клинков влево и упал на землю, со свистом рассекая воздух. Не без удовольствия мечник отметил, что Зараки блокировал атаку, держа меч двумя руками, а соседнее здание с грохотом сложилось, поднимая облако пыли. Не давая мужчине подойти, Зоро рассек воздух крестом, ударяя оппонента мощным потоком воздуха. Тот разбил атаку клинком и побежал навстречу. Пронзительный свист воздуха и сияние металла заполнили узкую улочку, резко оборвавшись. Бойцы переводили дыхание, зажимая глубокие раны и пристально следя друг за другом. - Как твое имя? - хрипло спросил мужчина, стирая чужую кровь с лица. - Ророноа Зоро, - ответил молодой человек и сплюнул на землю сгусток красной слюны. Передышка прервалась новым рывком и мечи вновь закричали, требуя больше крови. Стальной вихрь с алыми всполохами окружил мужчин, когда небо вдруг потемнело и ледяной ветер на мгновение оглушил сражающихся. Лезвия рвали воющий воздух и ледяной ливень, непрерывным потоком обрушившийся с неба. Вода холодом сковывала движения и когда опьяненный боем Зоро понял, что это не просто холод, было уже поздно. Вся улица сияла холодной роскошью ледяных глыб, а бойцы застыли, замахиваясь мечами, подобно скульптурам. С горькой усмешкой молодой человек вспомнил Литл Гарден. Он бы с легкостью разрубил эти оковы, но руки с зажатым оружием намертво вмерзли в красноватый, от его собственной крови, лед. Холод иголками расползался от открытых ран, вгрызался в позвоночник и отбирал дыхание. Мертвую тишину замерзшего квартала нарушили мягкие шаги. Ророноа поднял лицо и скрипнул зубами от ярости и разочарования. - Простите, что так вышло, Зоро-сан, - пожала покатыми плечами Хикару, половину лица которой скрывал белоснежный обломок черепа с козлиными рогами.