Мал золотник, да дорог

Они стояли на берегу. Две женщины средних лет, две представительницы своей правды. Каждая считала, что победа в бою должна быть за ней. Одна из них была вооружена длинной и острой пикой из бескара - металла, устойчивого к ударам светового меча. Она была не очень высокой, но худой и жилистой, с тёмными волосами, собранными в узел. Её серые глаза метали молнии, а лицо выражало настоящую зверинную злость, подчеркнутую суровыми морщинами на лбу и вокруг губ. Вторая принадлежала к расе тогрут, она была и выше, и ловчее своей соперницы. Её удобный чёрный наряд был свободен и не сковывал движений, а два световых меча с белыми клинками быстро перемещались в пространстве, оттесняя главу деревни к перилам небольшого мостика. - Где находится адмирал Траун? - сурово вопрошала тогрута, отбивая мечами очередной удар пики. - Я ничего тебе не скажу, джедай, - холодно отвечала судья и напирала, как шагоход времен Войн Клонов. Она была настойчива и очень зла, но тогрута была джедаем и это говорило само за себя, потому оружием она владела лучше, да ещё и эмоций никаких не испытывала. Это всегда помогало в бою, а судья напротив, лишь тратила свои силы напрасно, сливая их в ненависть. Поэтому очень скоро её оппонент уже прижала её к перилам и почти скрестила мечи возле её шеи, как лезвия ножниц. Но она забыла о том, что ненависть так же открывает скрытые резервы организма, что и позволило судьбе резко вырваться вперёд и ударить наотмашь, что выбило у тогруты один из мечей и тот с плеском упал в воду. Та не растерялась и ответила не менее сильным ударом, который пришёлся ей в горло, протыкая его насквозь. Тело судьи тяжело повалилось вперёд, но не упало в реку, а в последних силах подняло руку, державшуюся оружие и ничего уже не видя из-за агонии, направило последнюю силу в колющий выпад, сделанный буквально на удачу. И, как жаль, что он совпал с последним ударом чёрного от ненависти сердца судьи и та не увидела, к чему привело это действие и почему её светлый наряд окропили яркие пятна алого цвета. Всё это произошло уже потом, когда тело наконец плюхнулось в воду. Тогрута с трудом выпрямилась и не глядя назад, пошла прочь от реки. Ей очень не повезло, удар судьи не прошёл мимо, острая пика вошла ей в грудь, пройдя почти насквозь, возможно задев сосуды и жизненно важные органы. Об этом свидетельствовало сильное кровотечение, которое никак не останавливалось, хотя она крепко прижала рану свободной рукой. Но тут, вспомнив о чём-то важном, тогрута повернулась к мосту и на секунду отняв ладонь от груди, занесла её над водой, концентрируясь и призывая на помощь Силу. Вскоре из воды медленно всплыли и оказались на уровне её руки световой меч и металлическая пика. Оружие не оставляют на поле боя, любой джедай помнит об этом, даже когда ему самому оставалось жить недолго. И действительно, этот порыв отнял последние силы, в глазах у женщины сделалось темно, как ночью, а сознание стало туманится, последнее на что хватало сил, это продолжать идти, пускай даже медленно, и продолжать зажимать ладонью источник кровотечения, не позволяя крови полностью покинуть тело. Она знала, что должна дойти и сообщить тому, кто её ждал всё, что случилось, хотя это и было ужасно непросто, особенно теперь, когда пришла ещё и боль, острая, режушая, мешавшая дышать, а сердце начало биться в разы сильнее. Может быть это и есть смерть?

***

Серебристо-серая броня мандалорца едва виднелась за деревьями, а его спутник - светло-зелёный ушастый малыш неизвестной расы, и вовсе почти терялся на фоне травы и леса. - Грогу, - позвал его Дин, когда малыш ушёл слишком далеко от него - Быстро иди сюда! Невысокое создание в бежевой шубке, недовольно поморщившись, посеменило обратно. Малыш всей душой любил Дина, почитая фактически за отца и потому никогда ему не перечил, хотя его приказы иногда шли вразрез с желаниями самого Грогу. Малыш прибежал и встал рядом с Дином, когда тот увидев в конце тропы, ведущей к роще, свою недавнюю спутницу, которая до этого пошла в селение удалить личный вопрос. Непонятно было пока, сделала она это или нет, но походка женщины выглядела странно, она будто покачивалась и шла очень тяжело, едва не падая. В конце концов Дин не выдержал и взяв Грогу на руки, стремительно пошёл ей навстречу, на середине пути они едва не столкнулись, это Дин замер, как вкопанный, увидев наконец, что же творилось с его нечаянной союзницей. Её лицо было серым и отливало синевой, что при естественном для тогрут оранжевом цвете кожи, равнялось мертвенной бледности. Она едва стояла на ногах и дышала с хрипом. Но не это было самым ужасным. Её правая рука сжимал острую пику, а вот левая была крепко прижата к груди, закрывая страшную рану, кровь от которой уже насквозь промочила чёрную ткань её туники и та, не в силах больше её сдержать, выталкивала на поверхность. И потому кровь, бывшая ярко-красной, капала на траву и тянулась цепочкой вслед за идущей. Дин стряхнул с себя оцепенение и бросившись к спутнице, почти выкрикнул, поймав её рукой за плечо и не давая упасть: - Асока! Что с тобой? Как это случилось? Женщина не могла ответить, силы в этот момент окончательно её покинули и она, с глухим, почти неслышным стоном тяжело повалилась на Дина. Тот совсем уже перепугался и не заметив того, что его броня украсилась таким же ярко-алым цветом, с максимальной осторожностью поднял тогруту на руки, поддерживая одной рукой под колени, другой под спину, опустив её голову себе на плечо. На втором устроился Грогу, с интересом глядя на происходящее с его недавней знакомой. Он знал Асоку совсем мало, но именно она сумела узнать его имя и понять, отчего тот так боится показать свои способности. Они поняли друг друга и вроде бы стали приятелями и потому Грогу никак не мог остаться равнодушным к её боли и сейчас усиленно тянул к ней свои маленькие зелёные ручки. Но Дин не позволял ему этого, постоянно прося сидеть спокойно. Грогу слегка обиделся и прикрыл глаза ладонями. Дину было не до него, куда больше его занимала Асока, надо было скорее доставить её на Лезвие бритвы и оказать возможную помощь, ведь она была, похоже, совсем плоха. Сознание не возвращалось к ней больше, чем на пару минут, дыхание вырывалось со свистом, а кожа начала уже холодеть. Какое счастье, что корабль был недалеко и по пути никто не встретился. Конечно, медицинского отсека на корабле Дина не было, но всё равно элементарная аптечка там имелась, а это было лучше, чем совсем ничего. Хотя, честно сказать, Дин не слишком понимал, что делать и сможет ли он справится с таким ранением. Конечно, жизнь мандалорца никогда не была сладкой и он успел повидать многое за свои не такие уж серьёзные тридцать восемь лет много, в том числе и раны различных видов и степеней тяжести, и потому полагался сейчас только на интуицию и хорошую память. Придя на корабль, Дин опустил спинку пассажирского кресла в полулежащее положение и продолжая держать Асоку, одной рукой постелил на него свой запасной плащ, чтобы было чему впитать кровь. Потом, как мог, бережно положил тогруту на это импровизированное ложе. Она не противилась этому, продолжая лишь безучастно лежать, не приходя в себя. Асока не воспрепятствовала и тому, что Дин начал расстегивать её тунику и после спустил её с плеч, чтобы внимательнее рассмотреть рану и понять, что он может сделать. Под одеждой оказался довольно красивый и дорогой комплект чёрного кружевного белья, но Дин едва ли это заметил, куда больше его волновало то, что находилось ниже. Отверстие от пики не было очень большим, края его были ровными, но вот расположение не обнадеживало. Насколько Дин знал анатомию, именно в этой области, чуть ниже диафрагмы и реберной дуги располагались некоторые важные органы, которые могли быть задеты. Единственным, что немного обнадеживало было то, что внутри ничего не застряло и рана была достаточно чистой. Дин отлучился на пару секунд, чтобы принести аптечку и вернувшись застал странную картину - на подлокотнике кресла сидел Грогу и со странным выражением лица снова тянул ручки к Асоке. - Грогу не мешай, - строго велел ему Дин и сняв малыша с кресла, пересадил его в соседнее. После открыл аптечку и взяв ватный тампон, смочил его в антисептике и для начала обтер кровь вокруг раны, на месте которой почти сразу появлялась другая. Но картина стала немного яснее - повреждён крупный сосуд. И ещё, видимо от неприятного жжения, Асока на некоторое время пришла в себя, открыв мутные глаза, женщина судорожно сжала рукой запястье Дина и произнесла, как могла, отчётливо: - Планета Сайлент, поселение, окраина. Мне нужно туда. Дин не совсем понимал, что это такое, но знал, что спорить не стоит, ведь это может разволновать тогруту, а это не пойдёт ей на пользу. И потому он мягко погладил её по лекку и произнёс, как можно, спокойнее: - Хорошо, Асока, мы туда отправился, но позже, сейчас нельзя, ты очень слаба сейчас, тебе нужно помочь. Асока замолчала на время, но почти сразу же повторила первоначальное, прибавив к нему ещё одно: - Энакин... Он должен знать... Я должна быть рядом... Дин не удивился, он знал, что Энакином звали её бывшего учителя. Кажется, что в своём бреду тогрута вспомнила его, как некогда самого близкого и родного человека. Что ж, пусть вспоминает, если ей от этого легче. И Дин продолжил прерванное занятие, вернее сказать, хотел продолжить, но ему снова помешал назойливый Грогу, который незаметно подошёл к креслу и пока его приёмный отец искал что-то в аптечке, пристроился на подлокотнике и вытянув обе руки, на этот раз положил их на грудь Асоки, на то место, где была рана и закрыв глаза, на время замер без движения, направляя всю энергию своего маленького тела в одном-единственном направлении. Он старался изо всех сил, стремясь помочь всем, чем мог и Сила услышала его призыв, сливаясь с его энергией и вместе с ней вошла в тело Асоки, устраняя возникшую в нём неполадку. Грогу выложился по полной и когда его силы иссякли, он, измученный, почти упал на плечо тогруты и заснул крепким восстановительным сном. И когда же Дин повернулся, отыскав наконец необходимое, то его ждал новый шок. Кровь больше не хлестала неудержимым потоком, она замерла и продолжила течь по сосудам в обычном режиме, не стремясь больше выйти через рану, да и она сама имела теперь совсем иной вид. Не исчезла совсем, нет, но стала менее опасной и жизни Асоки более не угрожала. Дин понял, кто был к этому причастен и ласково погладив спящего Грогу по ушку, снова протёр края раны антисептиком и приложив к ней салфетку, начал осторожно бинтовать, чуть приподняв Асоку. Затем, снова надел на неё тунику и подложил подушку под голову. Ну вот, теперь порядок, пускай она поспит, а он пока перевезет её в безопасное место. Куда она сказала ей нужно? Как хорошо иметь идеальную память и Дин ввёл в автопилот данные планеты, названной Асокой. Корабль плавно тронулся и начал взлететь, Дин сидел в кресле пилота и не спускал глаз с Асоки, она продолжала спать, а Грогу так же лежал на её плече, но даже во сне они словно о чем-то говорили на недоступном ему языке самой Силы. Только под конец полёта Тано открыла глаза и увидев перед собой личико Грогу, неожиданно поцеловала его в макушку. - Спасибо тебе, малыш, ты очень способный, - сказала она с улыбкой. Слабость ещё ощущалась, но женщина могла уже осознавать происходящее и очень обрадовалась, увидев место, куда они прилетели. Вот оно, небольшое селение на окраине планеты, где она поселилась несколько лет назад. Она и ещё один человек, сердце которого билось ради неё одной, тот, кого она всегда любила, а он был рад, что они есть друг у друга. Поддерживаемая Дином, тогрута ступила на поверхность планеты и втроём они дошли до её домика, того самого, где её ждали. Дверь открылась на первый стук и в проёме показался мужчина средних лет, красивый и серьёзный. Русые волосы спускались почти до плеч, голубые глаза смотрели с тревогой и нежностью. - Шпилька, я так рад, что ты вернулась, - сказал он, принимая Асоку из рук Дина - И буду признателен твоим друзьям, пускай они зайдут. Дин и Грогу приняли приглашение, им было интересно узнать, как живут джедаи, а тем, в свою очередь, было приятно поговорить с друзьями, зная о том, что судьба не всегда бывает злой и жестокой, она так же умеет быть справедливой, принося после многих лет горя радость тихого счастья, такого спокойного и желанного, заслуженного теми, кто так долго шёл к нему.