А не спеть ли мне песню

Было стыдно признаться в этом даже самому себе, но Разумовский действительно не замечал ничего. Только сейчас, проводя уборку, вычищая все труднодоступные места, он обнаружил гитару в старом потёртом чехле. Любимая гитара Олега, которую он купил, отдав все свои небольшие накопления за подработку в школе вдобавок к своей первой стипендии. Но никогда об этом не жалел. Серёжа тоже не жалел, слушая, как Олег вечерами играет незамысловатые композиции, которым научился ещё в детдоме. Слушая, как Олег учит новые аккорды, иногда шипя от неудобного расположения пальцев. Слушая, как Олег поёт свои любимые песни, иногда устраивая концерт по заявкам лично для Серёжи. Любимая гитара в самом дальнем углу дома, и Разумовский не находит в себе сил на большее, чем оставить её там и сделать вид, что ничего не произошло. Но теперь он видит то, чего не замечал раньше. Волков любит ездить по магазинам; ходить среди полок, выбирая между одним сыром по акции и набором для сырной тарелки с манящей этикеткой "четыре по цене трех"; просматривать дату на каждом продукте, высказывая недовольство насчет йогуртов, которые "лежат тут уже два дня, Серёж!"; оставлять этого самого Серёжу на кассе, убегая за забытой пачкой риса, хоть и не выпускал список продуктов из рук с самого захода в магазин. Сергей в таком находит интересного мало, часто настаивая заказать доставку на дом, а не тратить время, нервы и бензин на дорогу. Всё окупается только одним предложением: — Если на греческий салат все ещё действует скидка, которую ты не увидишь в приложении на телефоне, то, обещаю тебе, мы отлично развлечемся на заднем сидении прямо на парковке. Так и не перелезая на сидение спереди, лениво водя по кожаным креслам влажными салфетками, Разумовский замечает одну очень важную деталь, о которой даже не задумывался раньше; Олег больше не поёт в машине, вместо этого он включает радио громче, изредка постукивая пальцами по рулю в такт играющей песне. Конечно, Разумовский слышал, насколько изменился голос у Олега, видел, как тяжело ему лишний раз повысить тон или говорить дольше обычного. И, конечно, каждый раз Сергей винил за это себя. Но только сейчас пришло осознание, что ко всему этому он отнял у своего друга возможность петь так, как Олег пел всю жизнь. Волков таланта не имел и, это уж точно, для пения он создан не был. Но это ему абсолютно не мешало петь от самого сердца, вкладывая душу, так, что казалось, будто пение было создано для Олега. Это Серёжа понял ещё с детства, выделяя голос друга среди остальных на уроках музыки. Сергей прислушивался целый месяц, каждый день находясь рядом с Олегом или поддерживая связь на расстоянии. Ничего, даже отдалённо напоминающего пение, от Олега не исходило. Музыки, конечно, в их квартире было достаточно. Любимые радиопередачи, составленные плейлисты, случайные композиции: все играло с самого утра до вечера, создавая приятную фоновую атмосферу. — Твоя любимая у этой группы же, — не отвлекаясь от экрана, себе под нос говорит, но Олег, сидящий рядом, всё равно слышит, тратя пару секунд, чтобы понять, что Серёжа говорит о песне, играющей по радио. Выжидая, Разумовский все же откладывает ноутбук и ехидно добавляет. — Или тебе больше про берёзы нравятся? — Не я виноват, что у нас воспитательницы после пары рюмок только эту песню играть просили, — хриплый голос звучит недовольно, и Серёжа отстраняется прежде, чем получит тычок в бок. — Тем более тебе тоже нравилась. Договаривать про то, что Олег, сидя в комнате воспитателей с гитарой, всегда знал - Серёжа слушал, стоя за дверью и сбегал обратно в комнату прежде, чем Олега отпускали, - бессмысленно. Серёжа тоже знал, что Олег знает, поэтому лишь довольно улыбается и встаёт с дивана, дожидаясь припева. — Там за туманами, — подпевая, Разумовский тянет друга за руку, заставляя встать с дивана, откладывая телефон. — Вечными, пьяными. Волков встаёт рядом, сразу же понимая чего от него хотят, поэтому поддаётся, обнимая своего серого за талию и начиная слегка покачиваться, будто на школьной дискотеке. — Там за туманами, — продолжает Сергей, прижимаясь к другу и укладывая на плечо голову. — Любят нас и ждут. Уже собираясь продолжить петь, повторяя куплет, Серёжа вдруг открывает рот, не произнося ни звука, когда слышит тихое мычание, которое передаёт мотив песни, чувствуя лёгкую вибрацию от груди. Трудно назвать это пением, но даже от этого мычания Олега переворачивает все внутри, заставляя плотно закрыть глаза, не давая слезам скатиться по щекам, лишь продолжая сопеть носом под тихое мычание. В какой-то момент Серёжа стал замечать, что Олег иногда может запеть в душе. Шум воды обычно заглушает тихое пение, но Серёжа умел прислушиваться, находя всё больше поводов зайти в ванную; просто умыться или дёрнуть шторку в сторону, хлопая своего парня по заднице. Серёжа точно знает — Олег только делает вид, что не замечает того, что Разумовский стал чаще заходить в ванную, без дела бродить по дому хвостиком за ним или то, что в целом стал более внимательным к деталям. Серёжа точно знает это потому, что Олег, замолкает каждый раз, когда Серёжа оказывается рядом. И сначала последнему кажется, что это все от того, что Олег не хочет, чтобы Серёжа слышал пение, но позже становится понятно — Олег не хочет, чтобы Серёжа слышал как он срывается на кашель, стараясь пропеть весь куплет, как голос дрожит при смене тональности, как он протяжно стонет от боли в горле и лёгких после каждой песни. Но Серёжа точно знает — Олег не замечает, что гитара пропадает из шкафа почти каждый день и, пока Волков устраивает тренировки Лере, Разумовский тренируется перебирать струны и аккорды. Приходится говорить, что он уходит из зала по работе, ведь сейчас нужно часто созваниваться с разными людьми, а "палить тебя, такого красивого, на заднем плане не хочется". Серёжа про видеособрания действительно не врет - учиться онлайн намного лучше, чем по простым видеоурокам на ютубе. И его учитель на экране хотя бы может оценить уровень игры того или иного произведения. Спустя два месяца, когда получается играть уже не поглядывая в брошюру с аккордами и не заплетаясь пальцами из-за резких переходов по нотам, Серёжа считает, что готов. Ещё несколько раз проигрывая парочку песен из арии, онлайн учитель одобрительно кивает, также подтверждая немалые успехи. — Серый? — Олег заходит в комнату, сразу же замечая гитару в руках своего возлюбленного, и удивленно поднимает брови. — Ты где её нашёл? — Садись, — игнорируя вопрос и то, что Олег собирался в душ после тренировки, Разумовский кивает на край кровати, выжидая, пока тот сядет. — Заявки не принимаю, у нас концерт строго по расписанию. До Олега все доходит быстро, и он завороженно наблюдает за сосредоточенным другом, перебирающим пальцам по струнам, напевая все самое любимое. От "потерянного рая" до "тореро", не слишком умело, но явно стараясь. Поднимая взгляд на Олега и замечая на его лице широкую улыбку, Разумовский резко сбивается, от чего гитара издает недовольный звук, вдобавок к такому же недовольному цоканью Серёжи. Теряясь в словах и аккордах он кидает быстро "подожди" и лезет в планшет, выискивая нужный текст. — Попробуй этот бой. Удобнее, а звучание почти то же, — Олег плотно прижимается сзади, укладывая свою ладонь поверх пальцев Серёжи, показывая легкое движение. — А теперь подключай вторую руку. Даже после того, как Серёжа начинает играть сам, а Олег убирает руки, последний все ещё прижимается, обнимая со спины, мычанием подпевая Серёже. Иногда он тихо прошептывает некоторые строчки, и в такие моменты Разумовский не поёт сам, закусывая губу. Теперь иногда Олег играет на гитаре сам, иногда учит чему-то Серёжу, иногда просто слушает. Лера на них только фыркает, но всё равно остаётся после тренировки послушать, пару раз даже начиная петь вместе с Серёжей. — Не хочешь или не умеешь? — однажды спрашивает Серёжа, когда Лера опять отнекивается от того, чтобы взять гитару в руки. — Иди сюда, это просто. Олег наблюдает, как Серёжа со словами "вот, меня Олег этому научил" показывает несколько аккордов, которых достаточно для того, чтобы сыграть пару дворовых песен. Пересекаясь с Серёжей взглядом, пока Лера старательно бренчит, в их глазах появляется что-то ещё. Больше просто любви друг к другу, что-то, чем, они были обделены в детстве. "Как семья," — одними губами произносит Олег, и Серёжа тепло ему улыбается, кивая.