-Да я правда гей!! -Замечательно! -Ч-что? В смысле?!

Когда Тэхён вышел из машины и увидел дом Чонгука, рот открылся против воли, глаза распахнулись в удивлении и восхищении. Пока он стоял и залипал, Чонгук успел загнать машину в гараж, достать сумки из багажника и, закрыв гараж, подошёл к Киму. Щелкнул пару раз перед лицом пальцами, усмехнулся. — По-моему ты сломался, Тэ. Ты в норме? Тэхён прикрыл рот, моргнул и перевел взгляд на Чона. — Я только что решил, кем хочу быть. Психологом. Если это залог того, что у меня будет такой дом. Чонгук рассмеялся, притянул к себе Тэхёна и повел к входной двери. Дом действительно был шикарным. Двухэтажный коттедж был современным и стильным. Основной цвет венге дополнялся грязно-бежевым цветом. Одна стена на первом этаже полностью из стекла. Видимо Чонгук и правда очень любит панорамные окна. Терраса перед входом из дерева, в пол встроена подсветка, которую включил Чон, нажав что-то возле двери. На втором этаже большие окна, небольшие балконы. — Чонгук, это просто нереально. — Я рад, что тебе нравится. Чон наклонился и поцеловал прохладные губы. Тэхён выдохнул в поцелуй. Каждое прикосновение его «темного доктора» это что-то невероятное, он никогда не сможет привыкнуть. Открыв дверь, Чон зашел и пропустил Тэхёна, включая везде свет. Ким присвистнул, интерьер подстать самому дому. Все стильно, дорого, в минимализме, по-мужски. Тэхён ухмыльнулся и повернулся к Чонгуку. — Так у меня не просто папочка, а богатый папочка. Кажется, я отхватил лакомый кусочек. Чонгук засунул одну руку в карман штанов, и подошел к Киму. Волосы, которые не были затянуты на затылке, падали на глаза. Легкий прищур и небольшой наклон головы заставили Кима судорожно вздохнуть. Боже блять, как он это делает?! — А что, моя детка хочет, чтобы папочка платил ему за секс? Голос тихий и соблазнительный. Черные глаза сверкали желанием, влажный язык облизал нижнюю губу. Тэхён чувствует, как начинает заводиться, знакомая тяжесть появляется внизу живота. Голос хриплый, с придыханием. — Ты так хорошо меня трахаешь, что мне кажется, что это я тебе должен платить, папочка. Чонгук сверкнул зубами в коварной усмешке, нагнулся и прикусил нижнюю губу Кима. — Не беспокойся, детка, всю плату я с тебя возьму натурой и много раз. И вот оно, думает Тэхён, вот сейчас будет галстук. Сейчас его свяжут и трахнут сзади. Он уже возбужден и очень хочет… — Надо включить отопление. Я давно здесь не был, дом полностью остыл, можем замерзнуть. За час дом полностью прогреется, не переживай. А Тэхён и не переживает. Он стоит с открытым ртом и вставшим членом в штанах, и смотрит как его мужчина берет сумки и проходит на кухню. Открывает какой-то щиток, нажимает какие-то кнопки. Это что блять, сейчас было?! Разве после таких речей его не должны уже хорошенько иметь? Или это просто Тэхён такой впечатлительный и не так все понял? Член опадает, рот закрывается. Ким выдыхает и проходит на кухню. Чонгук раскладывает продукты в холодильник. Выглядит как всегда, спокойным и невозмутимым. Значит, показалось. Это был просто…повседневный разговор, ага. — Тут мама передала много готовых продуктов, боялась, что мы будем голодать и есть один рамен. — Твоя мама в курсе, что ты здесь со мной? — Мама в курсе, что у меня появился дорогой мне человек, но не знает кто ты. Тэхён поворачивается к нему спиной, будто осматривая кухню и спрашивает самым безразличным тоном на который способен: — И много «дорогих людей» ты сюда привозил? Ким слышит усмешку сзади, потом крепкие руки обвивают его талию. — Тэ, у тебя нет ни единой причины, чтобы ревновать меня. Я купил этот дом год назад, и за это время здесь были только мои родные и друзья. Ты первый кого я привез сюда как свою половинку. И надеюсь последний. Горячие губы водят сзади по шее, горячее дыхание посылает мурашки вдоль позвоночника. — Правда? — с улыбкой выдыхает Тэхён, ему очень приятно это слышать. — Абсолютная. Серия легких укусов на загривке заставляет закусить губу, прикрыть глаза. Вот сейчас он достанет галстук… — Пойдем, я покажу тебе дом, и нашу спальню. Надо разобрать вещи и переодеться. А нет, ошибка. Чонгук берет Кима за руку и тянет за собой. Тэхён немного охреневает и еле переставляет ноги. Видимо он слишком возбужден, раз каждое действие воспринимает как прелюдию к сексу. Чон берет их сумки и поднимается на второй этаж. Спальня, в которую они заходят, большая и просторная, как и весь дом обустроена в минимализме. Черное дерево сочетается с молочно-белым. Темный ламинат на полу. Справа большой встроенный шкаф-купе с зеркалом во весь размер. Рядом дверь, видимо в ванную. Сразу напротив двери огромная кровать с черным мягким пледом. Справа низкий диванчик и журнальный столик. Напротив кровати на стене большая плазма. Огромные окна закрывает белый тюль и темные шторы. — Вау, тут так здорово. Мне очень нравится как сделана твоя спальня. — Наша спальня. Я рад, что тебе нравится, тебе придется много времени проводить здесь. Тэхён поворачивается и выгибает бровь. Чон улыбается и подмигивает. Вот это же… — Можешь пока расставить свои вещи в ванной, занимай любые полки. Ким поджимает губы и идет в ванную. Нет, не «вот это же». Когда все баночки и флакончики были расставлены, Тэ вернулся в комнату. Чонгук уже переоделся. На нем были серые домашние штаны и черная майка, которая открывала широкие плечи и накачанные руки. Волосы также собраны на затылке. То, что он был босиком делало его более домашним. Домашним и охрененно горячим. Тэхён нахмурился, он хотел помочь Чону раздеться… В смысле, переодеться, именно так, да. Чонгук подходит к нему, чмокает в губы и открывает шкаф-купе. — Можешь пока разложить вещи, я обойду дом проверю все ли хорошо. И переоденься, дом уже нагрелся. И просто выходит из спальни. Тэхён складывает руки на груди и раздраженно выдыхает. Что, мать вашу, происходит?! Он издевается? Хотя не похоже. Чон спокоен, никакой усмешки в глазах. Неужели Тэхён себя просто накручивает? Ведь правда надо и дом проверить, и отопление включить, еду в холодильник положить. Вещи разложить и просто переодеться, в конце концов. А не трахаться как кролики, только войдя в дом. Ведешь себя как озабоченный, подумал про себя Ким, хотя с таким мужиком… Он тряхнул волосами и начал переодеваться. Надел черные свободные штаны и белую широкую футболку, на ноги носки, пальцы часто мерзли, несмотря на пол с подогревом. — Тэ, иди сюда. Крик Чона с соседней комнаты заставляет бросить вещи на кровать, а не в шкаф, как планировалось и бежать, скользя по ламинату. Вот оно, дела все сделаны, пора и галстук доставать. Он влетает в комнату и видит Чонгука возле большого окна, а не голого с черным материалом в руках. — Подойди ко мне. Тэхён проводит дрожащей рукой по лицу, и подходит к Чонгуку. Тот обнимает его сзади за талию и шепчет на ухо: — Посмотри. И Тэхён смотрит. За большим окном вдали блестит в темноте озеро, окруженное лесом со всех сторон. На улице уже темно, по небу рассыпаны звезды. Большая, почти полная луна нависает над озером, расстилая по водной глади лунную дорожку и рассыпая блеск вокруг. — Я... я хочу нарисовать это, — шепчет Тэхён. — Это так прекрасно. — Я знал, что тебе понравится. — Жаль я не взял с собой краски и мольберт. Только скетчбук и карандаши. — Мы завтра съездим в город и все купим. Хочу чтобы ты нарисовал эту красоту, а я повешу ее в своем кабинете и буду всегда вспоминать тебя. — Я думал, — тянет Ким, — что в твоём кабинете уже и так многое напоминает обо мне. Кушетка, стол, панорамное окно… Чонгук мычит ему в ухо, будто вспоминая все о чем говорит Тэхён. — К тому же, я очень дорогой художник. Не знаю, сможете ли вы со мной расплатиться, доктор Чон. Чонгук ведёт бедрами, потираясь пахом о бедра Кима. — Я уверен, что смогу расплатиться. Я буду очень стараться, детка. Острые зубы прикусывают хрящик уха, дыхание Тэхёна сбивается. Он уже как наяву чувствует, как его запястья затягивает крепкая ткань… — Нам надо поужинать. Пойду разогрею мамину стряпню. Уверен, тебе очень понравится, она вкусно готовит. Разговоры о еде мамы твоего любовника как-то не вписываются в пелену похоти, которая накрыла мозг, и сбивает нужный настрой. Тэ открывает глаза, когда горячее тело отходит от него. — Можешь пока дом осмотреть. Там на первом этаже в кабинете есть небольшая библиотека. И просто, сука, выходит из комнаты. У Тэхёна дергается глаз и член в штанах. Он не хочет осматривать библиотеку, он хочет осматривать подушку, в которую он уткнется лицом, когда его будут брать сзади. Но вот он ходит вдоль небольших стеллажей, водит пальцами по корешкам. Есть книги, которые он уже читал. Есть те, которые он хотел бы прочитать. Интерьер кабинета очень похож на рабочий кабинет доктора. Те же цвета, похожая мебель. Полностью рабочая атмосфера. — Детка, подойди ко мне на кухню. «Детка» вздрагивает и облизывается. Так к нему Чон обращается только в сексе или в прелюдиях к нему. А на кухне есть стол, на котором его легко можно разложить грудью, пошире расставить ноги… Тэхён несется на кухню. И встает как вкопанный. Его мужчина стоит возле плиты и дует на ложку с едой. — Тэ, попробуй, я не пересолил? Уже всё кипит, надо выключать. Сейчас будем ужинать. Ким скрипит зубами, дергается уже второй глаз. Это у меня в штанах все кипит, блять, хотелось крикнуть Тэхёну. Но он на деревянных ногах подходит к Чону, хмуро смотря из-под челки. Пробует еду и кивает. — Хорошо все. Чонгук мило улыбается и выключает плиту. — Иди в гостиную, найди, что будем смотреть. Я сейчас принесу еду. Они сидят на полу перед столиком, опираясь спинами на диван и едят мясо с рисом. Действительно, очень вкусно. Открыта бутылка шампанского, она уже почти пуста. По телевизору идет какая-то новогодняя комедия, но Тэ не следит за сюжетом. Он кидает взгляды на Чонгука, и яростно жует мясо. Тут два варианта. Либо Чон издевается, либо Тэхён озабоченный. Он смотрит на Чона. Он спокоен, с интересом смотрит на экран, явно заинтересован в сюжете. Отпивает из бокала, облизывает губы. И Ким сразу залипает. Значит, все же второй вариант. Потому что все это время у него перед глазами пляшут красные масти на черном фоне. Он как подросток в пубертатный период с вечным стояком. Хотя чему удивляться. Это же он хотел «практиковаться» в машине, а потом требовал трахнуть его раком, связав руки за спиной. Парень прикрывает глаза. Господи, блять, боже! Что за хрень творится?! Потом он смотрит на Чонгука и понимает, а нет, все в порядке. Тот сидит в расслабленной позе, вытянув одну ногу, вторую согнув к колене. На нем лежит рука с бокалом, который он легко качает в руке. Вторая рука лежит на животе. Профиль освещён светом от телевизора, глаза блестят. Несколько чёрных прядей падает на лицо. Крепкая шея, широкие плечи. И под майкой, Тэ знает, восемь кубиков идеального пресса. Он их вылизывал, он знает. А в штанах большой… Так, блять, стоп! Остановить этот пиздец! Ким хватает свой бокал и залпом выпивает, морщась. — Все в порядке? Ты чего? — Нормально, — хрипит Тэ, — пить захотелось. Чонгук усмехается. — Ясно, — возвращает взгляд на экран. Может, он забыл? Но как это возможно забыть?! Или устал и не хочет? Значит, завтра? Блять, боже он с ума сойдёт. Это. Не. Нормально. Весь фильм Тэхён ждал, что вот сейчас Чонгук достанет из кармана галстук, блеснет зубами и скажет: «Айда, детка, трахаться!» Но Чон галстук не доставал, трахаться «детке» не предлагал. Сидел смотрел фильм. Тэхён раздраженно выдыхает, выпивает второй бокал и встает на ноги. Берет тарелку. — Ты куда? — Уберу посуду, в душ и спать. — Оставь, я все уберу. Иди в душ. Тэхён поднимается по лестнице, стараясь не топать от злости. Он бесится, его раздражает Чонгук, который ведет себя как будто они женаты 20 лет и вот на даче после тяжелого дня в грядках, отдыхают перед телевизором. Горячая вода расслабляет, Тэхён понимает, что устал. Он моет волосы, трет мочалкой тело. После контрастного душа в конце выключает воду. Берет большое махровое полотенце, кладет на голову и начинает вытирать волосы. Горячие ладони хватают его за обнаженную талию, разворачивают и прижимают к плитке на стене грудью. Обе руки заводят за спину, начинают стягивать тканью. Полотенце висит на голове, Тэ ничего не видит. — Что… — Соскучился, детка? — Чон…гук, что ты… — Как что? Выполняю твое желание, мой мальчик. — К-какое? Руки уже крепко затянуты. Полотенце стягивают с головы, поворачивают спиной к стене. Чонгук стоит в одних серых боксерах. Черные волосы блестят от влаги, с них капает вода, струйками стекая по красивому телу. Видимо он тоже был в душе в другой комнате. Глаза горят желанием, взгляд с издевкой, голова чуть в наклоне к плечу. — Ц, детка, не надо. Ты прекрасно помнишь. Я трахну тебя сзади, пока твои руки будут связаны за спиной. Чон наклоняется ближе, мажет губами по мокрой коже, собирая капли, посылая мурашки по коже. Шепчет на ушко низко и хрипло: — Так было забавно наблюдать за тобой весь вечер. Такой возбуждённый и нуждающийся. Детка, это было прекрасно, спасибо. Тэхён распахивает глаза, пыхтит от возмущения. — Ты! Так ты! Это специально? — Конечно, — усмехается Чонгук. — Это было весело. — Я убью тебя, Чон Чонгук! Я уже думал, что дело во мне, и я хренов извращенец с запоздалым пубертатом! Чонгук усмехается и поднимает голову, смотря сверху вниз. Глаза прикрыты, губы влажные от слюны. — А разве это не так, детка? Я тоже так думаю. И мне это нравится. Чон накрывает горячей ладонью почти полностью вставший член Кима, начинает потирать, играть с яичками. — Ты.ты ненормальный! — Ммммм, — мычит Чон, так же смотря сверху и сверкая глазами, не отводя взгляда. — Ты идиот! — Агаааа. — Ты чертов извращенец! — О как! — Ненавижу тебя! — А это ты уже врешь, детка. Чон целует чужие губы, грубо давя губами, пробираясь сразу языком в рот. Тэхён стонет, когда ладонь накрывает его член, ведет вверх-вниз, нажимает большим пальцем на головку. Разрывает поцелуй и шепчет в губы. — А знаешь ли ты, Тэхён, что ожидание и томление в предвкушении одна из разновидностей прелюдии? Это возбуждает, заставляет желать большего. А ты, детка, оскорбляешь меня, говоришь что ненавидишь. Движение руки становятся быстрее, Тэхён тяжело дышит. Чон снова смотрит в глаза Тэ. — Наказан будешь. Ким сглатывает громко, облизывает губы. — Нет, папочка, нет! Я не это имел в виду… — Да неужели? — сладко улыбается Чонгук. — Но уже поздно, детка. Сегодня ты во всей красе узнаешь как прекрасно ожидание. Чон опускается на колени, и не дав Киму ответить, вбирает его член в рот. В четыре движения переходит в полный горловой и быстро двигается. Тэхён крупно дрожит и стонет. Хочется выгнуться и податься вперед бедрами, но Чонгук крепко фиксирует его бедра, прижимая к плитке руками, запрещая двигаться. Руки связаны, бедра неподвижны. Все, что может Ким это мотать головой в стороны, кусать губы, стонать и мычать от удовольствия. Оргазм близко, волной уже начинает омывать низ живота. Все заканчивается так же быстро, как началось. Чон пальцами зажимает основание члена, последний раз лижет головку и поднимает взгляд на Кима, ухмыляясь. — Нет, папочка, — стонет Тэ, — нет, пожалуйста, я хочу… Чонгук поднимается на ноги. — Детка, сегодня тебе это не поможет. Он чмокает парня в губы, закидывает на плечо, и несет в спальню. Кидает поперек кровати, матрас пружинит, подкидывая обнаженное тело вверх. Чон берет с тумбочки смазку и кидает ее рядом с парнем. Потом смотрит на Тэхёна, облизывается, сканируя взглядом тело. — Такой красивый мальчик, такой идеальный. Ц, но такой непослушный. Не верит мне. Ай-яй-яй. Тэхён возбужденно ерзает бедрами, когда Чон наклоняется над ним и целует искусанные губы, водит руками по телу, задевает соски. Вновь заводит, распаляет. Затем поднимается и резко переворачивает Тэхёна на живот, не обращая внимание на громкое «ой» с его стороны. Поднимает задницу Кима, раскрывая полностью, заставляет прогнуться в спине, уверенным движением нажимая на поясницу. Лицо вжимается правой щекой в мягкий плед, пальцы за спиной пытаются ухватиться за свисающие концы галстука. Дыхание частое от предвкушения. — Ты же этого хотел, детка? Именно так? — Да, папочка. — Ну вот видишь, — тянет Чонгук, одной рукой поглаживая левую ягодицу, другой уже выливая смазку на колечко мышц, — я выполняю твои желания. А ты такого плохого мнения обо мне. — Неет, папочка, нееет. Ты самый лучший, самый-самый у меня. Пожалуйста… Чонгук усмехается. — Ох, детка, лесть тебе уже не поможет. Чон размазывает смазку по пальцам, приставляет два к дырочке, массирует, и сразу два вводит внутрь. Тэхён хорошо растянут после их секса в машине, поэтому они легко входят. Ким мычит и стонет, хочет сам насадиться глубже. Чонгук давит немного смазки на вторую ладонь и обхватывает стоящий член Тэ. Начинает водить по стволу в одном ритме с пальцами внутри. Ускоряет темп, слушает как его мальчик теряется в стонах и всхлипах, как дрожит, когда кончики пальцев проходят по простате. Добавляет третий палец и внимательно следит. Ким поджимает пальцы ног, Чонгук резко останавливает всю стимуляцию, обхватывая основание члена пальцами. Протяжное «неееет, бляяяять» заставляет его улыбнуться. — Да, детка. — По… пожалуйста, я не могу больше… — Можешь. Чонгук убирает руку с члена Тэ, смазывает свой член смазкой. Входит одним плавным движением до упора, заставляет Тэхёна протяжно застонать. То, как Чонгук его растягивает изнутри заставляет закатить глаза. Чувство наполненности приятно-давящее, хочется большего. Он ведет бедрами, и Чонгук начинает двигаться. Чон одной рукой обхватывает талию Тэхёна, второй хватает за галстук, завязанный на запястьях и тянет на себя. Тэхён чуть приподнимается в плечах, чувствуя небольшой дискомфорт в сгибах локтей, но он приятно смешивается с наслаждением от трения внутри и стимуляции простаты. Это что-то новое. Невозможность полностью владеть телом, небольшая боль и огромное удовольствие, все это смешивается, туманит сознание. — Даааа… Черт, папочка, даааа… Чонгук чувствует как напрягаются нежные стенки вокруг члена и резко останавливается, опять зажимая основание члена Кима. — Чеееерт, Чонгук… Я не могуууу больше, боооже… Умоляю, дай мне кончить, или я убью тебя. Чонгук смеётся, разжимая пальцы, медленно возобновляя движения. — Детка, только ты так можешь, умолять и угрожать одновременно. Разве я могу тебе отказать? Чон фиксирует обеими руками бедра Тэ и начинает быстрыми, резкими толчками вбиваться в податливое измученное тело. Тэхён громко стонет от такой быстрой стимуляции, рук не хватает чтобы ухватиться за что-то. Громкие шлепки пошло разносятся по спальне. Тэхён больше не может терпеть. Слезы текут из глаз от возбуждения и желания кончить. Низ живота болит, просит освобождения. И Чонгук его дает, каждым толчком проезжаясь по простате. — Давай, мой мальчик, — его голос рычит сквозь зубы. Тэхён взрывается, кричит в плед и кончает, обильно и долго. В глазах темнота, затем разноцветные блики. Кажется, он отключился на пару секунд. Дыхание сбито к чертям. И непередаваемое наслаждение разливается по всему телу. От долгого ожидания, от перевозбуждения, от такого быстрого секса. Чонгук рычит и кончает в него, не останавливаясь, пока возбуждение не отступит. Затем выходит из Тэ, который без поддержки сразу падает на живот. Быстро развязывает ему руки, потирает покрасневшие запястья. Переворачивает на спину, смотрит взволнованным взглядом. — Ты в порядке, Тэ? Все хорошо? — Ты самый лучший, Чонгук. Чон улыбается, проводит пальцем по покрасневшей от трения щеке. — И кажется, я люблю тебя. Палец на щеке застывает, улыбка меркнет. — И…извини, мне не стоило… Это так глупо, прости… — Тэ, постой, погоди. Нет, я… — Не надо ничего говорить, Чонгук. Это просто эмоции от классного секса, извини. — Я тоже люблю тебя. Я хотел признаться первым, но ты меня опередил. Чонгук накрывает любимые губы поцелуем, Тэхён улыбается в поцелуй счастливой улыбкой. После быстрого душа парни лежат на кровати, переплетя ноги, лицом друг к другу. — Гук, ты настоящий дом. Ты случаем не практиковал это? Черные глаза блеснули. — Тэ, не начинай… — Так-так, значит все же что-то мы из БДСМ знаем. Интересно. А игрушки у тебя есть? Как думаешь, мне пойдет кожа, ремни, ошейник? — Блять, жаль я дома свой кляп забыл. Твой язык точно с ума меня сведет!