Idyllic Euphoria

Наблюдать за тем, как взрослый мужчина пытается привлечь его внимание, очень даже забавно, и возможно, с какой-то стороны немного раздражает, ведь он все же пытается прочесть книгу. Учитель бурчал об одном и том же уже на протяжении полутора часа, не покидая отчаянные попытки обратить на себя внимание, иногда посылая двусмысленные взгляды, которые трудно расценить неправильно. – Годжо-сенсей, – он наконец-то признает, что его терпение начинает угасать, а учитель лишь молча на это усмехается, как будто все понимает. У Мегуми есть правило, которое он установил еще в детстве. Мужчине не разрешалось беспокоить его во время чтения, независимо от обстоятельств. Однако Фушигуро не мог использовать свой книжный пропуск, когда они уже чем-то занимались, без разницы чем. Уже было поздно, достаточно поздно, чтобы зажечь фонари на улице и увидеть яркое сияние луны. На улице птица, столь же настойчивая, как Сатору, щебетавшая на протяжении довольно долгого времени; Мегуми хотелось дать своему учителю пощёчину. Потому что даже птица быстрее, чем его любовник, поняла, что есть предел раздражениям. Очевидно, что Годжо не разделяет его мысли, и принимает решение уместиться сзади парня, подперев подбородок о плечо Мегуми. Это неудобно от слова совсем, и Фушигуро ловит себя на мысли, что думает об этом больше чем следует. То, насколько широки его личные границы, когда дело касается этого мужчины, наверное, заставляет Сатору думать, что тот легко может ворваться в его личное пространство, ради внимания. Технически, учитель не умоляет его и это тоже не может не выводить на негативные эмоции. Он знает, что его ждет после игнорирования Годжо, особенно когда он уже так близко. Сатору прекрасно понимает, насколько Мегуми слаб перед ним и без зазрения совести этим пользуется. Он все еще пытался понять текст читаемой книги, как внезапно Сатору уткнулся носом в шею, еще одна попытка привлечь внимание своего парня. И весьма удачная, поскольку Мегуми уже 4 раза прочитал последнее предложения этого абзаца. Поначалу все было не так плохо, он смог прочитать несколько страниц за эти полчаса, большую часть внимания неохотно сосредотачивая на свое внимания на чем-то другом, а точнее на ком-то В конце концов, он бросил чтение книги, она была отвратительная, кстати дал ему ее именно Годжо, наверное, думал, что если даст столь скучную книгу, будет легче завладеть его вниманием. Но у Фушигуро был странным бзик, он все дочитывал до конца, независимо от того, насколько книга отвратительна. – Годжо-сенсей, – повторил Мегуми, на этот раз жестче. Книга все еще в руках парня, он посылает возлюбленному фальшивый раздражительный взгляд, от которого на лице у учителя сразу же расплывается его знаменитая улыбка-ухмылка. Он шумно выдыхает, не осознавая этого, когда Сатору начинает покрывать шею поцелуями, не сразу замечая, как книги в руках у него уже нет. – Как долго ты будешь звать меня так? – Мегуми точно знает, что происходит в голове у другого. По крайней мере он на это надеется, никогда нельзя быть до конца уверенным, какая сторона Годжо Сатору главенствующая. Его трудно считывать, но Фушигуро думает, что он мог бы быть единственным, кто на самом деле хорошо его знает, если не брать в расчёт друзей мужчины. – До тех пор пока на твоих глазах повязка, – резко ответил он, но его слова вызвали у Сатору только самодовольную улыбку. Мегуми понимает, что совершил ошибку, когда зубы учителя коснулись его шеи, оставляя следы. Это было не так уж и больно, но он по-прежнему хмуро смотрел на Сатору, предупреждая, вдруг, что он снова пойдет в игнор. – Таак, если на мне не будет повязки, то ты не против сделать это в общественном месте? – тот факт, что взрослый мужчина может быть так горд из-за того, что нашел такую безвкусную лазейку, заставляет Мегуми заткнуть рот. Он сердито посмотрел на него и оттолкнул голову мужчины от своего плеча, делая вид будто смахивает пыль, прекрасно зная то, что Сатору сейчас слишком занят нытьём из-за того, что парень грубо оттолкнул его прекрасное лицо, сплющив носик в процессе, или что-то наподобие этого, на что, по мнению Сатору, сейчас было бы весело пожаловаться. Он последовал за Мегуми в сторону комнаты парня, молча. Парень даже не успевает открыть дверь, как Сатору делает свой ход. Слишком жарко от того, что более высокий мужчина прижимается к нему сзади, но того это не заботит. Они все еще находились в общественном месте, и если кто-то из его друзей будет проходить мимо или, упаси господи, старейшин, то их обязательно заметят. Это уже случалось ранее, спалил их тогда Нанами. И в тот раз Сатору явно из-за чего-то разозлился. По сей день брюнет так и не понял, что именно произошло, но четко все помнил, как будто это произошло вчера. Сейчас он не совсем уверен, что это было хорошей идеей идти к Годжо, когда тот позвал его. Может потому что, тогда он еще верил, в то, что учитель не будет звать его к себе из личных причин. Тем не менее он все равно последовал за ним, и удивился больше чем следовало, когда Сатору грубо прижал его к стене. Иногда Мегуми ненавидел второго, за столь грубое поведение, но где-то, внутри себя, он наслаждается этим. Голова пульсировала из-за удара. А Сатору лишь молча наклонил голову вверх – безмолвный вопрос, на который Мегуми только наклонился целуя, в качестве ответа. Сатору сразу же сорвался, целуя мальчишку, пока не почувствовал, что у того подкашиваются ноги. Хныкая, Мегуми пытался оторваться от губ своего парня, услышав, как кто-то вошел в кабинет, где они находились. Это был Нанами. Воцарилась тишина, которая разбавилась неловким покашливанием Нанами, сам же Сатору просто молча пальцем показал второму мужчине на свой стол. Нанами скорчил жалкое выражение лица, кинув документы на стол, попутно говоря, что ему все равно с кем Годжо решил завести отношения, но ему все же нужно доделать свою работу. В скорее Нанами покинул их, похоже, совсем не беспокоен увиденным. А Мегуми долгое время не мог смотреть ему в лицо, не вспоминая столь смущающий момент. Сатору это все тоже не шибко беспокоило, он лишь спросил у Фушигуро не хочет ли тот мороженое, он всегда так делал, когда пытался угодить ему. Даже если бы он не был сладкоежкой, Мегуми все равно бы уступал. У Мегуми никогда не было причин сказать «нет» учителю, ведь тот всегда умел сглаживал углы. Мороженое тогда могло быть сладким и вкусным, но взгляд мужчины и спутанные волосы, более чем обычно, немного вызвали у него дискомфорт. Сатору, должно быть, задал ему вопрос, который Мегуми пропустил, так как учитель сейчас облизывал внешнюю оболочку его уха. Он вздрогнул и толкнул Сатору локтем с достаточной силой, чтобы заставить нормального человека отшатнуться, но Сатору снова просто рассмеялся. Заблокировать движение было легко, но тому всегда казалось, что Сатору слишком снисходительно относился к Мегуми. Достаточно снисходительно, чтобы позволить своему протеже толкнуть его локтем без каких-либо последствий. – Мегуми, – противно протянул имя мальчишки, мужчина, когда пытался увести его подальше. Мегуми знает, что если он дважды ударит его локтем, то Сатору наверняка просто начнет прелюдию прямо в коридоре. Это пришло с опыта, он помнит руку блуждающею под его униформой, когда Мегуми пытался открыть дверь, он нагло дразнил его! С Сатору рядом никогда не было скучно, но все же было неприятно, когда другой предлагал вещи, которые могли бы заинтересовать и Мегуми, но не тогда, когда они на публике. Если бы Мегуми не знал Сатору, он подумал, что тот хочет показать его всему миру, но это не так. Он знает, что мужчина будет упускать возможность заявить, что у него есть любовник.. не так ли? – Дурацкая повязка, – он не останавливаться надолго, чтобы дать Сатору угадать это он о повязке или все же о самом Сатору, открывая дверь и почти сразу же её закрывая, прежде чем седоволосый успевает среагировать. Как обычно, он не очень быстр, может быть Мегуми, стоит попытаться реально закрыть дверь перед тем как старший среагирует. – Мегуми, почему ты такая злюка со мной? – мужчина пытается добавить своему голосу больше жалости, но на Мегуми это уже давно не работает, а если точнее, никогда и не срабатывало. Он знает, что лучше не поддаваться жалостливому голосу, и также знает, что внутри Сатору пребывает в состоянии эйфории. В большинство ночей, Сатору не заходит до конца. В те редкие моменты, когда это все же случается, Мегуми не будет отказывать Сатору в просьбах, даже глупых. Он боится признать себе, что жаждет утешения, которое ему дает мужчина. – Я не злой, – считает он, и как обычно хотел захлопнуть дверь и наверное даже, задев при этом ногу Годжо, но отказался от этой затеи, позволяя старшему сделать все самому, запирая дверь на замок. Он щелкает выключателем и наслаждается, по сравнению с общей комнатой, прохладой, садясь на кровать. Может ему просто нужно принять предложение Годжо переехать к нему. Это бы избавило Сатору от боли прихода в общежитие Мегуми. Тем не менее голосок внутри Мегуми никак не может дать ему покоя, напоминая, почему он еще не принял предложение. Ему нравится когда учитель, приходит к нему, когда они проводят вместе всю ночь, наслаждаясь умиротворением и просыпаться охваченным сильными руками, что случается редко. – Мы дойдем до конца? – он находит в себе смелости спросить, когда мужчина сел рядом на кровать с Мегуми. Прошло много времени с тех пор, как они это делали и брюнет скучал за этим чувством. Он скучал по теплоте другого человека, он осознает, что никто другой не сможет заменить Сатору, его Сатору, которому он хотел бы это сказать, но он знает и не надеется на слишком много. Годжо Сатору никому не принадлежит, но Мегуми все еще хочет думать, что это не так, он может лишь мечтать о чем-то похожем на то, чего поистине желает. На лице голубоглазого ублюдка появляется самодовольная улыбка, когда он наклоняется и целует Мегуми с такой силой, что тот падает на спину. По-видимому, Сатору думает, что это смешно, и отстраняется только для того, чтобы младший схватился за воротник его формы и потянул на себя, продолжая с того места, где они остановились. – Кто-то в отчаянии, — смеется Сатору между поцелуями и визжит как курица, когда Фушигуро кусает его за плечо в отместку за насмешки над ним. Сатору ухмыляется, и мычит Мегуми неподобающие извинения и спускается к его шее. Он не оставляет укусов или засосов, пока не достигает ключиц, поскольку Мегуми часто ругал его за пометки на заметных местах. Ему повезло, что его друзья не могут сложить два плюс два, но он подозревает, что кто-то из них был более осведомлен, чем остальные. – Может ты уже продолжишь, нет? – он немного грубо жестикулирует учителю, и уже думает, что тот закатит глаза, но комната снова наполнилась смехом. Он испытывает искушение просто оттолкнуть другого и заснуть, но незадолго до того, как он успел принять решение, Сатору вздыхает и снимает с себя штаны, жестом показывая Мегуми сделать то же самое. Он пытался, честно пытался, но когда Сатору смотрит на тебя, словно ястреб, сложно сосредоточиться. Он все еще борется со своим верхом, как в прямом, так и в переносном смысле, но не получает никакой помощи. И вместо того, чтобы помочь ему, Сатору решает, что сейчас идеально время, чтобы прикусить его правый сосок, и поиграть с другим. Когда он наконец отрывается, то смотрит на парня и бросает предмет одежды куда-нибудь, чего не ожидает, но надеется, что Сатору утром положит их куда-то в приличное место. Его взгляд даже не замечают, вместо этого Сатору кусает его сосок, из-за чего он выгибается в спине и хнычет. Сатору опускается и целует его в живот в очередном извинении, которое заканчивается резким рывком Мегуми за штаны. А после он расстегивает пуговицу, видимо, не догадавшись сначала, что она там была, и зубами стягивает молнию. Парень смущается, от того как быстро его член твердеет, не понимая, насколько он был возбужден, прежде чем Сатору наконец добрался до своих нижних слоев одежды. Его штаны и боксеры срываются без всякого изящества и бросаются к другим частям одежды, ну он так надеется. Мегуми не хотел бы утром искать свою одежду. Сатору тоже не сильно помогает, но он думает, что сможет простить ему это. В этот момент Мегуми может просто простить Сатору все что угодно. – Перестань дразнить меня, — ворчит он, когда Годжо проводит пальцем по его бедру вниз, а затем снова поднимается, кружа, не касаясь его должным образом. Седоволосый усмехается с намеком на некое самодовольство, от которого он не может избавиться в голосе, когда наконец дает Мегуми то, что он хочет. Фуджигуро тосковал по этому, по его прикосновениям и игривости, которые всегда его сопровождали. – Подожди, Сатору, — скулит Мегуми, когда другой делает все, кроме просьбы, окутывая член теплой влажностью. На секунду он теряет способность думать и говорить, единственное, что он может сделать, это задохнуться и попытаться подняться только для того, чтобы большие руки схватили его бедра и опустили о кровать. Он хочет кричать от разочарования, когда Сатору не двигается, он знает, что может, но не движется, скорее всего, просто хочет увидеть, как Мегуми извивается. Ему, должно быть, надоело, или, может, он сжалился над Мегуми, потому что только сейчас он начал качать головой вверх и вниз, упиваясь громкими стонами и вздохами, которые Фушигуро забывал приглушить. Сатору всегда нравились звуки, которые он издавал, но большую часть времени Мегуми был непреклонен в этом. –Ты уверен, что хочешь, чтобы я подождал? – Сатору вытаскивает его член, когда чувствует, что Мегуми близок к оргазму, его голос становится все громче и громче, пока он почти не доходит до пика, и конечно, он выбирает именно этот момент, чтобы остановиться. Мегуми стонет и плюхается обратно на кровать, он не помнит тот момент как напрягся, но сразу же расслабился, когда Сатору улыбнулся ему. – Разве ты не просил об этом раньше? – его дыхание все еще тяжело из-за прежних действий, и Сатору смеется, когда он наклоняется над Мегуми, целуя его в лоб и хватает смазку, с того места, где она постоянно лежит. Он хочет ударить мужчину, на которого так многие смотрят, но вместо этого он решает раздвинуть ноги, когда учитель шлепает его по внутренней стороне бедра. Мегуми нравится легкий ожог остановленный на его коже, и ему, вероятно, повезло, что Годжо не замечает, как он прикусывает губу, и смотрит в сторону, когда тот это делает. Сатору был слишком занят, выливая смазку на пальцы. Фушигуро решил позволить магу самому обнаружить, то, что он более или менее хранил как сюрприз, и он знает, что мужчина будет доволен, когда его палец скользит практически без какого-либо сопротивления. То, как он втягивает воздух, а затем осторожно изгибает его перед тем, как добавить еще один, заставляет лицо Мегуми покраснет. – Ты перед этим играл сам собой? Ты ожидал, что это произойдет, какой непослушный ма… - Сатору прерывает Мегуми, ударом ногой в живот. Это контрастирует с тем, что они делают, но, похоже, никого это не волнует. Сатору только стонет о том, что Мегуми не может расслабиться, когда засовывает третий палец, растягивая его. Ироничные шутки не заканчиваются, но у него нет времени зацикливаться об этом, не тогда, когда Сатору внезапно решает, что сейчас хорошее время, для того, чтобы найти простату, и правильно согнуть пальцы. Мегуми громко стонет и отрывается от губ Сатору во время поцелуя, который тот даровал. Его хвалят, когда Сатору разжимает пальцы, пальцы Годжо были намного больше, чем у него, и доставали тех точек, до которых он не мог дотянуться сам. – Поторопись, — скулит Мегуми, когда мужчина не двигается. Он смущает Мегуми своим взглядом, как будто пытается съесть его заживо. Он не контролирует скулёж когда седоволосый мужчина снова берёт в руки бутылку смазки и капает слишком много на дырочку Мегуми. Лучше будет безопаснее, чем потом сожалеть проецирует он мысли Сатору в своей голове. Мегуми довольно быстро сообразил, что Сатору нравится видеть его лицо в процессе. А мальчишке было все еще неловко быть таким обнаженным, с раскрасневшимся членом, прижимающимся к его подтянутому животу, и эмоциям, которые полностью были видны на его лице. – Мегуми, можно? – он спрашивает, уже тогда, когда головка члена была возле входа, и Мегуми приходится просто кивнуть, прежде чем Сатору наконец-то толкается. Он входит медленно, знает или, может быть, подсознательно осознает, что Мегуми это нравится. Нравится чувствовать жжение, которое Сатору раскалывает на части своим членом, нравится, как Сатору так крепко держится его за талию, что на следующее утро там точно будут синяки. Он что-то ворчит, когда Сатору начинает срываться с цепи, он даже не понимает, что это такое, но совершенно уверен, что это как-то связано с тем, насколько велик Сатору. Добавив еще смазки Сатору больше себя не контролирует. Он знает, что Мегуми может это выдержать, и наслаждается тем, как он корчится под ним, когда задает жестокий темп, от которого Мегуми стонет и хнычет. Ему нравится, как Мегуми ластится к нему, отчаянно пытаясь настроится под его толчки, и, возможно, Мегуми движет чувство долга, которое сводит его с ума. Сатору жесток, он вонзился в кожу Мегуми до крови. Ему нравится слушать хныканье, то, как он выглядит, нравится ему, вероятно, больше, чем мольба. То, как Мегуми выглядит таким развратным, когда он трахает его, безусловно одна из вещей, которые никогда не удивят его. Ему нравится, когда он ругает Мегуми и долбится в его простату, ему нравится наблюдать какое удовольствие, это приносит другому, целенаправленно и усиливает его эго. Он любит Мегуми гораздо больше, чем следовало бы, и не сдерживает стонов, когда кончает. Это один из тех редких моментов, когда он может полностью забыть о давлении из вне и расслабиться. – Я-я, сейчас, - сладко скулит Мегуми, и он не может не улыбнутся, обхватив рукой покрасневший член. Он знает, как сильно тот любит его, он почти никогда не жалуется на то, что делает мужчина, никогда ничего не говорит, даже если бы Сатору не позволил ему прийти или оттолкнул его, во время нервных срывов. Это была интересная мысль, но не на сегодняшний вечер, не тогда, когда Мегуми был так близко. Нет, он подождет, пока не приведёт в действие свой план. Он сосредоточился на том, чтобы доставить Мегуми невероятное удовольствие, ухмыляясь, когда его любовник стиснул зубы и, наконец, открыл рот, кончая, вскрикивая имя мужчины. У Мегуми такое чувство, как будто он без костей, весь в отметинах своего парня, под ним, пока Сатору гонится за собственным оргазмом. Он не может собрать в единую кучу, когда он скрипит зубами, его молодой любовник хныкает от чрезмерной чувствительности. Он падает на Мегуми, зная, что утром его отчитают, если он все так бросит. Поэтому он несколько минут греется, пока Мегуми не стонет и бормочет насчет уборки, а затем встает и несет его в ванну. На это уходит больше времени, чем ему хотелось. Он стонет от негодования из-за того, что вода так долго заполняется, но, в конце концов, это все происходит, и, возможно, даже пузырей слишком много, но Мегуми слишком устал, чтобы это заметить. Он купается с Мегуми так, как раньше, за исключением того, что теперь он снова засовывает пальцы в дырочку Мегуми и изо всех сил старается промыть там, чтоб все вышло наружу. Он не возражает против того, как Мегуми несколько раз хлопает его по рукам, когда он увлекается, но это того стоит. Он завертывает Мегуми в полотенце и одевает его в свою рубашку. Он знает, что когда проснется утром, ему придется либо разбудить парня, либо он просто разденет Мегуми, чтобы вернуть себе рубашку. В любом случае это не имеет значения, потому что завтра он планирует пригласить Мегуми на свидание. Он знает, насколько партнер это оценит, и засыпает с этой мыслью в голове, наслаждаясь тем, как Мегуми сворачивается к нему, пока он спит. Он желанный, и не потому, что он смехотворно сильный маг. А потому, что хороший парень, по крайней мере, он так думает. Он наслаждается теплом другого человека на руках, когда ему внезапно приходит в голову хорошая мысль. Он наклоняется вперед еще немного и шепчет как можно тише, что, по общественным меркам не такое уж и стыдное действие, чтобы говорить в тихую. – Я люблю тебя, Мегуми, — его голос немного дрожит, чтобы сойти за его обычный, но он не думает, что тот заметит, потому что, в конце концов, младший уже спит. – Я тоже люблю тебя, глупый Сатору, — приходит сонный ответ, и Мегуми пытается обернуться, но это была провальная попытка. Сатору улыбается ему в затылок и целует его и, возможно, идет немного дальше, чем намеревался сначала, поскольку Мегуми в конечном итоге отбивает его руку, но даже это приятно. Обыденный поступок в жизни, которая была так далека от него. Он знает, каким должен быть для него Мегуми, но он не может слишком много думать об этом, потому что осознает, что уже слишком много значит для него. Он размышляет о своей единственной слабости и почти смеется, но прежде чем он успевает, сон овладевает им и уносит в мир, полный сладкого кофе и двух детей, сидящих с ним за обеденным столом. Он вспоминает былые времена.