Серёжа больше не эстетичный.
— Волчонок мой волчонок, — малыш ещё не толкается, но Серёжа уже чувствует ребёнка. Необъяснимое тепло, любовь, что окутывают его, когда он прикладывает свои ладони чуть ниже пупка, поглаживая аккуратно выпирающий животик. — Серёж, всё хорошо?.. — Олег осторожно стучит в дверь ванной, но не входит, стараясь хотя бы дома сдерживать своё желание всё контролировать, когда дело касается Сергея. — Ты долго. — Да, иду. И честно старается Серёжа скрыть свои переживания, да только Олег всё сразу понимает, когда подходит к нему и зачёсывает пальцами волосы назад, осторожно сжимает щёки и мягко целует в губы, смотря в глаза. — Олег… — Самый лучший на свете. Мой лисёнок носит наших волчат. — Одного! — Я хочу от тебя много, много волчат. — Даже не… — Олег с ухмылкой перебивает его — тыкает мягкие щеки Разумовского, абсолютно не скучая по острым скулам, Сергей на рефлексе изнутри толкает языком, и снова тяжело вздыхает, позволяя Олегу тискать его. Серёжа с его потомством.Серёжа красивый.
— Олеж… Олег, я серьёзно, прекращай… — Ты как эти дурацкие игрушки из твоего кабинета. — Во мне сейчас частица волка — твоя частица, между прочим, и я сейчас тебе руку отгрызу, Волков… — Разумовский копирует положение партнёра: запускает всё те же изящные и длинные пальцы в бороду Олега, сильно тянет, притягивая к себе, и медленно целует, не выпуская колючих щёк, как и Олег даже не думает выпускать его. — Пойдём спать… Самый красивый, Серёж. — Олеж… А я симпл димпл или поп ит? — Ты сквиш, Серый. Спи давай.