Ханджи, Петра, да сакура

Ханджи неустанно тараторила о сакуре. Петра внимательно ее слушала, но все равно спрашивала себя, что такое эта ее сакура. А Ханджи видела в Петре такую солнечную девочку, будто какой-то полевой цветочек, который очень хочется сорвать и присвоить себе. Когда в апреле Ханджи предложила Петре выбраться за стены, она согласилась. Петре было любопытно, а Ханджи хотела провести с ней время, все вроде бы просто, как дважды два. Зое разбудила Петру на восходе солнца, радостно приговаривая, что если они отправятся сейчас, то успеют до заката добраться до пункта назначения. Как только Ханджи вышла из комнаты рыжей, ее сердце пропустило пару ударов, а когда оно все таки соизволило биться, звук отдавался эхом в ушах. Увидев Петру в солнечных лучах рассвета, она поняла, что рыжая это подсолнух, не иначе. Ну а если не подсолнух, то солнышко точно. Да и Петра вроде говорила, что любит подсолнухи. И почему-то хотелось верить, что она не начнет плеваться ими, ну, ибо, это подсолнухи, как-то не особо приятно. Петра вышла из комнаты ровно через пятнадцать минут. Этого хватило, чтобы Зое обдумала все, что хочет ей сказать. А стоит ли вообще признаваться? За эти 15 минут Ханджи прокрутила в своей головушке все исходы их с Петрой вылазки. Хотелось обойтись без происшествий, все таки в ее планах был пикник под ветками розовой сакуры, а не нелепая смерть, не важно от чего. Петра смотрит на нее, Ханджи, и думает, любит она ее, может Зое ей просто нравится, а может она это все себе придумала. Она решает с этим определиться потом. Выйдя из комнаты она заметила Ханджи, которая, еще вот немного, и будет лежать на полу, а у ее ног лежала корзинка. Ей конечно же было интересно, что там, но по сути не настолько чтобы сейчас об этом допрашивать Зое. Еще спустя 10 минут они оставили за собой ворота и пыль из под лошадиных копыт. Ханджи была спокойной. Или пыталась выглядеть спокойной. Петра пыталась понять о чем она думает, но эта девушка была слишком непредсказуемой. Когда дело близилось к закату, они подъехали к розовой копне цветов на фоне фиолетового неба. Это первый раз, когда Петра видит сакуру, и она, мягко говоря, была поражена, в приятном смысле этого слова. Ханжи с улыбкой кричит ей что то вроде, «нам туда», и Петра обгоняет Зоэ, оставляя ее позади, задорно смеясь. Не то чтобы Ханджи была как то этим обижена, скорее наоборот, это было будто толчком к тому, чтобы ей признаться. А как ей вообще признаться то? Сказать что то вроде, слушай, ты мне нравишься, и тут такое дело, понимаешь, я не хочу блевать подсолнухами, или как? В любом случае, пока она думала об этом, она уже была возле притормозившей Петры. Рыжая выглядела как самый настоящий ребенок, осматривая новую местность, и изучая новые цветы. Зое же в наглую любовалась не сакурой, не закатом, а Петрой. Уловив на себе чужой взгляд, рыжая глупо улыбнулась, и о боги, очаровательно смутилась. Ханджи не особо хотелось ее напрягать таким образом, поэтому взяв плед, она принялась располагаться на траве. Спустя некоторое время, она позвала Петру сесть рядом. Пока она шла к Зое, она сорвала с дерева один цветок, и присев на корточки перед своей спутницей, мягко улыбнулась ей, вставляя цветок в волосы Ханджи. Почему то именно сейчас Зое показалось, что пора, пора рассказать, ей о своих чувствах, о том, что рыжая заставляет биться ее сердце чаще, что только Петра заставляет ее чувствовать ураган эмоций внутри. Приблизившись к ее лицу, большим пальцем она аккуратно погладила ее щеку, будто намекая, что сейчас она, Петра, должна смотреть ей в глаза, и только в глаза. В глазках рыжей начали плясать огоньки, и как только Зое открыла рот, чтобы начать свой монолог, Петра затянула ее в поцелуй. Видимо, слова тут будут лишними. Ханджи любит сакуру, но больше сакуры она любит только Петру.