Верен самому себе

Счастья и мук вечен круг… Миллион лет вместе тьма и свет… Под скрип пера мир, придуманный вчера, Как душа, будет жить во все века, И его не забудут никогда — Мы вместе навсегда.

--- Помнишь нашу первую встречу лицом к лицу? Те отбросы, издевающиеся над собакой, тоже запомнили. Ненадолго правда. Ты их не боялся, встал один против троих, чтобы защитить невинное существо. Меня это восхитило. И я решил помочь. Не хотел, чтобы ты запачкал свои белые маленькие кулачки этой падалью. Огонь очистил их, грязных отбросов, как очищал смрадные средневековые города. И мы почувствовали это вместе. Облегчение. А потом я вновь скрылся в тенях твоего подсознания, ведь у тебя появился первый друг. Хороший волчонок, правда? --- Мне показалось, ты решил оставить меня. Рыдая над документом с его фотографией, ты решил исчезнуть из этого мира, разбиться на осколки, оставить меня одного. Прости, я не смогу принять это. И я не дам тебе уйти вслед за ним. Твой волчонок не носил костюм, отдавая предпочтение форме. Я облачусь в него и выйду в свет. Я буду рядом, так же близко, как и всегда, под твоей кожей и в твоём разуме, который я так упорно защищаю. Хоть волчонок и стал причиной твоих страданий, я с благодарностью приму его образ. Я хочу смотреть из партера на то, как ты достигаешь своей мечты. Я хочу быть тем, кто обнимет тебя за кулисами. И я буду тем, кто сожжёт зрительный зал, если они не станут аплодировать, ведь ты ослепителен. --- Я чувствую нашу боль. Наше возмущение той несправедливостью, наше желание отомстить. Я ожидал этого, я готовился, я создавал себе новый костюм. Ты же знаешь, как и тогда, я не позволю тебе касаться этой грязи. Я осуществлю наше желание очистить этот мир, ты — желание усовершенствовать его. И вместе мы создадим новый. Уже создаём. Чувствуешь? Дышится легче. --- Просишь меня остановиться. Кричишь, что так нельзя, встаёшь на колени, ищешь что-то в моём взгляде. Я бы остановился. Я чутко следую каждому твоему желанию, каждой мысли, я подчинён им, я сам дал тебе в руки поводок твоего Волка, я стал им. Ты просишь остановиться. Но твои руки, твои белоснежные длинные пальцы, как в детстве, тихим щелчком зажигалки, отстёгивают ошейник. И я повинуюсь тебе. --- Падаль. Эта падаль решила подражать мне. Решила, что она сможет очистить этот город так же, как это делаем мы. Решила, что мы с ней — вместе. Они полезны и смешны. Были смешны, пока не толкнули тебя. Посмели толкнуть. Посмели посмотреть на тебя своими мерзкими липкими взглядами. Прости, я ими побрезгую. Но грязи много, одна разъест другую. А их остатки обглодает огонь. --- Майор открывает тебе глаза. Весьма неприятно, он хороший человек, он спас тебя, он тебе приятен, поэтому он заслуживает место в новом чистом мире. Что же, я могу предстать перед тобой без костюмов. Стянуть маску доктора, снять волчий клык. И вот он я. Скучал? --- Ты видишь это. Я и есть ты. Мы с тобой — одно целое. Теоретически. Возможно. Я всегда был рядом. Прятался у тебя под ногами во время редких солнечных дней, игрался с пламенем каждой свечи, которую ты видел, обнимал тебя в беззвездные из-за большого города ночи, раскидывал крылья, защищая от грязи. Ты не догадывался, почему они чёрные? Она просто налипла. Подставляешь осколок к своей шее, так жаждешь очернить свои белые перья кровью? Я помню их. Всех, кто причинил тебе боль, каждого, кто попытался коснуться твоей чистоты и оставить на ней свои отпечатки. Очернить. Я не дал им это сделать. Не дам сделать этого и тебе. Поэтому я спою колыбельную. Как в первые дни в приюте, когда ты боялся темноты, боялся меня. Я окружу твоё сознание своим, окутаю его коконом спокойствия и тишины, пока очищаю этот город. И потом ты проснёшься, моё сокровище, в сияющем мире, где не осталось отвратительных отпечатков. Пусть это будет моим подарком. Нашим подарком друг другу.