Не первый шанс

Только оказавшись, наконец, на Гриммо, в тишине и полумраке собственной гостиной, Гарри понял, в какую ловушку угодил. Во-первых, ему все же пришлось начать общаться с Кикимером. Старый эльф явно переживал из-за его исчезновения, ходил за ним по комнатам и вздыхал издалека так, что Гарри даже стало неловко. К тому же теперь, когда палочка его стала отчасти декоративным атрибутом, Гарри был вынужден обращаться к домовику за помощью. Тот исполнял приказы молча и оперативно, что не могло не радовать. Идиллия продлилась почти до вечера, когда над ухом Гарри, лежавшего на диване и бессмысленно смотревшего в книгу, раздался голос: - К хозяину придет кто-то на ужин? Кикимер может приготовить что-то легкое для господ. Кикимер может сделать рыбу, приправить ее имбирем и достать красное вино из подвала. Мастер после такого ужина на мужскую силу хозяина ни за что не пожалуется, до утра хватит. Гарри сначала практически не вникал в слова домовика, но в какой-то момент прислушался, и… Мерлин, ну что за невозможное создание! - Кикимер, - простонал он, приподнимаясь на диване, - во-первых, хозяин и сам способен справиться со своей мужской силой. Во-вторых, нет, никого я не жду, прекрати это! Домовик прижал уши и, смерив Гарри недовольным взглядом, вздохнул: - Хозяин такой молодой, а запала в нем меньше, чем в старом Кикимере. Вот мастер и бегает от него. А всего-то и делов, объездить его хорошенько - и все, не убежит никуда, не сможет. Ровно секунда понадобилась Поттеру, чтобы осознать, что именно сказал ему эльф. - Кикимер! - рявкнул Гарри так, что стекла в окнах гостиной жалобно звякнули. Но домовик уже исчез, словно его и не было. Гарри со стоном упал обратно на диван, пряча лицо в подушке. Если древний домовой эльф и тот считает твою личную жизнь убогой, то, может, проще заавадиться? Гарри был уверен, что у него будет достаточно времени, чтобы обдумать все произошедшее за последние дни за одиноким ужином. Нужно было подумать о том, что делать теперь, когда он не может покинуть стены собственного дома, спасибо браслетам Робардса, не может толком ни с кем связаться, спасибо им же. Что делать, когда он даже камин открыть не может для Драко. А так хотелось - открыть и ждать. Надеяться, что тот придет сам, что за эти дни не успело произойти что-то такого, чего Гарри уже не сможет исправить. Потому что он готов был исправлять, готов был быть рядом, поддерживать, радоваться и грустить вместе столько, сколько ему будет позволено. Если за эти дни в камере он и успел что-то обдумать, так это то, что никакая женитьба Малфоя его не остановит. Он будет опорой, жилеткой, поддержкой и отдушиной. Гарри сел, свешивая ноги на пол. Удивительно, но стоило проговорить это все в своей голове, как странным образом боль отступила на второй план. Ему пора повзрослеть и понять, что они с Малфоем - безумно разные, как вода и масло. Смешать это в коктейль не выйдет, как ни старайся. У Драко свои обязательства, свои ценности, своя мораль. У Гарри - своя. Для Гарри счастье - построить отношения с дорогим человеком, для Драко - стать гордостью семьи. И если когда-нибудь, в далекой перспективе, Гарри, возможно, сможет влюбиться еще раз, то если Драко разрушит сейчас все, то второго шанса у него не будет. Хотя почему же второго, этот шанс у Малфоя и так далеко не первый. Гарри вскинул голову. Так вот где он раньше слышал это! Он же сам и сказал Малфою эти слова полгода назад, в камере аврората. Что шанс на новую жизнь у Малфоя не первый, и профукать его он не имеет права. Гарри улыбнулся: Драко его тогда не просто услышал, но и понял, весьма своеобразно, конечно, понял, однако за дело взялся со всей свойственной ему обстоятельностью. Такой он все-таки… смешной. И милый. И предсказуемый. Поттеру стало смешно - назвать Малфоя милым, кто бы услышал, точно решил бы, что ему пора проверяться у Сметвика в очередной раз. Но это все детали. Главное - он не даст Малфою возможности разрушить то, что для него важно. Он будет достаточно хорошим другом для этого. Камин зафырчал, выдергивая его из размышлений, заставляя Гарри вздрогнуть. На безумную долю секунды сердце замерло, поверив, что это каким-то образом окажется тот, о ком он так много думает. Но из камина показался совсем другой человек, и это было куда логичнее. И тоже радостно, но сердце кольнуло разочарованием, прежде чем вновь ровно забиться. Рон, отряхиваясь, вышел из кучки золы, которая осталась от его перемещения и постучал по каминной кладке. - Приятель, тебе не говорили, что нехорошо так надолго пропадать и не давать о себе знать? Мы, как бы, немножко заволновались. - Мы? - нахмурился Гарри. Пламя снова взревело, выплевывая еще одного волшебника. Чарли быстро отошел в сторону, пропуская третьего визитера. Джордж улыбался во все тридцать два зуба. - Я же сказал, что жив он и не разлагается, а вы - пойдем проверим, пойдем проверим! Нашего Гарри так просто не прикончить. - А с чего вы вообще решили, что я могу быть не жив? - улыбаясь, Поттер поднялся им навстречу, протягивая руку. Троица молча переглянулась. Гарри хотел было спросить, что за непонятная таинственность крылась во взглядах, но его отвлекли моментально, утягивая в разговор, доставая уменьшенное сливочное пиво из карманов, забрасывая вопросами. Так что когда недовольный домовик появился, чтобы сказать, что ужин «на всех», именно так, «на всех» было сказано то ли с осуждением, то ли с раздражением, готов, они незаметно, перебрасываясь шуточками, переместились в столовую. Гарри не хотел говорить о заточении в Аврорате, так как не мог объяснить друзьям, почему он туда попал, Уизли не хотели говорить, что после визита Малфоя насторожились и решили все-таки проверить, в порядке ли друг. Рон отдельно недоговаривал о том, что успел понять из визита Малфоя, ведь не дойди тот до ручки от тревоги, он бы никогда не явился в Нору. Все за столом что-то недоговаривали, но это не мешало веселью. Когда у вас так много общего, пара тайн не способна ничего разрушить, если, конечно, вы сами этого не допустите. И вот, когда солнце давно скрылось за горизонтом, тарелки были буквально вылизаны, а ящик сливочного пива почти подошел к концу, друзья лениво расположились у камина, наблюдая за танцующими искорками пламени. Языки устали болтать, было хорошо и немного сонно. Гарри, слегка прикрыв глаза, переводил взгляд с одного брата на другого. Они замечательные, и ему с ними очень повезло. Рон, долговязый, растянувшийся на полу в своих немного коротких для него джинсах, и не потому, что теперь не может купить себе новую пару, а потому что до сих пор зачем-то продолжает расти. Практически брат, которому можно доверить практически все. Который не отвернется, который поддержит и не будет лезть в душу без спроса. Чарли, если честно, всегда его восхищал. Опасная работа, умение сладить с силой и мощью дикого зверя, но при этом такой добрый и забавный. Гарри казалось, что именно таким должен быть старший брат: примером и крепким плечом. Джордж… с Джорджем было сложнее. Не отрываясь, Гарри смотрел, как тот, опираясь вытянутой рукой на согнутое колено, покачивает в ладони почти пустую бутылку сливочного пива и задумчиво смотрит на огонь. До недавнего времени этот человек был для него лишь половинкой чего-то большего, после - единственным, кто смог понять и разделить его боль и сумасшествие, чуть позже - тем, кто готов был быть рядом и ждать, тем, кто дал почувствовать себя нужным и желанным в моменты, когда Гарри уже казалось, что он просто не создан для отношений, для любви, не заслуживает быть для кого-то тем самым. А ведь он даже не поговорил после этого с Джорджем наедине нормально ни разу. Он сбежал под утро, оставив Уизли спать без каких-либо объяснений. И хотя они не зашли так далеко, как могли бы, и как, наверное, хотелось Джорджу, но это все равно было по-свински. Тот давал ему опору каждый раз, когда Гарри чувствовал, что все, он на грани, дальше сил держаться нет, а Гарри так некрасиво с ним поступил. Поттер осмотрелся. И Рон, и Чарли, кажется, дремали. Глаза Джорджа тоже были прикрыты, но, стоило Гарри пошевелиться в кресле, как голубые глаза распахнулись, поймав его взгляд. Гарри легонько кивнул в сторону двери. Они двигались почти бесшумно, насколько это было возможно в их состоянии, чтобы не растревожить остальных. Молча пересекли столовую, темный коридор и оказались в библиотеке. Гарри думал о том, что лучше было бы подняться к себе в комнату, но усложнять ситуацию не хотелось, так что библиотека казалась хорошим выбором. Гарри зажег лишь пару светильников на столе и обернулся. Джордж стоял в дверях, прислонившись плечом к косяку. Темное дерево, типично блэковское, как и все в этой комнате, красиво оттеняло волосы, делая рыжий цвет более глубоким, благородным, как выдержанный коньяк. Голубые глаза потемнели, то ли от освещения, то ли от выпитого, то ли от чего-то другого, но такой Джордж казался притягательным и по-своему даже опасным. Молчание затягивалось. - И о чем ты хотел поговорить, Гарри? - Джорджу первому надоело играть в гляделки. - Я… - Гарри посмотрел вниз, на свои руки, которые теребили подол футболки. - Не присядешь? Он указал глазами на кресло. Джордж не спорил, молча подошел и присел, оставив Гарри стоять одного. А тот нервно прошелся взад-вперед по комнате, утопающей в полумраке. - Я хотел бы извиниться, Джорджи. - За что? - даже глядя снизу вверх, он мог заставить Гарри почувствовать трепет. - За то, как по-скотски я себя повел в тот день. За то, что просто сбежал, не дождавшись, когда ты проснешься. За то, что не пришел и не объяснил ничего после. - А что именно ты бы объяснил? Я знаю, что ты в кого-то влюблен, и знаю, что этот кто-то не я. Ты мне ничего не обещал, так что твои терзания - это, боюсь, всего лишь проделки алкоголя, приятель. - То есть ты не злишься? - Злюсь - не совсем то слово, которое я бы употребил. Мне жаль, что все так вышло, я разочарован, но не злюсь. - Он поднялся из кресла. - Если это все, то я, пожалуй, пойду заберу братьев домой. Гарри было больно. Он не хотел видеть Джорджа таким, он слишком хорошо знал, каково это - быть на другой стороне. Ждать, надеяться и раз за разом убеждаться, что ты лишь средство. Средство забыться, средство проверить себя, средство немного отвлечься от того, как погано все складывается в жизни. И он знал, что никакие слова этого не исправят, но все равно не хотел отпускать Джорджа так. Он очень хотел, чтобы тот хотя бы понял его. Понял, что он жалеет о причиненной боли. Это было, наверно, эгоистично, но это было нужно Гарри. - Джордж, подожди, - Гарри схватил его за плечо. - Я просто хочу, чтобы ты знал, что я ни о чем не жалею. Все, что было между нами, это было желанным. - Гарри… - Нет-нет, послушай, пожалуйста. Я знаю, что вел себя, как дурак, как сволочь или кто-то похуже, я не пытаюсь оправдаться. Просто хочу, чтобы ты понял, что когда влюбляешься, становишься тупым и слепым. И причиняешь дорогим людям боль. - А сейчас? Сейчас ты влюблен, Гарри? - Да… Да, я влюблен, и вряд ли это так скоро пройдет. - Гарри вновь опустил глаза. Смотреть на Джорджа было стыдно, но было так прекрасно наконец-то говорить с ним откровенно. - Но сейчас это в прошлом. Не влюбленность, нет. Просто я понял, что не могу причинять вред тому, кого люблю. И поэтому мне нужно вести себя иначе, стать для любимого тем, кем вы все это время были для меня - опорой. Тем, кем был ты, человеком, способным выслушать и найти те самые слова, что заставляют жить дальше. - Хреново тебе, наверно. - Еще как. Но я сам загнал себя в эту тупую ситуацию и жаловаться теперь глупо. Надо просто… надо просто идти дальше. - Не скажешь, кто он? Гарри покачал головой. - Мне кажется, это уже не так важно. Я просто хотел тебя попросить. Если можешь, дай мне еще один шанс. Позволь доказать, что я не такой придурок, каким выглядел последнее время по отношению ко всем вам. - Это верно, ты совсем забросил нас. - Торжественно клянусь исправиться, как только смогу выбраться из дома. - Выбраться из дома? - Ну, - Гарри замялся, - да. Понимаешь, я немного накосячил и, как бы это сказать, слегка наказан. Джордж сел обратно в кресло. - Рассказывай. Гарри улыбнулся и, опуская лишь некоторые, совсем смущающие детали, погрузился в рассказ. *** За ужином с мамой и теткой Драко смотрел перед собой отсутствующим взглядом. Аппетита не было, и он лишь размазывал еду по тарелке, не слушая, о чем говорят женщины. - … Драко! Он вскинул голову, понимая, что его зовут далеко не в первый раз. - П-простите. Я, кажется, не голоден, если позволите, я вас оставлю, мне нужно позаниматься, - он неловко поднялся из-за стола, звякнув вилкой. Ну надо же, он уже и за столом не может себя нормально вести. - Мама, Андромеда. Откланявшись, он спокойно вышел из гостиной, но, как только женщины не могли его больше видеть, сорвался на бег. В голову пришла безумная идея, от которой ладони практически жгло, но он был обязан хотя бы попробовать, потому что с этим всем надо заканчивать. Каждый раз, когда он говорил себе, что сделал все, что мог, чтобы поговорить с Поттером, внутренний голос противно шептал: «И это все? Это все, что ты можешь?» И он совершенно по-гриффиндорски велся на эту провокацию, не внимания доводам рассудка. Разум твердил ему, что он ведет себя глупо и недостойно, но слова матери не шли из головы. «Гарри так долго пытался добиться твоего внимания…» А если она права? Если Поттер и правда все это время был заинтересован в нем? Если он не просто так проводил тут целые дни? Если не возился с его списком, а ухаживал, даря ему внимание и все то, что Драко не мог или не решался сделать сам? Если занятия - это просто возможность быть ближе? Ведь глупо отрицать, Поттер мог бы подготовиться и сам, с его-то силой. Но нет, он терпел насмешки и ехидные комментарии и приходил снова и снова. И это было… Мерлин, это было волнительно. Никто раньше не влюблялся в него просто потому, что он - Драко. Кому-то хотелось внимания и зависти окружающих, кто-то велся на влияние его семьи. Теперь же он не был ни завидным женихом, ни влиятельным аристократом, а Поттер, этот идиот, увидел в нем что-то, что смогло его заинтересовать. И это… это заставляло Драко трепетать. А еще было неловко, и почему-то краснели щеки. Так глупо. Он добежал до ворот поместья. Он не был уверен, что это получится внутри, но здесь должно было сработать. Наверно. Ну пожалуйста, пусть здесь это сработает. Драко огляделся. Солнце уже село, становилось прохладно. Из низины, в которой была расположена деревня, наползал туман. Не стоит тянуть. - Кикимер! - звонко позвал он, мысленно обращаясь к своей крови, ко всему блэковскому, что в нем было. Он ведь тоже часть этой семьи, один из последних живых представителей древнего рода. Не может быть, чтобы эльф совсем не имел с ним связи и не почувствовал зова. Несколько мгновений ничего не происходило. Драко ждал, напряженно закусив губу, и, когда хлопок разорвал тишину, он дернулся всем телом. - Мастер Драко звал старого Кикимера? - Да, - что-то внутри Драко ликовало. У него получилось! Он все же смог придумать способ. - Кикимер, ты можешь перенести меня в дом Блэков? Кикимер задумался, после чего кивнул. - Кикимер может. - Отведи меня, пожалуйста. - Мастер Драко очень вежлив со старым Кикимером, из мастера Драко выйдет хороший хозяин, - склонив голову набок, старый эльф смотрел на него, хлопая глазами-блюдцами. Драко не терпелось, наконец, оказаться в доме на Гриммо, но обижать домовика сейчас точно не стоило. Так что он ждал, пока тот выговорится, хотя вещи он, конечно, говорил странные. Поттер совсем молод, и он сильный волшебник. Казалось, они с Кикимером ладят, так почему он считает, что Драко мог бы быть его хозяином? Кикимер протянул ему морщинистую ладошку. Не успел Драко сжать ее, как перед глазами потемнело, и вот он уже стоит посреди темного коридора, пытаясь понять, в какой части дома находится. Драко обернулся, чтобы узнать у эльфа, где Поттер, но домовика поблизости уже не было. Вот ведь пройдоха, когда хочет, может уходить и приходить моментально и совершенно неслышно, а строит из себя перед людьми старого и немощного. Драко огляделся, решая, куда пойти. Впереди были слышны какие-то голоса. У Поттера, что, гости? Драко нахмурился и двинулся вперед, на звук. Это, конечно, не очень вовремя, но он все же был рад. Мерлин, он был до потных ладошек счастлив, что с Поттером все в порядке. Только сейчас Драко понял, насколько действительно боялся, что с этим недоразумением что-то случилось. Облегчение разливалось теплом внутри, будто многотонная плита упала с плеч, хотелось практически бежать, но Поттер был не один, и нужно быть осторожным. Драко остановился в шаге от прохода в, теперь он понял, где они находятся, библиотеку. Ту самую, куда однажды притащил его Поттер, вытянув из лап Фенрира. Ох, интересно, ему уже тогда было не все равно? Или все началось позже? При мысли о том, что Поттер так давно к нему не ровно дышит, у Драко сладко потянуло внутри. Хотелось улыбаться и почему-то - обнять Поттера. Но все это чуть позже. Чуть позже у них будет на это время. - Джордж, подожди, - Драко буквально обратился в слух. Джордж? Тут Уизли? Ох, похоже, он все-таки выбрал не лучшее время для визита. - Я просто хочу, чтобы ты знал, что я ни о чем не жалею. Все, что было между нами, это было желанным. Время будто бы замерло. Холодный пот прошиб Драко, и он прислонился плечом к стене, не моргая глядя перед собой. Это что же получается? Пока он, как последний сопливый дурак, метался в поисках Поттера, не мог спать и есть нормально, переживал, что обидел его, тот просто развлекался с одним из Уизли? Драко прикрыл рот рукой, ему казалось, что он даже дышит и думает сейчас слишком громко. А Поттер-то хорош… Недолго же он убивался по Малфою, быстро нашел утешение. А и правда, зачем возиться с ним, с его проблемами, с его невестой, если есть рыжий? Он друг, он свободен, его семья сейчас в фаворе куда больше, чем Малфои. Конечно, он куда более подходящий выбор для Поттера, чем сам Драко! - Гарри… - Нет-нет, послушай, пожалуйста. Я знаю, что вел себя, как дурак, как сволочь или кто-то похуже, я не пытаюсь оправдаться. О, он уже и тут успел напортачить? Или… или у них все началось гораздо раньше? Может быть, на той вечеринке гриффиндорцев? Это с ним трахался Поттер, когда явился под утро? Драко почувствовал, как тугой узел сворачивается внутри. - Просто хочу, чтобы ты понял, что когда влюбляешься, становишься тупым и слепым. И причиняешь дорогим людям боль. Влюбляешься. Стало почему-то больно дышать. Поттер говорил с Уизли о любви. Кажется, он зря так переживал. Кажется, он единственный тупица и слепец в этом доме, который напридумывал себе Мерлин знает, что. Был обидно, что поверил. Противно, что стал частью какого-то ублюдского гарема, зарубкой на кровати, еще одним именем в списке побед. Стыдно, что уже почти было позволил себе… - А сейчас? Сейчас ты влюблен, Гарри? Драко застыл. Холодные пальцы сжались в кулаки. Давай, Поттер, просто скажи, что ты не влюблен в него. Просто скажи это! - Да… Да, я влюблен, и вряд ли это так скоро пройдет. Драко отступил на шаг. И еще на один. Вот и все. Теперь можно ни о чем не беспокоиться. Поттер в порядке, а его мать, обычно такая умная женщина, в этот раз тотально ошиблась. Драко развернулся, и не слушая дальше, практически побежал прочь. Когда глупое сердце перестанет так нервно колотиться, а глаза перестанет печь, он просто вернется к своей обычной жизни. К той, где нет никакого Поттера, нет никаких идиотских переживаний, нет места надеждам на что-то, для чего Драко все равно не годится. *** - Вот как-то так и вышло, что теперь я заперт в этих стенах, - невесело усмехнувшись, закончил Гарри. - Магии оставили только для учебы, палочка не слушается и искрит каждый раз, когда пытаюсь сделать что-то, чего нет в учебнике по Защите от темных сил, камин даже открыть не могу, представляешь? - А зачем тебе открывать камин? В смысле, разве он и так не настроен? - Джордж смотрел на него с интересом. Все, что рассказал за последние полчаса Гарри, практически стерло обиду. Да уж, другу не позавидуешь. Иметь такую больную влюбленность в кого-то… Джордж мог многое об этом рассказать. Но кое о чем он бы предпочел молчать. Гарри посмотрел в сторону, нервно запуская пальцы в волосы. - Ну, я закрыл камин от него, разозлился жутко, хотелось сделать хоть что-то, чтобы выплеснуть обиду. И совершенно не хотелось выяснять отношения. Или, еще хуже, не выяснять. То, что я говорю, вообще имеет смысл? - Вполне, - кивнул Джордж. - С одной стороны, ты не хотел ругаться с ним на эмоциях, с другой стороны, тебе было страшно, что он вообще не придет поругаться, так как ему все равно, или он просто не понимает, что сделал не так. Так что одним заклинанием ты отрубил оба варианта. Гарри кивнул. По мере того, как все больше людей узнавало о его чувствах, он ощущал себя более живым. Это переставало походить на помешательство. Ну и что, что у них это не взаимно, не он первый, кому не повезло с первой любовью, не он последний. Зато близкие могли поддержать и дать понять, что нет в его чувствах ничего ненормального. - И ты не считаешь это трусостью? Джордж пожал плечами. - Может быть, но что плохого в том, чтобы защищать себя? Тебе не нужно быть героем везде, Гарри. Если тебе страшно, это нормально, если больно, тоже нормально. И дать знать это окружающим - не слабость, а потребность быть понятым. Гарри смотрел на ковер, устилающий пол библиотеки. Разговаривать с витиеватым узором на нем было проще, чем смотреть в глаза человеку напротив. - Мне очень повезло, что в моей жизни есть ты, Джорджи. Уизли хмыкнул. - Да, тебе очень повезло, я классный, - он улыбнулся, одной фразой снижая градус откровенности и неловкости в комнате. - А ты, хоть и в очках, разглядеть этого не можешь. - Я, - Гарри резко вдохнул, - я очень ценю… - Фу, прекрати, я же шучу, - Джордж поднялся и, подойдя ближе, потрепал его по волосам. - Ладно, малыш Гарри, хорошо посидели, было очень интересно, хоть я и бы предпочел не знать, чем ты занимался на ковре, на котором сейчас спит мой младший брат. Ронни бы инфаркт хватил. Пойду заберу обоих и домой. - Джордж, - позвал Гарри и продолжил, дождавшись, пока рыжий обернется. - Спасибо. - Ой, хватит. Просто пообещай мне, что в следующий раз, когда будет хреново, ты придешь поговорить, а не… ну знаешь, - Джордж высунул язык и изобразил глубокий поцелуй в самом пошлом смысле. Гарри засмеялся. - Эй! Так я не делал! - Ну, считай, что я обновил свои знания, - загадочно улыбнулся Джордж, выходя из библиотеки в темноту коридора. - Погоди, у тебя кто-то появился? - Гарри вскочил с кресла, спеша следом. Джордж не обернулся, лишь неоднозначно пожал плечами. - Пока рано судить, но что-то явно происходит. Гарри почувствовал, как тепло, поднимающее внутри от того, что у его друга наконец-то начинает налаживаться жизнь, отразилось и на лице в виде глупой улыбки. Он догнал Джорджа, притираясь плечом к его плечу. - Скажешь, кто это? - А ты мне? - Нет, - хмыкнул Гарри. - Ну вот и все. Негромко переговариваясь, они вошли в гостиную, где застали умильную картину. Чарли раскинулся в кресле, тихо посапывая себе под нос, а Рон все также лежал на полу у камина, и длинный ворс ковра при каждом вдохе щекотал ему губы и нос, заставляя его смешно морщиться во сне. Гарри вздохнул, чувствуя, что невольно краснеет. - Мерлин, этот ковер у него практически во рту. Надеюсь, он никогда не узнает. - По крайней мере до тех пор, пока он сильно меня не достанет, - ухмыльнулся Джордж. - Эй! - Гарри пихнул Уизли в бок. - Помоги лучше дотащить их до дома, - закатил глаза рыжий, закидывая руку старшего брата себе на плечо и поддерживая того за талию. Гарри уже укладывал Рона на диване в Норе, когда Джордж его тихонько окликнул, стараясь никого не разбудить: - Гарри, - Поттер обернулся, и тут же понял, что искорки в глазах Джорджа явно не к добру, - ты знаешь, сложить два и два не так сложно. - Ты о чем? - У нас сегодня днем был неожиданный гость. Сердце Гарри дрогнуло и, кажется, провалилось куда-то в желудок. - Кто? - хрипло выдавил он пересохшими губами. - Хорек заходил, они с Ронни гуляли по берегу и о чем-то беседовали. И даже не покалечили друг друга. Только Ронни отказался говорить, о чем. А потом братец потащил нас проверить, как у тебя дела. Не знаешь, к чему бы это все? Гарри молчал, опустив голову. - Ты сердишься? - На то, что у тебя такой странный вкус? - Джордж пытался пристроить Чарли поудобнее, пока доставал палочку, чтобы отлеветировать брата в спальню, не разбудив. - Пока не понял. Чуть помолчав, он добавил: - Я пока не определился, как отношусь к твоему выбору, но рассказал я тебе не для этого. Раз он решился сунуться сюда, значит, точно уже пытался прийти поругаться всеми возможными способами. Шумный выдох вырвался из груди Гарри. Внутри стало хорошо. И спокойно. Он не понимал пока, что делать с этой информацией в свете последних своих решений, но теперь он точно знал, что Малфою не все равно. На сегодня этого было достаточно. *** Бывают такие дни, когда ты встаешь утром, выглядываешь в окно и понимаешь, что в природе не осталось красок. Иногда причины для такого бывают объективными: к примеру, пасмурный зимний день, несущий в себе лишь несколько оттенков серого, от хмурого неба до грязи под подошвами, иногда причины кроются глубже. Тем утром мир Драко выглядел грязно-серым. Нет, он не воспылал внезапно безумной, дикой любовью, сердце его не было разбито вдребезги, но предательство - вещь такая, она ранит одинаково больно от любого близкого человека. А отрицать то, что Поттер успел стать близким, было глупо. Драко не был глупцом, и именно поэтому настроение его апатично трепыхалось на отметке «ноль». Можно было долго вспоминать те моменты, когда он осознал, что Поттер занимает в его жизни много места, но это уже было. Можно было размышлять о том, что именно Поттер принес жизнь, и шум, и смех в поместье, но это тоже было. Можно было выгулять гиппогрифа и поразмышлять о красивых жестах, которыми так щедро сыпал направо и налево Поттер, но и это уже было. Было, было, было. Крутилось в голове, резонировало друг от друга и замыкалось на одно слово - «больно». Драко было больно. Было чувство, что его использовали. Им, Малфоем, воспользовались, как сопливой хаффлпаффкой. Будь он самую малость младше, он бы уже искал способ язвительным словом, проказой исподтишка или по-магловски, с кулаками, дать понять обидчику, как сильно тот его задел, но он, к счастью или нет, не был младше. Юный лорд Малфой работал. Именно так - лорд Малфой. И это не было какой-то магически верифицированной историей, нет. Это было лишь мироощущение, осознание непозволительности и тлетворного влияния слабостей на свои задачи и цели. С самого утра Драко вызвал всех, кого смог. Смотритель замка, поверенный, управляющий делами, да-да, это были разные люди, даже мэр небольшого городка и прилежащих деревень, что находились в вверенных ему землях. Дел было невпроворот. Ну не было у молодого лорда времени переживать. А серый цвет как нельзя больше настраивал на рабочий лад. Драко вспомнил, что он любит вставать в шесть утра. Пресса, завтрак, горячий душ. Андромеда и Тедди, хотя по последнему пока что сложно было понять эмоции, но наверняка оба были рады, когда он присоединился к ним на утренней прогулке. На восемь был назначен визит смотрителя. Наложив на Гипериона чары, удерживающие его от большой высоты, они смотрели, как малыш пять с половиной футов в холке впервые разбегается и неловко расправляет свои лоснящиеся крылья навстречу утреннему свежему ветру. Мужчины же, фигуры которых то и дело пересекала тень резвящегося в воздухе гиппогрифа, не торопясь шагали по берегу озера и обговаривали план подготовки поместья к лету. Что сажать, стоит ли отстроить целебные и кормовые теплицы в этот год или подождать следующего, сколько закупать корма фестралам с учетом прибавления в семействе, что делать с нежданно-негаданно появившемся в лесу гнездом пикси, надо ли отремонтировать северное крыло поместья, так как крыша подтекает и на одной магии продержится недолго, да и плесень начала появляться в комнатах. Драко предпочел бы то крыло просто не открывать еще лет десять, но смотритель справедливо считал, что потом ущерб будет куда более существенным и потребует затрат не только на ремонт, но и на вызов специалиста по реставрации и какого-нибудь чаровика, что поможет восстановить защитный контур замка. Дел и правда было невпроворот. Грустить и переживать было просто некогда. Да и зачем грустить, когда к тебе со всех лап несется двухсотфунтовое счастье и с разбегу тычется мордой в плечо, практически сбивая с ног. С трудом удержавшись от падения в лужу, Драко достал из нагрудного кармана полоски вяленого мяса, по очереди бросая их Гипериону. Тот подпрыгивал на задних лапах, бил крыльями мокрую землю, покрывая и Драко, и уважаемого смотрителя земель комьями грязи, и звонко щелкал клювом, ловя на лету угощение. Ну и как тут погрустишь. Поверенный чуть позже также загрузил Драко задачками, которые совершенно не оставляли времени на лишние раздумья и печаль. У Драко все было записано, потому что к третьему часу в обществе почтенного усатого волшебника мозг Драко заболел, закипел да и спекся. Дальше пришлось фиксировать письменно, чтобы подумать обо всем тогда, когда мыслительные функции к нему вернутся. А ведь впереди было еще полдня. Слава Мерлину, совсем близко маячил обед с матерью и тетей. Оказалось, в жизни дам происходит много того, из чего Драко, до этого погруженный в свои переживания, непозволительно выпал. Нарциссы мамы цвели полным ходом, а еще ее пригласили на какой-то жутко важный вечер по поводу летнего солнцестояния. Очевидно важный, раз они обсуждали это еще в феврале. Это могло стать немаловажным фактором по возвращению в круг общения, которого и мать, и тетка заслуживали, поэтому Драко не просто слушал, а принял в обсуждении самое активное участие. Наряды, хозяева вечеринки, что уместно говорить, как лучше себя вести и кто еще в послевоенной Англии мог оказаться в числе гостей. Драко был немного дезориентирован, раздумывая одновременно над тем, как добыть список гостей, чтобы не попасть в глупую ситуацию, и над тем, как построить разговор с управляющим, два последних визита которого он отменил, так что совершенно не заметил домового эльфа, выступившего к нему из темной ниши за гобеленом. - Простите, мастер Драко, но хозяин требует срочно Вас привести. Хлопок, темнота, и лишь вихрь магии, взметнувшийся по пустынному коридору, свидетельствовал о том, что недавно тут находился тот, кто мог творить колдовство одной лишь силой своего желания.