Слёзы вечности

Неужели, смотря на раненого Хатаке я смогла пробудить итерно миоту? Ещё раз всмотревшись в отражение, я поняла, что это не галлюцинации и не сон, а значит, правда. Посмотрев на часы, я увидела, что ещё совсем не поздно. Значит, настало мое время. Подхватив книгу, я вышла, направляясь подальше в лес, чтобы никто меня не побеспокоил. Выйдя на достаточно большую опушку, я раскрыла книгу, кладя её перед собой. Поставив защитный барьер, чтобы обезопасить других, я начала подготовку. Собственной кровью перерисовав печать на ладонь, я ударила по земле, призывая таинственное существо, управляемое итерно. Над знаком, оставшемся на траве закружился белый дымок, постепенно сформировываясь в человеческий силуэт. Неужели я смогла призвать ифрита? Вот только лицо той, кто появилася передо мной, я бы не смогла забыть никогда. Овальное лицо, высокие скулы, точенный подбородок… Единственное, что портило невероятно красивое лицо — нос с горбинкой, который сросся неправильно после одного боя. Странное сочетание глаз: один неестественно голубой, за которым скрывается итерно миота, а другой с желтой сиотой… Мама… Я кинулась к Мии, чтобы обнять, но просто прошла насквозь, словно никого передо мной и не было. — Ты, как всегда, торопишься. — Мам… разве такое возможно? — Это не моей настоящее тело, а лишь астральная проекция. Я знала, что либо ты, либо Градвин пробудите итерно миоту, поэтому оставила подсказку на случай, если лично не смогу вас обучить. — Мама, — мой голос подрагивал. — А что случилось во время Второй Войны, в мраморном карьере? — Тогда весь наш затащило во временную петлю. Это нас и убило. Только вот проблема в том, что эта самая петля и сейчас не дает нам развоплотиться, поэтому меня можно призвать даже сюда и я буду, фактически, как зомби. — Тогда, может, я смогу призвать тебя, чтобы освободить? — Не вздумай! — резко крикнула Мия. — Ты ведь прекрасно знаешь, что грозит светлому Стражу, который использовал некромантию? — Немедленное развоплощение. — Поэтому, даже не смей думать об этом! — уже более мирно отозвалась мать. Она никогда не умела долго злиться. — Вижу, ты смогла пробудить итерно? Похвально. И судя по всему, у вас здесь произошло что — то очень печальное, да? — На деревню напал парень, владеющий Риннеганом. Точнее, владевший. — Да ну? Удивительно. Последний, кто владел Риннеганом на моей памяти — Ооцуцуки Хагоромо. — Почему ты не говорила мне, как пробуждается итерно? — Боялась. А если честно, надеялась, что с вами этого не случиться. Лучше уж быть слабее, чем испытать сильнейшее беспокойство за родного человека. — А ты как пробудила глаза? — Ой, — Мия, не смотря на нематериальность, села на камень. — Это было ещё в Первую Войну. Я тогда командовала небольшим отрядом медиков, так, на всякий случай. И вижу, твоей отец без сознания валяется. А он тогда такой красивый был: высокий, спортивный, и усы у него были такие, залихватские. Я представила Какаши с усами, особенно залихватскими, и поморщилась, отгоняя навязчивое видение. — Я, конечно, сразу заволновалась, он ведь мне давно нравился. И сердце будто в пятки упало, так за него страшно стало. И глаза сразу разболелись, но я на это внимание не обратила. Оттащила его в сторонку, в чувства привела. Потом, правда, выяснилось, что я ему тоже очень нравлюсь, вот мы и поженились сразу после войны. Вот так мои глаза свели нас. — Эх, как романтично… — протянула я. — Вижу, тебе романтики не хватает. — А где её взять? — Просто оглянись вокруг и присмотрись внимательно. И может ты увидишь мужчину, который тебя любит, а ты его сторонишься. По блеснувшей красным миоте, я поняла, что мама использовала возможность чтения мыслей. — И о ком ты? — Будто не знаешь? Я тебе так скажу — многие из Стражей стремятся к свободе, забывая, что плата за неё — одиночество. Ты смогла стать свободной, но хочешь ли ты стать одинокой? Ответь на этот вопрос сама себе, а после сделай вывод. Это и будет твоим планом действий. А теперь давай непосредственно к итерно миоте. Я наложила поверх печати призыва и свою астральную проекцию. Теперь повтори ритуал ещё раз — и ты сможешь призвать его. — Кого? — задала я логичный вопрос. — Давай подумаем. Мы Фортем, клан воинов, а кто покровительствует воинам? — Неужели это, — я кивнула на страницу. — Призыв грифона? — Молодец, догадалась. — А почему сразу не написала? — Хотела устроить интригу, — заявила мама. — Погоди, я ведь совсем не умею управлять итерной миотой, как я его удержу, он же существо Первохаоса! — Ты не умерла при пробуждении глаз, а это значит, что ты уже сейчас легко с ними совладаешь. Не бойся, хоть здесь мое ненастоящее тело, я тебя подстрахую. Я совершила ритуал заново, также ударив рукой по земле. И снова облако белого дыма, только гораздо больше. И вот он. Огромное тело льва, покрытое золотистым мехом, плавно переходящее в голову и крылья орла с белоснежными перьями. — Кто посмел призвать меня?! — заклекотал грифон. — Я, Агра Фортем, — я выступила вперед, активируя миоту. Зверь побежал на меня, желая атаковать. Отступив назад, я почувствовала, легкий зуд в глазах, после чего поляну озарил малиновый свет. Грифон замедлился, остановился, ошалело помотал головой, сверкая огромными, золотыми глазищами, а после мягко подошел ко мне склонив голову. — Mihi nomen est, Actaeon, et iuro meam fidem ad vos*, — и зверь испарился. — Что это было? — спросила я. — Он увидел твои силу и подчинился. Итерно сама защитила тебя. Теперь ты сможешь призывать его во время битвы, хотя, лучше пока в мирное время потренироваться, чтобы не возникло ничего не предвиденного. И мне, наверно, тоже пора. Проекция держится максимум час, поэтому… Агра, знай, что я всегда рядом. И помни, что любовь открывает истинные способности человека, даже те, о которых он никогда не знал, — Мия растаяла в воздухе, уплывая вместе с облаками. — Агра, — послушался голос из глубины леса. Торопливо захлопнув книгу, я развеяла щиты и повернулась к источнику шума. Из чащи появился Какаши, неловко пряча одну руку за спиной. — Сэмпай? — Прости, во время нашего последнего разговора я вел себя очень грубо, — видно, что под маской мужчина улыбался, как будто извиняясь. — Подойди ко мне. Я выполнила просьбу, краснея, когда Хатаке наклонился ко мне вплотную. Замерев, я наблюдала, как Копия заколол мешающую мне челку заколкой, которую до этого прятал за спиной. Хотя это был просто черный зажим с маленьким красным цветочком на конце. — Так гораздо лучше. Надеюсь, ты на меня не обижаешься? — Я изначально не злилась на тебя, — вздохнула я, присаживаясь на камень. — Ты искал меня для этого? — Не совсем. Хоть в деревне тебя не было не больше полутора часов, новости я узнал страшные. — Что такое? — я не на шутку перепугалась. — Во — первых, Цунаде — сама в коме, она использовала всю силу своей печати Бьякуго, и теперь она временно отстраненна от должности Пятой. — Мда, ситуация не из лучших. К сожалению, я не смогла вытащить из комы даже тебя, а насчет Пятой — сама я полностью бессильна. Но если она отстраненна, то кто станет Шестым? — Данзо Шимура. — Что?! — я поперхнулась воздухом. Вот же старый маразматик! Получается, вот почему Корень не участвовал в обороне деревни. Данзо с самого начала рассчитывал на подобный исход, чтобы потом, с чистой совестью, взгромоздиться в кресло Хокаге. — Но почему именно он? Есть ведь Джирайя, есть ты… Как так вышло? — Я разговаривал с Джираей, он сказал, что эта должность точно не для него, он опять ушёл для слежки за остатками Акацуки. — Акацуки? Разве там ещё кто — то остался? Я думала на Пейне все закончилось… Если брать сведенья, которые известны мне, то в организации остался только Кисаме Хошигаки, да и неизвестно, жив ли он. — Ты кое — чего не знаешь… Помнишь миссию преследования Итачи? Я кивнула. — Это произошло тогда, когда тебе стало плохо и ты отправилась в Скрытый Лист. Мы встретили парня в спиральной маске, он легко мог уклоняться от наших атак. И…у него есть Шаринган. — Как? Неужели кто — то из Учих смог выжить в ту ночь? — Сомневаюсь. — Тогда, может, у него такой же имплантированный глаз, как у тебя? — Этого я не знаю. Вместе с тем парнем появилось неизвестное существо, состоящее из двух половин: черной и белой, с огромными листами алое над головой. У Акацуки критерий что ли для вступления, что нукенин должен меньше всего походить на человека? — Так что с Хокаге? Если Джирайя не согласился, то почему не выдвинули тебя? Ты пользуешься уважением, авторитетом, умеешь огромную силу… И если ты станешь Огнем, то я буду твоей тенью. — Тенью? — Тем, кто помогает Хокаге в правлении… У Цунаде это был Джирайя, а у тебя это мог быть Гай, ну, или я. — Меньше всего я бы хотел, чтобы ты стала моей тенью. Ты равная мне. И я хочу, чтобы даже в должности Хокаге ты была равной, и всегда была рядом. — Я и так всегда рядом, — вздохнула я. — Агра, я… — Какаши замялся, беря мою руку в свою. — Да где вас носит?! — затрещали ветки и из чащи выбрался Ямато, следом за которым бежал Гай. Мы мигом отодвинулись друг от друга. — Сэмпай, — проговорил Тензо, переводя дыхание. — Я тебя, конечно, уважаю, и знаю, что начальство задерживается, а не опаздывает, но ты обещал привести Агру — чан полчаса назад! — Ой, я немного забыл, — сказал Какаши, хотя по голосу чувствовалось, что он совсем не раскаивается. — Что произошло? — Агра — чан, — Ямато неизменно улыбался, глядя на меня. — Просто мне необходима твоя помощь для восстановления Конохи. Бегом, я все объясню по пути. — Хорошо, — я пожала плечами, спрятав книгу в рюкзак. — Сэмпай, ты с нами? — Наверно нет, у меня ещё дела, — Какаши исчез, а мы двинулись обратно в сторону Конохи.