***
А ведь еще вчера, они вместе встречали рассвет на крыше ее дома, пели вместе песни и смеялись. Ему казалось, что вот лучшая пора их жизни — оба счастливы, и оба пьяны. Дешёвая водка из ближайшего ларька нехило скрашивала вечер. Они молоды, и им всё не по чём, всё ещё впереди. Она мило улыбалась, а он наслаждался ее улыбкой, пытался считать ее и надолго отпечатать в памяти. Весь мир внезапно исчез для них двоих — есть только крыша, небо и пара счастливых подростков. А завтра в школу, пора бы уже посетить хотя бы пару уроков, а то пропускать две недели учёбы — не комильфо. Он довёл ее до дома и пожелал спокойной ночи, хотя какая ночь? Сейчас уже пять утра, поэтому он мог пожелать ей спокойных два часа сна, но не как целую ночь. А она счастливая, пошла домой, хотя прекрасно понимала, что дома ее ждут далеко не радостные родители. В животе бабочки, в легких стрекозы, в почках божьи коровки и тому подобное... Романтика, что поделать. Идя домой и закурив сигарету, он вспоминает образ своей ( да, определённо, уже своей) девочки и невольно улыбается. Ведь бывает в жизни счастье не так ли? Вот и они так же думали, строили планы на жизнь, считали сколько детей она сможет родить ему, а ведь главное правило — capre diem — лови момент, живи нынешним моментом, ведь завтра уже может и не быть. Дураки, что сказать.***
Уроки. Какое же муторное занятие сидеть и пытаться понять тему, которую ты благополучно пропустил. И дальше бы пропускал и наслаждался ее улыбкой, но вот совесть дала знать о себе, да и родителям позвонили из школы. Раз... Два... Три... И вот обещанный звонок, он на всех порах бежит к ней, 20 минут кажутся ничтожной малостью, но и этого хватает запомнить ему ее лицо на следующий урок. Да он и сам не верил в эти всяческие телячьи нежности и розовые сопли, а теперь сам подсел на неё, как на иглу. А она? Что чувствовала она? Да ровным счётом ничего! Он, конечно, смешной, весёлый, с ним легко общаться, но она понимала, что не чувствует к нему того, что чувствует он. Он для неё, как хороший, нет, очень хороший друг, но не больше. Вчера на крыше признание в любви привело ее в ступор, но она ответила милой и легкой улыбочкой. Вроде бы прокатило, и она, облегчённо вздохнув, отложила этот вопрос на главную полочку в ее голове. А любит ли она его? Зачем она мучает его? И долго ли собирается мучить его? Нет, он не заслуживает такого отношение к себе, после уроков она обязательно ему скажет, о том что он хороший, нет, очень хороший друг, но не больше. Немного поболит сердце, и всё, может найдёт кого-нибудь, но лучшее её.***
Второй урок скучнее, чем первый. В классе гробовая тишина, лишь секундная стрелка часов двигается с неким треском и постукиванием. Безумно раздражает... Скоро, очень скоро он побежит к ней и обнимет её, прижмёт к себе и снова вдохнёт аромат ее волос. Раз... Два... Три... Зво... Но нет, это не звонок и вовсе не трель, а стрельба. Да именно стрельба и взрыв гранаты на улице. Учитель встал, начал что-то говорить, но он уже не слушал. Он переживал за неё... Резко встав, он выбежал из класса и рванул к ней на 5 этаж. Крики и вопли маленьких детей резали сердце ножом. Нет, не сейчас, он должен добраться до неё Выбежав в коридор, он осторожно посмотрел из-за угла и увидел пять человек в коридоре в полном обмундировании: автомат и пояс с гранатами. Весь коридор был залит кровью, в углу лежали трупы маленьких детей, и если он побежит этой дорогой, то быстро пополнит эту кучку. Но есть же ведь и пожарная лестница через улицу. Добравшись до туда, он убедился, что никто его не увидит. И снова крики, тут же стрельба и опять тишина. Конечно, было слышно плач детей и женщин через открытые окна, но он уже не придавал этому огромного значения. Главное успеть. А что он будет делать, когда увидит её, как спасёт, он ещё не продумал. Наверно, лучший вариант — спрятаться куда нибудь, но это всё потом, не сейчас. В окне он увидел, как один из террористов сел наколенник перед ребёнком и осторожно начал вырисовывать что-то на его лице. Ребёнок визжал, заливал раны солёными слезами, а этот кретин не останавливался. Мужчине надоело слушать рёв ребёнка и прострелил дитя. Он почувствовал слезу на своей щеке, он не может никому помочь, мальчика убили на его глазах. А ведь еще вчера он видел, как этот второклашка радовался своей победе в олимпиаде. Стиснув зубы он продолжил свой путь. На лестнице он нашёл валяющийся пистолет, а это значило две вещи: первое — эти мудаки уже хаяли здесь, и этот путь им известен, второе — у него теперь есть способ обороны. Добравшись до пятого этажа, он услышал знакомый голос, но явно не обрадовался этому. Она стояла возле туалета на коленях на прицеле у одного из террористов. Оба его не заметили. Подойдя чуть ближе, он выстрелил в голову, безжизненное тело рухнуло на пол. Им повезло, террорист не издал ни звука. Он подошёл к ней, взял на руки и унёс впускной кабинет. Он слышал, как она бесшумно рыдала, затыкая рот своей же рукой, чтобы плач не привлёк внимание. Закрыв за собой класс, они оба спрятались за стол. Оценивая ситуацию он приметил для себя лестницу, ведущую на крышу из этого кабинета. Так же он понял, что эти люди сначала мучали, а потом безжалостно расстреливали. Он пытался успокоить её, но не получалось. Она больше не ревела, это были рваные всхлипы и тяжёлые вздохи, сопровождающиеся безумной тряской во всём теле. Он переживал, сильно переживал за неё. Было страшно представить, чтобы было если бы он не успел. Стрельба, но уже рядом, они слышат в соседние кабинеты врываются и убивают. Животные крики наполнили школу снова, где же помощь, будет ли она, наверно нет. Ему остаётся только спасти ее любой ценой. Он берёт ее на руки и несёт на крышу. Тёплый день, светит яркое солнце и легкий ветерок обдувает из лица. Он уже придумал, как спасти её, но она не в коем случае не согласиться. Взяв ее лицо в свои руки, он поцеловал ее, это был горький и печальный поцелуй. Она вроде бы и не отказалась, но тоже чувствовала неприятный привкус. Выстрел, хлопок и жесткий мат, убийца прошли в их убежище. Родной город встретил своим прекрасным пейзажем, элитная школа в центре города была обустроена вокруг новыми необычными небоскрёбами и усажена зелёными и цветущими деревьями. Красота, если бы не одно но. И это но уже поднимется к ним на крышу. Она понимала, что на крышу они забрались не случайно. Полностью доверившись ему, она думала, что у него есть план. Он успел, спас её от рук этого имбицила. В истерике она не могла ничего сообразить, рассчитывая полностью на него. Эгоистично, но она понимала, что только помешает ему. А на крыше город, родной город с надоевшими до жути небоскрёбами и старыми удручающими деревьями. Выживет переедет отсюда, этот город прогнил на ее глазах. Он поцеловал её, отчего она заплакала ещё больше. Это не было противно, это было печально, словно он даже не надеется больше на их будущее, не мечтает больше о совместных детях, этот поцелуй означал лишь точку, но в чём? Он смотрел на неё, пытался запомнить, запомнить ее красоту: мягкие длинные волосы,голубые, как небо, глаза, напоминающий кнопку нос, запах ирисок, чтобы потом вспоминать ее образ и представлять, что она рядом, здесь. Они дышат в унисон, оба ревут, понимают, что рассчитывать на хэппи-энд больше не придётся. Но долго оттягивать он не мог. Крепко сжав ее за талию, он приподнял её, она обхватила его шею. И он сделал то, чего она ожидала меньше всего. Он шагнул с крыши, прошептав ей: — Я люблю тебя, Крис, помни это. И они полетели. Он надеялся, что всё пройдёт, как он рассчитывал, всё шло по плану. В воздухе он перевернулся, так чтобы она была сверху на фоне неба. Высота 6 этажа не такая уж и большая, но ему казалось это вечностью. Он летел, улыбаясь ей и видя ее горькие слёзы. Она догадалась, она всё поняла. Она пыталась перевернуться, перенести весь удар на себя, но ей не хватало сил. Нет, он должен, должен жить дальше. Эти мысли летали у неё в голове, пока она хриплым от слёз голосом не сказала: — Я тоже... И всё, ему больше ничего не надо. Он самый счастливый человек в этом мире, она призналась ему. Он улыбался ей, как умалишенный, а она лишь продолжала реветь. Его девочка будет жить, и это его радовало. Он искренне надеялся, что ее ждёт счастливое будущее, у неё будет любящий муж, дети и иногда она по вечерам будет вспоминать его, такого молодого и счастли...***
Бух... И всё, его больше нет, приземлившись спиной на землю, он подарил ей будущее, обретая себя на вечный покой. Он подарил ей свою жизнь. Его больше нет, но вместе с собой он унёс ее портрет у себя в голове. Портрет такой красивой и пахнущей ирисками. Он будет хранить её образ. Она больше ничего не видела. Слёзы, слёзы заполнили глаза, но чувствовала руками его ещё тёплое тело. Из его головы сочилась кровь, алая и горячая. Он смотрел на неё, и ей казалось, что он до сих пор жив. Но нет, это не так. Трясущимися руками она закрыла его веки и упала ему на грудь. Сердце больше не билось, она не знала сколько прошло времени с момента падения. Она больше не слышала плач и крики. Она лежала так на нём пока не услышала скорую помощь. Встав, она почувствовала боль во всём теле, но она должна, должна сделать это ради него. Она донесла тяжёлое тело до машины и жалобно просила помочь ему. Молодые медсёстры плакали, перед ними стояла девочка, просившая сделать невозможное. Она еле стояла на ногах, но при этом упорно умоляла их. Нет, он ещё не умер, он жив, он обещал мне общих детей...***
Спустя через два дня Крис сидела возле телевизора и смотрела новости. Ей было больно, очень больно, но она заставляла смотреть этот выпуск снова и снова, потому что на нём было видно его. Единственного кто помогал ей, любил её. Она единственная выжила, остальных убили. Его тоже не убивали, он убил себя сам, решив спасти свою любовь. А взамен Крис будет хранить память о нём, как о молодом и счастливом.