Не по сценарию

      — Так, господа, — обратился Питер к команде. — Прошу немного внимания.       В комнате была сплошная суета: каждую минуту кто-то показывал друг другу свежие эскизы костюмов, парики так и летали из угла в угол, шум — будто в школу попал. В общем и целом, очередной день кипящей работы над Хоббитом.       — Если я не ошибаюсь, остался один Трандуил. Всем остальным образ уже утвердили?       — Так точно, Пит, — ответила Ева, помощница режиссера. — Сейчас принесу, что у нас по нему есть. А, чуть не забыла. Корону нести? Просто она еще не совсем готова, нужно твое мнение.       — Ага. Ну, неси, конечно. Посмотрим, как будет смотреться все вместе и тогда решим. Только помнишь же, да? Все как на втором эскизе, но тот оранжевый плащ...       — ... Из третьего — тоже подойдет, да. Несу-несу.       — Окей, ждем. И еще одно. Передай потом как-нибудь тем, кто в костюмах, что б были поаккуратнее — на них сейчас прототипы. То есть пока что копий у нас нет. Фотограф должен скоро прийти, пусть немного подождут.       — Да-да, поняла, иду.       — Так... — Он осмотрелся. — А где сам Трандуил? Кто-нибудь видел Ли?       — Они, как я понял, пошли на обед, — кто-то выкрикнул из-за гор ткани, не отвлекаясь от работы.       — Они? — нахмурился Питер.       Все вдруг затихли. Старички, то бишь те, кто уже работал с Питером десять лет назад над Властелином колец, сразу узнали этот тон. И он явно не предвещал абсолютно ничего хорошего. В итоге почти половина работников сделала вид, будто появились срочные дела на складе или где-нибудь ещё, и судорожно начали выходить из комнаты. Кто понял, к чему идет дело, тот понял. Остальным лишь передавали свои соболезнования, в основном через смс.       — Ну... Они с Орландо... я имел ввиду, — съежившись, и с огромным желанием провалиться сквозь землю от взгляда режиссера, промямлил паренек.       Кто-то в другом конце комнаты зашептался:       — Орландо тоже в костюме?       — Да...       Первый сжал губы и понимающе закивал.       — Помянем.       И тут команда задумалась. Почему Питер все-таки стал режиссером, а не актером? Эти эмоции, что каждую секунду начали сменяться на его лице, вполне могли заслуживать Оскара. Сначала, когда осознание ещё не пришло, он смотрел на того парня так, будто тот продолжит рассказ. А вот когда словосочетание "они с Орландо" обрели свой смысл в его голове, ей-богу, надо было включать камеру и снимать — главный приз за лучшую мужскую роль обеспечен. Легкая паника постепенно сменилась ужасом, и в финале феерично переросла в гнев.       — Ли с кем?! — от крика режиссёра члены команды прижались друг к другу в отчаянных попытках спрятаться. — Я же говорил не оставлять их одних! Куда вы все смотрите?!       — Питер, вот корона, но... — начала было говорить Ева, не разбирая дороги впереди из-за кучи вещей, которую она притащила со склада, но ее прервал разгневанный режиссер. Прервал тем, что чуть не сбил ее, ни минуты не теряя здесь, пока там, возможно, творится армагеддон, если не хуже. ***       — Скажи "А-а-а..." — ласково протянул актер, под конец не сдерживая смешок. Они сидели очень близко, слишком близко для тех, про кого пресса говорила "...талантливый, красивый, но одинокий мужчина..." Слишком близко для тех, кто играет роль отца и сына в одной из величайших франшиз в истории мировой культуры. Но если вы думаете, что это кого-то волнует...       — А-а-а... — повиновался второй. Ли протянул к его рту наколотый на маленькую вилочку кусочек апельсина, и только сладкий сок коснулся не менее сладких, по мнению одного актера, губ, как живот Орландо пронзили тысячи — нет, не бабочек — пчел. Но не кусачих, а скорее проказливых. Пока он, ничего не подозревая, предвкушал сочный фрукт, вторая рука Ли незаметно подкралась к нему, и шаловливые пальцы мигом защекотали бедняжку. А вилка с апельсином уже через секунду улетала по направлению к полу.       — А-а-ахавмхах, щекотно! — рассмеялся Орладно. Но Ли уже не остановить.       Встав, нет, вскочив из-за стола, и, естественно, задевая тем самым стул, он накинулся на Орландо, взял его в охапку — а тот все еще упирался после щекотки — и хотел уже то ли обнять, то ли потянуть на себя — ни то, ни другое не вышло. В итоге все равно оба упали на пол из-за того, что Орландо уже по воле рефлексов начал отталкиваться, не доверяя любому прикосновению.       Но все это было не важно. Стул Орландо вскоре упал вслед за своим товарищем, а звезды Голливуда, как маленькие дети, продолжали кататься по полу и щекотать друг друга, пока Орландо не одержал верх. В прямом смысле слова, он прижал за руки хихикающего Ли к полу.       — Мой принц, держи под контролем свою горячую кровь. Хотя бы при собственном отце.       — Что поделать, — не без ухмылки произнес Орландо, — но в моих жилах течет ваша кровь. Так кого винить, мм?       Вдруг Ли быстро высвободил руки из крепкой хватки Орландо, обхватил его и закинул на него ногу — и через секунду уже он был сверху, властно осматривая распластанного под собой актера.       — Вот несносный мальчишка! Смеешь обвинять в чем-то своего короля? Знаешь, что стало с теми, кто позволял себе говорить со мной в таком тоне? — Это должно было звучать несколько угрожающе, но, ей-богу, воспринимать такие слова, лежа под Ли Пейсом, можно, как угрозу разве что своей заднице.       — И что же? — Не желая признавать поражение, Орландо поднялся на локтях и приблизился к лицу Ли, все так же ухмыляясь. — Я очень надеюсь, они пожалели об этом, отец.       Ли аккуратно взял его за подбородок, еле дотрагиваясь провел пальцем по алым губам, и тихо произнес:       — Не сомневайся, мой пр... — Он не договорил, его перебил апельсиновый вкус нежных губ Орландо, который, несмотря на дерзкие слова, аккуратно — даже можно сказать осторожно — приник к губам Ли, задыхаясь трепетом и дико краснея, чувствуя сладкий манящий парфюм самого горячего мужчины Голливуда. Но только этот горячий мужчина начал брать ситуацию в свои руки, как Орландо мигом отстранился и прикрыл лицо ладонями. Ли даже на мгновение дезориентировался — слишком внезапно все прекратилось — как он услышал самый милый звук во вселенной:       — Апчхи! — Орландо чихнул.       Он напомнил Ли милого котика, когда выглянул из-за сложенных ладоней и удивленно распахнул светящиеся голубизной глаза.       — Прости, это из-за духов, наверное, — произнес он и смущенно улыбнулся.       В голове у Ли началось безумие. Искра, буря, взрыв тысячи атомных бомб. Сердце, словно ошалевшее, яро застучало по грудной клетке, будто Ли только что пробежал марафон. Хотелось кричать и пищать от разрывающих чувств, хотелось схватить этого милашку и убежать с ним в закат. Но вслух он произнес только:       — Орландо, — голос предательски выдал все волнение хозяина.       — Мм? — Орландо так заулыбался, как если бы Ли делал ему предложение. Но это тоже будет, а пока...       — Если б в нашу первую встречу я не влюбился в тебя, как дурачок, — он фыркнул, — то точно сделал бы это сейчас.       Орландо прыснул от умиления. Такой серьезный, взрослый человек — а ворует цитаты из каких-то подростковых сериалов. Но попытку засчитать все-таки стоит. Он придвинулся к Ли как можно ближе и со всех сил прижался к его груди, чувствуя неровные удары сердца. Он взялся за ладонь Ли и поднес ее к губам, оставляя на костяшке влажный след. И все же не стал от себя скрывать — он просидел бы еще долгие и долгие мгновения в обнимку с ним.       — Сомневаюсь, что великий король эльфов когда-нибудь сказал бы такое своему сыну. Даже грустно за них как-то.       — Трандуил скажет, — твердо заявил Ли, медленно расчесывая светлые растрепанные леголасские волосы. — Он должен, у него слишком шикарный сын.       — Хах, ну тогда Леголас должен ответить — у него слишком шикарный отец, — подытожил Орландо, под конец не сдерживая смешок. — Жаль только, что это все не по...       — Не по сценарию? Орк бы вас уже побрал, Эру... — Это сказал не Ли...       Голубки обернулись. У двери, сложив руки на груди, стоял Питер, по виду очень чем-то разозленный. Интересно, чем же.       — Питер? Ой, — Орландо отстранился, осмотрелся и только сейчас осознал что они тут наделали. А именно: раскидали весь съемочный инвентарь, некоторые декорации, и — о, боже — он сам был в костюме. И буквально пять минут назад они катались по полу, а это, как известно, совсем не улучшает наряд. А жаль. — А мы тут это, репетируем... Да?       — Да, — подтвердил Ли. Но один вопрос не давал ему покоя. — Сколько уже ты там стоишь?       — Достаточно, чтобы поувольнять вас всех к сауроновой матери. О Валар, что вы натворили! Все здесь разворотили, все валяется, еще чуть-чуть и вон — задели бы аппаратуру! Но ладно это. Орландо, знаешь, сколько людей отказались от сна, чтобы пошить все костюмы!? — Орландо нервно сглотнул. — Да, вижу по глазам, что знаешь. А ты тут!... Эру, дай мне сил с вами двумя. Ай, еще на вас нервы тратить, — Питер махнул рукой и повернулся к двери. — Ли, давай вставай и мигом в костюмерную! Тебя все уже заждались. Если б не контракт, уволил бы вас еще тогда... — продолжал жаловаться режиссер, выходя в коридор.       И тишина. После оглушительного эха огромного павильона она показалась слишком непривычной, но, как ни странно, успокаивала лучше валерьянки.       — Вау... — констатировал Ли. Они переглянулись.       И прыснули.       — Я думал, что ты не выдержишь, — рассмеялся Орландо. — У тебя было такое лицо! Я не могу! — ухахатывался актер. — Уверен, если бы Питер разглагольствовал хоть секундой дольше, ты бы не сдержался и заржал.       — Ну, — Ли самодовольно усмехнулся, — я все-таки актер. Профессия обязывает.       — Пойдем, жертва профессии, — начал подыматься Орландо, — а то так скоро и в новостях покажут. Криминальных.       — За то, что украл твое сердечко?       — Ой все, — он закатил глаза, не переставая улыбаться. ***       — У нас точно ничего другого нет? — спросил Питер.       Опять суета. Опять работники и костюмеры бегали вокруг Ли, накидывали детали костюма один за другим, что-то пришивали, что-то убирали. Орландо в свою очередь тоже стоял, не двигался, пока его костюм протирали от пыли и поправляли парик.       — А вот не надо было нестись, сломя голову, когда я несу вещи. Вот она и поломалась. У нас есть похожая, но серебряная. Веточки, листочки, все как ты сказал, но, честно говоря, она выглядит нелепо. — Девушка устало вздохнула и посмотрела на часы. Детское время уже давно закончилось, а работы непочатый край. — Я же говорила, что с короной проблема.       — Вижу. И что ты предлагаешь?       — Не знаю. Короче, пусть тут закончат с платьем, а я пойду возьму кофе. Мне нужен перерыв. Ребят! — обратилась Ева к команде. — Кому-то кофе принести?       Как и ожидалось, руки подняли практически все. Орландо с Ли тоже.       — Святая Йаванна, — вздохнула Ева. — Тогда мне нужна помощь. Леголас, давай со мной, поможешь.       — А, но...       — Никаких "но". Я одна все не донесу, давай.       Он подошел к выходу, помахал рукой Ли — тот в ответ послал воздушный поцелуй — и под укоризненный взгляд режиссера вышел в коридор.       — Ну, — она нажала на кнопку электрочайника и полезла в шкафчик за еще одним, все-таки претендентов на кофе было многовато, — рассказывай, что было на этот раз, — не без улыбки произнесла Ева. — Ой, и доставай чашки.       У каждого работника без исключения на кухне основного павильона была своя чашка, которые поприносили в начале съемок. Их было так много, что выделили отдельный огромный шкаф только для этих чашек. Питер не изменяет традициям, и, как и десять лет назад, старается придать этому месту уют и ощущение, что все они здесь большая семья. У Орландо это всегда вызывало умиление.       — Хах, все по классике, — он усмехнулся. — Мы решили пойти перекусить. Потом вспомнили ту сцену с разговором Трандуила и Леголаса за столом — она нам так понравилась, не представляешь!       — Представляю, представляю, — засмеялась Ева.       — Вот. И тут видим, что кто-то принес эти эльфийские стулья и стол из той же сцены. Они там в уголке стояли, на нас так жалобно смотрели, что мы решили их достать. Расставили, Ли принес обед. Мы ту сцену уже наизусть знаем, понимаешь? Ну, и начали... репетировать.       — В том и дело, что начали. А под конец, я так понимаю, все вышло...       — ... как обычно, да, — коллеги рассмеялись.       — Ох, голубки, — мечтательно вздохнула Ева. — Вы мне так напоминаете Билли и Дома. Это ты у них украл идею каждый день бесить Пита?       — Кто знает, кто знает, — Орландо расставил около десяти чашек на стол и достал пачку молотого кофе.       — Вы ж смотрите, аккуратней с ним. Все-таки уже немолодой, здоровье уже не то.       — Ты что! Наш Джекс еще о-го-го! — возразил Орландо, параллельно заботливо насыпая всем по ложечке сахара.       — Да-да, — отмахнулась Ева, все же улыбаясь. — Ваши с Ли какие чашки?       — Моя - вон та, зеленая с оленем, а Ли - такая же серебряная. Специально искали такие, под роль.       Когда чайники закипели, а все чашки были наполнены, вся комната наполнилась приятным шоколадным ароматом.       — Ммм, красота, — отметила Ева. — Ну что. Бери поднос - и вперед к нашим. А то небось уже заснули.

***

      — А ну-ка, покрутись, — проговорил Питер, сложив пальцы у лица в задумчивом жесте.       Ли, уже в законченном наряде подошел к зеркалу, осмотрел себя с ног до головы. Повернулся одним боком, другим.       — "Ну держись, Леголас!" — еле сдерживая улыбку, подумал Ли.       — Прекрасно! — заявил Питер. Вся команда с огромным облегчением выдохнула. Джексон, конечно, гениальный режиссер, но жутко требовательный. Хотя, может это и есть неотъемлемая черта всех гениев? — Только еще надо решить, что делать с...       Ли тем временем взял горе-корону, рассмотрел и попробовал надеть, параллельно разворачиваясь к зеркалу.       — Ли, нет, ты надел задом на перед. Дай сейчас поправлю. — Молодой костюмер подошел к актеру, протянул руки, но тут же остановился, услышав удивленный тон Джексона.       — Подожди... В этом что-то есть. Дай-ка ее на секундочку, — задумчиво прищурив глаза, проговорил Питер. — Смотрите. А если она так и будет, не на голове, а сзади головы, м? И, я думаю, пусть будет контраст какой-то. Если вся одежда серебряная, то... Темно-деревянный цвет, наверное, подойдет. Сварганите по-быстрому?       — Без проблем, у нас этих веток - навалом. Пару минут.       — Кофе! — Ева чуть не вышибла ногой дверь, что, по сути, было вполне в ее характере. Она подошла к ближайшему столу и поставила тяжелый поднос. Орландо шел следом за ней, стараясь не разлить напиток. Работники, словно жаждущие воды путники, столпились у стола, доставая каждый свою чашку. Отовсюду начали звучать слова благодарности, и даже цитаты:       — О, благодарю тебя, Ева, повелительница золотого кофе!       — Ой, пейте и не болтайте. А то прольете, — и шуточно пригрозила пальчиком.       — Ой, Ли! Накидка! — Кто-то из костюмеров незаметно окликнул актера и набросил на него блестящую багровую ткань. — Сейчас поправим и... Готово.       — Нет, не готово! — К ним быстрым шагом подошел еще один и аккуратно надел с пылу с жару готовую корону. — Теперь все. Питер?       Но обернулись все, не только режиссер. И тут Орландо впервые увидел Ли в полноценном образе великого короля Мирквуда.       — О Эру... Это прекрасно.... — немного ошарашено произнесла Ева.       По толпе мигом прошелся восторженный шепот. Орландо мысленно поблагодарил святых Валар, что успел донести кофе прежде, чем посмотрел на Ли. Иначе он бы точно уронил их и... И лучше не думать обо всем этом, особенно, когда смотришь на если не самое прекрасное, то определенно одно их самых прекрасных созданий во вселенной. Статный. Уверенный. Великолепный. По истине королевский. Эти длинные, светлые, как звездный блеск, спадающие на плечи гладким водопадом волосы; этот строгий и одновременно вычурно-блестящий костюм говорил о своем владельце лучше любых царских глашатаев; эта просто шикарная эльфийская корона, так идеально и утонченно обрамляет светлое лицо; ну и то, что бросается в глаза первым делом — просто огромнейшая, роскошнейшая накидка, заливающая комнату багровым отблеском и завершающая весь этот шедевр искусства — все дико кричит, срывая голос, о том, кто находится перед ничтожным тобой.       — Ой мамочки... — У Орландо аж ноги подкосились, но Ева успела его подхватить за руки. Невольно вспомнилась фраза: "Если б в нашу первую встречу я не влюбился в тебя, как дурачок, то точно сделал бы это сейчас."       — Вот это уже совсем другое дело! — сухо, но с улыбкой на лице произнес Джексон.       — Питер... — почти шепотом позвал режиссера Орландо. — Зачем?...       — А? — обернулся Джексон и, увидев, что тот еле на ногах стоит, подошел и обнял его за плечо. — Что зачем?       — Зачем ты сделал его таким прекрасным?...       Питер тихо рассмеялся.       — Грустишь, что он вышел шикарнее тебя?       — Не совсем, — с усмешкой произнес Орландо. А вот щеки предательски раскраснелись.       — Ох, — устало вздохнул режиссер. — Что же мне с вами делать, а? — даже немного мечтательно произнес Питер, пока самое очаровательное существо Средиземья продолжало кружиться возле зеркала.