Перерождение. Тройственный союз

Ехали до Кингс Кросса мы в машине Мундугуса Флетчера. В машину с расширенным пространством поместились сам Мундугус, Молли, Люпин, Тонкс, Грюм, Джинни, Рон, Гермиона, близнецы, я и все наши чемоданы. Дом всё так же не пускал Флетчера, и он, судя по запущенному состоянию и бардаку, жил в этой самой машине. Я в очередной раз порадовался, что принял род и смог отвадить это отродье от дома. Я устал от суеты и такой большой компании. В итоге когда наша толпа вывалилась на платформу, там стало тесно. Я бы предпочёл дистанцироваться от толпы и прийти на платформу камином, но считалось, что эти перемещения можно отслеживать. А вот в машине с воришкой Мундугусом мы в полной безопасности. Какая-то альтернативная логика выходит. Остановив свой внутренний бубнёж, я огляделся. Меня никто не узнавал и это было заебательски. Никто не показывал пальцами, не таращился и не приставал с вопросами. Девчонки стреляли глазами потому что я откровенно красивый парень, а не потому что я великий или ужасный Гарри Поттер. Версию, что я новый Тёмный «Пророк» уже выдал. Что меня порадовало, заглядывались и парни. Значит мне предстоит интересный год. Хотя я не отрицал секса с девушками. Если найдётся такая, без обязательств. Устойчивые отношения до сих пор не стояли в моих приоритетах. Драко показал себя нормальным, ванильных писем не писал, а крышу у меня от него срывало капитально. Так что можно попробовать снова. Только сразу обговорить, что это только секс. В прошлый раз поговорить как-то не сложилось. Рот всё время был занят. Я хмыкнул и пошёл искать свободное купе. Как оказалось, купе нам занял Невилл. Там уже сидела Луна. Близнецы свалили к Ли Джордану, Джинни с её овечьими глазами и запахом, слава Мерлину, тоже ушла. После моего шокирующего признания в своей ориентации кольцо в еде и напитках зелий больше не показывало. Кричер передал мне всего лишь один разговор Джинни с Молли по моему поводу. Молли сетовала, что я не натурал, Джинни плакала, что не станет миссис Поттер. Собрания, кстати, продолжались, но вялые и без Дамблдора. Он, очевидно, занят поиском крестражей. Вот и отлично. Снейп тоже ни разу не приходил. Кричер с Добби навертели мне два пакета сандвичей и большой термос с чаем. Я выложил всё на стол и народ бодро зашуршал пакетами. А потом прошёл слушок, что Гарри Поттер сменил имидж и начался хоровод посетителей, которые заглядывали в купе, искали липким взглядом нового Поттера, не узнавали, а потом отвесив челюсти, бесцеремонно рассматривали меня. На пятом посетителе, которым был Колин Криви с неизменным фотоаппаратом, ослепивший нас вспышкой и запечатлевший меня, кусающего от сандвича, у меня сорвало резьбу и я свалил из купе. За мной ушли Рон и Гермиона по своим обязанностям старост, а я извлёк из сумки фибулу мантии-невидимки, надел её на воротник рубашки и активировал. После пошёл вагонами в самый конец. У последнего вагона была симпатичная открытая площадка. Там я и завис, наблюдая за убегающей от меня дорогой. Это было завораживающим. Туда, правда, минут через двадцать пришла пара шестикурсников и я оказался невольным свидетелем жаркого подросткового секса. Девушка была горячей штучкой. Парень тоже ничего. Их хватило на пятнадцать минут и я снова оказался в одиночестве. А потом на площадку вышел Драко и заблокировал дверь. Вначале я подумал, что он меня увидел, но нет. Он вначале просто смотрел на убегающие рельсы. Я на него старался не таращиться, чтобы он не почувствовал взгляд. А потом он сел на пол, прижал колени к груди и … расплакался. Он кусал губы, костяшки пальцев, давил в себе слёзы, но они текли. Мне стало так неудобно, как будто я подглядываю за каким-то очень интимным или сакральным процессом. Я закрыл глаза и постарался дистанцироваться от звуков. Хотя мне хотелось просто его обнять. Не знаю, что произошло у ледяного принца, но надеюсь ничего по-настоящему серьёзного. Минут двадцать я ещё слышал всхлипы и бормотание. А потом всё стихло. Я приоткрыл глаза. Даже заплаканный Драко был прекрасен. Он снова встал, снова уставился на дорогу. А я не мог не смотреть на его тонкий изящный профиль, чёткую линию нижней челюсти, твёрдую шею, развевающиеся платиновые волосы. Потом он ударил по поручням кулаками, развернулся, кинул на себя Гламур и ушёл в распечатанную дверь. Когда он отошёл, я сам догадался запечатать дверь и больше меня никто не беспокоил. Показалось предместье Хогсмида, я понял, что мне пора и прокрался до своего вагона, дезактивировал мантию в туалете и зашёл в купе. Невилл дремал, Луна читала «Придиру», а Рон и Гермиона о чём то спорили яростным шёпотом. – Гарри, где ты был!? – А что? Меня разыскивал Мерлин для инициации? – Ннет… – Гермиона растерянно захлопала глазами. – А, ну значит обошлось. – Гарри! – ЧТО?! Что Герми? Трахался я. – С кем? – Со всем пятым курсом Слизерина. Меня пустили по рукам, я звал на помощь, но никто не пришёл. Хреновые вы старосты! Проснувшийся Невилл хихикнул. Потом ещё раз, а потом мы вдвоём уже покатывались со смеху, глядя на ошарашенных Рона и Гермиону. Через минуту взрывом хохота сотрясло всё наше купе. Я утирал слёзы, сидя на полу и опираясь на дверь. Когда она открылась, я выпал на пол. К ногам Драко Малфоя. Выглядел он отлично. Если бы я не видел его несколько часов назад, никогда бы не поверил, что он вообще умеет проявлять чувства, кроме презрения и высокомерия. – Веселитесь, гриффы? – сказал он, брезгливо разглядывая меня, лежащего на спине. А я видел его расширенные зрачки, участившееся дыхание, сжавшуюся в кулак руку. Что, Драко, не я один представляю себе в душе лучшего врага коленопреклонённым? – Малфой! Я у твоих ног, теперь ты обязан на мне жениться! – выпалил я, Малфой побледнел, облил презрением красные от недавнего смеха лица моих попутчиков и, резко развернувшись, ушёл. Я подумал, что невольно мог обидеть Драко. С другой стороны я как бы не знал, что он плакал и вообще, нечего было лезть в купе со своей агрессией. Или он по другому не может? В общем я плюнул на всё, решив, что Драко достаточно взрослый мальчик, чтобы решить свои проблемы самостоятельно. Поезд уже подъезжал, а я всё лежал в дверном проёме и пялился в потолок. Потом резко поднялся, дёрнул со спинки сиденья мантию и надел её.