Перерождение. Тройственный союз

На Гриммо мы некоторое время просто сибаритствовали. Отсыпались, занимались любовью, ели приготовленные Кричером разносолы, тренировались, читали. Драко не так погружался в книги, как я, и частенько страдал от моего фактического отсутствия. Когда я сказал, что он ревнует меня даже к книгам, мы чуть не поссорились. В равновесие нас привела хорошая драка и хороший секс. Началось с того, что Драко залепил мне пощёчину за мою реплику про ревность, я ответил хорошим хуком справа. Закончилась драка тем, что я оседлал Дрея на ковре гостиной, где и происходил конфликт, а потом вдруг осознал его тяжело дышащее тело под собой, увидел, что держу его руки за запястья над головой и на меня накатило такое желание, что я чуть не кончил прямо себе в штаны. Я выпустил его руки, схватил его лицо с наливающимся на левой скуле багровым кровоподтёком и поцеловал в скалящиеся губы. Он сразу перестал вырываться, оплёл меня руками и застонал в рот. Он был известным мазохистом. Сколько раз я сводил с его шеи синяки от своих рук, я даже не упомню. Наши дикие поцелуи-укусы перешли в глубокий и интимный. От которого можно кончить не прикасаясь друг к другу. Я запечатал дверь в гостиную и вернулся к возбуждённому и невероятно прекрасному Драко, который изнывал под моим телом, упираясь мне эрекцией в ягодицы. Распылив на нас одежду одним щелчком, я бросил на себя Очищающее и смазку и медленно, очень медленно насадился на его член. Раскалённый стальной прут обёрнутый в сатин. Драко ахнул и широко распахнул глаза, когда я насадился до конца, плотно прижавшись ягодицами к его лобку. – Да, вот так, любовь моя! – простонал он, нетерпеливо подкидывая бёдра и обхватывая меня за талию руками, насаживая ещё глубже. Я слегка наклонился, упёрся ладонями в его грудь и начал двигаться. Мой член воинственно покачивался в такт движению и Драко накрыл его горячей рукой. Я застонал и замер, отгоняя накатывающий оргазм. Представляя себе список ингредиентов для Доксицида, отличающийся особенно отвратительными компонентами. Когда меня отпустило, я вновь начал двигаться, смотря в лицо Драко. Его глаза начали закатываться, губы и скулы порозовели, я ускорил темп и вот он резко распахнул глаза, подбросил вверх бёдра, хаотично толкаясь и кончил с хриплым стоном, сжав мой член рукой. Я не выдержал такого зрелища, стимуляции и разливающегося внутри тепла, сжал бёдрами его бока, выгнулся и выплеснулся ему в руку с задавленным хрипом. И рухнул на грудь, придавив всем телом. – Люблю тебя, – услышал я в свою макушку. – Люблю тебя больше, – ответил я ему в шею. После с книгами Драко меня не доставал. Но и я стал уделять ему больше внимания. Мы летали на мётлах, обычно с Ремом и Сири. А ещё я гонял на мотоцикле. Драко был в восторге и мы исколесили весь Лондон и его окрестности. Правда гоняли в основном ночью, на дорогах было меньше машин и можно было развить безумную скорость. Я купил ему такой же комплект защиты, что был у меня. Шлем, костюм, краги. Стопора в скорости не было ни у него, ни у меня. Несколько раз мы в городе встречались с Гермионой. На Косой Аллее с членами УР. В воскресенье мы ходили на обед в Малфой-менор. Я их терпеть не мог. Мы долго и чопорно стучали приборами и разговаривали о погоде и природе. Потом Люциус тащил меня в кабинет и предлагал очередной проект. Он надумал баллотироваться на пост министра Магии и рассчитывал на мою полную поддержку. Я ему нужен был скорее как слушатель, хотя несколько моих замечаний он принял ко вниманию. Таких как дошкольные курсы для маглорожденных и магловоспитанных и реформа школы в отношении расширения списка обязательных предметов. Физкультуры к примеру точно не хватало в Хогвартсе. Иногда я с Сириусом уходил аппарацией в лес и там выпускал своего зверя на волю. Чёрный канадский волк мог бежать километры, не зная усталости. Правда потом пришлось брать с собой Драко. Он не хотел отпускать меня никуда одного. А я не мог отделаться от зверя если меня не звал Дрей. На свой день рождения я сделал себе татуировку. Огромного белого дракона, раскрывшего крылья. Во всю спину. Драко чуть меня не убил, стеная, что я испоганил своё тело. И ныл до тех пор, пока я не уменьшил дракона и не переместил на шею под волосы. Татуировка была магической. А у этого придурка появился фетиш. Несмотря на все стенания, белый дракон на моей спине тешил его чувство собственничества и заводил до чёртиков. Поэтому теперь дракон неизменно появлялся на мне, когда Драко седлал меня сзади. Ему нравилось трахать меня, созерцая дракона, который от перекатывания мышц под кожей приходил в движение и выглядел как живой. – Так ты полностью принадлежишь мне, – задыхаясь, выдал он в первый раз, когда входил сзади жёстко, неутомимо и горячо. – Ты только мой! Признай это. И я признал, потому что был на грани и потому что это было правдой. Я принадлежал этому мудаку целиком и полностью. Я ведь и полюбил его именно таким. Ревнивым, с замашками собственника, с тонкой душевной организацией и со всеми остальными странностями, истериками и недостатками. Это был мой личный мудак. Любимый. Лето катилось своим чередом. Я созванивался иногда с тётей. У них всё было хорошо. Дядя похудел и занялся спортом. Бегал по утрам. Я охренел от такого рвения, но был рад. Дадли выиграл юношеские соревнования и отец купил ему машину в подарок. У него появилась девушка и они все каникулы проводили в поездке по Озёрному краю. Я принял Сириуса в род, вернув ему статус взрослого человека и открыв доступ ко всем помещениям Блэк-хауса. Ритуал возврата в род я провёл у родового камня, проконсультировавшись у Вальбурги. Она и ассистировала мне в проведении ритуала. А ещё я посетил Поттер-менор. Он был в печальном состоянии и я понял, что сил и желания восстанавливать его у меня нет. А вот Блэк-менор был в очень неплохом состоянии, но он был огромен. Мне нужен дом размером примерно с Блэк-хаус. Возможно стоило посмотреть предложения по продаже. Нахрена нам с Драко огромное поместье? Павлинов разводить? Хотя и дом в городской черте я не хотел. Хотелось простора, чтобы можно было летать на метле, ездить на мотоцикле по просёлочным дорогам и бегать волком в ближайшем леске. – Дрей, какой дом ты хочешь? – Я сидел на диване в гостиной. Драко лежал у меня головой на коленях. С другой стороны пригрелась Наги. Я то поглаживал Нагайну, то пропускал волосы Дрея сквозь пальцы. – Не такой как Малфой –менор. – Не задумываясь ответил он. Значит не одному мне дворцовый стиль менора показался неуютным. А он там вырос. Я представил себе маленького Драко, который бродит всеми этими холодными гулкими коридорами и мне захотелось взять его на руки и прижать к себе. – А место? – Не город. И не предместье. Вересковая пустошь. Как в «Грозовом перевале». – Мечтательно произнёс он. А меня удивило его знание литературы маглов. Малфой вообще был отлично образован и учился хорошо с первого курса. Я иногда действительно чувствовал себя рядом с ним дворняжкой. Мой триумвират после заселения в тело Гарри конечно немного исправил ситуацию, но манер мне явно не хватало. Тех, что впитывается с молоком матери и является частью личности, а не наносным как у меня. – Пустошь, так пустошь. Я дал запрос гоблинам. Сделки с недвижимостью проводились через них. Мне даже не пришлось ехать в банк, я вовремя вспомнил о почтовой шкатулке. Я подробно описал, что хочу и приложил щедрый чек. То, что мне нужно нашлось через месяц. Небольшой каменный особнячок на четыре спальни начала восемнадцатого века. Но плевать на дом, его можно и перестроить, если что. Важно где он находился! Дом стоял на плато, резко обрывающемся к морю. К пляжу вела крутая каменистая тропа. Окнами он выходил на море, а «спиной» стоял к огромной вересковой пустоши. Небольшой городок находился в пяти милях от него. А самое ближайшее жильё в четырёх. Это было идеально! Я купил его сразу, не думая и не советуясь. Нанял бригаду гоблинов, что провели в дом воду (нашли водоносную жилу и поставили мотор, который работал от магии), соорудили септик, пристроили ванную, поштукатурили стены, поправили в некоторых местах кладку и перекрыли крышу. Остальное сделали Добби с Кричером. Я подключил камин гостиной к каминной сети. Поставил купол защиты, убив на это полдня. Оборудовал чердак для сов. Обновил некоторую мебель. Купил в нашу спальню шикарную кровать. И вот каменный дом под красной черепицей, с деревянной дверью выкрашенной синей краской и весёленькими занавесками был готов к заселению. Драко злился на меня, когда я пропадал по полдня где-то и возвращался уставшим. Его ревность опять подняла голову и не давала нам жить. Я сказал, что сошлю его маме назад, потому что мне подсунули бракованную невесту и мы снова чуть не подрались. Хорошо, что мирились мы обычно жарким сексом. Хоть какой-то толк от этих ссор. Когда я вдоволь наизвинялся и мой дракон меня простил, я отправил Добби в коттедж «Гнездо» (так я его назвал) с корзиной продуктов, нашими мётлами и постельным бельём. Я хотел утром отвести туда Драко. Рассветы над морем были потрясающими. А закатывалось солнце в пустошь, что рождало иногда просто марсианские пейзажи, когда закат красными бликами ложился на волнующееся море вереска. Завязав глаза Дрею, я аккуратно втянул его в камин, вывел оттуда под руку и довёл до порога дома. Открыл дверь и снял повязку. Восход был ошеломительный. Реакция Драко – бесценной. Вначале он застыл на пороге и мы вдоволь налюбовались восходом, а потом он бегал по коттеджу как ребёнок, заглядывая во все двери. Справа была гостиная, налево кухня. Небольшой квадратный холл с лестницами, уходящими наверх и вниз. Внизу подвал в котором я планировал сделать дуэльный зал. Второй этаж направо занимала большая спальня, ванная и гардеробная, а налево три гостевые спальни. Одну я планировал переделать в библиотеку и кабинет. Набегавшись, Дрей с размаху прыгнул на меня и я его поймал. Он обхватил меня своими длинными ногами и нежно, проникновенно поцеловал. Так чувственно, что мы обновили ковёр в гостиной. А потом, пообедав, мы спустились к морю. Я даже искупался в прохладной воде, а Драко нудил на берегу, что я заболею. А потом мы часа два гоняли на мётлах за орехом, который я заколдовал. Снитчи я забыл на Гриммо. Я отправил отцам Патронуса с предупреждением, что нас не будет сегодня ночью. Огромный серебристый дракон метнулся в небо. Драко проводил его восторженным взглядом. Лучшее доказательство искренней любви. Ментальная калька истинных чувств. У самого Драко телесный Патронус получился только после того, как я надел на него помолвочное кольцо. Канадский волк. Что неудивительно. Мы ужинали при свечах, пили вино, болтали, и были совершенно и абсолютно счастливы. К сожалению, остаться здесь мы не могли. Послезавтра предстоял переезд в Малфой-менор. Вернулись утром, насмотревшись на восход. Переезд в Малфой–менор заставил нас потратить целый день на сборы. Одежда, книги, мётлы, мотоцикл. Всё было перенесено Кричером и эльфом Драко – Тинки. Добби там было лучше не показываться. Все время нашего пребывания там он будет рядом, но появляться только когда я и Драко одни. Букля уже сидела на яйцах. Гектор её кормил. Поэтому мы оставили счастливую чету на Гриммо. Я накормил алтарь силой и кровью, приласкал духа дома и мы ушли камином, обняв отцов. Сириус и Ремус приняли Драко как родного и он отогрелся в тепле отцовской любви, которой ему так не хватало от собственного отца. Теперь они будут приходить к нам в менор раз в неделю на обеды. Ну или среди дня никто не помешает нам видеться. Мы составили отличную команду по квиддичу и с удовольствием летали все вчетвером. В меноре я поцеловал ручку Нарциссе, пожал руку Люциусу и мы пошли размещаться. Официально мы жили в разных комнатах, по сути в моей. Комната Драко мне напомнила мемориал, засыпанный цветами. И ночевать там я решительно отказался. Я просил его уничтожить эти все каллы, розы, эустомы под обещание дарить ему свежие цветы каждый день, но он категорически отказывался. Наги переехала с нами. Вначале Люциус нервничал, вздрагивал, но потом привык к тому, что она шляется за нами по дому или дремлет на ковре возле разожжённого камина. Дни в меноре особо не отличались от дней на Гриммо, разве что приёмы пищи были по расписанию и наполнены торжественностью. А так мы как и раньше занимались в дуэльном зале, читали, колесили по окрестностям на мотоцикле (Люциус был в ужасе от моего монстра), летали на мётлах, я волком носился по парку. Нарцисса взялась натаскать меня по этикету и я послушно ходил на все уроки. Я, в свою очередь, дарил ей цветы каждый день, вызывая досаду и ревность Драко. Ему я дарить отказался, пока он от старых не избавится. И иногда занимался её розами. Они от моей магии цвели и пахли. И леди была в восторге от моих талантов. Люциус всё так же готовился к кампании. Выборы должны были пройти в сентябре. К нам раз приехала Скитер и взяла у всей семьи интервью (у меня в том числе). С нами наделали колдографий. Мы вчетвером. Нарцисса с Люциусом. Нарцисса с Люциусом и Драко. Мы с Драко держимся за ручки, так чтоб видно было помолвочное кольцо. Люциус от фотосессии и интервью был в восторге. Особенно от той части, где я выражаю надежду, что весь магический мир Британии сделает правильный выбор, а потом расписываю какой он красавчик. И действительно, рейтинг будущего министра взлетел до небес и персонал, что был нанят для его кампании начал делать всё более смелые прогнозы. В общем душой я не кривил. Люциус был бы отличным министром. Особенно учитывая его работоспособность, огромное состояние и понимание того, что именно нужно электорату. Периодически мы сваливали в коттедж из менора. Чтобы побыть наедине, не заморачиваясь на приличия. Я хотел пить кофе голым на кухне и иметь Дрея там, где нас обоих припрёт, не сдерживаясь и не контролируя заглушающие чары. Отцы тоже там бывали. Иногда мы встречались там, а не на Гриммо. Купались в прохладном море, играли в квиддич и я, перевернувшись в волка гонял с Сириусом по пустоши куропаток. Увлечённый своими делами, я почти не занимался бизнесом, но он был уже настолько хорошо отлажен, что достаточно было ненавязчивой переписки с близнецами. И иногда мы встречались на Косой Аллее или в магазине или у Фортескью. Магазин Драко ненавидел. Там были лапающие меня близнецы и лезущий обниматься Монтегю. А ещё Джинни. И никакие аргументы про то, что у неё есть парень, что нахрен она мне не нужна, а я ей, на Дрея не действовали. В итоге последнее время мы встречались на нейтральной территории. Близнецы подкалывали меня, что я типичный подкаблучник, а Драко злился на них, очаровательно краснея, а потом мстил мне в постели. Ах, да, я освоил хлыст. Иногда Драко доставал меня до кровавых кругов перед глазами. Я по приколу купил хлыст чтобы пригрозить ему. И однажды применил реально, после особенно отвратительной сцены ревности. Он порвал письмо Гермионы, увидев подпись: люблю, целую и закатил мне истерику. Я в ярости связал его Инкарцеро, бросил на постель и отхлестал по заднице, потом правда опомнился и очканул, глядя на красные длинные полосы, вспухающие на сливочной коже. Но перевернув, увидел каменную эрекцию и расширенные зрачки. Этот извращённый сукан вместо того, чтобы обидеться на меня, чуть не кончил. Закончилось всё это грандиозным трахом и сокрушительным оргазмом. У меня даже закралось подозрение, что иногда он специально нарывается. И я серьёзно с ним поговорил. Если он хочет жёсткого секса, то проще сказать словами, чем доводить меня до ручки. А ещё я был благодарен родителям Драко, что они не вмешивались в наши ненормальные отношения. Потому что в запале первой порки я не наложил ни Заглушающего, ни Запирающего и по гулким комнатам менора разносились вначале звуки хлыста и мой мат. А потом стоны и крики нашего жаркого совокупления. Драко несколько дней сидел только на одной половинке, категорически отказавшись убирать следы. Люциус после этого смотрел на меня с уважением. А Нарцисса краснела, увидев меня. К Нагайне семья Драко тоже привыкла. Я хихикнул, вспоминая как Люциус увидев её, побледнел как полотно. Он прекрасно знал, чья это змея. Но осознав её полнейшую индифферентность, и то, что она как кошка, спит то рядом со мной, то рядом с Драко на диване, привык. Нарцисса же изначально отнеслась к ней спокойно. Она всё же урождённая Блэк. Её змейкой, пусть даже трёхметровой, не испугать. Сириус сообщил мне, что у Букли вылупились птенцы. Три штуки. Мы сходили посмотреть на них. Три смешных пушистых комка в детских перьях с огромными глазами. Я снял с Букли амулет. Думаю она достаточно наслужилась. И сказал, что они с Гектором свободные совы. Могут жить здесь, я буду им рад, если они залетят поздороваться, но она больше мне не служит. Букля прикусила аккуратно мои пальцы, ласкаясь. Разрешила погладить малышей. На том мы распрощались. А себе я потом в зоомагазине купил свисток, призывающий почтовых сов. Пусть просто будет. Мало ли что. Наше лето подходило к концу. Это было лучшее лето в моей жизни. Не отягощённое угрозой возрождения Волдеморта, расставаниями или неопределённым статусом. Наполненное любовью, сексом, общением с родными и друзьями. Притирки у нас с Драко друг к другу конечно были, но это естественно, без этого невозможно. Драко признался мне в ночь накануне отъезда, что это было и его лучшее лето. Все годы до этого он гнал от себя отчаянную надежду, свою неудобную любовь, злился и бесился из-за невозможности видеть меня. Пусть даже то будет обычная стычка в коридоре или матч по квиддичу. А сейчас каждый день его мечты оживали и воплощались в реальности. Я спросил его, зачем тогда он периодически травит наши отношения ревностью. Драко потупил глаза. И попросил налить ему. Тинки принёс нам бутылку виски и мы, под откровенный разговор, незаметно употребили её всю. – Джей, я ... ты был моей мечтой много лет! – наконец решился Драко. – И когда кто-то касается тебя или твоего внимания, мне кажется, что ты от меня ускользаешь. Что тебя сейчас отнимут у меня. Заберут. – Вот я тут, перед тобой, на тебе моё помолвочное кольцо, ты буквально держишь меня в руках. Куда я денусь? Я каждый день доказываю тебе свою любовь, свою принадлежность, у нас общий дом, мы скоро станем супругами в полном магическом браке. Магия свяжет нас навсегда. – Не перебивай меня, у меня пройдёт запал. Мне трудно тебе признаваться. Я умру без тебя, Джей. Умру. – Драко судорожно сжал меня в объятиях. Потом схватил стакан с остатками виски, махнул его одним глотком, и уткнулся мне лбом в шею. И начал говорить мне прямо в неё, не поднимая глаз. – Я люблю тебя так, что иногда просто теряю голову. Когда кто-то занимает твоё внимание, на глаза опускается кровавый туман. Мне физически больно. Я понимаю, что я не прав. Я понимаю, что ты не вещь и я не владею тобой безраздельно, но ты не представляешь, какой меня мучает страх. Я ведь уже терял тебя. И всё это время я не жил. Мне не хватает слов описать тебе ту душевную пустоту, что я испытал. Мир будто выцвел. Пропали краски, запахи, вкус, тактильные ощущения. Я будто завис в пустоте. Я приходил в свою комнату, нырял в цветы, трогал их, нюхал, колол шипами пальцы, и лишь это давало мне опору. Понимание того, что ты был в моей жизни и надежду на то, что будешь. Только тогда я ощущал какое-то подобие жизни. Я зависим от тебя и твоих чувств. Ты моя орбита, мой стержень, моя точка опоры, моё абсолютное всё. Я растворился в тебе, как растворяется сахар в горячей воде. И в то же время мне всё время кажется, что я сейчас проснусь, что ты в моей жизни – лишь сладкий, как яд, сон. Выдумка моей больной головы. Я даже иногда щиплю себя, чтобы понять, что это реально. Моя ревность и твоя реакция на неё заземляет меня. Даёт мне полноту ощущения что все это взаправду. Никогда сильнее я не ощущал реальности происходящего, чем когда ты отхлестал меня хлыстом. Боль принесла мне неимоверное облегчение. Я ощущал каждую минуту, каждую секунду жизни, как если бы трогал их руками или пробовал на вкус ... А ещё твоя независимость меня пугает. Потому что я не такой. И раз в этом мы не совпадаем, то мне кажется, что ты не любишь меня, а лишь жалеешь. Что ты рядом из жалости. И когда-нибудь я тебе надоем и ты просто уйдёшь в закат, забрав мою душу. А я останусь пустой бессмысленной оболочкой. Со своей нежизнью. От этого монолога и надрыва я завис. Дрею даже сейчас, когда мы вместе, больно. Его ощущения нереальности пугали меня. Я захотел его прижать к себе и убеждать до тех пор, пока его не отпустит. Пока он не поймёт, что мы вместе навсегда. Я понимаю, что на это потребуется время. Сейчас у меня есть лишь слова и моё тело, чтобы дать ему ту опору, которая ему так нужна. – Дрей, нет, не из жалости. Я не настолько жалостлив, чтобы тратить свою жизнь и время на не важного для меня человека. Ты дорог мне, я люблю тебя, ты моя жизнь. То, что мы не совпадаем в ощущениях и страхах, не делает мою любовь эфемерной или ненастоящей, а твою – невозможной. Просто мы разные. Тебе придётся научиться сдерживать себя. Я помогу. Я здесь, я рядом, я твой. Ты можешь брать меня, не сдерживаясь, получать моё время, не выпрашивая, и рассчитывать на меня, не боясь. Драко всхлипнул мне в шею, а потом завалил на диван, на котором мы откровенничали. И мир застыл. И время застыло. Лишь мы двое и разделённое на двоих одиночество жили в этот момент, смешав дыхания и ритм сердец, став единым целым.