***
На улице еще было достаточно светло, несмотря на позднее время. Несколько фонарей тускло светили по краям дорог, прокладывая путь идущему. Чжун Ли слегка поежился от свежего ветра, вызывающего по всему телу мурашки. Людей на дорогах практически не было — и это не удивительно. За стенами города мужчина оказался около пятнадцати минут назад, да и место, куда он направляется, мало кто готов посещать. Держа в руках аккуратный букет из свежих глазурных лилий, мужчина сворачивает с дороги, направляясь уже по узкой тропинке. Пара минут — и он наконец замедляет шаг, продвигаясь дальше, обходя редкие каменные плиты. Дойдя наконец до нужной, Чжун Ли останавливается. Мужчина осматривает стелу, где небрежно выгравировано имя человека, когда-то жившего в этом мире. Склонившись над плитой и смахнув с нее пыль, Чжун Ли осторожно кладет лилии на землю. Достает из кармана пальто две небольшие палочки, после чего поджигает их и так же ставит рядом с плитой. В воздухе раздается едва уловимый запах благовоний, и Чжун Ли усаживается на камень рядом с могилой. — Прости, что снова опоздал, — шепчет мужчина, глядя в одну точку на каменной плите напротив. В его голосе едва слышны грусть и сожаление, а в уголках глаз застывают соленые капли.♡
13 мая 2021 г. в 20:01
— Я опоздал! — выкрикнул рыжеволосый, стоя на пороге квартиры и держа в руках пакет с продуктами.
— Разве что совсем немного, — принимая пакет, проговорил мужчина. — Проходи, мы можем поужинать вместе.
С довольной ухмылкой кивнув такому предложению, Чайлд поспешил переобуться в довольно милые домашние тапочки и стянуть с себя пальто, позже повесив его на крючок. Пройдя дальше по коридору, парень обнаружил ванную комнату, где ему предстояло сполоснуть руки после улицы. Проделав все необходимое, рыжеволосый огляделся в поисках полотенца, но, к его удивлению, нужной ему вещи он не нашел, потому решил просто-напросто вытереть руки о бока собственной кофты. Тарталья не считал свой поступок чем-то ужасным, и поскольку другого решения его небольшой проблемы не было, пришлось довольствоваться тем, что есть.
Покинув ванную комнату и следом потушив за собой свет, Чайлд прошел на кухню, откуда уже доносился приятный запах приготовления пищи. Хозяин квартиры, стоя перед столешницей, умело расправлялся с продуктами, что не могло не привлечь взгляд юного гостя. Одно только разбивание яиц и отделение желтка от белка чего стоило, что уж говорить об остальном. Осторожно подойдя ближе к мужчине, парень завороженно разглядывал все происходящее перед ним, удивленно распахнув глаза, словно маленький ребенок.
— Сяншен, я и подумать не мог, что Вы так хорошо умеете готовить! — воскликнул Чайлд, наблюдая уже за тем, как Чжун Ли размешивает тесто.
Мужчина, в свою очередь, удовлетворенно хмыкнул, улыбнувшись уголками губ. — За всю жизнь я успел повстречать многих людей, от которых и получил кое-какие знания, — проговорил тот после минутной паузы, — Кое-кому даже удалось научить меня готовить.. Это был прекрасный человек.
Тарталья вслушивался в рассказ Чжун Ли, параллельно стараясь уследить и за его действиями, из-за чего некоторые детали повествования в его голове иногда превращались в кашу. Все-таки желание узнать больше о том, о ком с долей некой грусти в голосе так интересно рассказывал Чжун Ли перебороло интерес к процессу наблюдения за готовкой, и поэтому парнишка все же решается осторожно задать свой вопрос.
— Сяншен, а.. могу я узнать, о ком твой рассказ? Если ты, конечно, хочешь об этом говорить, — произнес Чайлд, стараясь разглядеть в лице Чжун Ли хоть какую-то эмоцию.
Мужчина на мгновение замирает, после чего прикрывает глаза и тяжело выдыхает, коротко кивнув головой в знак согласия. Продолжая замешивать тесто для оладьев, мужчина начал свой рассказ.
— Это было давно, кажется, мы с тобой еще тогда даже не были знакомы. Гуй Чжун — так звали эту девушку. Она была прекрасным человеком, милая, скромная.. и никогда никому не желала зла. Мы были с ней очень близкими друзьями, она училась чему-то у меня, а я в свою очередь узнавал для себя что-то новое от нее. Но она была слишком слаба, чтобы существовать в этом жестоком мире, и поскольку многие называли ее воплощением мира и любви, ее жизнь оборвалась. Я до сих пор помню, как мы гуляли по скверам, собирая глазурные лилии и плетя из них венки. Эти прекрасные цветы были одними из ее любимых, поэтому я частенько оставляю вазу с ними на столе, в знак памяти.
Только сейчас Тарталья обратил внимание на букет глазурных лилий в красивой стеклянной вазе, что неизменно стоит на своем месте. Ранее он не придавал этому элементу декора никакого значения, но сейчас, после услышанного рассказа, на его душе даже стало как-то грустно.
В воздухе повисла тишина, слышен был лишь звук от закипающего масла на раскаленной сковороде. Чжун Ли вновь полностью погрузился в процесс приготовления, в то время как Тарталья решился наконец отойти от столешницы и усесться за стол. Облокотившись щекой на ладонь, парень разглядывал лепестки цветов, обдумывая все, что он услышал от Чжун Ли. Поток его мыслей прервал лишь сам хозяин квартиры, подошедший ближе, держа в руках тарелку, наполненную свежеиспеченными оладьями.
— Забыл сказать, через пару минут мне нужно будет ненадолго уйти, — спокойно произнес мужчина, поставив на стол тарелку и следом усевшись на стул, — Можешь сегодня переночевать у меня, все-таки уже поздно, а я тебя задержал. В гостиной уже постелено, думаю, ты разберешься.
Тарталья кивает, параллельно откусывая оладьи. Мужчина делает то же самое. Несколько минут они сидят так, пока Чжун Ли наконец не поднимается из-за стола, легким движением расправив складку на своей рубашке. Пройдя в коридор, мужчина накидывает на плечи пальто, после чего рыжеволосый слышит звук поворачивающегося в скважине ключа, а через мгновение — хлопок закрытой двери.