Пляж

      Вечер. Закат ещё не до конца сошёл с неба, отчего то казалось листом бумаги, на котором потекли и смешались серовато-синяя и персиково-оранжелая краски. Даже в это время в вышине продолжали летать и кричать, слегка раздражая, чайки. Ветер легонько качал высокие, упирающиеся в небеса пальмы, песок под ногами приятно шуршал, заставляя забыться и не думать о том, что происходит вокруг. С тихим плеском к берегу приближались морские волны, выносящие порой на берег какие-то обломки, ракушки или морских звёзд. Вода в это время казалась тёмной, почти синей, но со светлым пятном отражённого закатного солнца на ней.       Практически у самой воды сидел и задумчиво смотрел вдаль болезненного вида юноша. Слабый ветер слегка колыхал кажущиеся розоватыми от заката светлые волосы, набегавшая на берег вода касалась бледных ступней обтянутых в брюки худощавых ног. Взгляд серых, точно серебро, глаз внимательно разглядывал горизонт, точно пытаясь понять что-то недоступное человеческому разуму. Да, ты верно подумал, дорогой читатель, этот юноша — Нагито Комаэда, бывший Абсолютный Везунчик, ученик семьдесят седьмого класса и участник организации Осколки Отчаяния.       Не так давно пребывавшим на острове Бармаглот ребятам пришло сообщение из Японии с предложением вернуться и помочь в восстановлении страны после Инцидента Отчаяния. Разумеется, все с радостью решили, что это отличная идея и возможность искупить грехи, поэтому сразу же согласились.       По правде говоря, Комаэда поддержал эту идею — его Абсолютные одноклассники заслуживают лучшего, чем вечно торчать на этом острове, попусту растрачивая свои таланты. Правда, об одной потере при этом решении он жалел. О пляже.       Да, вы можете сказать, что в Японии тоже можно найти отличные пляжи и что такая мелочь должна волновать человека в последнюю очередь. Вот только пляж острова Бармаглот был для Нагито не такой уж и мелочью. Он был поистине важен для юноши.       Пусть и в симуляции, но здесь Абсолютный познакомился с замечательным человеком, Хаджиме Хинатой. Здесь Комаэде так нравилось проводить время, будучи в изоляции от всего окружающего мира. Именно на этом пляже он так часто проводил время с юношей, который, казалось, не имел таланта, но даже при этом сумел засесть глубоко в сердце блондина.       Именно на этом пляже произошли самые счастливые события в жизни Нагито.       Шорох песка за спиной юноши оповестил его о том, что на пляж пришёл ещё кто-то помимо него. Обернувшись, Комаэда увидел перед собой столь знакомого и близкого фигуристого парня с русыми, подобными палочкам корицы, волосами "ёжиком" и высоким ахогэ, возвышавшемся на голове точно антенна на крыше дома. Зелёный, будто тропическая растительность, и алый, словно сияющий на солнце рубин, глаза внимательно смотрели на Нагито, явно анализируя, почему тот мог оказаться на пляже.       — Хаджиме, если тебе так интересно, почему я сейчас здесь, а не со всеми на прощальной вечеринке, мог бы просто спросить, — насмешливо заметил своим хрипловатым голосом Абсолютный, невольно любуясь игрой света в глазах Хинаты.       Ответ того был донельзя банален, но при этом он единственный был правильным в данной ситуации:       — Ты ведь всё равно не сказал бы правду, какой в этом смысл?       Мозг юноши быстро начал формировать ответ на заявление русого, отчего всего через несколько мгновений Комаэда всё с той же усмекой на губах заявил:       — Ты не прав, мне нет причин лгать тебе об этом. Поэтому я бы сказал правду.       — Тогда ответь, почему ты сейчас здесь? — решился задать вопрос Хаджиме, продолжая заинтересованно смотреть на товарища.       Признаться честно, даже с аналитическими способностями Изуру Камукуры Хината не мог до конца понять этого странного юношу, с таким фанатизмом боготворящего надежду. Вот только это непонимание не заставляло больше бывшего ученика резервного курса держаться настороженно с Нагито, а только сильнее влекло к нему, заставляя всемии силами пытаться его понять. Кажется, Хаджиме и сам не заметил, как начал испытывать чувства к этому хрупкому болезненному, но красивому, точно ангел, парню.       Даже не догадываясь о мыслительных процессах русого, Комаэда вновь перевёл взгляд на горизонт, намереваясь ответить на его вопрос. За это время небо успело уже полностью принять оттенок синего с лёгкой смесью грубого серого.       — Знаешь, Хаджиме, этот пляж — единственное, что мне жаль оставлять здесь, — поделился везунчик. — Именно здесь произошло столько всяких событий, что заставили мою жизнь стать ярче, а надежду — засиять, точно новую звезду в небе. На этом пляже я пережил больше счастливых событий, чем за всю оставшуюся жизнь. Здесь я встретил того, кто сумел понять меня со временем, кто принял меня таким, какой я есть.       Хаджиме выслушал парня уже сидя на песке рядом с ним — и когда это он успел? Неожиданно резким движением Хината повалил блондина на золотистый песок, нависнув над ним сверху. На лице Абсолютного не отразилось ни удивления подобным поступком, ни смущения от столь неудобной ситуации. С привычной улыбкой глядя на друга, Комаэда поинтересовался:       — Хаджиме, что ты делаешь? Если это какая-то шутка, то тебе стоит побыстрее закончить её, иначе кто-нибудь может застать нас в столь компрометирующем положении.       — Тебя ведь это не волнует на самом деле, — насмешливо подметил парень с ахогэ, не изменив своего положения. — Думаешь, я не понимаю, что ты влюблён в меня, а, Нагито?       Несколько секунд, показавшихся Комаэде вечностью, прошли в молчании. Наконец юноша сдался, признав правоту Хаджиме:       — Верно. Ну а теперь ты не мог бы отпустить меня наконец?       — Мог бы, — легко ответил тот, однако, не спеша это сделать. — Но мог бы вместо этого украсить твои воспоминания об этом пляже ещё одним, более ярким событием. Решать тебе.       Разум Нагито пронзило понимание того, что предлагал ему Хината. Парню не до концы были ясны причины, почему юноша намерен сделать это, отчего он, тяжело дыша, произнёс:       — Поступай как посчитаешь нужным, но перед этим ответь мне: почему ты так хочешь сделать это?       — А разве неясно? — усмехнувшись, уточнил русый, вплотную приблизившись к лицу блондина. — Потому что я тоже люблю тебя.       После этих слов губы Хаджиме коснулись губ Комаэды, вовлекая его в полный страсти и огня поцелуй, сминая его губы своими. Абсолютный Везунчик не сопротивлялся и даже больше — он отвечал на этот поцелуй, при этом оставляя инициативу за Хинатой. Скоро тот не слишком охотно отстранился и, откатившись в сторону на мягкий песок, повернул голову в сторону, посмотрев на тяжело дышащего Нагито и спросив при этом:       — Не жалеешь, что позволил мне сделать это?       Рука Комаэды быстро нащупала на песчаной поверхности руку Хаджиме и крепко сжала её. При этом юноша с лёгкой безмятежной улыбкой на губах ответил, глядя на бывшего резервника в ответ:       — Не жалею. Однако теперь мне ещё больше жаль покидать этот пляж.       — Можешь не переживать об этом, раз дело в воспоминаниях, — с нотками веселья в голосе заметил Хаджиме. — На новом месте я подарю тебе намного больше ярких воспоминаний, что навсегда останутся в твоём сердце.       Блондин на это только со счастливой улыбкой кивнул. Теперь ему не было так жаль покидать этот пляж. Однако свой первый поцелуй здесь он запомнит навечно.