ГРУДАСТОГО СТУДЕНТА КОЛЛЕДЖА НЕЗНАКОМЦЫ ТРАХАЮТ В ОБЕ ДЫРКИ, ПОКА ЕГО УЧИТЕЛЬ СМОТРИТ

Движения Шэнь Цинцю определенно выглядят торопливыми, когда он запирает дверь в свою комнату, бросает сумку на ближайшую поверхность и быстро запускает ноутбук. Подключив наушники, он переходит на свой самый посещаемый сайт, скрытый под незаметной подписью в недрах библиотеки закладок. Сразу же слышится серия гудков: один за другим они звучат в его ушах, становясь всё громче по мере того, как истекают минуты до десяти вечера, вторя грохоту в груди и предвкушению, гудящему в кончиках пальцев. 21:58... 21:59... Шэнь Цинцю устраивается, пытаясь найти положение, в котором можно было бы удобно положить ноутбук на живот. Ему нужно успеть подготовиться, иначе он опоздает к началу нового эпизода Go Toubun no Hanayome[1]. Стрим-вечеринка проносится мимо него: комментарии возбужденных мужчин, выкрикивающих имена своих любимых вайфу[2] в чате, временно отключены, чтобы можно было смотреть, не отвлекаясь. 22:00! Он обновляет страницу и быстро щелкает по видео. И когда оно загружается... — А-ах! Да, вот так, м-мфх… Поперхнувшись, Шэнь Цинцю тут же останавливает тусклое видео, чудесным образом появившееся на его экране. Его глаза почти вылезают из орбит, когда он смотрит на него во второй раз, просто чтобы убедиться… Действительно, это очертания жадно заглоченного толстого члена, по красивому горлу незнакомца стекает слюна. Под таким углом Шэнь Цинцю не может рассмотреть ни того, кто так глубоко взял в рот, ни того, кто говорил, но уверен, что оба мужчины. В голове мгновенно вспыхивает сигнал тревоги: потенциально это видео может занести вирус в систему, и как следствие повредить важные файлы, а именно — конспекты университетских лекций, а также записи серий и арты Go Toubun no Hanayome, что неизбежно нанесет удар по его скудной зарплате. Что еще более важно, где, чёрт возьми, новый эпизод?! — Какого хрена! Я опаздываю, — он прищуривается, — на тридцать секунд! Внутри потихоньку нарастает паника при мысли, что он пропустит хоть сколько-то из экранного времени своей Мику-тян, но видео продолжает воспроизводиться, и громкие стоны нарушают мнимое одиночество. То, что предпочтения Шэнь Цинцю склоняются в сторону гей-порно — это аспект, над которым он особо не раздумывает, и его сексуальность не была для него большой проблемой. В любом случае, ни одна дурацкая причина не заставит его упустить столь редкую возможность, неожиданно изрядно возбудившую интерес, хоть и непонятно, отчего так. А потому, вопреки всем логическим умозаключениям, он продолжал наблюдать в стремлении удовлетворить болезненное любопытство. — М-мм... — Тот, у кого было глубокое горло, стонет вокруг члена во рту, жадно посасывая. Какого хрена? Камера трясется, получить приличное изображение при этом невозможно — полностью любительское порно, определенно снятое просто для удовольствия. Кто его прислал, Шэнь Цинцю никогда не узнает, но точно не собирается отказываться от такого порно-материала, когда его предлагают так безоговорочно. Его член заинтересованно дергается, желая освободиться от сжимающих джинсов. Шэнь Цинцю быстро стягивает их вместе с бельем и выдыхает с облегчением прежде, чем начать потягивать член медленными, томными движениями. В этот момент камера меняет положение, показывая вместо соблазнительного рта пару глубоких тёмно-красных глаз, обрамленных самыми длинными ресницами, которые Шэнь Цинцю когда-либо видел у мужчин. Подождите минутку... Изображение уменьшается, создавая идеальный ракурс, чтобы рассмотреть парня, изо всех сил пытающегося уместить член незнакомца во рту, в то время как другой незнакомец трахает его сзади. ПОДОЖДИТЕ БЛЯДЬ МИНУТКУ Это… Этого не может быть. Разве это не Ло Бинхэ?! Его самый прилежный студент, идеальная посещаемость, стабильная А+, большая рельефная грудь. Кх-х. Этого не может быть?! Он же... он образцовый студент! — Ты так хорошо принимаешь меня, дорогуша[3], — в этот момент говорит незнакомец, вбивая свой член в горло Бинхэ и одновременно нежно поглаживая его заполненные щёки. — Тебе нравится? Бинхэ не отвечает по-настоящему — просто стонет вокруг члена во рту, закрыв глаза от блаженства, позволяя ему раздвигать свое горло, делая всё возможное, чтобы уткнуться носом в пах, чтобы взять больше. — Какая шлюха, — произносит другой голос, более приглушенный, и Шэнь Цинцю догадывается, что это говорит тот парень, который трахает Бинхэ в зад. Бинхэ хнычет в ответ, подаваясь вперед с особенно сильным толчком, вынужденный ещё глубже принять оба члена, наполняющие его до отказа. Шэнь Цинцю не может удержаться, сжимая головку в кулаке при движении вверх, желая имитировать ощущение этой тугой задницы на своем члене. Ладно. Прежде чем кто-нибудь успеет вцепиться ему в глотку, он же не спит со своим студентом по-настоящему, ясно? Ему надо сохранить работу, на этом этапе жизни он не может быть импульсивным и делать глупые вещи, такие как трахать несправедливо привлекательных молодых парней, которые случайно оказались в классе, где он преподаёт! Нет, Шэнь Цинцю не может себе этого позволить. Поэтому он просто смотрит издалека и молча оценивает товар. Но это... он не может ничего с этим поделать. И будет ложью, если он скажет, что ему не нравится. — Я уже близко, милый. Можно мне кончить тебе в рот? — воркует незнакомец. Бинхэ с рвением обсасывает головку его члена, в то время как рука быстро гладит основание. Он смотрит в камеру, достаточно невинно, чтобы это сошло за мимолетный взгляд, но уголки его глаз кокетливо изгибаются, и это отправляет Шэнь Цинцю прямиком в бездну. Он чувствует, как сжимается его живот в первом признаке оргазма, и на самом деле хочет увидеть этот греховный рот наполненным спермой. — Тебе это понравится, правда, дорогуша? Заполнить обе твои дырки нашей кончой. Так, как ты хотел бы, чтобы с тобой поступил Шэнь-лаоши. Шэнь Цинцю напрягается. А? Он правильно расслышал?! С членом, все ещё затыкающим рот, Бинхэ не может ответить. Тем не менее, в этот момент его взгляд становится более глубоким, темным, сочащимся похотью, он знойно смотрит в камеру — и закрывает глаза. Шэнь Цинцю чувствует, что его горло заменяет собой пустыня Сахара. — Он только что сжал меня. Х-ха! Ты действительно шлюха, желающая, чтобы лаоши спустил в тебя, — говорит другой парень, трахающий Бинхэ. Его голос почти заглушается громкими стонами Бинхэ, которые он издает, устраивая шоу для камеры. Что это вообще значит? Бинхэ... его собственный ученик... Парень, у которого такая прекрасная посещаемость, который всегда предлагал помочь с вещами... Неужели Бинхэ видит его способным на такое? Шэнь Цинцю невольно стонет при этой мысли, его собственный член в руке ощущается тяжёлым и горячим, как будто вот-вот изольется. Но Шэнь Цинцю продолжает крепче сжимать основание, поглаживая сверху вниз. — Ты позволишь нам кончить в себя, да? Тебе нужно почувствовать себя отжаренным и наполненным, верно? С этого ракурса Шэнь Цинцю прекрасно видит толстый ствол, скрывающийся во рту Бинхэ, и завороженно наблюдает, как широко он растягивает его. Прежде чем ответить, Бинхэ с влажным хлюпом отстраняется; со слезящимися глазами и блестящими от слюны губами он выглядит великолепно, его голос звучит хрипло из-за перетруженного горла: — Да, пожалуйста. Я хочу этого. Я хочу, чтобы вы кончили. Шэнь Цинцю наблюдает за этой сценой в восхищенном молчании, одновременно грубо надрачивая, почти разрывая вену резкими движениями. — Кто кончил? — Мужчина перед Бинхэ жестко хватает его за волосы, почти сдернув с члена, когда Бинхэ снова пытается начать сосать. Шэнь Цинцю слышит непристойные шлепки кожи о кожу, когда другой мужчина таранит Бинхэ сзади, то и дело прикладываясь ладонью к подрагивающей плоти его задницы. Вдруг задохнувшись от непрошеной ревности, Шэнь Цинцю на мгновение задается вопросом, как это было бы, сожмись эта дырка вокруг него, тепло и липко, любовно охватывая чувствительные части его члена. — Шэнь-лаоши кончил! — бесстыдно кричит Бинхэ изумительно сорванным голосом, его ресницы намокают от слёз, прежде чем в его рот снова засовывают член. Он почти задыхается, когда особенно сильный толчок вынуждает его резко податься вперед, и первые капли предъэякулята вытекают из члена Шэнь Цинцю. Ох блядь. Ох блядь ОХБЛЯДЬБЛЯДЬ Он больше не может это контролировать, позволяя смазке стекать на ствол, пытаясь смягчить движения, и влага под пальцами издает пошлые хлюпающие звуки, громко звенящие в ушах. Щеки Шэнь Цинцю пылают от собственного бесстыдства, зубы прокусывают нижнюю губу до крови, пока он пытается не кончить слишком быстро — прежде, чем увидит финал. — Ха-ха! Очень хорошо. А теперь давай-ка покажи ему, как это может быть, дорогуша. Бинхэ быстро заглатывает член глубоко, до упора, камера в мельчайших деталях показывает, как он старается не давиться, выдаивая его изо всех сил. Глаза Бинхэ закатываются, затем закрываются, пока в него спускают, как будто он всё время ждал именно этого, — он издает удовлетворённый звук из глубины горла, без особого труда сглатывая. Шэнь Цинцю завороженно наблюдает, как горло Бинхэ сжимается вокруг толстого ствола, очертания которого видны снаружи. И это отправляет Шэнь Цинцю за край. Его собственный член выстреливает струями липкой спермы, которая проливается на руки и клавиатуру. Шэнь Цинцю даже не злится, слишком возбужденный, чтобы переживать из-за того, что испортил чистый ноутбук. — М-мф, чёрт! Чёрт! — Он пытается заглушить стоны, сильно прикусывая губу, но проклятия всё равно рвутся наружу. Резкими движениями он выжимает член до последней капли, пока запястье не начинает гореть от напряжения. Запоздало он слышит низкий стон второго мужчины на экране, а затем видит, как Бинхэ содрогается всем телом, прежде чем обмякнуть после этого последнего толчка; несомненно, другой незнакомец спустил в его задницу, заполнив её до краёв. Шэнь Цинцю задыхается вместе с ними, перед глазами плывёт. Но не успевает он прийти в себя, как камера снова движется. Он невольно фокусируется, и видит, что она показывает Бинхэ в полный рост — абсолютно голый, с красиво раскрасневшимся лицом, припухшими, мокрыми от слюны губами; густая липкая жидкость стекает из уголков рта на пышные холмики его рельефной груди. Он выглядит невероятно разбитым, с ошеломлёнными глазами, стоящий на коленях рядом с лужей собственного семени. Камера приближается к тонкой полоске спермы, медленно стекающей по его левому бедру, и у Шэнь Цинцю возникает внезапное желание слизнуть её. Честно говоря, если бы он не кончил раньше, то наверняка сделал бы это сейчас. Тем не менее, его член дергается, проявляя интерес к этой картине, которую его разум автоматически записывает и сохраняет в качестве будущего материала для дрочки. — Какая хорошая шлюха. А теперь покажи Шэнь-лаоши свою задницу. — Словно заботясь, чтобы Шэнь Цинцю получил больше наглядного материала, незнакомец приказывает Бинхэ повернуться. Тот охотно следует приказу, демонстрируя свою беспощадно использованную дырку, наполненную свежей спермой. Шэнь Цинцю стонет, закрывая глаза и пытаясь отрешиться от изображения на экране, отчаянно желая в то же время, чтобы это происходило в HD — или в реальной жизни. Что было, конечно, лишь несбыточным желанием. Ведь так? Тем временем камера возвращается, чтобы показать миловидное лицо Бинхэ — ресницы влажные, но он улыбается, и выглядит очень довольным, как кот, объевшийся сметаны, — прежде чем изображение гаснет и видео заканчивается. Шэнь Цинцю закрывает глаза рукой и тяжело вздыхает, пытаясь отдышаться. Как он должен смотреть на Бинхэ теперь, когда увидел это? Он не настолько толстокож, чтобы сделать покерфэйс, отнестись к произошедшему с безразличием и вести себя так, как будто этого никогда не было. А как насчет того, что он может потерять работу? Шэнь Цинцю стонет. Он так облажался. Всего несколько дней спустя, а точнее в понедельник, Бинхэ загоняет его в угол и рассказывает о случившемся. — Шэнь-лаоши, думаю, что это могла быть… — Ошибка? Да, так и было. Я так и подумал? Или ты сделал это, чтобы развле… — НЕТ! Это... это было не для развлечения! И я действительно хотел, чтобы вы это увидели! Ошеломлённый Шэнь Цинцю не замечает, как отступает к стене, когда Бинхэ придвигается к нему. У парня хватает наглости попытаться напустить на себя невинный вид, его тёмно-красные глаза постепенно наполняются слезами, но Шэнь Цинцю уже знает, что настроение Бинхэ может меняться на сто восемьдесят градусов за миллисекунду. — Ты — что?! Думай, что говоришь! — Вы поверите, если я скажу, что это правда? — Бинхэ наклоняется к его уху, от него пахнет свежим мылом и сладким мускусом, и шепчет: — Почему бы вам не попробовать меня? Тем вечером Шэнь Цинцю возвращается домой, запирает дверь своей комнаты, бросает сумку на ближайшую поверхность и быстро запускает ноутбук. Подключив наушники, он переходит на свой самый посещаемый сайт, скрытый под незаметной подписью в недрах библиотеки закладок. Затем он переходит к аккаунту, записанному на клочке бумаги, вынутого из застегнутого на пуговицу переднего кармана, вводит пароль — и ждет начала трансляции. Через несколько минут на экране появляется сидящий на стуле черноволосый парень в серой облегающей футболке и коротких шортах. Он весело машет рукой, тёмно-красные глаза щурятся, когда он улыбается в камеру, и Шэнь Цинцю заставляет себя смотреть на его лицо, а не на то и дело приподнимающуюся от дыхания рельефную грудь. Он прочищает горло, и парень ухмыляется. Он понимающе смотрит на него, и Шэнь Цинцю слышит из динамика его глубокий, сладкий голос, нежно произносящий: — Привет, шицзунь.[4] Начнем?