Х

      У Луффи в центре груди большой, зияющий крест с толстой, узловатой кожей и бледными шишками.       Зоро ненавидит его.       Обычно он гордится шрамами. Они — то, чем можно гордиться, думает он, какое-то напоминание о славной битве или о чем-то, что помогло ему вырасти; он не может осуждать Луффи, потому что у него самого было бесчисленное множество тысяч, усеивающих его собственный торс, и он демонстрирует их с гордостью — маленькая, самодовольная улыбка появляется на его лице, когда он их видит.       И обычно с Луффи всё в порядке — это просто напоминание о битве, которая у них была, напоминание о том времени, когда они стали сильнее, стали лучше, и он горд этим.       Но этот шрам совсем другой.       Этот шрам не о славе, не о битве или о чём-то подобном — этот шрам о времени, когда Зоро потерпел неудачу, о времени, когда его не было рядом со своим капитаном, и он страстно ненавидит его.       Что ещё хуже, так это то, что Луффи никогда не скрывает его, поэтому он постоянно видит в нём напоминание о своих неудачах и недостатках, о том времени, когда он не мог защитить своего капитана, потому что он был слабым и бесполезным, о времени, когда он был слишком самоуверенным и глупым.       Однажды он находит Луффи, потирающего костяшки пальцев об него с задумчивым выражением лица, и его глаза, которые устремлены вдаль, и Зоро хватает Луффи за руку:        — Мы тренируемся, — говорит он, и никаких объяснений не требуется.       — Спасибо, — говорит Луффи, мягко улыбаясь, на этот раз не болтая, о чём-то странном, что он нашёл или увидел.       Зоро ненавидит это. Он так сильно ненавидит это.       «Почему бы тебе не прикрыть его», — хочет сказать он.       «Почему ты принимаешь его?» — хочет спросить он.       Почему, почему, почему? Зоро знает, что не может просить хотя бы потому, что он прекрасно понимает: Луффи не хочет забывать, он не может забыть. Потому что все эти годы спустя Зоро всё ещё винит себя в том, что Куина упала с лестницы, поэтому он до сих пор держит свои мечи по бокам и пытается убедиться, что все в порядке, когда идет дождь.       (И он знает, что это странно, но никто не осуждает и не обсуждает это. У них у всех, есть свои странные маленькие причуды, так что Зоро знает, что он не может подвергать сомнению их чудачества, как они не подвергают сомнению его — невысказанное обещание висит в воздухе.)       Кто-то, с кем они дерутся, какой-то глупый человек, насмехается над Зоро и спрашивает, хочет ли он шрам, как у капитана, и лицо Зоро горит, но он не может драться, потому что Луффи поднимает руку и смеётся:       — Я справлюсь с этим парнем, — поворачивает шею в сторону, бьёт кулаком по ладони, а глаза холодные, как лёд, когда он рычит, — не угрожай моему первому помощнику!       Когда он заканчивает, Зоро просто вздыхает.       — Я мог бы справиться с этим, — говорит он, и Луффи смеётся, сцепляя руки за головой и выпячивая грудь, когда откидывает голову в сторону.       — Я знаю, — ухмыляется Луффи, невысказанное «ты мой накама» висит в воздухе.       Что-то щемит в груди Зоро: гордое, довольное и счастливое.       — Глупо, — говорит он, а Луффи просто держит его за руку, всё ещё смеясь.       Есть что-то в кресте на груди Луффи, гордом и выставленном напоказ, что заставляет Зоро думать: «Это мой капитан».       Он ненавидит это. Ему хотелось бы, чтобы его там не было. Смотреть на своего капитана и всегда видеть этот глупый, глупый КРЕСТ на его груди — трудно.       Но это часть его капитана, и Зоро знает, что если бы не крест на груди Луффи, это было бы что-то гораздо хуже.       Он представляет себе Эйса, фотографию которого они поместили в газетах: с открытым ртом, с огромной дырой в груди, с плотью, обожжённой так сильно, что из прижжённой раны не вытекала кровь. Он представляет себе Луффи на месте Эйса: с широко раскрытыми глазами, без половины туловища. И Зоро знает, что он сожалел бы об этом всю оставшуюся жизнь: он был слабым, для того чтобы защитить своего капитана.       И, может быть, это эгоистично (он знает, что это эгоистично, он такой эгоист), но он благодарен за смерть Эйса. Потому что он знает, что если бы не смерть Эйса, на его месте был бы Луффи, и да, Эйс был великолепен, и да, он знает, что смерть Эйса сильно ударила по Луффи, но Зоро просто хочет, чтобы его капитан был жив, и он готов позволить всему остальному миру сгореть, если их команда сможет остаться в безопасности, а Луффи сможет продолжать улыбаться.       У Луффи в центре груди большой, зияющий крест с толстой, узловатой кожей и бледными шишками.       Зоро ненавидит его, но он никогда больше не позволит Луффи получить шрам на груди.