Спасибо

Толкаешь меня в каюту, захлопывая дверь. Звук слегка оглушает, морщусь. В помещении слишком душно и темно, достаточно интимно, чтобы забыться. Улыбаешься, тянешь руки. Соблазнительно улыбаюсь, отвернувшись. Ухожу вглубь каюты, медленно стягивая кофту. Забыть. Забыть тебя. Это сильнее меня. Его руки резко прижимают меня к груди, а пальцы вырисовывают на оголенном животе незамысловатые узоры известные только ему, а мне слишком все равно, чтобы пытаться найти любовный или хоть какой-нибудь смысл. Все мое тело соскучилось по ласкам, поэтому отзывается сладкой истомой на чужие прикосновения. Убирает мешающиеся волосы в сторону припадая к пульсирующей венке на шее. Черт. Почему я вспоминаю как ты сидела на набережной со мной, рассматривая звезды? Перед глазами только наши споры, разговоры, твои страхи. Помню как летали на ветру твои волосы, как сверкали на закате глаза, как ты улыбалась. — Бэй, нельзя так сильно любить, это опасно, — предупреждаешь, рассматривая набережную за моей спиной. Наклоняюсь ближе к тебе, выдыхая воздух практически тебе в губы. Растерянно смотришь на меня, желая уже отстраниться, но я опережаю твои действия, мягко остановив за локти. Легко прикоснувшись к полуоткрытым устам, слышу, как ты обеспокоенно выдохнула. Не бойся, чувствовать. Резко укусив в районе плеча, разворачиваешь меня к себе, впиваясь в губы требовательным поцелуем. Твои грубоватые пальцы сжимают оголенную талию, показывая своё собственничество надо мной. А ты помнишь, как мы пошли однажды к Дилюку в таверну и ты пила сливочное пиво? Тогда, я дала всем понять, что ты моя. Ни одна живая душа не подошла к тебе. Не нарушила наше одно из первых свиданий. Наше… наше. господи. Оставляешь поцелуи на подбородке, руками путаясь в моих черных волосах, иногда оттягивая, чтобы напористее оставлять отметины на моей шее. А ты помнишь, как играла с моими волосами, когда я приплывала под ночь выбившаяся из сил. Моим единственным спокойствием было лечь к тебе на колени и почувствовать себя «дома». Всегда так чувствовала рядом с тобой. Моя тихая гавань. Подталкиваешь к койке, не отходя от меня ни на миллиметр. Улыбаюсь краешками губ, на твой заботливый взгляд. Ты так рад любить менять, а я… сделаю вид, что тоже. Как там говорится…стерпится, слюбится. Падаю на кровать, засмеявшись. Ладонями закрываю лицо руками. А помнишь, как мы валялись на кровати после самой долгой прогулки, мы тогда впервые поцеловались? Помнишь, какие мы были счастливые, соприкоснувшись с прохладными подушками, не разрывая зрительного контакта. Тогда я впервые попросила спрятать мою любовь от затмения. — Чего ты смеешься? — наклонившись интересуешься, оставляя короткий поцелуй на моих сухих губах. Молча пожимаю плечами, притягивая молодого человека ближе. Поднимает мои руки над головой, пробегаясь кончиками пальцев по ребрам, затем припадаешь к моей груди, иногда возвращаясь и уделяя внимание губам с привкусом моря. Физическая грубость и твоя ментальная нежность, я теряюсь в ощущениях. Снова и снова. Теряю себя. А помнишь, как ты однажды укусила меня. — Ай, — восклицаю, прерывая наш сладкий утренний поцелуй. — Что за перчинка в наших отношениях? — смотря на тебя, такую сильно красивую. Мою. До мурашек мою. — Ну, — смеешься. — Все не может быть гладко, Бэй, — подмигиваешь. Почему тогда меня это не напугало? Скажи, почему? Ты поддеваешь резинку моего нижнего белья, стягивая вниз. В комнате становится слишком душно. Твои глаза наблюдают за моей реакцией. Равнодушно смотрю в карие глаза, растягиваясь в ободряющей улыбке. Пусть так. Почему когда на меня смотрела так ты, мне казалось, что весь мир соединяется в тебе и нет ничего важнее твоих красных, искрящихся счастьем глаз. Потом ты соблазнительно-нежно вела своими холодными пальцами вверх по моей голени, затем внутренней стороне бедра, сводя меня с ума только лишь касаниями. Тебе не надо было ничего делать, чтобы я была готова дарить тебе все блага этого и другого мира. Только твоя ласка проникала в меня, выворачивая всю душу наизнанку. Мне так хотелось всегда летать с тобой где-то на вершинах только нашего счастья. Ты нависаешь надо мной, лаская взглядом моё равнодушие. Даже не замечаю, когда ты успел обнажиться передо мной. Ты меня любишь. Мгновение и ты толкаешься в меня. — Блять, — вырывается из моей груди. Забыть, забыть. Забыть твои руки на моей шее, забыть твои пальцы, что сжимали простыни, забыть твои стоны, забыть наши головокружительные поцелуи, нежность вперемешку со страстью. Забыть все то, что нас связывало. Забыть нашу оголенную, такую чистую любовь. Откровенно трогаешь меня, стирая из памяти её касания. До крови прикусываю губы. Мое тело только твоё, Нина. Нет. Да. Нет. Нет. Нет. Беспорядочно мотаю головой по подушке. — Все в порядке? — взволнованно интересуешься, вырывая меня из своего мира. — Да, — притягиваю тебя за шею, пряча лицо на твоих плечах. Жмурю глаза от непрошенных слез, пытаясь забыть наши объятия, твои пальцы, что доставляли меня на наивысшую вершину нашего собственного рая. Ты как яд, не даешь мне умереть, но мучаешь, отравляя организм день за днем. Каждая часть меня стремиться только к тебе, только с тобой. Тело каждую ночь просит только твоих объятий, только твоего касания. Моя самая главная зависимость. — Смотри мне в глаза, — шепчешь мне на ухо, но это выше моих сил. — Хочу концентрироваться на эмоциях, — вру, сильнее хватаясь за мужские плечи, не давай заглянуть в свои, пропитанные тобой глаза. Впечатываешь в моё податливое тело, пока пытаюсь выбить из себя, тебя, Нин Гуан. — Бэй, Бэй, ты такая горячая, — шепчешь мне. — Такая моя, моя, моя, — продолжаешь проникать в самое моё сердце. Я так хочу тебя ещё ближе, ещё глубже, наполняй меня, Нин Гуан, наполняй меня нашей любовью. Ты так мне нужна. — Я, — вырывается из моей груди, — люблю тебя, люблю, слышишь, — сбивчиво проговаривая, не раскрывая веки, чувствуя как по щекам скатываются соленые слезы. — И я тебя люблю, Бэй Доу, и я люблю тебя, — отвечает мне молодой пират, но я шепчу это тебе. Какой абсурд, Нин Гуан, какой это все бред, но наш, до мурашек наш. — Бэй, а давай приготовим сегодня вместе у тебя на корабле? — вдруг предлагаешь, смущенно улыбнувшись. — То есть мы променяем твой ежедневный шикарный ужин, на собственную стряпню? — недоверчиво интересуюсь, вскинув бровями. Сомнительная перспектива. — Ну типа, — смеешься, переплетая наши пальцы. Мужчина, переворачивает меня, вглядываясь в полуоткрытые глаза. Его пальцы сжимают бедра, а на губах играет довольная вожделенная улыбка. Смеюсь в ответ. Хуже ситуации не придумаешь. Призналась в любви человеку, который даже не нравится. Запрокидываю голову, путаясь в собственных волосах, опускаюсь ниже, глубже. Его грубые руки, пробегают по ребрам, заводя внутри сильнее физическое желание. — Нин, хватит, — отбегаю от её грязных рук, заливисто смеясь. — Вот что ты делаешь? Кто это убирать будет? — разводя руками, показывая на белый пол. — Ты, — счастливо заявляет, развернувшись. Её голос, словно ветерок по коже, заставляет всё тело покрыться холодными мурашками. — Твой же корабль, ты у нас капитан Южного Креста. — Вот, — подхожу ближе, горячая волна прошлась от меня, к тебе. — Ты все правильно сказала, — крепко смыкаю пальцы на её подбородке. Клянусь. Ради таких счастливых глаз хочется дышать. — Я — капитан, а ты, — смотрю на её нежные розоватые губы, самый желанный нектар. — Будешь убирать сейчас весь бардак, иначе не отпущу, — поговариваю, оставляя влажный поцелуй на покрасневшей щеке. Ты всегда так красиво реагируешь на мои касания. — А может я не хочу, чтобы меня отпускали, — задумчиво говорит, отклонившись в моих руках, пока я счастливо рассматриваю самую красивую девочку. Тот трепет, что зарождается во мне только от её взгляда, невозможно описать словами. — Бэй Доу, почему ты такая прекрасная? — вырывает меня из прошлого молодой пират, покусывая сухую кожу в районе груди. Его пальцы переплетаются с моими, целует костяшки, тянет на себя. Из гортани вырывается стон. Трактуя как-то по своему, он ускоряется, проникая в меня глубже и сильнее, словно пытаясь вытеснить тебя, но эту связь между нами, к счастью или к моему сожалению, никогда не разрушить. Не помню, как молодой человек закончил наше "любовное" таинство, что шептал, пока я молилась и желала только тебя. Крепко прижав меня к себе, пират уснул, а я подождав немного, выскользнула, судорожно натянув одежду. Кинув благодарный взгляд, горько усмехнулась, на выдохе протянув: «Не получилось». — Бэй, стой, — задорно кричала ты, пока я удалялась от тебя по узким улочкам. — Слушай, — резко оборачиваюсь, поймав тебя. — Невозможно быть настолько влюблённой, — тяжело сглотнув, убираю с твоего лица, упавшие от ветра блондинистые прядки. — Но у нас же получается, значит возможно, — смеешься, обхватив меня за талию. — Пускай так будет всегда, — прошу я, заглянув в твои красные глаза. — О, нет, — закрыв лицо руками, качаешь головой. — Я сойду с ума от таких чувств ежедневно. Ты такая красивая, господи. Закуриваю, выдыхая вверх клубок едкого дыма. Он жжет глаза, проникая в каждую клеточку моего тела отравляя, пусть лучше легкие сдадутся первыми от поражения, чем моё сердце от бесконечной, удушающей любви к тебе. — Нин Гуан, пойдем может уже, а? — скучающе протягиваю, наблюдая, как ты битый час разгребаешь свои бумажки совершенно не обращая на меня никакого внимания. — Я соскучилась между прочим, меня три недели не было, — напоминаю о себе, какой раз, но ты неумолимо делаешь вид холодной, неприступной королевы. — Бэй, ну дай мне время поработать, а, — вторишь мне, кивая в знак подтверждения своих слов. Тревожность постепенно заполняет моё тело, руки потеют, а живот неприятно стягивается от твоего формально-раздражительного тона. С каких пор в наших отношениях появился столько напряженный оттенок. — Может как-нибудь в другой раз пойдем? — оторвавшись от листков, интересуешься, смотря в мои ошарашенные глаза. Одним только вопросом впечатывает меня в стену, обезоружив. Что? Что значит в другой раз. — Бэй, я хочу побыть одна, уходи, мы не можем быть вместе так будет лучше для всех, ты всегда там, я тут, да и вообще мы заигрались, — продолжаешь на моё молчание, но клянусь, внутри меня все мое естество кричало и пыталось достучаться до тебя. Ухмыляюсь, все еще смотря в твои уставшие красные глаза, нет, это неправда. Ты ждешь. Чувствую, как комок в горле мешает мне дышать. Жму кулаки, испепеляя тебя взглядом. Судорожно удаляюсь, пытаясь спрятаться от собственной боли. Ногой толкаю дверь, вываливаясь из дворца. Боль жжет в груди, глаза застилает пелена слез. Тру лицо сухими руками, пытаясь осознать происходящее. Не получается. Нет. Сажусь на палубе, вглядываясь в безграничную синюю водную гладь. Так тихо, кажется, что я лучше всего слышу тут свою боль. Боль, которую стала мне верной подругой, ежедневно напоминавшей о тебе. — Спасибо, Нин Гуан, теперь я хотя бы знаю, каково это любить…