Пустая Земля

Утро было жарким. У салуна остановилась повозка. Старый, хилый мужичок медленно спрыгнул с нее и направился в салун. Повозка тронулась. – Можно мне пинту? – глухо спросил мужичок и кинул монету. Бармен без лишних слов все исполнил и завел разговор: – Что же привело Вас в город? – Одна старая проблема... И поэтому я ищу местного шерифа. Кстати, не знаете, где он? – Я здесь, – человек, сидящий за барной стойкой на расстоянии двух стульев от старика, вальяжно цокая, приблизился. – Чем могу помочь? На его груди сверкнула звезда. Шериф сначала посмотрел на старичка, потом перевел взгляд за него – что-то привлекло его внимание. В салун зашло еще два посетителя, весьма странных: высокий, хорошо одетый мужчина со слишком суровым лицом, весь в черном, с саквояжем; и молодая девушка чем-то напоминающая книжную разбойницу. По крайней мере, такое впечатление создавало клетчатое плотное полотно, завязанное на бедрах, поверх брюк; и движения, которым не хватало примерно дюйма амплитуды, чтобы быть слишком размашистыми (для девушки, разумеется). Они сели достаточно близко, за стол, и тут же начали говорить о турнире по покеру, проходящем в городе. Шериф снял маску бдительности и уставился на старика. – Видите ли, я издалека. На наш город нападают индейцы. Постоянно. От них нет никакого спасения. Они постоянно утаскивают наших людей куда-то, и больше эти люди не возвращаются... – Агрессивное племя индейцев?.. Вам бы к маршалу... Продолжайте, – шериф явно задумался. – О чем это я?.. – старик озадачился. – Я еле выехал из города. Взял у конюха кобылу и поехал без остановки. Ну, думаю, все равно помру скоро, а если вырваться повезет, то – шикарно. Эти индейцы город наш взаперти держат. Заезжать людям-то в него можно, а выехать – почти без шансов. Любого, кто захочет покинуть город, индейцы либо отловят, либо убьют. Только если человек обратно побежит, он имеет шанс спастись. И то, наверное, чтобы другим рассказать и запугать сильнее. *** – Как Вы думаете, мисс О’Хара, они сами спровоцировали индейцев, или, действительно, на таких злобных наткнулись? – флегматично спросил Маккой. – Нет, я не верю его рассказам. Помните, как мы сопровождали караван в поисках золота? Никому не было дела до местных – всех интересовало только золото. Я говорила с ними, почти со всеми. И они, почти все, обещали мне золотые горы, подарки. Один даже зубы убитых индейцев обещал в знак доказательства отваги. – Мда... Любой может быть отважен с «Гатлингом» в руках против дикарей с палками... – А конкистадоры? Они почти всех истребили. Из-за золота... – Не обеляйте индейцев, мисс О’Хара. Наверное, это все в какой-то степени было небезосновательно. Только посмотрите на этого старика. На его лице явный ужас. – Думаете, он запуган? – А давайте поспорим. Поедем в тот город и сами все увидим. Этот шериф явно не вытягивает разговор. А мы получим законный заработок, – лицо Маккоя оживилось, но понять это мог лишь тот, кто его хорошо знал. – На что же мы поспорим? – голос Кейт приобрел явный заговорщический оттенок и азарт. Это уже мог заметить любой. – Предлагаю... – Маккой поднес палец к подбородку. – Деньги, которые мы получим, заберет победитель. Все. Без остатка. – Все или ничего? Не похоже на Вас. – Учусь у Вас. Не все же Вам у меня учиться. – Лучше бы Вы учились чему-то другому... – Кейт, видимо, слегка разочаровалась. – И потом, я же знаю, что могу попросить у Вас. А Вы можете попросить у меня. – Стоило догадаться. Шериф уже открыто пытался отвязаться от старика, а старик все более жалобно умолял. Точку в ситуации поставил Маккой, представившись, как обычно «доктором Маккоем», «одним из лучших среди профессионалов», использующим «нестандартные методы». Затем он представил Кейт, как «мисс О’Хару», «тоже достаточно профессиональную», но «имеющую другой подход к ситуации». Старый мужичок медленно поднял взгляд, успев зацепиться им за пурпурный камень в строгой оправе на такого же цвета галстуке Маккоя. Док отлично заметил это и усилил свою бдительность. Подождав, он нетерпеливо спросил: – Вы решили что-нибудь? – Вы, правда, поможете всем нам? – обнадежился старик. – Смотря, сколько заплатите. И учтите, что деньги должны покрыть расходы на дорогу и все средства, которые пойдут в ход. Ну так что? Старик нервно сглотнул, как кролик перед удавом: – Я-я бы с радостью... Т-только у меня не много денег. – А что скажет господин шериф? Шериф опешил, но вовремя сообразил, что к чему, а потому сразу согласился на условия. Цену Маккой заломил большую, ведь город очень далеко, и железная дорога к нему не проложена – настоящая глушь. Собственно, далее, из разговора со стариком, Кейт и Маккой выяснили, что отправиться им придется к южной части Скалистых гор, через Великие равнины, в город старателей Слотервиль. *** От шерифа Маккой вышел довольным переговорами – его лицо было не таким мрачным. – На какую сумму, в итоге, спорим? – спросила Кейт с легким энтузиазмом. – На достаточную, – ответил Маккой многозначительно. – Разве интересно спорить на кота в мешке? – Ну почему же на кота? Меня все устраивает. Кейт нахмурилась. «Ла-адно», – протянул Маккой и увлек ее за угол, где их никто бы не увидел, а затем показал расписку. Глаза Кейт стали медленно увеличиваться: – Неужели до этого города настолько далеко?.. – До него очень далеко. Вы даже не представляете. Даже я не представляю... Маккой и Кейт еще многого не представляли. Они собрали вещи. У Маккоя их было, конечно, больше: заказные патроны, реагенты, яды и многое другое; у Кейт – только «Дерринджер» и подаренный Ястребиным Глазом нож. Маскировку она всегда искала на месте, но она бы ей не помогла в разборках с индейцами. *** *** Однажды на ранчо у Джона собралось необыкновенно много гостей. Несмотря на это, они все были знакомы ему, и кроме того, для них указанная встреча была отличной возможностью познакомиться с женой Купера. Заехав вместе с Гектором в крепость «Орлиное гнездо», к Сэму и Санчесу, Изабель вспомнила, что давненько они, старые приятели, не собирались всей командой. Ее идея была поддержана: парни предложили навестить Джона и его небольшую семью. Это было бы удобнее всего. Джон после своего самого большого приключения решил отправиться на «пенсию»: обустроил ранчо, нашел жену, вел в целом спокойную жизнь, высаживая небольшие поля и продавая разнообразный урожай. Правда, иногда он срывался на помощь друзьям, по старой памяти. Его жена очень волновалась в такие моменты. Время, до того как стемнело, прошло достаточно бурно: старые совместные воспоминания будоражили ностальгические чувства. Когда наступили глубокие сумерки, все собрались у костра. Изабель решила поделиться одной историей, которую она узнала от индейцев, пока жила с ними. Это была страшная легенда о проклятом племени. Обстановка располагала, так что такая история была воспринята на «Ура!» всеми, кроме Маккоя, который, как обычно, скрестил руки на груди и незаметно фыркнул. И только Кейт, приготовившаяся внимательно слушать, послужила тем фактором, под влиянием которого он остался. Маккой, конечно, здесь находиться не хотел, и сейчас считал, что это мероприятие – худшее, на что он тратит свою жизнь. Получилось так, что, по чистой случайности, и они с Кейт попали сюда, всего лишь сделав с утра остановку у прилежащего города, чтобы дождаться следующего поезда. Тот, на котором они приехали, объявил конечную. А потом Кейт увидела знакомые лица, и потащила Маккоя к старым приятелям. Конечно, она была им очень рада; Маккой, в свою очередь, предпочел бы с ними не сталкиваться. И когда Изабель сказала, что она, Сэм, Санчес и Гектор идут к Джону, а затем предложила составить им компанию, Кейт не смогла отказаться, а Маккой, будучи по отношению к Кейт исключительно любезным, сделал ей одолжение. Костер трещал. Искры в темноте были особенно яркими. Изабель поняла, что время подходящее, и начала рассказ. *** Далеко-далеко, на западе, есть большие острые горы, и возле них, на приличном отдалении, когда-то жило племя индейцев. Они никогда не говорили с другими племенами, жили сами по себе. У них были вождь и шаман – очень мудрые люди, которые принимали важные решения, знали, как лучше распределить припасы, чтобы не знать голода. И, конечно же, у них были воины – очень сильные. А самый сильный из них командовал своей ватагой; и набирал он в нее лучших из лучших. Но был у сильнейшего воина один недостаток: он был настолько вспыльчив, что на поле боя впадал в дикую ярость, из-за которой терял над собой контроль. Впрочем, менее воинственным это его не делало. В один день пастухи обнаружили людей из другого племени, и был собран совет. Сильнейший воин настаивал на том, чтобы истребить неизвестных, но вождь решил отправить разведчиков на переговоры. Сильнейшему воину это не понравилось, и он, собрав своих людей, безоговорочно преданных ему, отправился по следам. Они напали на лагерь, и в темноте резали все, что двигалось. Даже люди из их племени пытались дать им отпор, так как думали, что это какие-то дикие звери... или злые духи... Воин со своей ватагой перебил всех. Только на утро, с восходом Солнца, стало понятно, что произошло. Они убили всех, яростно и неистово, так, как никто другой не убивает. Если бы соплеменники отправились на поиски пропавших разведчиков, они бы сразу все поняли, найдя это место. И поэтому воин приказал своим людям съесть трупы соплеменников, а одежду зарыть в яме. У воина была преданная ватага, и все до одного, кто в ней находился, стал выполнять приказ. Сильнейший, разумеется, не стоял в стороне, и тоже делал это. Когда воин с ватагой вернулся в племя, он рассказал вождю, что видел: как застал незнакомцев, поедающими соплеменников, и как он их всех со злости порубил. Вождь выказал признательность и сожаление, но он не поверил до конца и отправился к шаману, чтобы посоветоваться. А шаман после этого разговора отправился с несколькими людьми в разоренный лагерь и взял у одного из мертвецов глаз. Вернувшись, шаман начал готовить зелье. Он поместил туда глаз, травы, кровь зверей, призвал на помощь духов, а после – выпил зелье. Перед его глазами представилась ужасающая картина того, как все было на самом деле. Шаман рассказал это вождю, и вождь публично изгнал сильнейшего воина и его ватагу на запад, к горам. А шаман проклял изгнанников, сказал: раз у них звериный характер, то пусть и живут, как звери. *** Изабель закончила. Блики огня играли на ее загадочном лице – это было устрашающе. – Это что ли страшная байка? – спросил Сэм, усмехнувшись. – Это все, конечно, прекрасно, но обычно потом бывает какое-то жуткое окончание. Например, мне матушка рассказывала про проклятые дома с призраками и показывала их. А я делал на этом бизнес. – Это же легенда. Она отличается от простой страшилки... – ответила Изабель. – Ты, Изабель, конечно, извини, но, по сути, она ничем не отличается... Сэм хотел добавить что-то еще, но пьяный Санчес его перебил: – Да-а... Вот это раньше были командиры! Со своими солдатами – и в огонь, и в воду. Ну прямо как я, со своей бандой... Карамба! Не-е, своей банде надо показывать достойный пример, а сейчас-то что!?.. Джон!! Отличная текила! – Во что меня втянули?.. – Маккой опять фыркнул. – Обсуждать среди ночи каноны дурацких страшилок... Мог бы провести время и полезнее, даже думать над вариантами не пришлось бы. – Док, расслабьтесь, когда еще все вместе так уютно посидим у костра и послушаем захватывающие легенды? Кстати, Изабель здорово рассказывает, – сказала Кейт, покосившись на Маккоя. Изабель ее поблагодарила. – Безусловно, – тихо ответил Маккой. Возмутившийся Гектор, конечно, немного опоздал, но решил высказаться, так как держать возмущение в себе из-за выпитого уже не мог: – Маккой, ну что же ты тогда тут делаешь, если тебе ничего не нравится? Мы, конечно, хорошая команда, но ты бываешь невыносим. Не обижайся, но другого не скажешь. – Разумеется, замечательная. Но только, когда я делаю все сам, – спокойно ответил Маккой. – Золотце, ну ты хоть когда-нибудь не ворчишь? – снисходительно спросила Изабель. Маккой ее проигнорировал. – Хм, а что бы, интересно, было, если бы это была обыкновенная страшная история? – включился Джон, пытаясь разрядить обстановку. – А должно быть вот что! Племя у себя там, на холмах живет, размножается и ловит проезжающие мимо дилижансы, – гордо ответил Сэм, и еще больше приосанился, когда понял, насколько хорошее продолжение придумал. – Или во! Туда приехали старатели, разбили город, и стали добывать руду. А дикари узнали про них и сперли лошадей. А город стали держать как ферму, ну и периодически таскать оттуда людей. – Ну ты и придумал, Сэм, – хлопнула его по плечу Изабель. Вектор обсуждения успешно сменился – после этого разговор продолжился в соответствии с ним. Вероятно, повлияло то, что Маккой решил молчать, но не комментировать летящую из уст бывших коллег нелепость стоило огромных усилий. Далее было решено, что настало время отправляться спать. *** *** Дорога была изнурительной. Сначала прокатились немного на поезде. После – ехали на повозке с барахлом, которую вел ямщик-вонючка, вечно отпускавший тупые шутки. Если бы им пришлось ехать с ним чуть больше, Маккой бы точно вывихнул глаз – так часто закатывал его. Кейт даже казалось, что Маккой научился его закатывать так, что кроме белка ничего не было видно – это вызывало легкий мандраж. Тем не менее, большую, последнюю часть пути они преодолели в одиночестве, на худых кобылах, которые настолько сильно шатались, что приходилось слезать и везти их под уздцы – Кейт было жалко бедных лошадок, а Маккой ворчал, что можно было их, в таком случае, не брать. Но все-таки функцию перевозки вещей лошади выполняли сносно. Слотервиль оказался, на удивление, немаленьким, хотя и ветхим. Улицы были практически пусты, большинство зданий – не достроено. Никто не прохлаждался на свежем воздухе: люди выходили только по делу, например, повесить белье или попасть в соседний дом. На фоне этого выделялись несколько мужчин возле конюшни, которые, предположительно, куда-то собирались. Маккой решил с ними переговорить, а Кейт составила компанию. Мужчины выглядели смелыми, но когда заметили путников, вздрогнули. Они представились: двое помощников шерифа, фермер и охотник на индейцев. Последний был довольно высокомерен. «Я охотник. На индейцев. Самый меткий стрелок в округе», – так он и сказал. – Да-а, – протянул Маккой. – Нет ничего сложнее, чем с пяти метров подстрелить туземца с палкой. – Хотите сказать, я недостаточно хорош? – нахмурился охотник, подтянувшись. – Я ничего не хочу. Вы уже сами все сказали. Затем Маккой спросил: «А что это, собственно, за сборы?» – Как что? Поедем убивать индейцев, – вздохнул один из помощников. – О-ох, лучше бы вы сюда не приезжали, ведь из этого места просто так не уехать. Вон, старик Герберт. Он все порывался говорить с шерифом о том, чтобы отправиться за помощью. Чтобы армию, скажем, прислали. Уехал и не вернулся. – А это, случайно, не маленький старичок с всклокоченными волосами и в ветхой одежде? – спросила Кейт. – Да, он самый, – оживился второй помощник. – Если от него перегаром несло ярдов на сто пятьдесят, то это точно был он. А где вы его видели? – Очень далеко отсюда, во Флэгстоне, – ответила Кейт. – Именно поэтому мы здесь. – Вы вдвоем? И все? – По-вашему, этого мало? – спросил Маккой, потом подумал и добавил. – А может, возьмете меня с собой? Было бы интересно взглянуть на этих ваших... индейцев. – А поезжайте, – сказал первый помощник. – Лишние руки никогда не повредят. – Не сказал бы, что всегда так. Однако в этот раз вы не ошиблись. – А что будет делать молодая леди? – Я побуду в городе, поговорю с жителями, – ответила Кейт. – Будьте только осторожны. Если увидите индейцев, сразу прячьтесь, и подальше, – посоветовал фермер и широко улыбнулся. Маккой пристально на него посмотрел. – Спасибо за совет! – поблагодарила Кейт, и через несколько минут уже провожала взглядом пятерых всадников. «Как же мне начать расследование?» – задала сама себе вопрос Кейт. Разумеется, она не произнесла его вслух, иначе, какой же из нее шпион, если она будет все время болтать. Конечно, следует поговорить с жителями. И, в первую очередь, с местными врачами, так как они лечат тех, кто пострадал от индейцев. Может, и сами пациенты смогут сказать пару слов... если повезет... Но кто же первый в очереди? Кейт зашла в конюшню. Лошади уставились на нее своими большими глазами. Их было немного, и они были не самые симпатичные. Идя мимо высунувшихся из стойл морд, Кейт мельком осматривала лошадей. Они были очень худы, а некоторые – даже больны. А вот и конюх – он только что повесил уздечку на гвоздь и собрался уходить, как вдруг заметил Кейт: – А, юная леди, Вы что-то хотели спросить? Я слышал, что Вы и Ваш приятель приехали издалека, чтобы помочь нам. Давайте-ка выйдем и поговорим на свежем воздухе. Через минуту они стояли возле конюшни, опершись о забор. Светило яркое Солнце, было жарко. «Как там Маккой?» – невольно подумала Кейт, после чего вернулась к разговору: – Мы же с Вами так и не познакомились, мистер... – Приятно, что кто-то интересуется именем старого конюха, – он усмехнулся. – Моя фамилия Гаррисон. Эх... Я ведь должен Вам кое-что сказать... Кейт вопросительно посмотрела. – Как бы сказать... – старик подбирал слова. – Думаю, Вы можете сказать, как есть. Не волнуйтесь, я не упаду без чувств, – подбодрила Кейт мистера Гаррисона. – Эх, ладно. Мы находимся практически под горами. А индейцы живут в горах и смотрят на нас сверху. Поэтому отсюда почти невозможно уехать. Индейцы, просто, не дадут это сделать. Лицо Кейт приобрело озадаченное выражение, но все же она собралась и решила продолжить. Она спросила у старика Гаррисона, кто еще в городе может дать ответы, и есть ли здесь шериф. Последний, как выяснилось, находился в больнице в тяжелейшем состоянии – его «покоцали индейцы», как изъяснился старик. Он также указал на тех, кого стоило расспросить. Первой в списке была бабуля Спаркл. Она жила в ветхой, полуразваленной лачуге, и была сама такая же. Эта женщина оказалась очень милой, и рассказала, о том, какие индейцы на самом деле: – Они похищают людей каждый месяц. Уж что они там едят?.. Мы для них как будто блюдо особое. – Блюдо? Извините, я правильно услышала? – Кейт редко пугалась, но сейчас почувствовала пробежавший по спине холодок. В конце концов, из набора слов, произведенного старушкой, яснее всего она поняла именно это. – О, да. Ведь они меня похитили. «Какой ужас», – подумала Кейт и с сочувствием посмотрела на бабулю. – Я целый день провела у них в пещере, они посадили меня вместе с другими нашими, и так держали, ей-богу. – Простая пещера? Они ее охраняли? – А зачем? Им и так все видно. Один из наших попытался убежать, так индейцы тут же поймали его, вернули и освежевали. А потом ели его прямо при нас. – Вы так спокойно рассказываете... – сказала Кейт. Она вспомнила Маккоя и уже много раз пожалела, что отпустила его, и вообще, что согласилась на спор. – Как же Вы выжили? – Сама не знаю, дочка. Кажись, Господь помог. Я мертвой притворилась, они меня и выволокли. Я и дала деру, как только они ушли. Это – право-слово – чудо какое-то. Никто, ведь, никогда не возвращался, а я, старая, вернулась. Эх, лучше бы молодым повезло... Кейт поддержала ее добрым словом, даже помогла по дому: собрала и принесла овощи с грядок. Старушка уже и так много чего рассказала, и лишний раз возвращать ее к тем событиям было бы издевательством. После ее расспроса Кейт решила отправиться к местному доктору. – Можете ничего не говорить. Я видел Вас и этого здоровяка в плаще, и знаю, кто вы. Будь ты кем-то другим, я бы тебя выпер. А так – я, просто, говорю, что очень занят. Врач как будто не видел Кейт и говорил с голосом в своей голове. Он шелестел все время своими бумагами, что-то искал, писал. Кейт немного постояла, осматривая помещение: просторный, светлый кабинет, правда заваленный бумагами, врачебными инструментами и снадобьями; есть дверной проем, закрытый занавеской. – Мы приехали из ближайшего города: слышали, что здесь орудует убийца. И, собственно, как охотники за головами, мы приехали решить эту проблему, – Кейт сделала интонацию немного более жесткой, по сравнению с тем, как она обычно говорила. – Убийца!? Да как же! – вот только сейчас врач обратил на нее внимание. Отлично! Именно этого Кейт и добивалась. – Убийца... Да тут целая куча убийц! Еще более здоровых, чем твой товарищ. Вон там лежат люди, – он показал на занавеску. – Все они столкнулись с... убийцами... и теперь они калеки или же при смерти. – Вы знаете, кто эти убийцы? И откуда они появились? – Хочешь, чтобы я тебе рассказал? Что ж... А давай расскажу, потрачу время, чтобы вы, наконец, поняли, куда попали! Кейт немного воодушевилась и приготовилась слушать. Оказалось, что город был заложен около двадцати лет назад, и врач приехал сюда сравнительно недавно. Недавно появились и индейцы. Сначала люди, просто, замечали ночью, вдалеке, фигуры, а потом эти фигуры начали похищать людей. Те, кому удавалось сбежать, рассказывали жуткие вещи: что эти двухметровые детины, мужчины и женщины, живут в пещерах, на холмах и ведут совершенно животный образ жизни. Они даже не готовят еду – как собаки, пожирают сырое мясо, грызут ветки. Их инженерной мысли хватило лишь на костяное оружие и костры. Драться в открытую с ними бесполезно, те, кто пытался, рассказывали, что их даже пуля не берет – как минимум, нужно несколько дырок сделать, и, тем не менее, даже этого может не хватить. Врач будто злорадствовал, а Кейт не понимала, реально она сейчас здесь находится, правду ли она слушает, или это все вымысел. Соответственно, и уровень воодушевления у нее существенно понизился. Затем врач провел ее за занавеску, показал пациентов. Было очень легко догадаться, что под бинтами скрывались жуткие раны, многие пациенты были калеками. Кейт поняла, что говорить с ними будет бесполезно, но один из них подозвал ее к себе. – Я слышал... о чем Вы говорили с доктором, мисс... Я – шериф этого города... и я должен Вам кое-что рассказать. У шерифа отсутствовали обе ноги, да и сам он выглядел не лучшим образом. Кейт старалась не рассматривать его, многие люди не любят этого, особенно, если они калеки. – Держите, – он вложил в ее руку пузырек. – Это мышьяк... У дикарей, в одной из пещер... есть колодец, из которого они пьют воду... Отравите воду, и им всем конец. Только... пробраться туда почти нереально. Я пробовал. Вот, что вышло... Странно, что они не сожрали меня, – он кивнул в сторону своих ног, вернее того, что от них осталось. Лицо его было печальным. Кейт, которая всегда знала, что сказать, не могла подобрать слов, поэтому сказала честно то, что думала: – Спасибо за помощь, шериф. Мы постараемся сделать все, что возможно. Да, Кейт смотрела на мир оптимистично. Она всегда была убеждена, что любое приключение, в которое она и ее друзья ввяжутся, закончится хорошо. Но сейчас она понимала: все может завершиться плачевно, только никак не хотела воспринять это всерьез. Опрос остальных жителей картины не изменил, только лишь дополнил ее. Прошел день, затем наступил следующий. Кейт успела получить доверие жителей, разговаривая с ними и немного помогая. Собственно, это и помогло ей упросить двух фермеров взять ее с собой, к индейцам, ведь прошло уже больше суток, а никто с прошлой поездки так и не вернулся. Это и побудило двоих, самых отважных, парней заявиться в пыльный салун о во всеуслышание объявить о спасательной операции. После того, как они удалились, Кейт их отыскала и с большими усилиями убедила в своей полезности делу. В итоге фермеры, не особенно веря в рассказы Кейт, решили взять ее с собой и выдали ей «для порядка» винчестер. Дорога была достаточно близкая, но трудная: приходилось двигаться все время в гору, да еще и на хилых лошадях. Путники постоянно спускались, затаскивали лошадей на крутой пригорок, затем садились, ехали по ровной поверхности. Это повторялось снова и снова. Фермеры постоянно мерялись тем, сколько индейцев перестреляют, больше из-за присутствия Кейт, а ей и дела не было до этого. Она думала о встрече с дикарями и о Маккое... Он вряд ли о ней вспоминал. Они спешились. Один из фермеров сказал: «Все. Заканчиваем разговоры. Лео, будешь смотреть назад, я налево, а Вы, мисс – направо». «А что это я – назад? Хочешь с девушкой пройтись?» – возмутился Лео. «Черт тебя дери, Лео! У тебя же катаракта! А впереди опасность больше». Кейт подивилась логике: ей что-то подсказывало, что такая тактика была неверна, но влезать не стала, иначе спор бы значительно затянулся, а «спасательная операция» – закончилась бы, не успев начаться. Группа двигалась очень скученно, так, что можно было легко дотянуться рукой до любого в ее составе. Парень, слева от Кейт следил и за своей стороной и за ее – наверное, думал, что Кейт впервые участвует в подобном. Вдруг он резко прицелился вперед. Кейт тоже взглянула и быстро положила фермеру на предплечье руку, чтобы он не стрелял. Она смотрела вперед, и не могла понять, удивляется она сейчас или радуется. С пригорка небыстро спускался Маккой. Он был изнурен, весь в пыли, где-то потерял свои вещи, не было привычных плаща и шляпы. Он осторожно шагал, почти невесомо опираясь рукой о стену. – Уходите, – сказал Маккой. – Вам нечего здесь делать. – Вообще-то, мы пришли убивать индейцев, – возразил Лео. – С таким... построением? – Нам, вообще-то, солдаты показали! – ответил второй фермер. – Они посмеялись над вами, идиотами. Но что ж, идите, двумя дураками будет меньше. Фермеры нахмурились и начали взбираться на пригорок. – Стойте, подождите, – негромко воскликнула Кейт. – Не переживай, красавица. Мы вернемся победителями! – ответил безымянный фермер, после чего оба парня скрылись за скалой. Маккой смотрел на них через плечо. – Что они с Вами сделали, Маккой? – Кейт была обеспокоена. Она аккуратно повернула его лицо к себе, проведя рукой по впалой щеке. Лицо Маккоя стало, кажется, резче, чем раньше. Он быстро перехватил ее руку, до того, как она опустилась, и решительно сказал: «Идемте отсюда, Кейт. Мы слишком много наделали шума», – после чего быстро ее повел, но не в привычном направлении, а в сторону леса. Они быстро шли сначала вдоль скалы, скрываясь в тени, затем маневрировали между большими камнями. Маккой периодически переходил на легкий бег или присаживался и двигался пригнувшись. Кейт, которую он тянул за руку, проворно успевала за ним. Обычно Маккой никогда ее так не вел. Ему не было все равно, но видимо сейчас был особый случай. Кейт вспомнила сведения, полученные в городе, и снова с тревогой подтвердила их для себя. Резкая остановка. «Эти аборигены невероятно тупы, но они хорошо слышат», – шепнул Маккой и указал головой вперед. Он стоял на отдалении, спиной к ним. Он был огромен и широкоплеч; устойчиво стоял на мощных ногах, и сам походил на скалу. Он был полностью обнажен, но с ног до головы вымазан золой и какой-то грязью. Маккой и Кейт, низко припав к земле, готовые в любой момент вжаться в ближайший камень, практически поползли по направлению к дикарю. Дальше нельзя, иначе можно попасть в его поле зрения. Дикарь стоял, за ним наблюдали. Секунды тянулись долго. Кейт подняла камень и бросила так, чтобы дикарь обернулся на звук. Он даже не дрогнул, лишь бросил молниеносный взгляд, затем напрягся. Раздались выстрелы. Дикарь медленно развернулся и быстро побежал туда, откуда пришли Маккой и Кейт. «Дураки», – холодно прокомментировал Док, и снова схватив Кейт за руку, повел ее в лес. Деревья были высокие, но не очень густые. Маккой уводил Кейт глубже, а потом неожиданно остановился. Он осмотрелся и изнуренно сел на землю. Кейт села рядом. Она рассматривала его несколько секунд, и, вдруг, заметила ссадину на лбу, у линии волос, на лице проглядывались следы крови – из-за пыли это было не так заметно. – Док, у Вас на лбу... – Ссадина. Я почти забыл... – Маккой машинально потянулся ко лбу, как он обычно делал, чтобы привести мысли в порядок, но Кейт остановила его. – Не надо, – взгляд ее был спокоен, но внутри она переживала. Маккой посмотрел на нее успокаивающе. – Что там было? – спросила Кейт. – Это дикари – не индейцы... Они выскочили на нас неожиданно, и эти четверо, что были со мной, начали без разбора стрелять. Дикари нас в это время повязали... – Они... каннибалы?.. – Кейт как будто изо всех сил хотела опровергнуть этот факт. – Да. Удивлен я почему-то не был... Вам рассказать об этом? – Маккой был мрачен, но явно собирался попугать Кейт подробностями. – Не стоит. – Этот стрелок... по индейцам... ни в одного не попал... – Маккой хмуро усмехнулся. – Он решил сходить на разведку, и его поймали, как только он свою голову вытащил из пещеры. А потом съели. Прямо перед нами, – Маккой мог рассказать куда более подробно, но не стал. – Как же Вы сбежали? – Решили самое интересное приберечь на сладкое? – Маккой оживился. – Вы ведь смотрите по сторонам? Кейт смотрела, и она ответила утвердительно. – Профессионализм, или, может, наблюдательность и способность к азам логики, решает исход практически заранее, – Маккой выдержал паузу. Сколько Кейт его знала, он всегда набивал себе цену. – Я все время был в тени, чтобы не попадаться на глаза этим дикарям. Потом я понял тонкости их трапезы и придумал план. Он очень Вам не понравится, мисс О’Хара. Вы готовы слушать? – Маккой выжидающе на нее посмотрел. Кейт, собравшись с мыслями, ответила: «Да». И Маккой продолжил. – Я отравил остальных пленников, подмешав в их флягу сильный яд, и спрятался в трещине в стене. Никто бы не догадался меня там искать, так как для них она слишком узкая. Дикари пришли и, увидев два трупа, решили их съесть. Они даже тупее диких зверей... Собственно, когда начался переполох, я ускользнул под шум. Но я оставил им в той пещере маленький подарок в виде открытого флакона с ртутью. – Вы отравили своих спутников? – Да. Я их видел в деле. Они бы только мне помешали, и вместо четырех мертвецов, было бы пятеро. Вот Вам пример, для полноты картины. Один из... помощников шерифа, увидев внезапно появившегося дикаря, кинулся на него с ножом. О чем это говорит?.. Не думаю, что он намеренно приближал свою смерть, – Маккой вернулся к тому эпизоду, когда его брали в плен. Кейт слушала молча. Спрашивать было нечего – и так все ясно. – Думаю, штук пять из них уже мертвы – они точно ели отравленные трупы, – продолжил Маккой. – Вот только я не знаю, сколько их. Насчитал около двадцати. – Нам нужно будет вернуться в город. Но что скажут люди, когда мы вернемся одни? Едва ли они поверят в наш профессионализм – я говорила с ними. – А Вы не убедили их в нем? Что Вы там, вообще, делали? – Маккой, это доказывается действиями. А если бы они и поверили в это, и воодушевились, то на нас бы посыпались обвинения в том, что мы не спасли остальных наших спутников, – Кейт слегка возмутилась. – Тоже верно... У Вас там остались вещи? – Нет. – Отлично. Тогда нам никуда не нужно возвращаться, но мы посмотрим, как у них дела. Кейт согласилась. Они шли по лесу, Маккой собирал ягоды – ему требовалась еда. Как и любой врач, он отлично разбирался в травах. Кейт, наоборот, есть совсем не хотела – была слишком впечатлена происходящим. Зато она нашла ключевую воду, и Маккой смог промыть рану на лбу – это немного, но значительно лучше, чем ничего. Дорога через лес описывала большой крюк в сравнении с прямым путем, кроме того Маккой и Кейт преодолевали ее пешком. В сумме это дало то, что город они увидели уже поздно вечером. Приближаться не стали. Маккой решил, что они будут спать в лесу, по очереди, и предложил Кейт выбрать, кто первым будет стоять на посту. Кейт решила, что это будет она. Ночь была пугающе тихой и темной. Несмотря на то, что адаптировавшиеся глаза различали силуэты деревьев, было жуткое опасение, что за деревом кто-то таится. Кейт проверяла время по часам Маккоя и успокаивала себя тем, что в такой глухой тиши любые шорохи будут отлично заметны. Через четыре часа, по договоренности, Маккой ее сменил. Кейт проснулась, потянулась, почувствовала, как ее греет Солнышко, и только через некоторое время стала понимать происходящее. Она открыла глаза. Маккой сидел рядом и смотрел в сторону города. – Взгляните на это, – сказал он. Кейт вскочила, и стала смотреть в ту же сторону. Сперва она увидела небольшие домики, потом поняла, что происходит что-то подозрительное (почему-то мельтешат люди), и только после этого поняла, что их гоняют дикари. Она тут же опустила глаза. – Чего же Вы не смотрите? – поинтересовался Маккой. – Не могу... наблюдать за этим. – У Вас впереди долгая жизнь. Придется видеть и не такое – так что упражняйтесь. – Что? Лучше бы попытались помочь, – Кейт возмутилась. – Мы же с этим можем... – Мы ничем не сможем помочь этим людям, – слегка печально констатировал Маккой. По большому счету, ему было плевать. – Но мы можем уехать... – ответила Кейт в легком ужасе. – Ну нет, – возразил Маккой. – Сначала мы перебьем дикарей, чтобы впредь они никого не донимали. Свои деньги нужно отрабатывать. – Но... Вы сами рассказывали... Хотя постойте, – в голове Кейт вспыхнула спасительная мысль. Из кармана брюк она извлекла флакон и сказала: – Это мышьяк. Его мне передал шериф и сказал, что в одной из пещер у этих дикарей есть колодец, из которого они пьют воду. Мы можем отравить ее. – Отравить воду этой глупостью? – Маккой как будто сильно изумился. – Кейт, если Вы съедите слегка просроченное пирожное, Вас всего на всего посетит диарея. То же самое будет и с ними, если это недоразумение еще и разбавить огромным количеством воды. Может, они этого даже не заметят. Маккой немного подумал, после чего продолжил: – Но колодец – это хорошо... Даже отлично. Только нам нужен мой саквояж. – Где же мы его найдем? – Я видел одного из громил, у которого голова была вымазана чем-то... красным. Он постоянно носил с собой мой саквояж. Впрочем, если он там что-то разбил, и если бы у него были какие-то... чувства... то он уже мог бы пожалеть об этом... – Там было что-то особенное? – Да. Довольно много ртути. Я предусмотрителен при сборах. А еще там был концентрат яда южно-американских лягушек, на который я рассчитываю... – Да... – протянула Кейт. – Нам придется действовать очень осторожно. Выследить их; понять, что обычно делает этот, с красной головой – Вы, вроде, так сказали... – Именно. Но сначала надо понять, по каким маршрутам ходят их... скажем... дозорные... и есть ли они. А там – уже по ситуации. – Маккой, сколько я спала? – Кейт удивилась тому, насколько поздно этот вопрос всплыл у нее в голове. Они уже прошли значительный путь. – Вы только сейчас догадались спросить? Около семи часов. – Почему Вы не разбудили меня в условленное время? – возмутилась Кейт, но говорила она спокойно. – Потому что хотя бы один из нас должен был выспаться. И всем будет лучше, если это будете Вы. – Вы слишком самонадеянны, Док. Вы ведь и сами могли поспать подольше. – Я себя знаю хорошо, – отмахнулся Маккой. – Впрочем, и Вас тоже. – А дикари? Мы же могли убить тех, кто остался в горах, пока другая часть была в городе. – Кейт, Вы постоянно спешите, – подчеркнуто снисходительным голосом ответил Маккой. – Чтобы придумать план, надо получить максимум информации. Если Вы хотите, чтобы он был хотя бы сносный. И потом, я успел посчитать тех, кто был в городе. Развлекаться они там будут долго – так что успеем выяснить, сколько дикарей осталось в горах. Сначала нужно было ответить на вопросы по поводу дозорных. Оказалось, что, как таковых, их нет: иногда дикари высматривали диких зверей, но обычно они либо бесцельно бродили, либо отдыхали. Некоторые дикари выглядели слабыми – Маккой определил причину симптомов как отравление, что его несколько воодушевило. Это облегчало задачу. Маккой и Кейт, часто в разных местах, занимали позиции на высоких скалах и следили. Было четыре пещеры, в одной из которых держали Маккоя и других пленников – она была заражена, и никто туда не ходил. Остальные три надо было обследовать. До возвращения части дикарей (их было десять) из разоренного города в логове было насчитано около пятнадцати человек – значит, всего было около двадцати пяти человек, некоторые из которых были отравлены. Слежка продолжалась весь день и ночь (Маккой и Кейт снова спали по очереди, рядом друг с другом, так чтобы один успел быстро разбудить другого). В полдень следующего дня был замечен дикарь с головой, вымазанной чем-то красным. Он был, кажется, немного мощнее остальных, и нес в руке саквояж. Дикарь вышел из логова и куда-то направился. Кейт предложила проследить за ним, Маккой согласился. Шли около двадцати минут. Дикарь привел их к озеру, вокруг которого росли редкие деревья. Он положил на землю саквояж, бросил на землю челюстную кость бизона (из таких костей индейцы обычно делали оружие) и медленно направился к озеру. Маккой решил воспользоваться моментом. Он подкрался к топору, затем – к гиганту и с размаху вонзил заточенную часть кости в область шеи, у самого плеча. Заточка была неплохая, топор вошел в плоть глубоко, но дикарь даже не думал падать. Он быстро поймал удивленного Маккоя, повалил на землю и начал душить. Рожа у него была очень страшная; кровь с шеи капала на лицо Маккоя и он, безрезультатно пытаясь снять с шеи мощную лапищу, думал, отчего умрет быстрее: от удушья или от всепоглощающего чувства омерзения. Раздался выстрел. Не с той стороны, с которой можно было ожидать: пуля летела по траектории вдоль берега. Маккой руками направил заваливающегося великана в сторону, чтобы не оказаться прижатым к земле его тушей. Стрелок метко всадил пулю куда-то, в область глаз – случайно это вышло, или нет. Маккой посмотрел на стрелка: Кейт опускала дымящийся винчестер. Вдруг, материализовалось двое дикарей, схватили ее за ноги и за руки; после чего тут же поволокли к деревьям. Маккой рванулся в ее сторону, но едва не упал. Красноголовый гигант ухватил его за лодыжку. Маккой вырвал топор из тела дикаря, размахнулся и отрубил кисть, сжимавшую его ногу. За несколько быстрых шагов он приблизился к винчестеру, брошенному Кейт; упал на колени, хватая винтовку, и быстро вскинул, попутно приведя ее в боевую готовность. Прицелился. Перед мушкой обе головы дикарей выстроились в линию, чтобы в следующее мгновение снова ее разрушить. Выстрел. Он не дал случиться следующему мгновению. Неустойчивыми шагами Маккой приближался к телам. У одного из гигантов он забрал томагавк и принялся рубить головы. Кейт в легком оцепенении лежала рядом. Еще несколько секунд назад она вырывалась только, чтобы задержать схвативших ее дикарей, выиграть хотя бы пару секунд. Время тогда будто предательски ускорилось, а сейчас... остановилось... Кейт почувствовала, как ее приподнимают, как ее лицо ощущает плотную ткань. В районе глаз почувствовалась влага. Кейт напряженно обхватила руки, удерживавшие ее, пытаясь прижаться сильнее. Ей эти мгновения казались безумно долгими, как будто она не до конца осознавала происходящее. Маккой отстранил Кейт, и сосредоточенно изучая ее лицо, сказал: «Думаю, нам пора действовать дальше». Маккой сходил за саквояжем, попутно обезглавив томагавком красноголового дикаря. Гигант был уже мертвецом, но внутри у Маккоя заиграла некая параноидальность, которая продиктовала этот весьма жесткий поступок. Он сел рядом с Кейт, пытающейся отойти от страха, и стал перебирать свои склянки: пять небольших, но толстостенных с ртутью; одна большая с очень сильным ядом; усыпляющий газ; миниатюрная подзорная труба и прочая мелочь, которая сейчас не пригодится. Кейт все это время осмысляла происходящее и собиралась с мыслями. Она сделала все, что могла на тот момент, и если бы она не стала хоть как-нибудь влиять на события, то все это закончилось бы чьей-то смертью, и едва ли смертью дикарей. Она жалела, что с ними нет Гектора или Санчеса – грубая сила им бы сейчас очень пригодилась. Только Кейт знала, что Маккой презирает такие подходы: он считает, что решения должны быть изящны и приводить к как будто случайным последствиям; а планы должны быть остроумны, но просты. Когда Маккой закончил проверять вещи, они с Кейт вдвоем перетащили каждый труп к озеру, медленно волоча по земле, как бурлаки – корабль, и утопили; после чего набросали сверху веток, придав всему этому максимально естественный вид. Да. Таскать таких великанов даже вдвоем оказалось сложной задачей, так что Кейт, погладив натруженную спину, тяжело вздохнула, вспомнив свои мысли о Санчесе и Гекторе; а Маккой самодовольно усмехнулся, смакуя мысль о том, как прекрасно они справляются вдвоем. Собственная натруженная спина, вероятно, тоже беспокоила его, но вида он старательно не подавал. Снова расположившись на удобной позиции, Маккой и Кейт присвоили трем пещерам, которые собирались осмотреть, порядковые номера и решили начать с первой. Еще вчера они выделили часы минимальной активности дикарей и решили сделать вылазку именно в соответствующее время – выбирать иное было бы, просто, глупо. Передвигались они вместе, чтобы суметь помочь друг другу в случае чего-либо непредвиденного. Конечно, если бы Маккой и Кейт залезли в лагерь бандитов, то такое перемещение носило бы другую функцию: Кейт могла бы отвлекать разбойников, создавая Маккою большую вариативность действий, чем бы он непременно пользовался. Первая пещера была похожа на ту, в которой сидел Маккой, поэтому он без лишних слов оставил открытую склянку с ртутью в укромном месте и вместе с Кейт поспешил оттуда убраться. Во вторую пещеру вел коридор. Он был настолько темный, что если двигаться по нему, сильно вжимаясь в стену, то можно было стать совсем незаметным. Именно так действовали Маккой и Кейт. Мимо однажды прошел дикарь, но так как они замерли и сильнее прижались к стене, великан не увидел ничего необычного. Только после того, как он прошел, они выдохнули и продолжили перемещение. Коридор привел Маккоя и Кейт в просторную пещеру, освещаемую светом, льющимся из отверстий в потолке, но выходить из тени они пока не собирались. После оценки обстановки стало понятно, что в помещении никого пока нет. У стены были сталагмиты, за которыми можно было хорошо спрятаться, а в центре – что-то похожее на маленькое озеро. – Смотрите, Маккой! Эта дырка совсем низко над землей, и кажется, туда пролезет человек, – как можно тише воскликнула Кейт, указав на одно из отверстий в стене. Она умела это делать, не привлекая ненужное внимание. – У Вас отличная наблюдательность, но я заметил ее раньше. – Но почему же Вы не сказали? – Хотел узнать, через сколько ее заметите Вы, – Маккой отправился к озеру. – Или Вы увидели ее позже меня, – Кейт тоже захотелось поиграть во вредину. Было так страшно, что вероятность допустить кучу ошибок сильно возрастала, поэтому следовало как-то переключиться. Кейт сделала для себя лучшее из того, что могла сейчас. Маккой посидел над озером и констатировал невозможность однозначного определения его как колодца. Да и что имел ввиду шериф – тоже было непонятно. Маккой достал лягушачий яд и ртуть, затем отдал их Кейт. Он сказал, что проверит оставшуюся пещеру, а потом выглянет либо из самого низкого отверстия, либо из прохода, и покажет рукой условный знак, чтобы Кейт выполнила свою часть плана. Соответственно, если знака не будет, то и делать ничего не нужно (травить колодец было решено в последнюю очередь). В это время Кейт должна прятаться в сталагмитах. Если она увидит Маккоя, показывающего условный знак, то должна будет сначала отравить колодец лягушачьим ядом и только потом спрятать открытую склянку с ртутью; после чего – выйти из пещеры вместе с Маккоем. Кейт хорошо умела прятаться – в этом не было сомнений, и все же она чувствовала страх, правда, меньший, по сравнению с тем, когда она кралась мимо дикарей. Маккой тоже в Кейт не сомневался, но оставил ее по прагматическим соображениям: ее будет легче вытянуть из пещеры через отверстие из-за меньшего веса. Маккою редко было страшно, казалось, он не особенно переживал из-за возможной смерти, но каждый раз старался выпутаться из смертельной ситуации, скорее, потому что воспринимал ее как задачку, которую необходимо решить. Кейт, конечно, тоже воспринимала приключения как игру, но она всегда (по крайней мере, чаще, чем раньше) четко понимала, когда происходящее приобретало слишком угрожающий оттенок. К слову, она никогда не пасовала, если было страшно – просто, вела себя осмотрительнее, хотя в обычной ситуации могла позволить себе рассеянность. Маккой был собран почти всегда. Кейт сидела, спрятавшись, и размышляла о прошлом. Многие события потребовали от нее принятия достаточно радикальных решений, и она думала, насколько по-иному сложилась бы ее жизнь, если бы она вышла замуж за мэра Хиггинса – а ведь она, и правда, подумывала над этим, чтобы сохранить ранчо. Хотя изначально свадьба была предлогом подобраться поближе к мэру. А если бы она осталась с Джоном, и они создали семью? Это была бы очень спокойная и рутинная жизнь. Кейт в отрочестве серьезно думала о таком уделе, но карты опять не сошлись – дико скучно. Теперь вот это все... В самом низком отверстии она увидела силуэт Маккоя – он показывал условный знак. Кейт достала яд и, осмотревшись, быстро и тихо приблизилась к озеру. Винчестер, который она носила с собой, остался за сталагмитами. Кейт открыла флакон и вылила убийственное зелье. Затем она вернула к сталагмитам и в укромном месте оставила открытую склянку с ртутью, после чего забрала винчестер и отправилась к Маккою, который, сначала принял от нее винчестер, а затем за руки вытянул и ее саму. – Ну вот. Осталось теперь понаблюдать, – Маккой, казалось собой был доволен, как, впрочем, и всегда, когда он в точности реализовывал свой план или спасал кого-то из напарников. Кейт посмотрела на него, ей почему-то захотелось улыбнуться, даже уголки рта слегка изменили положение. Как же она все-таки устала – только сейчас это поняла; Кейт молчала всю дорогу, пока они с Маккоем двигались к своей позиции. – Вы долго ходили. Я уже начала беспокоиться, – сказала Кейт, когда они добрались до места. – Беспокоиться? Я не тот, о ком стоит беспокоиться, – ответил Маккой, глядя в миниатюрную подзорную трубу. – Не понимаю Вас. Я давал повод? – Вы милы моему сердцу, – негромко сказала Кейт. Она хотела задержаться на этом бессмысленном, с точки зрения Маккоя, разговоре, наверное, чтобы отвлечься. – Хм... – Маккой не знал, что сказать. – Вы у меня беспокойства не вызываете. Установилась пауза. Маккой рассматривал в подзорную трубу логово; Кейт молчала. «Я заметил, что их численность сильно убавилась», – вдруг, заговорил Маккой. С его слов оказалось, что та пещера, в которую он исследовал самостоятельно, была похожа почти на самый настоящий лабиринт: коридоры, несколько просторных пещер внутри (в них спали дикари), но самое главное касалось того, что Маккой нашел небольшую свалку из свежих отравленных трупов – значит, план работает. Также он видел пару гигантов, поедавших что-то – Маккой сказал, что не будет делиться предположениями о том, чем это было, тем самым сделав недвусмысленный намек. Завершая рассказ, он добавил, что успешно оставил им подарок в виде ртути, и напоследок отметил, что это было страшно омерзительно. Через сутки стало понятно, что пора вернуться домой. У Маккоя и Кейт не было дома как такового – им, скорее, можно было назвать южную и центральную часть Соединенных штатов, по которой они путешествовали в поисках приключений. Тем не менее, лошадей не было, ближайшая железная дорога далеко. Путь до нее нужно было преодолеть пешком, но это казалось мелочью, по сравнению с тем, что пришлось пережить за эти несколько дней. Они шли и, несмотря на внешнюю усталость, тихо, в душе радовались. *** Кейт открыла глаза – было темно. Где она? Кейт потрогала все вокруг руками и поняла, что лежит на кровати, под одеялом, прямо в своей уличной одежде. Она села, осмотрелась – происходящее было не совсем понятно. Что она делает на ранчо Джона? Потом Кейт поняла: она видела сон. Этот сон был настолько реалистичен, что перепутать его с явью оказалось проще простого. Сколько же она спала? Ложиться обратно совершенно не хотелось. Кейт встала. Очертания предметов были видны в темноте хорошо – глаза привыкли. Она вышла из дома и медленно зашагала по пыльной дороге, воздух был свеж и чист, вокруг небольшие, закрытые простейшими оградами, поля с пшеницей, овощами и другими культурными растениями – все это выглядело таким непривычным, хотя, казалось бы, Кейт видела это только вчера. Кейт поднималась по траве на пологий холм, к раскидистому дереву. Возле дерева стоял силуэт в плаще и шляпе, такой знакомый. Почему-то Кейт почувствовала сильный прилив ностальгии, как это было, когда она вспоминала о детстве. Наверное, это из-за того странного сна... – Вам тоже не спится, мисс О’Хара? – человек обернулся, когда Кейт была достаточно близко. Привычный плащ, шляпа – все выглажено, вычищено – обычный Маккой, которого она, казалось, не видела вечность, а на деле – всего несколько часов. – Да. Кажется, я спала слишком хорошо. Не подскажете, сколько времени прошло с тех пор, как все заснули? – Примерно четыре часа, – ответил Маккой, посмотрев в свои карманные часы. – А Вы сами спали? – Нет, даже глаз сомкнуть не хотелось ни на секунду. Они постояли немного, затем Кейт рассказала свой сон. Она помнила его очень хорошо, почти как вчерашний день. – Это странно... Никогда не видела таких снов. – Я уже ничему не удивляюсь с тех пор, как встретил Изабель Моро и ее... магию... Что за мракобесие... Эта... магия... – Маккой был как всегда спокоен. Кейт всегда удивляла его позиция. Он знал о колдовстве Вуду не понаслышке, но относился к нему так, будто это всего лишь сказка. На деле, конечно, Маккой выражал принципиальную позицию, касающуюся того, что он будет стараться им не пользоваться ни при каких условиях. Маккой считал, что все процессы в природе подчиняются законам, и все объекты развиваются и изменяются согласно этим законам. Магия все это рушила, будто подчиняла природные законы колдуну. Маккой не был фаталистом, но считал, что однажды магу придется заплатить. Только не известно и не понятно, чем. Маккой не любил неизвестности. – Может, это ее рук дело? – добавил Маккой. – Может быть... Но она не стала бы колдовать во вред своим друзьям, – Кейт очень хотела защитить Изабель. – А кто сказал, что мы ей друзья? – Она. И доказывала это не раз делом. Она даже Вас считает другом. – Мда... – Маккой не верил в это, да и не испытывал потребности. – Кажется, мне все же предстоит серьезный разговор с мисс Моро... Они еще постояли. Маккой издал тихий смешок, а затем спросил: – Вы так защищаете госпожу Моро... А Вы не ревнуете, когда она называет меня «золотцем»? – Нет, а зачем. Она же по-дружески, – у Кейт были такие светлые бесхитростные глаза в этот момент. Она верила в силу дружбы. Маккой смотрел на нее какое-то время, а потом, вдруг, сказал: – Я бы, на Вашем месте, Кейт, глаза ей выцарапал, – неожиданно, но в характере Маккоя. Кейт улыбнулась и отвела глаза. Она взяла его руку и спросила: – Маккой, Вы беспокоитесь за меня, когда мы попадаем в какую-нибудь заварушку? – Что Вы хотите услышать? – Маккой не понял. – У меня нет причин беспокоиться – я уверен в Вас. Это не сарказм. На этот раз. Потом он немного подумал, морщина между бровей Маккоя углубилась, он добавил: – О Вас стоило бы куда больше беспокоиться, чем обо мне, – он не пытался ее наколоть – интонация не та. Кейт почувствовала, что он как будто имел ввиду свою осведомленность о ее беспокойстве о нем во время приключений. Она хотела надеяться, но знала: это могло только ей показаться. – Я тут подумала... – Кейт не знала, как начать, но одна вещь ее тревожила. – Нам приходится иногда убивать... Вам – часто... Насколько далеко можно зайти?.. – Вы все про сон? – Маккой вздохнул. – Впечатлил же он Вас. И меня тоже... как ни странно. Кейт кивнула и промолчала. Маккой выглядел так, будто тоже видел этот сон, но технически это было невозможно. – Я могу зайти далеко. Если Вы думаете, что этот яд, который я с собой ношу, я никогда не использую, из-за того, что он, скажем, слишком сильный, то Вы глубоко заблуждаетесь. Рано или поздно он будет пущен в ход. Мне многое приходилось делать. Особенно на войне. Кейт слегка встревожилась – она отпустила его руку и отвернулась. Маккой всегда был прямолинеен, но он любил и преувеличивать, чтобы показать себя. Ему, в принципе, нравилось вести себя несколько вызывающе, несмотря на то, что он был одиночкой. Кейт вздрогнула, почувствовав на плечах руки, и у самого уха услышала тихий голос: – Ни при каких условиях не верьте тем, кто говорит, что никогда бы не убил. Эти люди либо лгут, либо, просто, недальновидны. Случиться могут самые невероятные вещи. Она понимала это, знала, что моральные принципы не всегда сдерживают – иногда они работают против, мешая адекватно действовать. Тот образ жизни, который ведут Маккой и Кейт, может подбросить массу всего, о чем невозможно даже подумать, и Кейт изредка молилась, чтобы этого с ней и с Маккоем не произошло. – Мне не по себе, – сказала она и через некоторое время почувствовала, как ее обхватили руками на уровне плеч и прижали к себе. Стало теплее. На Маккоя это не похоже, но он часто делал в отношении Кейт нехарактерные для себя вещи. Маккой уткнулся лицом ей в щеку (кажется, шляпу он куда-то положил) и спросил: – Не из-за меня ли? – в его голосе звучала тоска. – Нет. Из-за сна. Не хочу, чтобы подобное случилось, – Кейт ответила честно, потом почувствовала на глазах подступающую теплую влагу. – Значит... – Маккой оборвался на середине фразы. Он совершенно не знал, что сказать. В голове мелькали какие-то мысли, но не те. – Забудьте, – сказал Маккой едва слышно. Он отошел, поднял шляпу с саквояжа, стоящего под деревом, и надел ее, попутно задержав взгляд на небольших фермерских полях – обзор на них с холма был крайне живописен. Потом Маккой повернул голову к Кейт – видимо, она смотрела на него какое-то время, а затем тоже перевела взгляд на поля – и сказал: – Это от Вас зависит, Кейт. Если Вы не хотите что-то делать, не делайте. Но, если Вы решились, и если у Вас кишка не тонка, Вы справитесь. Это было логично и в дополнительных пояснениях не нуждалось. Они продолжили стоять под деревом в безмолвии. *** – Маккой, посмотрите, как высоко Солнце. Вам, должно быть, жарко? – Я похож на человека, которому настолько нечего делать, чтобы позволить себе ныть о жаре? – А как же тепловой удар?.. – Я привык... Они шли по пыльной улице Флэгстона. Солнце было высоко, Кейт жмурилась. В городе должен был проходить турнир по покеру, а это говорило о наличии шанса поправить денежное положение. Маккой такие турниры не очень любил, так как Кейт могли уличить в шулерстве, и им тогда пришлось бы напрягать все свои мыслительные процессы, чтобы незаметно утечь из города. Кейт решительно открыла дверь в салун и зашла внутрь, за ней проследовал Маккой. Резкий запах спирта ударил ему в нос, заставив его сморщить лицо. Кейт, увидев огромное количество людей, оживилась и быстро зашагала к единственному свободному столу. Маккой снова проследовал за ней. – Мисс О’Хара, если Вы играете не сегодня, то что мы тут забыли? И зачем я здесь нужен? – Вы, кажется, сами хотели составить компанию. Да и потом, надо же глянуть на соперников – это первое правило спорта, – Кейт совсем не задевало, когда Маккой начинал ворчать. А эта фраза еще и заставила его растеряться, правда, по выражению лица этого не было видно. – Спорт... Разумеется... Все же лучше сидеть в этой помойке, чем бежать к Вам на помощь через весь город, – Маккой вздохнул и смягчился. Во время возникшей паузы он услышал разговор позади себя у барной стойки: – Агрессивное племя индейцев?.. Вам бы к маршалу... Продолжайте, – сказал один голос. – О чем это я?.. Я еле выехал из города. Взял у конюха кобылу и поехал без остановки. Ну, думаю, все равно помру скоро, а если вырваться повезет, то шикарно. Эти индейцы город наш взаперти держат. Заезжать людям-то в него можно, а выезжать – почти без шансов. Любого, кто захочет покинуть город, индейцы либо отловят, либо убьют. Только если человек обратно побежит, он имеет шанс спастись. И то, наверное, чтобы другим рассказать и запугать сильнее, – ответил второй голос. – Слышите, Кейт? – спросил Маккой так, чтобы его слова донеслись только до Кейт и почти незаметно кивнул в сторону говорящих. Кейт кивнула. – Как Вы думаете, они сами спровоцировали индейцев, или, действительно, на таких злобных наткнулись? – флегматично спросил Маккой. – Нет, я не верю его рассказам. Помните, как мы сопровождали караван в поисках золота? Все наши попутчики были такие жадные до сокровищ. Местные для них были как очередная помеха. Я говорила с ними, почти со всеми. Многие из них обещали мне золотые горы, подарки. Один даже зубы убитых индейцев обещал в знак доказательства отваги. – О чем, интересно, Вы с ними говорили, что Вам надавали столько обещаний? – Маккой будто насторожился, но потом расслабился. – Думаю, подробности стоит опустить, – ответила Кейт и загадочно на него посмотрела. – Мда... Любой может быть отважен с «Гатлингом» в руках против дикарей с палками... – Маккой перевел разговор. – А конкистадоры? Они почти всех истребили. Из-за золота... – Не обеляйте индейцев, мисс О’Хара. Наверняка это все в какой-то степени было небезосновательно. Только посмотрите на этого старика. На его лице явный ужас. – Думаете, он запуган? – А давайте поспорим. Поедем в тот город и сами все увидим. Этот шериф явно понимает, что не вытянет задачу. А мы можем получить законный заработок, – лицо Маккоя оживилось, но понять это мог лишь тот, кто его хорошо знал. На лице Кейт отразилась тревога, но лишь на мгновение. – Вы что-то вспомнили? – спросил Маккой. – Я думаю, что такая глушь – слишком для нас. И да, я вспомнила – даже холод по спине пробежал от воспоминаний. Маккой понял, о чем она говорила, оживление с его лица ушло. – Может, выйдем тогда, прогуляемся? Я уже не могу переносить это место. – Пожалуй, да. И из игроков никого не видно. Они встали из-за стола и вышли на улицу. Наверное, будет лучше, если им сегодня вечером придется по-тихому покинуть город из-за покера (если Кейт уличат в шулерстве, разумеется). Но остается вопрос: насколько высоко стоило бы оценить угрозу, нависшую над маленьким несчастным городом, и что нужно было бы знать о ней в целом, чтобы не сунуться слишком далеко?