***
— Тётя Зи, — произносит Сабрина, заглядывая в её кабинет. — Поторпись, вот-вот начнётся. Зельда поднимает голову, и сердито проговаривает: — Я сама знаю, иди ко всем. Девушка исчезает за дверью. Зеленоглазая вздыхает. Конец учебного года, выпускной у учеников её школы искусств. Церемония вручения аттестатов начнётся через десять минут, а она только час назад собралась ставить свои подписи на этих важных для выпускников документах. Её собранность пошла к чертям ещё с тех пор, как у неё появилась девушка, но ей совсем не жалко расстаться с этим качеством, пока у неё есть она. Прошло около двух недель со свадьбы Хильды, и их отношениям за это время ничто не мешало, кроме моментов на людях, когда Спеллман пресекала проявления их чувств и невероятно смущалась. Она понимала, что скрываться очень глупо, тем более когда она сама твердит о том, что ей всё равно на мнение других, однако постоянно ставит себя в неловкое положение этим. Мари реагирует на это с пониманием, но, несмотря на это, Зельда всё-же переживает, что приносит дискомфорт не только себе, но и ей. Она часто об этом думает, однако до дела ничего так и не доходит. Директриса заканчивает с подписями на аттестатах и, сложив их в небольшую коробку, чтобы было проще нести, берёт их и спешит в общий зал, где будет проходить церемония. У входа туда она встречает Пруденс, которая ждёт её, ведь она будет вручать ученикам документы о выпуске, после речи Спеллман. Они перекидываются парой рабочих фраз и почти сразу выходят в зал. Укладываются край в край. Учителей, выпускников и их родственников не так много, но и помещение не большое, так что выглядит всё это вполне гармонично. Зельда улыбается присутствующим и начинает свой монолог о достижениях этого учебного года, пока Блэквуд аккуратно выкладвает на столик аттестаты из коробки, что ей передала светловолосая. Когда речь заканчивается, начинается вручение. Директриса поздравляет каждого лично и пожимает им руки, после того как они получают документ из рук Пруденс. Потом ученики и учителя собираются на ежегодное фото, и все разделяются на группы, в которых обучались, чтобы отметить получение своих аттестатов. Всё это происходит каждый год, но сейчас к Зельде подходит Мари и делает ей комплименты, как всегда по поводу и без. Спеллман смущается, но благодарит женщину, аккуратно коснувшись её руки. Они смотрят друг на друга ещё несколько секунд и просто улыбаются, а потом к ним подходит Скретч. — Мисс Спеллман, — произносит он. — Не хотите ли присоединится к нашему классу на праздновании в закусочной у доктора Ц? За ним к паре подходят и другие подростки из группы по пению и в ожидании смотрят на неё. Женщина задумывается и неожиданно осознаёт, что до сих пор держит ЛеФлёр за руку. Она плавно отпускает её и складывает руки на груди, отвечая: — К сожалению, я не могу присоединится к вам, ребята… Однако желаю хорошо провести время. Ученики благодярят её и расходятся. Но Сабрина бы не была собой, если бы не вставила свои пять копеек. — Не знала, что у вас с Мари планы, — задумчиво проговаривает она, когда по близости, никого не оказывается, кроме них троих. Мари открывает рот, чтобы что-то сказать, но Зельда опережает её, гневно смотря на блондинку. — Ты хочешь, чтобы я отчитывалась перед тобой? — спрашивает словно невзначай, однако все понимают, что она злится. Старшая Спеллман ненавидит дерзость своей племянницы, но одновременно с этим понимает от кого та набралась всего этого. От неё самой, как иронично. — Совсем нет, — произносит Сабрина. — Однако желаю хорошо провести время. Она специально цитирует тётю, ещё больше раздражая её, однако сразу удаляется, чтобы не нарваться на ссору. «Правильно делает,» — думает Зельда, после чего возвращает своё внимание к ЛеФлёр, что подходит к ней и заботливо сжимает плечо. — Не злись на неё, — говорит брюнетка, ловя её взгляд. — Она же шутит. — Значит у меня плохое чувство юмора, — спокойно проговаривает Спеллман. — А может у неё? — спрашивает Мари. — Скорее так, — отвечает зеленоглазая и улыбается краешками губ. Та убирает ладонь с её плеча и улыбается в ответ. Зельда опускает взгляд, поправляя волосы, после чего снова поднимает. — Пойдём? — лишь проговаривает она. ЛеФлёр кивает, и они, наконец, покидают зал, а затем и саму школу, захватив только свои сумки. Завтра они разберутся с оставшимися делами, а пока можно и отдохнуть.***
Женщины покупают билеты на какой-то романтический фильм. Хоть Зельде отчасти и не нравится эта идея, но ей в данный момент всё равно. Ей просто хочется провести время с любимой, даже если сама заснёт на половине фильма. «Что ж, так тому и быть,» — размышляет она и улыбается радостной Мари с билетами в руках. Через некоторое время они заходят в зал, и Спеллман осознаёт как давно не посещала кинотеатры. Ведь у неё совершенно не было желания идти в это место, ведь здесь обычно шумно из-за некоторых людей, что зачастую бывают на сеансах, но сегодня, как ни странно, было мало народу. «Видимо фильм реально скучный,» — пронеслось в голове, однако она всё-же отметила, что это большой плюс для неё. Зельда чувствует себя комфортнее, когда вокруг неё меньше незнакомых людей. Они спокойно занимают свои места и вскоре начинается фильм. ЛеФлёр смотрит с интересом, однако сюжет оказывается очень банальным. Проходит лишь пол часа, однако Спеллман понимает, что начинает клевать носом, и старается предотвратить возможный сон, стараясь внимательно смотреть и слушать то, что происходит в кинофильме. Конечно, этот план оказывается не очень удачным, ведь она не может сосредоточиться на том, что ей совершенно не интересно. Любовная драма, возникшая на ровном месте по чей-то глупости, не завлекает ничем, однако что-то в этой истории кажется светловолосой невероятно знакомым. Даже этот факт не помогает ей проникнуться персонажами, но теперь хотя бы она не засыпает. Мари переводит на неё взгляд и, наблюдая несколько секунд за её внимательным взглядом, понимает, что женщина напряжена, потому что ей не нравится фильм, и она старается его смотреть только ради неё. ЛеФлёр приятно, что Зельда делает это для неё, однако не хочет как-либо причинять ей дискомфорт, поэтому, наклоняясь к ней, шепчет: — Может уйдём? Спеллман переводит на неё вопросительный взгляд. — Почему? — спрашивает она. — Мне кажется, что тебе скучно, — отвечает Мари, положив ладонь на её предплечье. — А как-же ты? Да и деньги уплочены, — удивляется та. — Я и так могу предсказать конец. Насчёт денег — не важно. Билет не такой уж и дорогой, — проговаривает она. Кто-то сзади раздражённо фыркает и просит помолчать. Тогда Зельда говорит «хорошо», и они удаляются из зала. Женщина вздыхает с облегчением и видит как ЛеФлёр издаёт смешок. — Что? — спрашивает Спеллман, вопросительно изогнув бровь. — Я поняла, ты совершенно не романтик, — отвечает та, улыбаясь. — Однако от этого не менее милая. Улыбка расцветает и на лице зеленоглазой. Комплименты от этой женщины всегда на неё так влияют. Они ей очень очень дороги, как впрочем все её слова. — Я думала, это я зову тебя «милой особой», — проговаривает она, чуть склонив голову. — А мне нельзя? Спеллман подходит ближе к ней и кладёт руки на плечи, приобнимая за шею. — Думаю, тебе можно всё, — после небольшой паузы отвечает она и закусывает губу. — О, это прекрасная новость, — произносит Мари, положив ладони к ней на талию. Их губы нежно соприкасаются в коротком поцелуе, и Зельда отстраняется. Она осматривается вокруг, берёт ЛеФлёр под руку и виновато улыбается. Проходит около часа, и они прогуливаются по центру города, заходят в разные магазины, рассматривают товары, что-то примеряют. Вот они натыкаются на небольшой магазинчик с товарами для пляжного отдыха. Очень опрометчиво, что он открыт именно здесь, потому что в Гриндейле нет ни одного пляжа, максимум бассейн. С подобными мыслями они с интересом заглядывают туда. За прилавком сидит приятный парень, у которого на бейджике разноцветными буквами написано лишь имя «Люк». Оглядевшись вокруг, женщины понимают, что это не просто магазин, а передвижной, и молодой человек не просто работает на кого-то, а является владельцем. Всё выглядит простенько, но от этого не менее интересно. Засмотревшись на товары (или погружённая в приятную атмосферу места), Зельда прошла дальше, а Мари остановилась недалеко от прилавка, ведь заметила на нём фотографию этого самого Люка и другого парня. Конечно, продавец заметил это. — Простите, вы хотите что-то спросить? — проговорил он, проявляя тактичность. — О, извините, я просто засмотрелась, — отмахнулась она. Но продавец понял, в чём было дело. Он аккуратно коснулся фотографии и снова перевёл взгляд на женщину, что вновь смотрела на двух молодых людей в рамке. — Это мой парень, — проговорил Люк, осознавая, что возможно говорить об этом не стоило. Он не знал, как отреагирует незнакомка, однако всё-же ему хотелось произнести это именно здесь и сейчас. То ли его интуиция оказалась на высшем уровне, то ли ему сопутствует удача, но он сказал об этом нужному человеку. ЛеФлёр подошла ближе и проговорила: — Видимо он очень дорог тебе. После этих слов парень посмотрел на неё уже другим взглядом. Ему было хорошо чувствовать себя в своей тарелке, не быть отвергнутым режущим молчанием, а быть понятым. Сейчас ему, как никогда, необходимо понимание, ведь он не видит любимого человека неделями в разъездах. Он живёт так давно, а его парень наоборот всегда был привязан к своему родному городу и имеет постоянную работу. Это задевает Люка и он не может ни с кем поделиться этим. А Мари словно дала ему надежду, и это было видно по его глазам. — Да, — произнёс он, вновь смотря на фото. — Но я не могу быть с ним всегда, как хочу… Наверно, такова наша доля… Брюнетка, подбадривая, положила руку ему на плечо и сказала: — Я тоже думала, что не смогу быть счастливой… Светлоглазый посмотрел на неё с сожалением, но она продолжила: — Но я нашла ту самую. Нашла её и сделаю всё на свете, чтобы быть с ней всегда. Парень потупил взгляд, обдумывая сказанное. — Мари, — слышит ЛеФлёр за спиной. Поворачивается и видит Зельду, что смотрит прямо на неё, однако по её взгляду совершенно не понятно, что она хочет сказать. — Всё на свете? — спрашивает рыжеволосая. Мари улыбается ей, убирая ладонь с плеча парня, который удивляется тому, насколько разные женщины стоят перед ним и очевидно собираются говорить о чувствах. Он не впервые видит девушек, что встречаются, но сейчас это кажется чем-то личным. — Конечно, ma chérie, — нежно отвечает ЛеФлёр. Спеллман невероятно смущается, вдруг осознав, что продавец оказался зрителем в этой ситуации, но всё-же тихо проговаривает: — Ты невероятная. Кареглазая закусывает губу, поборов желание подойти и поцеловать её, и возвращает своё внимание парню. — Я думаю нам стоит познакомиться, — говорит она, и тот лишь кивает, всё ещё думая об этой ситуации и смотря на румяные щёки светловолосой. — Я — Мари, а это Зельда, — она указывает на неё. — Я её девушка, — добавляет Зельда. И, кажется, именно в этот момент она поняла, что ей совершенно не стыдно говорить об этом, а наоборот приятно. Она почувствовала себя увереннее и, наконец, всё для себя решила. Теперь она ощущает, что на самом деле хранят в себе её же слова о том, что ей всё равно на мнение других. Да, теперь она ясно видит, что за ними кроятся искренние чувства, которые она испытывает к Мари, и прятать их глупо. Спеллман будет любить открыто также, как это делает она. ЛеФлёр удивляется её словам, однако удивляется ещё больше, когда она подходит и целует её в краешек губ, а потом смотрит ей в глаза. Совершенно спокойно, будто делала это каждый день. Неожиданно, брюнетка забывает все слова. Зеленоглазая переводит взгляд на Люка и, улыбаясь, говорит: — Я верю, что ты найдёшь способ быть с ним. Уголки губ парня тоже ползут наверх, и он произносит: — Вы правы, — задумывается. — Извините меня, я должен позвонить. После этих слов он выходит из помещения, оставляя женщин наедине. — Зельда… — начинает было Мари, но её прерывает Зельда, что притягивает её к себе за шею и вовлекает в поцелуй. Она мягко сминает её губы, проводит языком и не делает резких движений, пытаясь передать ЛеФлёр всю свою нежность, то, как она её любит. А любит она её сильно, и ведь есть за что. Оторвавшись от её губ, она проговаривает: — Я люблю тебя… И… Это правильно. Брюнетка чувствует, как её сердце откликается на слова возлюбленной теплом, что наполняет тело. «Это правильно», — вновь проносится в голове, и она крепко обнимает её, вдыхая уже ставший родным аромат её духов. Это определённо правильно.***
Хильда и Зельда остались одни на кухне после семейного ужина. — Я так рада, что ты, наконец, сама позвала Мари, — улыбаясь, произнесла блондинка, беря за руки сестру. — Я знаю, это… — начала старшая, однако так и не закончила свою мысль. Младшая отнеслась к этому с пониманием и просто сказала: — Знаешь, Зельдс, мы раньше не говорили об этом, но… Хильда сделала паузу, чтобы посмотреть на реакцию сестры. Та была в замешательстве и ждала разъяснения. — Но если ты… Как там говорит Сабрина… — младшая посмотрела в потолок, а потом снова на Зельду. — Если ты лесбиянка, то не должна боятся осуждения семьи… Не должна боятся моего осуждения. Я люблю тебя любой, и мне не важно с кем ты, если тебе хорошо. Зеленоглазая, как никогда остро, ощутила вину за то, что всю жизнь была груба со своим самым близким человеком — сестрой, с той, что понимала её лучше, чем кто-либо другой. А ведь она тоже очень любила её. Они вместе пережили смерти близких родственников, вместе вырастили Сабрину, всегда были вместе. Она стала воспринимать это, как данность, но сейчас всё изменилось. Теперь они не вместе. Хильда замужем и теперь она не просто Спеллман, а Спеллман-Косгроув, живёт в другом доме, и Зельде не хватает её. Однако в этот момент она чувствует, что их связь невероятно сильна, и от этого на душе тепло. — Хильда… — проговаривает она. — Спасибо тебе. За всё. За твою заботу обо мне. Иногда я мне кажется, что старшая ты, а я глупая младшая сестра. Зельда улыбается, но к глазам её поступают слёзы. Она утирает их ладонью и издаёт добродушный смешок. Хильда улыбается в ответ и говорит: — Ты совсем не глупая, это я знаю точно. А забота о тебе — это моя обязанность. И ещё я знаю, что ты тоже заботишься обо мне. Чего только стоят твои разнообразные проверки, что ты устраивала доктору Ц в начале наших отношений. Я поражалась твоей и его настойчивости. — Так поступают сёстры, — сказала старшая. Было не понятно вопрос это или утверждение, поэтому блондинка просто повторила: — Так поступают сёстры. — Тётушки, ну что вы так долго? — с этим вопросом на кухню вышагивает Сабрина. Она скрещивает руки на груди и удивлённо склоняет голову, останавливаясь. Женщины продолжают держаться за руки. Хильда думает отпустить ладони сестры, однако та сжимает их по-сильнее и произносит: — Ты права, нельзя заставлять гостей ждать. Зельда возвращает взгляд ко младшей сестре и тянет её за руки в сторону гостиной. Лишь по приходу туда она плавно отпускает их, подарив всем присутствующим лёгкую улыбку, и садится рядом с Мари на любимый диван. Спеллман аккуратно кладёт руку на её колено и ловит её взгляд. Они смотрят друг на друга несколько секунд, а потом светловолосая обводит свою семью глазами и вопросительно наклоняет голову. Никто из присутствующих не может понять, что происходит, и переглядываются, а ЛеФлёр коротко кивает, сразу сообразив, что же та хочет этим сказать. Ведь они обсуждали это вдвоём, они обе знают, о чём сейчас пойдёт речь, и брюнетка осознаёт, что это очень важно для Зельды. — Хильда, Сабрина, Эмброуз, — проговаривает старшая Спеллман, переводя взгляд на каждого по-отдельности. — Я долго думала стоит ли об этом говорить вообще, но всё-же решила, что это важно… — Боже, тётя, не пугай, — сказала Сабрина, оперевшись локтями на коленки, сидя на соседнем кресле. Хильда и Эмброуз спокойно ожидали продолжения, не собираясь перебивать или вставлять свои пять копеек. Зельда пропустила эту фразу мимо ушей, что сделали и остальные. — Мы с Мари вместе, — продолжила она, чуть сжав её колено, из-за чего та сразу поняла, что она волнуется. — И мы любим друг друга. — Но мы же и так об этом знаем, — произнесла подросток, и младшая из тётушек укоризненно на неё посмотрела. — Я знаю, — проговорила зеленоглазая. — Но суть не в этом… Раньше всё было иначе, всё казалось мне слишком ограниченным, а сейчас я, наконец, чувствую, как стало легче дышать. Я… — она поступила взгляд на свои руки, формулируя выражение, и ЛеФлёр накрыла её ладонь своей в знак поддержки. — И мне очень важно, чтобы вы поняли меня. Мои чувства к Мари, — она подняла на неё глаза. — Настоящие… Их взгляды встретились, и никто не решался заговорить, чтобы прервать этот момент, однако Мари с улыбкой на лице просто поправила волосы Зельды, заведя их за ухо. Неожиданно, румянец залил щеки светловолосой. Она засмущалась, ведь думала немного о другом, и посмотрела на родственников. — Тётя Зи, мы понимаем тебя, — произнёс Эмброуз. — Да, — добавила Сабрина. — И то что, ты встречаешься с женщиной совершенно не важно. Парень чуть ли не закатил глаза, ведь всем и так понятно, что речь идёт именно об этом. — Да, Зельдс, — сказала Хильда. — Мы и так любим тебя, а значит и твой выбор мы полюбим. Амвросий кивнул в знак подтверждения, а девушка проговорила: — Конечно. Зельда была невероятно счастлива, что её семья, несмотря ни на что, так хорошо относится к ней. Волнение исчезло, будто по щелчку пальца, и в душе зацвели летние полевые цветы. Она на радостях поднялась со своего места. — Давайте обнимемся, — произнесла она, лучезарно улыбаясь. Спеллманы ещё не привыкли к такой жизнерадостной Зельде, однако Сабрина сразу вскочила со своего места и заключила тётю в крепкие объятья. Её примеру последовали и все остальные. ЛеФлёр наблюдала за этой картиной и улыбалась. Она тоже ощущала эту невероятно тёплую семейную атмосферу и была счастлива видеть свою любимую счастливой. Она засмотрелась и не сразу поняла, что Сабрина протягивает ей руку приглашая её в их групповые обнимашки. Мари с радостью приняла это заманчивое предложение, и через пару мгновений уже радостно смеялась вместе со всеми в тёплой семейном кругу.***
Тем же вечером, когда все стали расходится по своим комнатам, Зельда предложила Мари отдохнуть на крыльце, ведь там было очень уютно в эту тёплую июньскую ночь. Конечно, та дала своё согласие, и Спеллман отправилась искать второй шезлонг или хотя-бы что-то на подобии, а ЛеФлёр решила спросить Хильду насчёт покрывал, вдруг они замёрзнут. Искать женщину долго не пришлось, она была на лестнице и что-то говорила Сабрине, что кивнув исчезла на втором этаже. — Хильда, — позвала её Мари. — Могу я попросить покрывала для нас с Зельдой, или что-то вроде этого? — Да, конечно, дорогая, — ответила блондинка, спускаясь вниз. — Спасибо, — проговорила ЛеФлёр. — Не за что, — с лёгкой улыбкой на лице произнесла Спеллман. — Сама Зельда никогда бы не подумала об этом. Я-то точно знаю, — добавила она, когда они направились в гостиную. — А мне наоборот казалось, что она только и делает, что думает, — рассуждающе проговорила Мари, следуя за Хильдой. — Слишком много думает, — сказала та, показав какой-то жест ладонью, означающий «непонятно о чём». Женщина лишь усмехнулась себе под нос, с улыбкой подмечая, что их мысли схожи. «Зельда и вправду очень открытая со мной», — сделала она вывод, по тому, что знает её такой, какой помимо неё знает только сестра. Брюнетка погрузилась в свои мыли, пока Хильда выбирала какую из дверц шкафчика открыть, чтобы наткнуться на нужную вещь. Она отгадала с первого раза, и уже совсем скоро передавала клетчатые покрывала ЛеФлёр, выведя её из размышлений. — Мари, — внезапно произнесла блондинка. Кареглазая вздрогнула, ведь совсем не ожидала этого, однако тут же проговорила: — Да? — О чувствах Зельды к тебе я не сомневаюсь, но твои мысли остаются для меня тайной… Не в обиду, конечно… Прости, если я задела тебя… Мари ничуть не обиделась, ведь в её словах она слышала лишь искреннюю заботу, и ей было приятно осознавать, что её возлюбленная любима и в своей собственной семье. — Всё в порядке, я всё понимаю, — ответила она. — Я люблю её и очень дорожу ей. Такой лаконичный ответ устроил Хильду, и она кивнула, отдавая покрывала брюнетке. ЛеФлёр уже собиралась выйти и приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но Спеллман опередила её: — Просто знай, что сорвала самый прекрасный цветок на свете, Мари… Та удивилась этой фразе и стала подбирать слова, однако Хильда, вновь улыбнувшись, проговорила: — Иди, Зельда будет волноваться. Мари улыбнулась в ответ и вскоре исчезла за дверью.***
— В июне дни длиннее, — задумчиво произнесла Зельда, наблюдая за закатом, после чего сделала очередную затяжку, и отложила сигарету. — Можно дольше не спать, — проговорила Мари, смотря как солнце скрывается за деревьями. — Можно дольше наблюдать за тобой, — сказала Спеллман, повернувшись к ней лицом. — Ты можешь делать это и ночью, — тихо произнесла ЛеФлёр, улыбнувшись краешком губ. — О, ночью мы можем и не спать, — ухмыльнувшись проговорила светловолосая, проведя кончиками пальцев по тыльной стороне ладони той. — «Мы» мне больше нравится, — сказала брюнетка, встречаясь взглядом с ней. Они смотрели друг на друга несколько секунд в тишине, нарушаемой лишь шорохом листвы и далёким насвистыванием птиц. Никто из них не хотел нарушить этот момент. Тонкий момент. — А мне нравишься ты, — произнесла Зельда, издав короткий смешок и продолжая улыбаться. Мари закусила губу, опустив и вновь подняв взгляд. Она хотела что-то добавить, но, видимо, слишком долго думала, ведь со стороны входа в дом раздался голос Сабрины: — Ну поцелуйтесь вы уже! Зельда чуть отклонилась в сторону, чтобы увидеть наглое лицо племянницы, однако, как только она рассмотрела там троих Спеллманов, ЛеФлёр положила ладонь на её щёку и вопросительно приподняла бровь. Неожиданно, светловолосая быстро простила нарушителей их уединения и, ни о чём не думая, нежно прильнула к губам любимой, вовлекая её в поцелуй. Мари ответила без промедления, запуская пальцы в её поблёскивающие в последних лучах солнца волосы. Буквально сразу же Хильда и Эмброуз затащили Сабрину домой и осторожно прикрыли дверь, оставляя этих двоих наедине. Теперь они будут наслаждаться друг другом столько, сколько захотят. Солнце уже давно ушло за горизонт, небо украсилось россыпью звёзд. И как день сменяет ночь, а ночь сменяет день, их история продолжается и будет продолжаться ещё очень долго, пока они связаны тонкими нитями чувств.