Test Subjects

— Итак, Стайлз дал мне сегодня несколько афродизиаков. — Когда Малия говорит это, Кира как раз делает глоток из своей банки содовой, и сразу же задыхается, так как жидкость попадает не туда куда надо, когда она пытается проглотить. Пока она кашляет и отплевывается, Малия тут же бьёт её между лопаток. Её тело понимает намек и приходит в себя, но после того, как она хрипло благодарит, она ловит момент, чтобы позволить боли в горле ослабнуть и восстановить дыхание. Только когда она чувствует себя более или менее нормально, она поворачивается на диване, так что её колени натыкаются на колени Малии, и спрашивает: «Что он тебе дал?» — Афродизиаки. — Афродизиаки, — повторяет Кира, пристально глядя на подругу. Всё ещё надеясь, что она как-то неправильно истолковала ситуацию, что афродизиак-это новое кодовое название для какой-то конфеты или еды, но точно не… — Для секса, — подтверждает Малия. Ах. Значит, это не кодовое название. — Хорошо, — говорит Кира, растягивая слово на несколько слогов, пытаясь мыслить трезво. Это всё ещё не самая странная вещь, которую Стайлз сделал с тех пор, как он начал тренироваться в качестве друида у Дитона, не долго (в последний раз, когда они все собрались вместе на сбор стаи, Стайлз попросил Малию немного её слюны, и прежде чем он смог придумать объяснение, Малия плюнула ему в руку, как будто это была совершенно нормальная просьба от друга). Но всё же, хотя это, возможно, не самая странная вещь, которую он сделал, Кира все равно хотела бы иметь какой-то контекст, хотя бы потому, что она не может понять, как эта тема могла бы возникнуть в обычном разговоре. — Он дал их тебе по какой-то определенной причине? — спрашивает она. Малия пожимает плечами. — Он сказал, что играет с новым рецептом, и ему нужен кто-то, чтобы проверить его. Дерека нет в городе, и он не хотел отправлять письмо Скотту и Эллисон. Не после того, что случилось в прошлый раз. — Вполне справедливо. — Кира почти уверена, что единственная причина, по которой Стайлз вышел из этого беспорядка избежав тюремного заключения, был Дитон, дёргавший за какие-то ниточки (и, вероятно, сожалея о каждом моменте, когда он согласился позволить Стайлзу учиться у него). — Он ведь помнит, что мы не люди, верно? — Он сказал, что это должно сработать на нас. — Перегнувшись через подлокотник дивана, Малия поднимает свой рюкзак, потрепанный и покрытый заплатами, эмалевыми булавками и пятнами, и бросает его на колени. Покопавшись в основном кармане, она достает обычный пакетик для сэндвичей, наполненный чем-то похожим на чай, и бросает его на кофейный столик. Кира не может идентифицировать ни один из компонентов с одного взгляда, но это смесь мелких листьев, порошка и сушеных ягод. — Итак, — говорит Малия, подталкивая ногой Киру. Когда Кира оглядывается, Малия грызет заусеницу. — Хочешь попробовать? Кира осторожно берет пакет с «бутербродами». Даже через пластик она немного чувствует запах смеси. Это горький, травяной запах, с острым намеком на магию, связывающую всё это вместе. Кроме магии, ничто в ней не вызывает столько раздражения. Насколько Стайлз может быть… ну, насколько он может быть Стайлзом, но он все ещё одаренный друид, который, как правило, довольно осторожен (несмотря на инцидент с отправкой неправильно маркированных веществ по почте). Вполне вероятно, что употребление смеси, как бы они ни намеревались это сделать (она очень надеется, что они не должны её нюхать), вероятно, будет не более опасным, чем пить слишком много кофе на пустой желудок. Однако есть вероятность, что смесь будет работать слишком хорошо. Может быть, Стайлз проделал слишком хорошую работу, и они с Малией застрянут в своей квартире на несколько дней, трахаясь, пока не станут обезвоженными, ноющими и липкими. На самом деле, теперь, когда она думает об этом, это не первый раз, когда такое происходит. — Он дал тебе ещё какую-нибудь информацию? — спрашивает она, ставя сумку обратно на стол. — Как дозировка? Как наш организм на это отреагирует? Малия вытаскивает телефон из заднего кармана своих черных джинсовых шорт, несколько раз щелкает им, один раз рычит, когда он делает что-то, что ей не нравится, и передает его Кире. Текстовый разговор Малии со Стайлзом открыт на экране, и под GIF-изображением кого-то, закатывающего глаза, Стайлз отправил блок текста. Там есть некоторая посторонняя информация, но она сводится к тому, что смесь должна быть приготовлена в виде чая, используя не более чайной ложки на чашку, и завариваться в течение трех-пяти минут. Если бы не последняя строчка сообщения, Кира могла бы почти представить, что она в продуктовом магазине, стоя в чайном отделе, рассматривает бок коробки. НЕ НЮХАЙТЕ ЕГО, ВЫ МОЖЕТЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО УМЕРЕТЬ. По крайней мере, это ответ на один из её вопросов. — Хорошо, — говорит она, делая глубокий вдох. — Мы можем попробовать. — Ты уверена? — Малия кладет руку на колено Киры и нежно сжимает. — Если ты не хочешь, я могу вернуть его ему. Он может экспериментировать на себе. — Не сомневаюсь. — Кира улыбается Малии и кладет свою руку поверх её. — Серьёзно. Если ситуация станет слишком напряженной, мы всегда сможем позвонить ему и попросить всё исправить. Может быть это немного странно. — Да, немного, ведь он всего-то увидит меня голой, — возмущается Малия, и Кира не может не хихикнуть. — То есть я рада это слышать. Но все же, если что-то пойдет не так, он будет единственным человеком, к которому мы сможем обратиться за помощью. Но он нам должен. Я говорю о трех пиццах, которые он нам должен. — Почему бы не сходить за пятью пиццами? — Быстро поцеловав её в щеку, Малия подхватывает сумку и встает. — И, может быть, немного мороженого. Пойду приготовлю чай. Когда она выскальзывает из комнаты, Кира плюхается на спинку дивана и глубоко вздыхает, сдувая прядь выбившихся волос с лица. Она не боится. По крайней мере, не совсем. Больше похоже на тревогу. Кира никогда раньше не делала ничего подобного. Она употребляла травку больше раз, чем может сосчитать, иногда находит, что это единственное, что помогает ей прожить день без волнения, и она так часто выпивает (хотя старается этого избегать), но это всё. Она никогда не пробовала ничего даже отдаленно похожего на афродизиаки, никогда не баловалась экстази. Конечно, она была дико возбуждена раньше (Малия, как правило, оказывает на неё такой эффект), но она не может себе представить, насколько более интенсивный эффект может оказать на неё смесь Стайлза. Сделав глубокий вдох, она закрывает глаза и хватает ближайшую подушку, крепко прижимает её к груди и сосредотачивается на давлении своих рук, обхвативших её, и ощущении подушки на своей коже. Если она будет слишком много думать об этом, то выйдет из-под контроля, а она этого не хочет. Она хочет присутствовать. И кроме того, она будет не одна. Малия будет сопровождать её на каждом шагу. Они помогут друг другу пройти через это, как Малия помогает ей пережить её самые темные дни, и, в свою очередь, как Кира помогает вести Малию через те дни, когда ее чувства возбуждены и сыры. У них есть это. Через несколько минут Малия возвращается с дымящейся кружкой в каждой руке. Она ставит их на кофейный столик, прежде чем присоединиться к Кире, и Кира наклоняется вперед, чтобы рассмотреть тёмно-коричневую мутную жидкость. Горький запах теперь еще более заметен. Это не очень приятно, помесь свежескошенной травы и мокрой кофейной гущи, и мысль о том, чтобы выпить всю кружку, заставляет её желудок скрутиться. — Почему он не мог испечь из него пирожные? — она печально вздыхает. Сейчас слишком жарко, чтобы пить, но, к счастью, бонус быть кицунэ заключается в том, что ей не придется долго ждать, пока он остынет до приемлемой температуры. Чем скорее она покончит с этим, тем лучше. — Потому что он не умеет печь, — отвечает Малия. Её нос слегка сморщен, а руки скрещены на груди. — Как ты думаешь, если добавить немного сахара, это поможет? Если опыт Киры с ароматизированным кофе и научил её чему-то, так это тому, что добавление небольшого количества подсластителя может стать шагом, который приведет к чему-то от просто грубого до вызывающего рвоту. Судя по тому, как лицо Малии ещё больше морщится, когда запах чая продолжает наполнять воздух в помещении, чай, возможно, уже находится на последнем уровне для неё. Они включают телевизор для фонового шума, но всего через пять минут после эпизода She-Ra, который они поставили, Кира больше не может этого выносить. Запах чая так основательно заполнил комнату, что ей кажется, будто она заползла в кучу гниющих листьев, и больше не может с этим справиться. Крепко обхватив руками теплую кружку и стараясь не дышать носом, она начинает глотать чай. Он обжигает её до самого желудка, но, к счастью, ей удается избежать его вкуса. Вернее, ей удается избегать его вкуса, пока она не проглотит последнюю каплю, после чего ей приходится бороться с послевкусием. Всё так плохо, как она и ожидала. Она может смело сказать, без преувеличения, что это худшее, что она когда-либо пробовала. Каким-то образом ей удается сдержаться, но она тут же нащупывает свою наполовину полную банку содовой и опрокидывает её обратно. Он плохо сочетается с послевкусием чая, но, по крайней мере, разбавляет его, что Кира все еще считает маленькой победой. Рядом с ней Малия громко давится, опустошая свою кружку. Честно говоря, она удивлена, что Малия не выплюнула его после первого же глотка и не сказала «к черту все это». Вместо этого она говорит: «Как он сделал его таким чертовски плохим?» — Честно говоря, не знаю, — говорит Кира, стараясь не обращать внимания на неприятный привкус во рту. — Но у него определенно есть кое-какие улучшения. Малия фыркает, забирая обе кружки обратно на кухню. Кран работает очень долго. Когда Малия в конце концов возвращается, она приносит еще две банки содовой, пакетик «Доритос» и запах их оранжевого мыла для мытья посуды, слабо прилипший к ее рукам, когда она передает одну из банок Кире. — Надеюсь, запах не прилипнет, — вздыхает она, разрывая пакет с доритосом и выуживая особенно большой, покрытый сыром начо чипс. — Мне нравится эта кружка. — Если она испорчена, я куплю тебе новую, — отвечает Кира, хватая кусочек для себя и прижимаясь к Малие, положив голову ей на плечо. Малия издает глубокий, довольный звук и зарывается лицом в волосы Киры. — Стайлз может купить мне новую, — Кира скорее чувствует, чем слышит, как говорит Малия в ответ, слова мягко касаются её головы. К тому времени, когда начинается следующий эпизод, Кира не чувствует себя по-другому. В животе у неё зарождается тревога, но, учитывая, что она входит в совершенно неизведанные воды, это не кажется ей слишком удивительным. С каждой минутой она ожидает, что с её телом что-то случится. Она ожидает, что её кожа внезапно покраснеет и станет горячей, когда её кровеносные сосуды расширятся. Она ожидает, что между ног начнёт пульсировать боль. Она ожидает почувствовать в воздухе запах возбуждения. С каждой минутой, которая проходит без каких-либо изменений, она ожидает, что следующая минута будет самой удачной, и когда эта минута проходит без каких-либо изменений, она ждёт следующей. Она ждёт, ждёт и ждёт ещё. К тому времени, когда они заканчивают шестой эпизод, давным-давно расправившись с доритосом и содовой, она начинает подозревать, что смесь работает не так, как предполагалось. — Ты чувствуешь себя по-другому? — спрашивает она, когда шестой эпизод сменяется седьмым, рассеянно качая головой в такт броской песне. Малия хмурится, но секунду не отвечает, нежно тыча пальцем в живот. — У меня в животе странное ощущение, — наконец говорит она, — но я думаю, что это от чипсов. В противном случае-нет. Я чувствую себя прекрасно. А ты?» — То же самое. — Закинув ноги на диван, Кира прислоняется к Малие, устраиваясь поудобнее. — Я следовала его инструкциям, — говорит Малия, лениво поглаживая пальцами руку Киры. Это заставляет её слегка дрожать, но не в какой-то усиленной, необычной манере. — Может быть, нам стоило заваривать его подольше? Кира содрогается от отвращения при этой мысли. — Не думаю, что дело в этом. Я думаю, что его рецепт просто провалился. — Она поворачивает голову и нежно целует Малию в шею. — Может быть, в следующий раз, он сделает что-нибудь по-вкуснее. — Малия хмыкает в ответ, всё ещё продолжая вырисовывать узоры и круги на внешней стороне руки Киры. К тому времени, как Малия снова заговорила, они уже почти закончили седьмой эпизод. — Ты всё равно хочешь заняться сексом? Кира на мгновение задумывается. Она не чувствует себя особенно возбужденной, но она была готова поцеловаться и посмотреть, куда это приведет. Как бы ей ни нравилось это шоу, эпизоды начинают сливаться воедино, и было бы неплохо заняться какой-нибудь физической активностью, прежде чем они рухнут в постель. Поэтому, пожав плечами, она садится на колени Малии, упираясь коленями в диванные подушки по обе стороны от её бёдер. — Может быть, — отвечает она. — Мы можем немного поцеловаться, прежде чем я решу? Малия быстро кивает, волосы падают ей на лицо. Грубо оттолкнув её, она наклоняется для глубокого поцелуя, длинные пальцы обвиваются вокруг талии Киры, поднимая подол её рубашки. Достаточно ещё нескольких таких поцелуев, оставленных на её губах, щеках и вниз по шее, чтобы Кира решила, что да, афродизиак или нет, она действительно хочет секса. Они даже не добираются до спальни.

***

На следующий день, во время перерыва между занятиями, они встречаются со Стайлзом за обедом. Прежде чем он успел сесть за один из столов, который им удалось закрепить в одном из дворов, Малия бросает ему пакет с «бутербродами», всё ещё наполовину заполненный его стряпней. Он попадает ему прямо в грудь, и после некоторого замешательства ему удается схватить его, прежде чем он упадёт на землю. — Твое дерьмо не сработало, — отвечает Малия. Чтобы смягчить резкость приветствия, Кира машет рукой. Стайлз машет в ответ, лицо сморщивается в замешательстве, когда он засовывает пакет с бутербродами в рюкзак. — Ты серьезно? — он вздыхает и тяжело опускается в кресло. — Ты ничего не почувствовала? Как будто не было даже крошечной боли. Кира морщит нос. Ей очень нравится Стайлз, она рада, что он её друг, но она определенно не фанатка, когда он спрашивает ее о её приступах». Прежде чем она успевает ответить, Малия говорит: «Но это не имеет никакого отношения к этой ерунде. Кстати, вкус у неё просто ужасный.» — Черт. — С громким стуком Стайлз роняет голову на покрытую трещинами и ямочками столешницу. — Я действительно надеялась, что на вкус он будет лучше, чем на запах. — После минутного неразборчивого бормотания он снова садится, подпирает подбородок руками и говорит: «Если я смогу сделать новую партию к выходным, вы согласитесь её испытать?» Кира бросает взгляд на Малию, чтобы оценить её реакцию. Неудивительно, что Малия пожимает плечами — Кира знает, что она готова попробовать всё, что угодно, лишь бы это не привело к потенциально смертельному исходу, и теперь, когда она переступила порог и попробовала это однажды, даже если это была очень неудачная попытка (не по их вине), ей любопытно. Поэтому, повторив пожатие плеч Малии, она поворачивается к Стайлзу и говорит: «Почему нет.» Стайлз широко улыбается и, хотя сидит уже меньше минуты, вскакивает. — Вы двое самые лучшие. Не говоря больше ни слова, он бежит через двор, очевидно забыв все мысли об обеде. Кира смотрит ему вслед и надкусывает сэндвич с индейкой. — Ты же знаешь, что это странно, правда? — говорит она, проглотив. — Что у нас просто есть друг, который готовит афродизиаки в своей комнате в общежитии без всякой видимой на то причины? — В тебе живет дух лисы, я могу превратиться в койота, а Стайлз, вероятно, мог бы убить альфу всего лишь несколькими травами и специями, — многозначительно отвечает Малия, жуя картофель фри. — Не думаю, что мы можем спорить о странностях. О, и он делает это, чтобы продать его оборотням и сделать «сумасшедшие деньги». — Кира фыркает. Никогда в жизни она не была так ничему не удивлена.