Привязанность

      Не спалось.       С каждым днём, проведённым в этом месте, Немо всё больше тревожился о том, во что пришлось ввязаться. Расследование для Вагнера; всеобщее, хоть теперь и хорошо скрываемое, подозрительное отношение к его персоне, а также неизменный пробел в памяти длинною в жизнь. Стресс медленно накапливался день ото дня. В какой-то момент парень начал чётко ощущать давление, как будто оно было физическим, а не моральным.       «Бред», — в конце концов, пришел он к такому выводу. — «О чём вообще думал Вагнер, доверяя расследование какому-то неизвестному парню с амнезией?»       Тишину в комнате нарушали лишь скрип пружин, размеренное сопение и храп сослуживцев. Под этот незамысловатый аккомпанемент взгляд Немо задумчиво буравил дно верхней койки. По сравнению с остальными, Яков, казалось, вообще умер — от него не доносилось ни единого звука или шороха. Наверное, именно так спят скрытные параноики?…       Пружины под матрасом застонали, когда Немо медленно поднялся с места. Хоть глаза и давно привыкли к отсутствию света, но на секунду всё вокруг снова превратилось в густую непроглядную темень.       Всё то же тревожное чувство в груди подсказывало, что он мог упустить из виду нечто важное, ведь в архиве до сих пор оставались места, которые парень не успел осмотреть. Может быть, именно в этих закоулках всё время и лежали зацепки по делу Бернарда Шульца?       Немного неуверенной походкой он тихо прошагал к двери и покинул спальню.       Двигаясь вдоль стенки по тёмному коридору, Немо невольно восхищался Элиасом: человек, в последний раз видевший этот мир несколько лет назад, перемещался по зданию увереннее, чем его зрячий сослуживец. Наощупь, придерживаясь опоры под боком, Немо направлялся к складу. Насколько ему помнилось, там, на одной из пыльных полок, стояло несколько запасных фонарей, способных облегчить путь в темноте. Наконец, найдя во мраке дверную ручку, парень потянул её на себя и оказался в ещё более мрачной маленькой комнатушке без окон. Немного помедлив, он тихо закрыл за собой дверь и вытянул руки в стороны, неспешно шагая по направлению к предполагаемому стеллажу. Здесь было настолько грязно, что босые ступни Немо буквально чувствовали пыль и нанесённый с улицы песок. Наткнувшись на стеллаж, он принялся ощупывать его полки одну за другой, пока вдруг не зацепился пальцами за несколько шнурков от фонарей.       «Бинго»       Немо притянул один из них, и хотел уже было обернуться, когда в затылок неожиданно упёрлось холодное дуло револьвера.       — Доброго вечера, мистер Шпион, — судя по самодовольному хмыканью, Яков криво улыбнулся.        «Да твою ж…»       — Привет, Яков, — устало ответил Немо.       — Вот ты и попался, — в очередной раз завёл свою шарманку парень. — Думал, если подождёшь, пока все уснут и потеряют бдительность, нас можно будет легко убить?       — Я искал фонарь.       — Неубедительно.       Игнорируя кольт у своей головы, Немо развернулся к нему и щёлкнул фонарём, с вызовом направив свет в потолок. Ход оказался глупым, ведь "шпион" тут же недовольно поморщился, но успел заметить, как стоявший напротив него парень так же удивлённо и раздражённо прикрыл глаза. Он упрямо возразил:       — Ты мог взять его заранее для отвода глаз. Не думай, что я поверю в такое глупое оправдание, Немо.       Тот пожал плечами.       — Как тебе будет угодно.       Такое отношение Якова отчего-то немного задевало и раздражало его: излишняя подозрительность сослуживца ещё сильнее нагнетала обстановку. В большинстве своем, именно из-за него у Немо складывалось такое впечатление, будто окружающие наблюдают за ним и каждым его действием.        Яков усмехнулся, приспустил маску на подбородок:       — Что, уже даже не скрываешь своих намерений? — произнес он.       Немо вздохнул.       — Нет, просто вспоминаю, как кое-кто обещал больше доверять людям.       Улыбка парня стала шире: теперь он смотрел на Немо, как на дурачка. Тут же Яков переспросил:       — Попытаться доверять? — солдат перехватил свой револьвер поудобнее. — Это не значит безоговорочно верить каждому твоему слову, Немо, когда ты шастаешь посреди ночи на складе.       — Фонарь.       — Да, фонарь, но даже если так — зачем он тебе?       Парень промолчал, потому что по взгляду Якова было понятно, что он уже и сам догадался, зачем тому нужен фонарь.       — Собираешься снова залезть в архив, ключ от которого стащил, — не вопрос. Утверждение.       — Допустим, — поджав губы, Немо попытался внимательно всмотреться в лицо собеседника. — Если ты знал, то к чему весь тот цирк в начале?       Яков задумчиво отвёл взгляд и потёр ладонью затылок:       — Кто знает, может, ты бы испугался и сознался во всём? В конце концов, для шпиона ты допускаешь чересчур много ошибок, так что я был бы не удивлен.       — Может, это значит, что я не шпион?       — Нет, — уверенно отчеканил парень.       Немо не знал, почему его так задевало недоверие именно со стороны Якова, но в тот момент в груди неприятно резануло. Да, подозрительность парня к окружающим не была проблемой Немо, но по какой-то причине он продолжал упорно принимать это на свой счёт.       — Да что с тобой, блин, не так? — вырвалось из его рта, но когда осознание сказанного начало приходить в голову, Немо уже не мог остановиться: — Из всего этого лагеря ты — единственный человек, с которым я могу говорить наиболее открыто, но даже ты не доверяешь мне.       Яков фыркнул.       — Не драматизируй. Ты уже успел втереться в доверие ко всем, почему бы не надеяться на них?       Немо уязвлённо прикусил губу, чтобы вдруг не сказать ему ничего лишнего. Выждав несколько секунд, чтобы усмирить собственное негодование, парень отчётливо произнёс:       — Ты прекрасно знаешь, почему.       — Неужели? — Яков со скепсисом во взгляде выгнул дугой бровь. Кольт плавно перешёл из одной руки в другую.       — Они не верят мне. И Вагнер не верит.       В эту секунду появилось ощущение, что Немо как будто пытался давить парню на жалость. Вздохнув, он тут же замолчал.       — Ладно, не бери в голову.       Вопреки своему выражению лица, вдруг принявшему задумчивый вид, Яков ответил:       — И не пытался.       В воздухе повисло напряжённое молчание. Немо не отрывал взгляда от рук парня, полирующих револьвер краем рукава. Оружие холодно поблескивало под светом фонарика, а в голове роились мысли о том, что лучше бы он не заводил ту тему с доверием. Теперь казалось, что Яков мог неправильно понять слова парня или подумать что-то не то.        …И почему его вообще волновало, что подумает Яков?       — Знаешь, — тот вдруг оторвался от чистки револьвера и как-то странно посмотрел на Немо. — Я в каком-то смысле понимаю тебя.       «Что?», — слова отразились непониманием на лице "шпиона". Заметив это, Яков продолжил:       — Однажды я тоже столкнулся с ситуацией, когда мне не доверял абсолютно никто из окружающих, — взгляд чёрных глаз парня на секунду стал каким-то печально-уставшим. — И я тоже не мог доверять остальным. Тогда ко мне пришло осознание: по сути, доверие это слабость. Человек будет знать твоё незащищённое место и обязательно ударит туда.       Замешательство не давало Немо произнести и слова в ответ. Он был поражен неожиданным откровением Якова и внезапным осознанием одной простой, но важной вещи: ни одна черта человеческого характера не появляется из ниоткуда. Подозрительность Якова не была у парня с рождения. Он… Столкнулся с предательством?       Что могло настолько сильно ударить по человеку, из-за чего тот стал параноиком до мозга костей?       Словно прочитав чужие мысли, Яков недовольно поморщился и уткнулся взглядом в свой револьвер.       — Я слишком много сказал тебе, — в его словах слышалась горечь. — Не думай, что я доверяю тебе, если рассказал нечто подобное. Это был просто совет.       Теперь недоверчивое поведение парня не так сильно задевало Немо. В глубине черных глаз, в которых, как он раньше думал, не было видно души, всё-таки жило кое-что незаметное на первый взгляд.       Это был страх.       — Ты боишься меня, Яков?        На мизерное мгновение тот застыл, а покрытые синяками от недосыпа веки еле заметно дрогнули, и если бы не это, то Немо бы и не подумал, что выданное им предположение могло оказаться правдой. Яков прыснул — теперь в этом смехе парень мог расслышать тревогу.       — Не обольщайся, — протянул солдат, — ты, может, и шпион, но я тебя не боюсь.       — Правда? — Немо сделал шаг, едва уловив момент, когда рука Якова взметнулась вверх и металл револьвера прикоснулся к коже на его лбу. Холод в выражении лица парня стремительно выжигал всю ту нервозность, что ранее проступила на поверхности.       — Без глупостей, — предупредил он. Немо буквально видел, как панически крутятся шестерёнки в голове Якова. Нельзя было уверенно утверждать, что на его месте сейчас стоял тот же самодовольный подросток, — теперь это был тренированный солдат.       Игнорируя его слова, Немо продолжал изучать уже непроницаемое бледное лицо, прежде чем заключить:       — Я ошибся. Ты боишься не меня.       — Я никого не боюсь, — ухмыльнулся Яков.       — Нет. Ты боишься всех.       Снова эти вздрагивающие веки.       — Не неси чепуху, — раздражённо выдал парень.       — Ты злишься, — отметил Немо вслух, и медленно поднял руку. Он коснулся ладони Якова, сжимающей револьвер, и смог почувствовать, насколько та была напряжена. Складки на перчатках стали рельефнее от того, как сильно парень сжимал оружие. Когда Немо коснулся пальцами голой кожи на предплечье Якова, рука солдата слабо дёрнулась, но не опустилась. — Я же говорю правду?       Всё это время он молчал, как будто игнорирование вопроса могло что-то изменить.       — Не смей думать, что знаешь меня, Немо, — теперь даже сквозь напускное безразличие парень чувствовал, насколько сильно Яков боится. Дуло кольта еле ощутимо съезжало в сторону из-за дрожи, и тот поправил его, вернув на прежнее место. — Ты никто. Буквально никто. Это то, что значит твоё имя. Я не позволю предателю манипулировать собой…       Прикрыв глаза, Немо аккуратно обхватил ладонь Якова, поддев его большой палец своим. Чужие руки отчего-то горели, хотя в помещении было не так уж и тепло. Они держали кольт, и по какой-то причине Яков не подумал оттолкнуть Немо или выстрелить.       — Я доверяю тебе, — раскрыв глаза, Немо выразительно посмотрел на стоящего перед ним парня. Замешательство со страхом пропитывали Якова насквозь, но тон, с которым Немо произнёс те слова, заставили его на мгновение задуматься. — Я рассказал тебе о том, что делаю для Вагнера. О расследовании. Рассказал всё, что знаю. Ты в курсе, где моё слабое место и куда можно ударить, так почему ты все ещё считаешь, что я могу и хочу тебе навредить?       Рука с револьвером стала чуть менее напряжённой и согнулась в локте, дуло оружия отлипло от лица Немо.       Что-то в маске Якова треснуло, и перед глазами парня предстала одна из граней его настоящего характера: уставший взгляд, отведенный в сторону, кривая натянутая улыбка, от которой веяло какой-то давней печалью.       — …а ты не такой уж и плохой шпион, — чёрные глаза вернулись к лицу Немо, что-то в нём по-новому разглядывая. — По крайней мере, умеешь читать людей. Не всё потеряно.       «Опять он об этом…»       Наверное, бессмысленно было снова повторять, что он не шпион. Если всё действительно так плохо, то Яков не станет верить Немо на слово. Парень вдруг вздохнул и, опустив кольт, устало осел на пол — прямо так, в своей пижаме, на грязные доски. Стянув маску, он небрежно затолкал её в карман штанов.       Немо молча опустился рядом, поставив фонарь в коробку у стеллажей.       — Ты не хочешь спать? — вдруг спросил Яков каким-то равнодушным голосом, но сам факт того, что его интересовало состояние парня, удивлял. Немо отрицательно качнул головой.       — А ты?       Яков вытянул ноги и запрокинул голову назад, прикрыв глаза с мешками от бессонных ночей:       — Раньше бы захотел, сейчас не очень.       — Как много ты вообще спишь?       Он неопределённо пожал плечами и перевел уставший взгляд на фонарик.       — Не знаю. Я часто просыпаюсь, — затем угольно-чёрные глаза посмотрели в лицо собеседника. — Особенно после того, как ты появился.       Немо поёжился и виновато произнёс:       — Прости.       — Забудь, — спокойно ответил Яков. Пепельные волосы падали на его лицо, закрывая обзор, но парень не спешил их убирать. — Я всё ещё хочу сбежать отсюда…       Казалось, что копившееся годами напряжение вытекает из Якова через те трещины в непоколебимом образе, который он себе выстроил, чтобы защититься. Теперь рядом с Немо снова сидел подросток — уставший от жизни, от войны, нервный и боящийся довериться кому-то, натренированный убивать, но всё ещё подросток.        Парень вдруг снова усмехнулся:       — Выгляжу жалко, не правда ли?       Немо вздохнул.       — Нет. Выглядишь человечнее.       Яков долго смотрел на него, а потом вдруг приподнялся, из-за чего лицо его оказалась примерно на одном уровне с лицом Немо. И тогда он спросил:       — Нужно ли мне выглядеть человечнее в той ситуации, в которой мы оказались?       Ответа не последовало.       В чем-то Яков был прав, думал парень. На войне нет никакого смысла в том, насколько ты человечен, потому что тебя будут оценивать лишь по выполненным приказам и оставленным после себя трупам.       Никому нет дела до того, что ты живой человек, пока тебя видят в первую очередь инструментом.        — Ты так и не ответил тогда, — нарушил ход чужих мыслей Яков. В ответ на вопросительный взгляд Немо он пояснил: — Разговор в кастелянной. Ты бы сбежал со мной? Ну, на поиски своего «я».       Перед глазами возникали картины прошедших дней: безжизненные глаза, кровь, крики, вся та ненависть, что он видел в людях. Взрывы и выстрелы. Постоянный страх, что кого-то из близких могут убить. Та самая первая вылазка с Элиасом и то напряжение, что испытал Немо, когда вражеский солдат направил пистолет на его новообретённого товарища. Выстрел в Руф, который парень всё ещё отчётливо помнил, но о котором на территории лагеря не говорили. Слишком много ужаса, интриг и слишком много смерти.        — Да, — наконец, ответил Немо, глядя Якову в глаза. Лицо парня находилось в сантиметрах десяти от него, и поэтому слабая улыбка сослуживца была хорошо различима.       — Вот как…       Он слабо улыбнулся, на секунду о чем-то задумавшись. Немо устало вздохнул:       — Жаль, что мы не можем действительно сбежать отсюда…       — Думаешь? — Яков странно посмотрел на него, откашлялся.       Он медленно приблизился, — так, что при желании мог коснуться щеки Немо кончиком носа. Нервный комок в солнечном сплетении начал медленно подниматься к горлу. Парень мог слышать, как Яков тихо дышит через приоткрытый рот, а срывающийся с его губ горячий воздух приятно грел кожу. Немо хотелось спросить нечто вроде: «Что ты делаешь?» или… Да что угодно.        Но от удивления тот не мог выдать и звука. Яков смотрел на парня выжидающе, словно решался на какие-то дальнейшие действия, и только затем медленно подался ближе, накрыв пересохшими от волнения губами чужие. К удивлению Немо, желания оттолкнуть Якова не возникало. Казалось, что ему даже хочется всего этого.       Поцелуй вышел мягким и сухим по началу. Яков положил руку на шею Немо, притягивая к себе. Отбросив мысли, тот поддался ощущениям и перехватил инициативу на себя.       Парень позволил Якову углубить поцелуй, а сам наклонился вперёд, нависнув над ним. Одной рукой Немо придерживал Якова за плечо, другой же опирался о дощатый пол. Песчинки неприятно впивались в ладонь, но в этот момент ему было не до этого.        Язык Якова прошёлся по нёбу парня, — тот с наслаждением горячо выдохнул ему в рот, сдерживая слабый стон. Сбоку что-то брякнуло о пол, — револьвер остался лежать без покровительства хозяина, когда тот, подавшись назад, отстранился и лёг на спину. Немо вглядывался в разгорячённое лицо Якова: косой луч света падал на его потемневшие влажные губы и часть залившихся краской щёк. Лёгкие парня медленно вздымались в попытке выровнять дыхание. Он ждал.       На какое-то мгновение Немо задумался: делал ли он… это… до того, как потерял память? Стараясь прислушаться к собственным ощущениям, парень пытался найти ответ на свой вопрос, но память оставалась кристально чистой. При мысли, что с ним это происходит впервые, Немо почувствовал, как его лицо тоже заливается краской.        Преодолевая смущение, он осторожно подмял под себя Якова, пытаясь случайно не наступить ни на что своими коленями в темноте. Наклонившись, парень продолжительно поцеловал его, медленно пройдясь языком по ряду зубов и нырнув им под язык Якова. Тот обхватил шею Немо и прижался ближе к его груди, одной рукой зарываясь в копну рыжих волос на затылке. Он всеми силами старался не терять самообладания, — насколько бы хорошо оно не сохранилось на тот момент, — но по сбивчивому дыханию было заметно, что Якову это даётся тяжело. Немо нравилось целовать его, нравилось чувствовать бегающие по спине мурашки от того, как пальцы партнёра зарываются в его волосы, и слушать, как лежащий под ним парень часто дышит. Вторая рука Якова отчаянно хваталась за складки пижамы на спине Немо, и от этого ночная рубашка задиралась, подставляя его тело под прохладный ночной воздух. Резкий контраст холода и горячей кожи бил обухом по голове, а кровь пульсировала в висках.        Немо осторожно целовал шею Якова, запустив руки под его пижаму и оглаживая подтянутое тело. Тот настойчиво притянул его к своему лицу и после очередного продолжительного поцелуя, — не больно, но ощутимо, — укусил парня за нижнюю губу и вдруг отстранился.        Они на секунду замерли, глядя друг другу в глаза. Нельзя было точно описать, что Немо увидел во взгляде Якова: он явно нервничал и не был уверен в том, что делает, но при этом не оставалось незамеченным и то, как сильно парень жаждал продолжения.       А Немо?… Всё как будто обрело для него смысл. Он словно осознал причину, по которой хотел доверия Якова, и почему считал одобрение парня таким важным для себя.        — Что мы делаем? — тихо спросил Немо, глядя в угольно-чёрную бездну перед собой. Яков отрешённо отвёл взгляд.       — Сбегаем, я думаю.       Немо спрятал свое лицо между шеей и ключицей парня. Бледные подрагивающие руки опустились на его грудь и принялись медленно расстёгивать пуговицы одну за другой. Голова Якова была повёрнута в сторону Немо, поэтому он проделывал всё наощупь. Тело парня горело от предвкушения, а когда ладони в перчатках стянули с него ночную рубашку, мыслить стало ещё сложнее. Он отстранился и снова посмотрел в угольно-чёрные глаза напротив. Яков протянул свою руку, чтобы коснуться щеки партнёра, но тот перехватил её, аккуратно взяв большой палец в рот, и зубами стянул перчатку. Немо было непривычно видеть голую руку Якова, — а тому, по всей видимости, ощущать её открытой. Парень коснулся губами его ладони, потом пальцев. Якова, казалось, смущали такие действия, но он и не собирался сопротивляться ласкам. Парень вновь положил руку на щёку Немо, большим пальцем провел по мягким губам и слегка надавил. Немо снова вобрал его палец в рот и нежно провёл языком по шершавой коже на подушечках, наблюдая за реакцией Якова. Тот прикрыл глаза и судорожно вздохнул. Освободив палец партнёра, Немо сцепил свою свободную руку с его ладонью и прижал к полу. Другая рука расстегнула пуговицы на рубашке Якова, обнажив его торс. Оглаживая бледную грудь и чувствительные соски, Немо нежно целовал его ключицы, легонько прикусывая кожу и тут же бережно зализывая следы от зубов. Яков не издавал ни звука, лишь еле слышно втягивал воздух сквозь приоткрытые губы.       Ладонь скользнула под ткань штанов Якова, прошлась по бугорку, проступившему под боксерами. Парень захлебнулся воздухом из лёгких и тут же закрыл рот, чуть было не прикусив язык. Пальцы Немо поддели резинку его трусов и медленно подались ниже. Губами прокладывая влажную дорожку поцелуев, он двигался от шеи к животу. Яков плавился от наслаждения, даже игнорируя мелкие камешки с пола, колющие спину. Он послушно приподнялся и согнул ноги в коленях, когда Немо стягивал с него пижамные штаны. Даже в относительной темноте было сложно не заметить стояк Якова.       Поколебавшись мгновение, Немо опустил голову к его паху и вобрал в рот чувствительный член, проведя мокрым языком по головке. Парень шумно выдохнул сквозь стиснутые зубы и крепче сжал его руку в своей.       Немо двигался плавно, проходясь по горячей возбуждённой коже и обильно смачивая её слюной, осторожно провёл кончиком по уздечке, дразня обострившиеся ощущения партнёра. Свободная рука переместилась на лобок Якова, пальцы, еле касаясь, скользили по коже, что не могло не оказаться приятным. Немо постепенно наращивал темп, ладонь сползла на бок Якова, настойчиво притягивая парня к себе. Его тело напряглось, словно на ежедневной тренировке инструктора Леманн, а лёгкие судорожно сжались. Яков думал, что он сейчас задохнётся, и потому жадно глотал воздух, срываясь на короткие хриплые стоны. По спине будто прошёлся разряд тока, парень изогнулся в экстазе от приближающегося оргазма. Судорога в груди заставила его сдавленно вскрикнуть, на что рука Немо тут же поспешно накрыла рот Якова. Короткая вспышка, напоминающая выстрел, оглушила его, а чужая ладонь заглушила продолжительный стон наслаждения. Расслабленное и ещё дрожащее тело, покрытое гусиной кожей, прильнуло обратно к дощатому полу. Немо привстал, его рот был испачкан в сперме, которую он тут же вытер тыльной стороной ладони. Парень подполз выше, и теперь его лицо вновь находилось на одном уровне с Яковом. Немо смотрел на него, пытаясь запомнить этот блестящий взгляд чёрных глаз, который он ещё никогда не видел до этого; расслабленные красные губы и растрёпанные волосы, лезущие в глаза. Яков дышал так быстро, как будто только что пробежал марафон. Его пальцы все ещё были переплетены с пальцами Немо, от жара их руки стали мокрыми и липкими. Яков прикрыл глаза.       Что бы это ни значило, сейчас он выглядел спокойным, как будто ощущал себя в безопасности. По крайней мере, таким парень выглядел в глазах Немо.       Вдруг Яков улыбнулся:       — Не знал, что шпионов учат такому…       Партнёр отозвался недовольным укусом солоноватой кожи на его шее. Парень прыснул.       — Даже не думай, не извинюсь, — сказал он.       — Тогда смирись с тем, что прогнулся под врага, — Немо замер в нескольких сантиметрах от лица Якова, прожигая того хитрым взглядом красноватых глаз. Яков же смотрел на парня в ответ, думая над тем, можно ли считать его фразу шуткой, или это откровенная издёвка? Ход мыслей прервал короткий поцелуй в уголок губ.       «Только не сейчас», — взмолился про себя Яков. — «Я давно не чувствовал себя спокойным рядом с кем-то, почему это должно так недолго продлиться? Я не хочу…»       Ещё один поцелуй, уверенный и глубокий, остановил его от тревожных раздумий. Сильные, — для подростка, — руки притянули Якова ближе, горячий язык Немо нежно и мягко переплетался с языком парня. Тот устало выдохнул в рот партнёра и обвил руками его шею, ногтями одной руки врезаясь в потную мокрую спину "шпиона". Игнорируя лёгкую боль, Немо подхватил ногу Якова под коленом и чуть отвёл её в сторону. Тот, не дожидаясь просьбы, приподнял бёдра, и парень тут же придержал его под поясницей свободной рукой. Очередной лёгкий укус в поцелуе заставил Немо отпрянуть. Яков смотрел на партнёра выжидающе, его тихое частое дыхание чувствовалось кожей.        Наблюдая за реакцией, Немо поднёс ладонь к лицу Якова и настойчиво приоткрыл его рот большим пальцем. Тот всё так же неотрывно прожигал парня взглядом, одними только глазами давая понять, что ожидание выматывает. Немо осторожно протолкнул пальцы в рот Якова, — тот не сопротивлялся, а, напротив, охотно подался вперёд, языком смачивая сухую солоноватую кожу. Зрелище определённо вызывало в Немо какие-то странные, но тем не менее приятные чувства. Он достал руку, и тонкая ниточка слюны протянулась за ней с языка Якова. Выглядело… Возбуждающе.        Не пытаясь сдержаться, парень накрыл его губы мокрым поцелуем. Рука опустилась к узкому колечку мышц меж бёдер Якова, и тот еле слышно простонал, когда влажные подушечки стали оглаживать чувствительные мышцы. Немо пытался сделать все как можно аккуратнее, и медленно ввёл один палец внутрь, бережно растягивая стенки ануса. Парень двигался размеренно, прислушиваясь к партнёру под собой. Яков, пытаясь не выдавать волнения, снова постарался выровнять дыхание, но чем глубже проталкивался Немо, тем сложнее было это сделать. Мелкие камни с пола уже представляли больший дискомфорт, чем до этого: от них спина онемела и начала зудеть, а сами по себе песчинки с каждым движением отзывались неприятной болью. Яков терпел.       Немо ввёл второй палец, и парень, не сдержавшись, тихо простонал.        — Подожди, — голос Якова мало напоминал ему свой собственный из-за хрипотцы, — спина…       Мыслить более связанно не получалось. Но Немо понял суть и без того, помог парню привстать на локтях и одним рывком прислонил его к холодной складской стене. Яков облегчённо вздохнул, обхватывая плечи партнёра, когда тот прижал его своим телом сильнее и толкнулся внутрь с новой силой. Из груди вырвался сдавленный хриплый вздох. Коротко и успокаивающе целуя парня в шею, Немо провёл свободной рукой по его спине, стряхивая прилипшую к плавящейся от возбуждения коже грязь. Третий палец вошёл в горячее бархатное нутро Якова, бережно растягивая стенки и подготавливая его. Парню было уже тяжело сдерживаться, дрожащие ноги не слушались, и Немо крепко подхватил одну из них под коленом, пытаясь помочь партнёру. Он посмотрел на Якова и тут же наткнулся на его нетерпеливый взгляд. Разомлевшее тело изнывало от ожидания.       Немо медленно вынул пальцы, и в этот момент парень накрыл его чувственным глубоким поцелуем, садясь к партнёру на колени. Казалось, только сейчас Немо вспомнил о себе — сильное тянущее чувство в паху отдавалось ощутимой болью. Волосы Якова по-прежнему закрывали часть его лица, и парень помог убрать их назад, сжав пепельно-белые пряди чуть выше затылка. Немо смотрел на Якова снизу вверх, в его лицо с опьянёнными чёрными глазами, и думал о том, что парень очень красивый. Его присутствие вызывало у Немо приятное чувство нежности в груди.       Медленный мягкий поцелуй. Внимательный взгляд Якова. Не произнеся и слова, он помог Немо избавиться от остальной одежды. Несколько секунд они смотрели друг на друга, совершенно голые, и только потом Яков сказал:       — Надо… — он откашлялся, пытаясь убрать хрипотцу из своего голоса. — Вазелин. В аптечке.        Немо кивнул, поняв всё без лишних слов. Он поднялся на ноги, — Яков смотрел на тело парня в свете фонаря и не мог отвести взгляд, — а затем, поспешно найдя рукой аптечку на верхней полке стеллажа, опустился вместе с ней перед партнёром. Яков выудил плоскую жестяную баночку из недр ящика. Вспомни он о ней раньше, было бы намного проще.       Немо медленно раскатал маслянистую субстанцию по ладони, позволяя ей нагреться от тепла человеческого тела. Он растёр вазелин по возбуждённому члену, непривычно остро реагировавшему на каждое прикосновение, и аккуратно вошёл в уже растянутого Якова, позволяя ему обхватить свою поясницу ногами. Было непривычно и немного странно ощущать внутри чужой пульсирующий пенис, и Яков сдавленно вскрикнул, когда парень неожиданно толкнулся в него. Немо успокаивающе смотрел парню в глаза, поглаживая ладонью его щёку, и тихо прошептал:       — Прости, — он двигался медленно, боясь лишний раз дёрнуться и снова причинить партнёру дискомфорт. — Всё хорошо, тише-тише…       Яков обвил руками шею парня, прижавшись к нему грудью и крепко схватившись за взмокшие от пота волосы Немо. Тот, не сдержавшись, охнул, когда от этого движения вдоль линии позвоночника пробежали мурашки. Было что-то возбуждающее в том, как крепко натренированное тело Якова прижималось к нему, и как постоянно недоверчивый сослуживец теперь прогибался под Немо, часто и сладко дыша на ухо. Он подхватил парня под поясницу и приподнял, входя под другим углом, — Яков вздрогнул, когда твёрдая головка задела простату, и немного закашлялся, подавившись от неожиданности воздухом. Немо постепенно наращивал темп, всё ещё мысленно тревожась о том, что может сделать что-то не так, но тянущее зудящее чувство внизу живота вдруг вышло на передний план. Дыхание Якова становилось всё более шумным, и в какой-то момент он уже не мог сдерживать стоны, как бы не пытался. В ушах звенело, лёгкие судорожно сжимались, не давая парню нормально вздохнуть. Чувство приближающегося оргазма, очень похожее на ощущение подступающего чиха, занимало все его мысли. Влажный от лубриканта член отдавался резкими импульсами каждый раз, когда он тёрся о живот Немо. Яков мелко задрожал, когда по спине как будто прошёлся электрический разряд, выбивший из него дух.        Немо впился в его губы, глотая тяжёлые горячие вздохи парня. Продолжительно простонав в рот Якова, он резко толкнулся в него, прежде чем кончить.        Парни застыли в такой позе, прижимаясь друг к другу, пока Немо, немного успокоившись, не отстранился.       — Ты, — он шумно сглотнул слюну, — в порядке?       Яков только коротко кивнул, растерянно сжав плечи парня пальцами и тут же отпустив. Он нервно отвёл взгляд и слез с Немо, немного неуверенно приподнявшись на дрожащих ногах, и опёрся спиной о складскую стену. Тело непривычно ослабело, мышцы сводило жгучей болью. Яков не мог смотреть на человека, с которым всего пару минут назад занимался сексом — о чём он только думал? Идёт война, люди умирают, предателем может оказаться буквально каждый, — особенно Немо, — и что же делает парень? Прогибается под потенциального шпиона?       Яков чувствовал себя таким слабым в этот момент. Если бы Немо захотел, то смог бы сейчас убить его. Не потому, что парню не хватило бы сил сопротивляться, а потому, что Яков не захотел бы бороться с ним: чувство привязанности к мистеру Шпиону теперь достигло того уровня, когда он не смог бы ему навредить.       «Что я наделал?», — с ужасом осознал Яков, чуть было не свалившись на пол из-за подогнувшихся обессиленных коленей. — «Идиот. Открылся. Подставился»       К реальности его вернули чьи-то чужие объятия, почему-то успокаивающие тревожное чувство в груди. Немо уткнулся носом в его щёку, устало вздыхая:       — Всё хорошо, — тихо сказал парень, — я рядом. Ты в безопасности.       Вздрогнув от тона, которым были произнесены эти слова, Яков сдержано поджал губы.       — Всё нормально, — сухо ответил он.       — Я же вижу, что нет.       — Ерунда.       Яков отстранился. Не глядя на Немо, парень принялся быстрыми рывками собирать с пола пижаму. Он натянул на себя помятые серые боксеры, а затем и штаны, рассеянно пробегая взглядом по полу в поиске забытых вещей, а наткнувшись на потерянный кольт — судорожно подхватил его и выбежал за дверь, держа в другой руке пижамную рубашку.       Немо остался стоять на месте, укладывая в голове всё произошедшее. Свет фонарика теперь казался не таким ярким, а расползающаяся по углам тень — нагнетающей.        «Я сделал что-то не так?», — озадаченно размышлял парень, всё ещё прожигая взглядом дверную ручку. Тревога неприятно зудела под рёбрами, заставляя Немо невольно поёжиться. — «Наверное, я всё не так понял, и нам не стоило… Или… Да блять»       Закрыв лицо ладонью в попытке скрыть стыд и смущение, Немо вздохнул. Даже произнесённые в голове слова теперь не могли связаться в одно предложение. Лицо горело. Парень немного нервно подумал о том, что ему следует сейчас догнать Якова и извиниться, но тут же одернул сам себя:       «За что именно я собираюсь извиняться?»       Чувство вины появилось, словно из ниоткуда, но Немо почему-то боялся, что оно полностью обосновано, а тот просто не осознаёт причину. Ещё сильнее парень волновался из-за не озвученной причины, по которой Яков так стремительно вылетел со склада. Что такого он мог подумать?       По кругу прогоняя эту мысль в голове, Немо потянулся к одежде на полу. Черная короткая перчатка вдруг непривычно легла в руку.                     Яков набросил на плечи рубашку и вздрогнул: ночью на улице было заметно холоднее, чем днём, — особенно здесь, на тренировочной площадке у леса. Погрузившись глубоко в себя, парень безразлично хлопнул севшего на руку комара. Все его мысли занимало произошедшее несколько минут назад… "событие".       «Всё повторяется», — нервно думал Яков. — «На грабли во второй раз не наступают, а прыгают»       Перед глазами всплыл давно забытый образ: улыбка, от которой теперь что-то щемило в груди. Человек из воспоминаний раньше казался таким родным, а его взгляд грел душу, но сейчас Яков знал, что за напускными чувствами тогда скрывались совсем иные намерения. Мысленное возвращение к тем временам делало больно, а мозг всеми силами замыливал картинку прошедших дней. Из-за привязанности Яков оказался на дне, и, сидя в пропахшей сыростью и нечистотами камере, клялся себе, что больше не ошибётся. Он так сильно не хотел умирать, что одна только мысль о привязанности приводила в ужас.       И вот, теперь всё повторяется: взгляд, которым Немо смотрел на Якова, вызывал дежавю.       «Пожалуйста, только не снова…»       Страх сводил тело неприятной судорогой, сковывая движения, а конечности словно налились свинцом.        «Я ненавижу тебя», — говорил Яков, глядя в мутное отражение в луже, мимо которой стремительно прошел. — «Почему ты всё портишь? Я просто хочу выжить, но ты делаешь всё, чтобы я не…»       Дрожащие руки как будто не принадлежали парню. Это тело, совершенно чужое, почему-то слушалось Якова. Изображение перед глазами частично скрылось, как будто за помехами по телевизору, а пальцы закололо от холода. Под сланцами захрустели ветки и зашелестела трава.       «Я так не хочу умирать», — Яков терялся в пространстве, чувствуя только, как пульсируют вены в висках. — «Я хочу жить, пожалуйста, я просто хочу жить»       Мелкая ледяная капля упала на ладонь. Веки парня дрогнули, и когда зрение прояснилось, он вдруг понял, что это была слеза, которую он не смог сдержать. Эмоции разрывали Якова изнутри . Парень заскулил, но успел с силой прикусить руку, прежде чем глухо в неё закричать. Слёзы нахлынули с новой силой, тихо скатываясь с подбородка к шее. Кисть саднила, а горло рвал сухой крик, оставляющий после себя горький привкус железа на языке. Яков чувствовал боль на физическом уровне, как будто меж рёбер вбили штопор и медленно начали прокручивать внутрь. Она заставляла сознание на мгновение вернуться в тело, но помогало это несильно, и деперсонализация с новой силой накрывала Якова. В одно из таких прояснений разума, сильнее кусая руку, он вдруг мимолётом заметил:       «Перчатки нет», — но, не придав этому большого значения, лишь мысленно отмахнулся.       В ушах звенело. Череп словно опустел, оставив вакуум внутри себя.       Холодный воздух обдувал открытые участки кожи, и парень замер, не шевелясь, будто застыв в цементе. Вязкая слюна вперемешку со слезами стекала по запястью. Сухие липкие зубы сжимали плоть так крепко, что кости под ней заболели.       Ноги всё ещё подрагивали от слабости, а когда голова закружилась от сильного приступа тревоги, Яков свалился на землю. Вспышка резкой боли ослепила парня, а по языку разлилась маслянистая солёная кровь. С каждым судорожным вздохом клыки задевали вспоротую ими кожу.       Звуки словно не проходили сквозь плотную стену деревьев и тёмных кустов, но в какой-то момент Яков всё-таки расслышал собственный испуганный вопль, похожий на скулёж побитой собаки. Ему было так страшно, что, казалось, сейчас остановится сердце.       Вдали зашуршала о песок чья-то обувь. Невнятный голос пытался продраться сквозь густые заросли, но Якова настолько сильно переполняла тревога, что парень даже не заметил, как шаги стали раздаваться всё ближе и ближе с шелестом травы. В ушах и прокушенной ладони пульсировала кровь, сырая земля напитывала ткань пижамы влагой, а мышцы под рёбрами ужасно сдавливало от ужаса неизвестного происхождения. Голос незнакомца звучал всё ближе, пока вдруг совсем рядом не прокричал:       — Яков!…       Человек в одно мгновение оказался рядом с трясущимся на земле телом и замер, в нерешительности положив ладонь на плечо Якова.       — Господи… — Немо помедлил всего секунду, но тут же попытался перевернуть парня на спину, второй рукой нырнув ему под голову. — Яков, ты… Что произошло?       Он попытался приподнять Якова и положить на свои колени, чтобы посмотреть, нет ли никаких травм, но тот вдруг нечеловечески сильно вцепился в руку Немо, впиваясь перемазанными землёй пальцами. Яков не сказал ни слова, только продолжал скулить, время от времени заходясь хриплым кашлем. Немо впал в ступор, не зная, что делать дальше, но всё же попробовал спросить:       — Что-то произошло?        Парень как будто не слышал его — лишь мелко подрагивал, не отпуская чужую ладонь, и рыдал. Немо нервно сглотнул.       Второй рукой аккуратно приподняв Якова, он всё-таки смог перетащить того на свои колени.       Немо наклонился над ним, своим лбом слабо касаясь лба парня, и сжал в ответ руку Якова, держащую его ладонь. Только тогда он заметил, что кроме грязи на ней запеклась густая и чёрная, как гуталин, кровь. Подавив в себе удивление и напряжение, вызванные такой небольшой деталью, Немо сконцентрировался на других чувствах.       — Тише, — шептал он ласково, успокаивающе поглаживая большим пальцем грязную ладонь Якова. — Всё хорошо, всё хорошо… Я рядом. Ты в безопасности, Яков, ты меня слышишь?       Всхлип.       Подавившись воздухом, парень коротко кивнул в ответ. Немо почувствовал значительное облегчение от знания, что его всё-таки слышат.       Чужая рука сильнее сжала его ладонь и тут же ослабила хватку. Немо прикоснулся губами ко лбу Якова, уткнувшись в мокрые покрытые землёй волосы, но не отстранился, замерев в такой позе. Парень под ним всё ещё периодически со всхлипом давился воздухом, но постепенно дыхание становилось медленнее, а интервалы между судорожными вздохами — больше.        В какой-то момент Немо обнаружил, что они сидят в тишине по ощущениям минут пять или больше, пока Яков вдруг хрипло не произнёс:       — Я в порядке.       Голос парня звучал холодно, но он не спешил отстраняться или разжимать руку. Немо промычал что-то утвердительное:       — Хорошо, — он запнулся. — Я рад.       Яков вздохнул.       — Чувствую себя паршиво.       — У тебя на руке рана.       — Да, — он снова шумно вздохнул, на этот раз через нос, прежде чем неуверенно добавить: — Прокусил её.       Немо поднял голову и нахмурился, недоуменным взглядом изучая лицо парня: красные опухшие глаза, мешки под которыми как будто стали выделяться сильнее, покрытая влажной землёй половина лица и чёрная кровь на губах, подтверждающая его слова.       — Зачем? — в голосе всё ещё звучало сомнение. Яков отвёл взгляд.       — Случайно, — он вдруг снова надел свою непроницаемую маску, как будто надеясь, что она по-прежнему сработает на Немо. — Не бери в голову.       — Что вообще произошло? Ты так быстро выбежал, мы даже не успели нормально поговорить.       В воздухе повисла гнетущая тишина — по какой-то причине парень не спешил отвечать на вопрос. Он смотрел куда-то мимо Немо и о чём-то размышлял с мрачным выражением лица. Тёмные глаза поблескивали из-под слабо опущенных век. Складывалось впечатление, будто Яков сейчас был не здесь, а мысленно перенёсся в другое место или время.       В конце концов, он еле слышно произнёс:       — Не знаю, зачем это всё было, — парень приподнялся и отпустил руку Немо. — Только не думай, что произошедшее как-то повлияет на наши взаимоотношения... Пожалуйста.       Последнее слово он как будто насильно выдавил из себя. Немо опешил от такого заявления, и ему понадобилось несколько секунд на то, чтобы сформулировать какой-никакой ответ:       — Повлияло.       Яков своим видом пытался не показывать, что не ожидал такого от парня, и пристально посмотрел ему в глаза.       — Это просто... Скажем так, случайность...       — "Случайно" переспать с кем-то невозможно.       — Мне просто показалось, что это хороший способ отвлечься! — огрызнулся Яков, в голосе которого слышалась непонятно откуда взявшаяся злость.       Немо раздражённо вздохнул, порядком уставший от этого короткого разговора, и поднялся на ноги.       — Ты поэтому сразу же убежал плакать? И по той же причине держал меня потом за руку? — спросил он, глядя на Якова сверху вниз испытующим взглядом. Тот, ошарашенный подобным заявлением, прикусил язык и лишь молча таращился на Немо с широко распахнутыми глазами. — Держи, кстати.       Черный кусочек ткани, впоследствии оказавшийся перчаткой, приземлился парню на колени. Яков перевёл на неё взгляд, уже не в силах снова посмотреть на Немо, и просто слушал, как тот уходит, всё так же шелестя травой.        «Да что со мной?...» — думал парень, изучая тени складок пижамы и не поднимая головы. Почему-то под рёбрами ныло неприятное чувство утраты. Возвращённая перчатка жгла ногу в том месте, куда упала.       Почему он не смог придумать какой-то другой аргумент? Яков же всегда мог достойно ответить кому-то и не лез за словом в карман, а тут... Что-то явно было не так.       Парень сидел в тишине леса, замерев, и почему-то прислушивался к окружающим его звукам в надежде снова уловить тот знакомый шорох листьев, но чем дольше в ушах звенела тишина, тем тоскливее становилось на душе.                     Когда Яков вернулся в спальню, часы показывали четыре утра. Волосы, лицо и одежда были мокрыми, но теперь уже чистыми — парень успел заглянуть в душевую, чтобы привести в порядок внешний вид. Вода капала на пол, оставляя за Яковом еле заметную дорожку. Он тихо подошёл к двухуровневой койке, но не спешил забираться наверх.       Парень прожигал взглядом Немо, лежащего с закрытыми глазами под одеялом. Если бы тот сейчас проснулся, то смог бы заметить на его лице отпечаток вины.        Яков осторожно опустился на корточки, оказавшись на одном уровне со спящим, скрестил руки поверх матраса и положил на них голову. До его слуха донеслось, как неожиданно изменилось дыхание Немо, и парень понял, что тот не спит. Притворяется.       Яков, тем не менее, не собирался сейчас раскрывать его, а лишь смотрел на расслабленное лицо напротив. Наверное, если бы не сбившееся дыхание, Яков бы не заметил подвоха.       «Актёр», — с иронией заметил он. — «Но для шпиона всё ещё плохо справляется»       Ещё несколько минут посидев рядом с Немо, парень вдруг наклонился к нему и тихо произнес на ухо:       — Я солгал. Ты был прав. Прости меня.        Немо оцепенел, услышав эти слова, но пока он решался, раскрыть себя или нет, Яков уже забрался на свою кровать, со скрипом прогнувшуюся под весом человеческого тела.       Спальня вновь погрузилась в тишину, прерываемую лишь размеренным сопением и храпом сослуживцев.