Нельзя быть вечно врагами

Очнулся Тайсон на стуле, стоящем посередине комнаты. Руки, закованные в кандалы, лежали на подлокотниках и в добавок были обмотаны цепями. Ногами парень также не мог пошевелить. В комнате была только одна лампочка и то висящая над головой робота. Углы помещения рассмотреть не удалось, они были чëрные как смола, и узнать что там было нереально. – Поймали таки! – крикнул Тайсон в пустоту, ответа не последовало. Поэтому он снова крикнул – Эти железяки меня надолго не удержут! Снова тишина.... Или нет?... В комнате начали раздаваться глухие шаги, робот вертел головой из стороны в сторону, чтобы понять откуда выйдет объект его презрения. – Не волнуйся, удержут! – раздался бархатный голос. Грубые руки легли на плечи парня сзади, из-за чего он дëрнулся, оборачиваясь. Там стоял высокий стройный мужчина средних лет, когда-то, много лет назад, он вместе со своими коллегами исследовал способность Тайсона. Робот вновь дëрнулся. – Что вам нужно? – Ооо, господин Фишер, я лишь хочу провести мааааленький эксперимент... – приговорил учëный, вставая напротив робота. – А зачем тогда вылавливать? Нельзя нормально попросить? – пытался выяснить ситуацию Тайс. – Боюсь, господин Фишер, добровольно вы бы никогда... – Что... Но не дав Тайсу договорить, мужчина взял со столика, стоявшего у стены, шприц и, поднеся его к руке Фишера, ввёл рыжую жидкость. После чего Тайсон почувствовал некий дискомфорт и завязывающийся узел внизу живота. Что это было робот не знал, но понимал прекрасно, что это что-то нехорошее. Далее мужчина выудил из кармана черную повязку и завязал ею глаза Тайсона. Фишер ворчал, но не мог ничего сделать. Постепенно ему становилось жарко, воздуха стало катастрофически нехватать, он возбуждался... – Так вот, в чем же заключается мой эксперимент, спросите вы, мистер Фишер, – заговорщецки прошипел учëный. – Я хотел узнать...на каком этапе...ваша модель...скажем так, не выдержит перегрузки... – П-перегрузки? Какой такой перегрузки? – просипел Тайсон. –Уверяю ВАС это должно волновать меньше всего! После чего мужчина подошёл к Фишеру и расстегнул ему штаны. Не брезгуя, он достал член парнишки и нацепил на него сначало кольцо, а затем ещё и вставил металлическую трубочку в уретру. Пока он производил такие заурядные манипуляции, Тайсон дëргался и шипел, обещая учëному весëлую поездку в Ад. Но мужчина его и не слушал. Как позже оказалось, пока Тайсон был в бессознательном состоянии, этот извращенец успел растянуть его и установил в нём вибратор. Фишер узнал об этом, как только сзади раздалось жужжание, и вибрация начала передаваться по всему телу. Робот взвыл, он ненавидел, когда с ним так поступали. Член потихоньку начинал подниматься, кольцо давило, а трубочка так вообще исключала все варианты кончить. Парень ровно сидел на стуле только благодаря цепям, в нём работал вибратор и из-за него Фишер не мог никак подвинуться. Ведь как только он пытался поменять положение, игрушка в нём также начинала менять угол стимуляции. И в один из таких моментов вибратор попал точно по простате и остался там же. Паренька выгнуло и он протяжно застонал. – Молчать! – рявкнул учëный и, подойдя к Тайсу, дал ему пощечину. Щека Фишера тут же заалела, и робот затих, прикусывая язык. Было сложно, но он терпел. На вибраторе скорее всего была самая высокая мощность, поэтому ничего не менялось. Слëзы текли из глаз парня и сразу же впитывались в повязку. Но тут Тайсон слишком громко всхлипнул, из-за чего на него посыпалось куча насмешек со стороны мужчины. – Вы плачите, мистер Фишер? Моделям вашего уровня не свойственно испытывать какие либо чувства! Неужели вы не такой как все? Что в вас такого особенного? Может вы начинаете терять свои способности? Становитесь обычным человеком? Ни на что не годным.... Но всë же....мне вы еще нужны. Да и если вы собираетесь так реагировать на все мои действия, то спешу вас огорчить, дальше будет только хуже... Голос учëного стих и вибратор тоже, что было весьма странно. Но с одним мужчина не обманул, дальше стало только хуже. Из-за лишения зрения, Тайсон начал острее воспринимать другие факторы. И как только его член снова взяли чужие руки, он дрогнул. Насильник покрутил палочкой в уретре и вытащил её. Но потом начал заталкивать туда другую палочку, она была ребристая и больше напоминала анальные бусы нежели стержень. На половину палочка прошла свободна, а потом стало сложнее, сначала с легким нажимом, последние шарики извращенец буквально вкручивал в Тайса. Робот дрожал, скулил и непроизвольно дëргался. Какими же были удивление и страх Тайсона, когда он осознал, что этот стержень ещё и вибрирует. Это было ужасно, Фишера бросало из стороны в сторону. И в какой-то момент парень начал задыхаться и хрипеть. Учëный разумеется всë тут же выключил, он не хотел, чтоб его подопытный так быстро откинулся. Мужчина вновь подошëл к Тайсону и снял с него повязку. Чëрная ткань упала на пол, а взгляду мужчины предстали заплаканные красные глаза робота. Между делом мужчина принёс ещё один шприц, теперь уже с голубой жидкостью, и так же ввёл содержимое в руку Тайса. Это было что-то типа нашатырного спирта, эта голубая жидкость будто возродила Тайса, подготавливая его ко второму раунду. Мужчина отходил, но спустя 10 минут вернулся. Он оглядел присмиревшего Фишера и довольно улыбнулся. Подойдя ближе, учëный начал расстегивать рубашку парня и оголять его торс. Затем он взял со столика кожаную плеть с несколькими концами и легонько похлопал себе по руке. – Таким ты мне больше нравишься! Спокойный и не рыпаешься! – наконец сказал учëный и хлестнул плеткой по обнаженному животу Фишера, оставляя красные полосы. Тайсон запрокинул голову и сморгнул слëзы, выступившие на глазах. Он выдохся и больше не мог сопротивляться. У всех был предел возможностей и его уже давно настал. Всë что оставалось Тайсону это запрокидывать голову и тихонечко поскуливать. Громко стонать или скулить ему было не дозволено, иначе удары были в два раза больнее. Оголëнный живот был исполосован яркими красными линиями, они пересекались и сливались в едино. При всëм этом пытка сопровождалась насмешками со стороны учëного. Которые сквозь боль и унижения Тайсон уже не слышал. Но как только он начал закатывать глаза и падать в обморок, учëный остановился, он взял со стола шприц с зеленоватой жидкостью внутри. И поднеся его к руке Фишера, ввёл содержимое шприца в организм робота. Парня передернуло, он почувствовал ещё большую слабость... А затем глухие выстрелы за дверью где-то в конце коридора. Учëный встрепенулся и поспешил покинуть комнату. Что-то происходило, что-то было не так, что-то шло не по плану.... Но Тайсу было не до того, его мутило, ему хотелось тишины и покоя. И перед отключкой Фишер вновь услышал очередь из автомата и несколько выстрелов из пистолета. Он надеялся, нет, молился, чтоб хотя бы одна пуля попала в него и эта ужасная пытка наконец-то закончилась... Но вот тишина... Долгожданная тишина! Он снова в каком-то помещении... Быть может он всë там же.... В плену... "НЕТ" Убеждает себя парень "Я же помню, меня кто-то нëс.... " Но спасали его или наоборот просто транспортировали в другую комнату Тайс не знал... Он боялся, что на глаза вновь ляжет та повязка.... Он боялся темноты.... Он боялся.... Он.... Боялся.... Ожидание убивало,но Тайсон не хотел смотреть, он не хотел осознавать, что снова в той комнате. Но всë же любопытство пересилило парня и он приоткрыл глаза. Парень находился в просторной комнате на кровати. Окно было занавешено светлыми шторами. Понять где он находится Тайсон не мог, поэтому решил пользоваться положением во всю. Напротив кровати был телевизор, а на тумбочке лежал пультик. Кое-как достав до пульта, Тайсон включил первый попавшийся канал. Это была программа погоды, причём на немецком. Переключать робот не стал, язык он знал хорошо, это же как никак был его родной язык. Фишеру не составило труда догадаться, что он находится в Германии, увезли его всë же недалеко. " Gooten morgen " – поприветствовала женщина телезрителей и оповестила о начале новостной программы. " И главной новостью дня стал пожар на крупной производственной фабрике. Там производились компьютеры и прочие электрические приборы, завод принадлежал ныне покойному Джиму Льюису. Хозяин сгорел прямо на фабрике, как выяснили пожарные, возгорание произошло из-за неосторожного обращения с огнём вблизи взрывоопасных веществ " Далее показали фотографию бывшего хозяина производства, от чего у Фишера чуть челюсть не отвисла. На экране было фото его вчерашнего насильника. Тут всë сразу встало на свои места. Тайсон рванул было из кровати, но спина не позволила даже встать, и робот обессилено упал обратно в кровать. Поясница ныла и при каждом повороте тела напоминала о себе. Также Фишер обнаружил, что кто-то сильно позаботился о нём и даже перевязал раны. А в частности живот и руку, в которую сумасшедший учëный колол всë подряд. Робота передëрнуло, каким нужно быть... идиотом, чтоб вытащить Тайса из лап учëного, так и за одно и устроить пожар, чтоб Джим какой-то там сгорел. В голове был только один человек, подходящий на эту роль. Личность достаточно адекватная, чтоб спасти Тайса, но и достаточно жестокая, чтоб сжечь человека заживо. Пока парень размышлял, он заметил, что ему становилось прохладно. В комнате была нормальная температура и, судя по прогнозу погоды, в Германии тоже было достаточно тепло. А Тайсона тем не менее начало всë больше потряхивать и бросать в дрожь. Кое-как сквозь боль Фишер заполз под одеяло и, согнув ноги в коленях, прижал их к животу. Парень мелко дрожал и тихонечко поскуливал. Такими темпами он и не заметил, как дверь в комнату приоткрылась и зашëл Хайзен. Штильц держал в руках поднос на котором был стакан воды, бинты, обеззараживающие средства и уйма таблеток. – Здравствуй, – тихо сказал Хайз. Комок одеяла успокоился, и оттуда вылез потрепаный Тайсон. Завидев брата, он севшим голосом воскликнул: – Братик! Штильц мягко улыбнулся и, поставив поднос на тумбочку, сел на край кровати. Тайсон, завернутый в одеяло, подполз к брату и прижался к нему. А Хайзен был и не против, он мирно перебирал в руках изумрудные пряди Фишера и даже поглаживал ему затылок. Тайс урчал. – Ну всë, хватит! – сказал в какой-то момент Штильц, из-за чего Тайсон поднял на него непонимающий взгляд. – Тебе нужно поменять бинты, а ещё если ты не заметил, у тебя жар... И вправду, лоб у Тайсона был весьма горячим. И сразу после этих слов Хайз сел поудобнее и, подвинув брата спиной к себе, начал развязывать бинт на животе. Поначалу всë было хорошо, но когда Хайз дошëл до последнего слоя повязки, он поразмыслил и, недолго думав, резко содрал и его. Крик Тайса слышал бы весь дом, но Штильц вовремя прикрыл ему рот рукой. Бинты содрались вместе с запекшейся на них кровью, поэтому и было не очень приятно. – Ты что творишь? – возмущено зашипел младший. – Успокойся! Всем так бинты меняют, теперь нужно промыть раны и наложить новую повязку. – ответил Хайзен, копошась с обеззараживающим средством. – Промыть?.. – переспросил тихо Фишер, уже представляя, что его ждет. – Может не надо... – Надо, милый, надо! Иначе раны не заживут, – проговорил с заботой Хайз, а потом добавил. – Я аккуратно, обещаю. Тайсон как-то не поверил последним словам, но когда Штильц по тихоньку начал укладывать младшего головой себе на живот, Фишер безукоризненно подался назад. И вот, Хайз начал лить жидкость брату на живот. После первой капли тот сразу сморщился и, закусив нижнюю губу, заскулил. Штильц быстро закончил и перевязал брату живот чистыми бинтами. Такую же участь ждала и рука Фишера. Правда там было намного легче, рана была не открытая и не так сильно болела. Далее всë прошло быстро. Хайз померил брату температуру и, узнав, что у младшего стабильное 37'9, напичкал Тайса таблетками. – Это ведь ещë не всë... – прошептал Тайсон, подозрительно косясь на брата. – Верно. Не всë... – ответил старший и достал из тумбочки какой-то странный тюбик. – Это что? – хрипло спросил Фишер. Немного помолчав, Штильц всë же сказал: – Заживляющая мазь. – Н-но ты же уже поменял бинты на животе... – Так это и не для живота, – ответил Хайз и добавил приказным тоном. – Переворачивайся на живот! – З-зачем? – Чтоб у тебя ничего не болело! – А у меня и не болит, – где-то в глубине Тайса начала зарождаться паника. – Вот только врать мне не надо! – строго сказал Штильц и повторил. – Переворачивайся! Кое-как Тайсу удалось принять коленно-локтевую, поясница болела, да тут еще и брату не понравилась поза мелкого. – Ты только не бойся! Я не причиню тебе зла, – опалило горячее дыхание ухо Фишера. Тайсон слышал и даже видел боковым зрением некоторые действия Штильца. Первым делом Хайзен естественно спустил штаны мелкого, что сразу не вызвало у робота доверия. Затем немец открыл тюбик, выдавил себе на пальцы полупрозрачный гель и, поднеся пальцы к опухшей дырочке младшего, начал втирать гель. – Ч-что ты... – Тайсон подавился воздухом и, раскрасневшись, начал громко дышать. Он буквально млел от прикосновений в запретном месте так ещё и с холодной мазью. Фишер вспотел, на глаза упала мокрая челка. Воспользовавшись моментом, Хайзен толкнул пальцы глубже, заставляя брата прогибаться и самостоятельно насаживаться на пальцы. Из-за изумрудной челки Штильц не видел лица младшего, но был уверен, что тому тоже нравится. Продвинув пальцы максимально глубоко, Хайзен начал оглаживать внутренние стенки и искать ту самую точку. Это было не сложно и уже через несколько секунд Тайсон вновь прогнулся и, заскулив, кончил себе на живот. – Хайзен...берг, – выдохнул Тайсон, переворачиваясь обратно на спину. Боль в пояснице не ушла, но значительно притупилась. – М? – пытаясь не выдать, того, что и ему было приятно последние 10 минут, абсолютно пофигистически хмыкнул Штильц. – Скажи мне... – всë ещё, не выровняв дыхание, спросил Тайс. – Ты Бог или... – Я твоë проклятье! – наигранно прошипел Штильц и тут же рассмеялся. Фишер усмехнулся и попытался по удобнее устроиться на мокрой постели. – Постой! – воскликнул Хайзен и, достав полотенце, начал обтирать братишку. – Так лучше? На что Тайсон, кивнув, рассмеялся. – Что ты смеëшься? – Да просто, редко кто может видеть, как Хайзенберг о ком-то заботится. – Не называй меня так, знаешь же, что мне это не нравится... – Знаю и называю, и ты ничего мне не сделаешь! – развеселился парень. Старший улыбнулся, Тайсон определенно шёл на поправку, робот больше не выглядел таким загнанным и в принципе повеселел.