POV Тони Старк
Я не помню подробностей, происшествия. Может тому виной веселый перелет из Нью-Йорка в Афганистан в компании поддавших стюардов и пьяного Роуди. Возможно, виноват взрыв, случившийся позже. Единственное что ярко запомнилось — презентация ракеты «Иерихон». …- эта первая система на рынке вооружения с репульсорной технологией запуска и наведения. Некоторые называют лучшим оружием то, из которого и стрелять не надо. Я скажу так: лучше выстрелить один раз, так отец делал, так Америка делает. Презентация прошла восхитительно: военные были в восторге, пресса, как обычно, назвала меня «продавщицей смерти» и убийцей, но к такой реакции на свою деятельность я уже привыкла. Сначала так звали отца, теперь так зовут меня. Ничего не меняется под этим небом, все требуют защиты, но не задумываются, с помощью чего эта защита достигается. После презентации меня ожидает кортеж из нескольких «Хамви». Как шутит Роуди — «национальное достояние Америки» стоит беречь. Лица солдат серьезные и хмурые — сказывается нахождение рядом с горячей точкой. Парни хорошо экипированы и кажется, готовы к любым неожиданностям. В машине стоит CD-плеер, играет один из лучших альбомов AC/DC: «Back in black». Забавное совпадение — альбом вышел в тот же год, когда я родилась. Хорошо запомнился вкус виски со льдом, «Blanton's Straight from the Barrel Bourbon», медовый, масляный. Следующей вспышкой воспоминаний можно назвать разговор с Роуди — единственным человеком, которого я могу назвать другом: — Эй, Тони, тебе лучше пересесть в… — пытается убедить он меня. Если бы я знала, как все случится, я бы ни за что не стала с ним спорить, но… история не знает сослагательного наклонения. — Прости, это крутомобиль, а отстоймобиль сзади. — Ты гений, Тони, — говорит он, и я слышу в его голосе оттенок обиды. Иногда меня посещает мысль — почему я веду себя именно так, а не иначе, будто мне никто не нужен. Но разве я не была такой всегда? Кортеж тронулся, и я затеяла пустой разговор ни о чем. Не зря Джарвис ругал меня еще в детстве: «Нина, не разменивайся по мелочам. Если занимаешься чем-то серьезным, не отвлекайся на глупости и не отвлекай других». — Хотите фото? — спрашиваю я и улыбаюсь. Солдаты начали расслабляться, черт побери, почему никто меня не остановил! Нападение. Парни не успели отреагировать вовремя. Взрыв — и первую машину кортежа разрывает в клочья. Солдаты пытаются защитить меня, но слишком поздно, всех парней, кто ехал со мной в одном автомобиле перебили, словно детей. Я успеваю выскочить из машины, прежде чем «Хамви» прошило насквозь очередью из пулемета. Пытаюсь дозвониться до Оби, до Роуди, хоть до Пеппер — бесполезно, кто-то блокирует сигнал. С дороги раздаются выстрелы — видимо солдаты все еще пытаются сопротивляться нападающим. Рядом со мной в землю попадает ракета с логотипом «Старк Индастриз». Иронично. Взрыв. Темнота. Боль.***
*за десять часов до этого* «Антонина Мария Старк. Провидица, гений, патриот Америки. С самого раннего детства Тони, дочь легендарного Говарда Энтони Уолтера Старка, разработчика оружия и Марии Антонины Старк, известной фотомодели и дизайнера одежды, чья семья относится к эмигрантам из русского дворянства, поражала всех своими удивительными способностями. В четыре года она собрала свою первую плату. В семь собрала свой первый двигатель. А в семнадцать девушка с отличием окончила Массачусетский технологический институт сразу по нескольким инженерно-техническим специальностям. На этом грандиозные успехи мисс Старк в образовании не оканчиваются, и девушка поступает на факультет медицины. За авторством Антонины Старк опубликованы более десяти научных исследований по сердечным болезням. И тут великий Говард умирает. Большая утрата для девушки, считающей отца главным примером для подражания. Друг и сооснователь «Старк Индастриз», Обадайа Стейн подхватил знамя компании, чтобы в будущем передать его блудной дочери своего коллеги, назначив ее на пост исполнительного директора «Старк Индастриз». Тони вдохнула новую жизнь в наследие отца, создав сверхинтеллектуальное оружие на основе достижений в электронике и спутниковом наведении. Антонина Старк изменила лицо военной промышленности, отстаивая свободу и защищая интересы Америки по всему земному шару.»***
Снаружи жизнь Тони Старк была похожа на сказку. Красавица-мать, от которой девушка унаследовала все самое лучшее, гениальный (и к тому же богатый) отец, на взгляд общества, души не чающий в дочери. Реальность же много отличается от красивой сказки, выстроенной журналистами. Первое осознанное воспоминание Тони — разговор на повышенных тонах между отцом и матерью, отец, говорящий, что ему не оставить бизнес — не на эту же. Эту. Будто она ничто. Пустое место. Не его дочь, не даже дорогой ему человек. Без имени, без желаний. Кукла. Тони долго пытается заставить отца увидеть в ней наследницу. Девочке очень хотелось, чтобы папа подошел к ней, обнял и сказал: «Тони, пойдем, мне очень нужна твоя помощь». А потом они бы вместе собирали какой-нибудь механизм, который на самом деле не нужен никому. Но они бы собирали его. Вместе. Просто, чтобы провести время рядом. В три года Тони собрала первого робота-ногохода на радиоуправлении, из деталей, валяющихся по все мастерской. Когда Говард Старк увидел его, он очень разозлился и отругал дочь. Он не кричал, нет, он вообще старался не повышать голос. Только когда мама начинала кричать на него он позволял себе ответить симметрично. Сейчас, с высоты возраста, Тони понимала его — маленькая девочка залезла в мастерскую, где полно опасных объектов, ценных предметов, чертежей на заказ для армии США. Но тогда ей было очень обидно, что папа проигнорировал «порывы творчества», более того, он запер мастерскую на кодовый замок.***
Тони пять лет. Счастливая девочка в первый раз идет в школу. Может тут будет хоть что-то интересное. Дома скучно. Мама неделями пропадает заграницей, организовывая то один, то другой модный показ. Когда Мария Старк приезжает домой для Тони наступает настоящий праздник. Девочка не замечает тоскливых взглядов, что бросают на нее родители, не слышит плач по вечерам, шепот отца, который пытается успокоить мать. Школа просто огромная и похожа на сказочный замок. Несколько корпусов, самое современное оборудование и методы преподавания. Тони заселяется в комнату, где живут еще две девочки, чуть постарше нее. Она рада, что наконец сможет узнать что-то новое. Ведь в школе будет интереснее, чем дома, да? Реальность оказалась не такой радужной. В первый день у учеников первого класса были лишь вводные занятия. Тони первые три дня наивно полагает, что только на первой неделе они будут считать синие квадратики, рисовать ежиков, петь песенки про маленькую светящуюся звездочку и животных на ферме.*{Twinkle, twinkle, little star и the animals on the farm — детские обучающие песенки}
Первая неделя прошла скучно. Единственное развлечение — спортивная площадка. Дома, в Нью-Йорке, такой не было. Был дядя Джарвис, готовый побыть в качестве «лошадки», была тетя Пэгги, очень красивая женщина, которая иногда читала Тони книги вслух. Вторая неделя оказалась скучнее предыдущей. Тогда и случилось это — Тони уснула на одном из уроков математики. — …сс Старк, мисс Старк, проснитесь. — А? Что? — Тони медленно открыла глаза и огляделась. Соседи по классу хихикали над ней, а учительница смотрела неодобрительно. — Мисс Старк, почему вы уснули? — Мне скучно, мисс Джонс. — Скучно? Как вам может быть скучно на математике? Деятельность вашего отца напрямую с ней связана и вам скучно? — Мэм, я… я уже умею считать. И писать. — Да? Ну, тогда посчитай вот это. Преподавательница написала на доске несколько примеров сложения простых чисел. Тони за несколько секунд написала решение. Дальше последовали примеры с умножением, делением, дробями, отрицательными числами. — И до какой же темы ты дошла? — спросила удивленная мисс Джонс. — До уравнений с двумя неизвестными. Но они тоже не сложные. Просто выразить одно неизвестное через другое. Разберусь за пару дней. — За пару дней, значит? После урока пойдем со мной к директору. А пока держи, можешь почитать, — учительница дала Тони свой учебник.***
Мисс Джонс отвела Тони к директору Харкинсу, который тут же позвонил мистеру Старку: — Да. Да. Мистер Старк, ваша дочь превосходит школьную программу. Уже сейчас она может начать изучение колледжской программы. Вы можете забрать ее? Да. Да, хорошо. Директор положил трубку и устало вздохнул. Вот чего-чего он не ожидал, так это проблем от Антонины Старк. По заверениям родителей девочка довольно спокойная и тихая, не вступает в конфликты с детьми и не доставит сложностей. Только на этом основании он принял девочку в свою школу, которая находилась в Англии. Через целый океан! Директор совершенно не понимал желание семьи Старк избавиться от девочки. Потому как по-другому, нежели «избавиться» этот поступок назвать нельзя. А сейчас выясняется такое. — Тони, тебе придется подождать до вечера. Твой папа сказал, что сегодня вечером за тобой пришлют какого-то Джарвиса. — Ура! Джарвис приедет! Но почему меня забирают? Я сделала что-то не так? — радость в голосе Тони мгновенно сменяется испугом. — Нет, милая. Просто мы не можем тебя ничему научить. Ты знаешь всю программу по математике за начальную и среднюю школы. Если тебе остаться тут, то ты так и будешь засыпать на уроках. — А. Хорошо. — Джарвис прилетит завтра. Он уже вылетает.***
Уже дома, после того, как Тони встретили родители, девочка застает обрывок их разговора, который быстро выветрился из памяти: — Я говорила тебе, не нужно отдавать ее в школу! И что? Кто был прав? — Мария Старк меряла шагами комнату, громко высказывая свое недовольство. Именно своей вспыльчивостью она и привлекла Говарда тогда в 1950. — О, Мари, пожалуйста, не начинай! У меня и так голова болит после сегодняшнего. — Что случилось? — голос Марии звучит обеспокоенно, — опять они? — Да. Все никак не успокоятся. Кто бы знал, как я устал! Это постоянное нытье, бесконечные жалобы! Сочувствующие взгляды и бессмысленные слова соболезнований. — Теперь я поняла, почему ты отправил Тони в Англию. Там бы она точно не узнала. — Да. Как же хорошо, что она забыла. — Хоть какая-то польза от общей изоляции для нашей малышки. Возьми, — Мария протянула Говарду упаковку таблеток от головной боли, — выпей и ложись спать. — А ты? — Сейчас, проведаю Тони и приду. — Какая же все-таки ты у меня замечательная, — сказал Говард и обнял жену за плечи. Тони поспешила вернуться в свою комнату, а на следующее утро родители вели себя как обычно, довольно равнодушно и холодно. Девочка подумала, что вчерашний разговор ей приснился и выкинула его из головы.***
Тони четырнадцать, она успела получить школьный аттестат, аттестат колледжа и поступила в технологический университет сразу на пять факультетов. Радостная от полученного результата девушка стремится поделиться с родителями. Мария кивает и улыбается дочери — они нормально не разговаривали с тех пор, как Тони исполнилось одиннадцать. Говард не замечает ее достижений и вместо похвалы девушка получает ничего. Конечно, она же не так ожидаемый сын. Тони не плачет только благодаря силе воли. Она никогда не будет достойна своего отца. Он никогда не увидит в ней наследницу, ту, которая достойна по праву получить «Старк Индастриз». Только Джарвис, старый дворецкий семейства Старк хвалит девушку и говорит, что гордится ею. Иногда Тони думает, что ее отец на самом деле Джарвис, а не Говард. Родной отец никогда не игнорировал бы успехи своего ребенка. Уже сейчас Тони не волнует ни будущее компании, ни будущее ее родителей, ни ее будущее. Она не покидает вечеринок, пьет, пробует наркотики. «Ведет антисоциальный образ жизни», как пишут про нее вездесущие журналисты. Не раз и не два девушку доставляли в больницу после «ночного рандеву». Очередной наркотрип, опять больница, опять врачи делают чудо, вытаскивая ее с того света. Зачем? Зачем ей жить, если жить не ради кого? Мать занята, подбирает моделей для очередного показа «Vogue» и не появляется дома уже больше полугода, отцу на нее плевать, вон, даже в больничку за ней не заехал, ее в очередной раз забирает Джарвис. Старый дворецкий на следующий день после больницы пытается успокоить девушку, говорит, что она нужна, она нужна ему, его маленькая Нина, что подарила ему своего первого робота. Тони сделала это — закончила Массачусетский Технологический университет за два года вместо положенных четырех, да еще и с отличием. Ее успехи были интересны лишь Джарвису, родители были слишком заняты… или просто пытались утонуть в своей работе. Девушка вернулась домой с тремя дипломами и несколькими наградами от руководства университета. Эти бумажки ей ни к чему — ее и так знают, как дочь Говарда Старка, «девочку-которая-играла-в-микросхемы». Идиотские прозвища идиотов-журналистов. Тони сохранила дипломы лишь для одного человека — для Джарвиса. Он очень хотел посмотреть на аттестат МТУ с именем «Антонина Мария Старк», написанным красивым витиеватым почерком. Отец награждает ее странным грустно-горьким взглядом, наливает себе бокал виски и уходит в мастерскую. Тони обидно, но иной реакции она и не ждала. Перед его уходом девушка успевает спросить: — Говард, где Джарвис? — Его нет. Он в Пребисторанской больнице. Сердечный приступ. Тони кидает сумку на пол и выбегает из дома забыв про автомобили отца и иные способы добраться до нужного района Нью-Йорка из Манхеттена. Она садится на свой мотоцикл, который собрала в тринадцать лет и едет в больницу, плюя на правила дорожного движения. Девушка несется в приемный покой, и задыхаясь спрашивает: — Э-эдвин Джон Джарвис, 1910 года рождения, Ливерпуль. Скажите, что с ним? — Он в реанимации, состояние стабильное, — отвечает хмурая женщина лет сорока на вид. — Могу я зайти к нему? — Кем вы ему приходитесь? — Внучкой, — не раздумывая врет Тони. — Идите. Тони просидела у постели Джарвиса до следующего дня. Мужчина очнулся и даже поговорил с ней. Она похвасталась своими дипломами и наградами, рассказала о будущих разработках. Столько гордости было в этот момент в глазах Джарвиса. Как же она любила его. Ее верный добрый Джарвис, что вытаскивал из любой передряги. Через несколько дней в резиденции Старков раздался звонок: — Алло, это мисс Антонина Старк? — Да, это я. А что вы хотели? — Вас беспокоят из Пребисторанской больницы по поводу пациента, Эдвина Джарвиса. — Что с ним? — Девушка, у меня для вас плохие новости. У мистера Джарвиса уже давно началась аритмия, он постоянно посещал своего кардиолога, чтобы корректировать дозы лекарства. К сожалению, современная медицина не способна вылечить данную болезнь. Трудно сказать точно, но… ему осталось около трех месяцев. Тони механически прощается, кладет трубку и медленно идет в свою спальню. Там она впервые с пятилетнего возраста рыдает сутки напролет. Джарвис умирает, и она ничего не сможет сделать.***
*Пребисторанская больница, палата номер 132, пятый этаж.* — Джарвис, привет, — Тони подходит к кровати пожилого человека, что лежит тут уже два месяца. — Ниночка пришла! Привет, дорогая. Прости, что не могу обнять тебя. Совсем обессилел. Проклятое сердце! — мужчина закашлялся. — Ш-ш-ш, тебе нельзя волноваться. — А! волнуйся, не волнуйся, все равно. От смерти не сбежишь. Даже с помощью такого гения, как ты. — Не говори так. Слушай, недавно в лаборатории мы проводили кое-какие тесты и результаты обнадеживающие. Они сказали, что если им воспользоваться можно отсрочить… — Антонина, послушай меня, — сказал Джарвис. Он обращался к девушке полным именем, лишь когда говорил серьезно, — я очень ценю то, что ты для меня делаешь, правда. Но ты лишь отсрочиваешь неизбежное. Я не прошу тебя сдаваться, но просто прими, даже при всей своей гениальности ты не поможешь избежать моей смерти. Начинать нужно было раньше, когда мне еще не было и шестидесяти. А сейчас уже поздно. — Джарвис, прекрати, ты еще моих детей нянчить будешь! — Нет Нина, уже не буду. Хочешь верь, хочешь нет, некоторые старики чувствуют, когда близок их конец. Вот и я уже чувствую — недалеко костлявая. Так что, пока она не пришла, давай жить. Рассказывай, как у тебя дела.***
*Кладбище Грин-Вуд* На кладбище тихо, будто весь мир скорбит. Тони стоит у могилы Джарвиса.Эдвин Джон Джарвис
1910–1998 г. г.
Любящий муж и заботливый отец.
Джарвис, вопреки прогнозам врачей, прожил еще два года. Все это время Тони изучала кардиологию и болезни, связанные с сердцем. Даже сделала несколько десятков научных публикаций по этому вопросу. Бесполезно. Все бесполезно. Зачем это было нужно, если Джарвиса не удалось спасти? — Своими исследованиями ты спасла множество жизней, Тони, он бы гордился тобой, — говорит Роуди, обнимая девушку, стараясь хоть как-то ее успокоить. — Ты не понимаешь, Роуди. Он хотел, чтобы я приехала, хотел что-то рассказать, что-то важное. По-настоящему важное. Но я не успела. Почему так? Ну почему? — Такова жизнь, Тони. Прости, от меня ты не дождешься пустых соболезнований. Люди рождаются и умирают каждый день. И ничего тут уже не сделать. Пойдем. Ты замерзла, пора домой.***
Тони готовилась к очередной научной конференции в ЦЕРНе, когда в доме Старков раздался телефонный звонок. Трубку берет Джарвис, новый дворецкий — искусственный интеллект, который по задумке должен будет совмещать сразу несколько функций — заниматься сортировкой корреспонденции, отвечать на простые письма, отслеживать звонки, управлять системой «умный дом» и парочкой «дубин», которые были дипломным проектом Тони. — Мисс Старк, вам звонят из городской полиции Лос-Анджелеса, — говорит Джарвис. — Что им нужно? Благотворительное выступление на вечере, посвященном поимке очередного мошенника? — Не могу знать, мэм. — Ладно, давай трубку. — Добрый день, это дом семьи Старк? — Да, добрый день, чем могу помочь? — С вами говорит старший сержант Джонатан Локк. Позовите к телефону мисс Антонину Старк. — Вы с ней разговариваете. — О… мисс Старк, — мужчина на той стороне провода тяжело вздыхает, — у меня для вас плохие новости. Ваши родители… они… в общем, они мертвы. Тони не отвечает, не в силах сказать ни слова. Мама, папа… они… они… этого не может быть! — Мэм, регистрирую резкое повышение давления и пульса, требуется срочная медицинская помощь. Звоню мистеру Джеймсу Роудсу, — Джарвис послал экстренный сигнал на телефон Роуди. — Мэм! Мисс Старк! Вы в порядке? Черт! Я понимаю, это идиотский вопрос, вы там хотя бы живы? Скажите хоть что-нибудь! — Мистер Лоск… — Тони делает глубокий вздох, пытаясь успокоиться, — я… я могу их увидеть? — Да. Приезжайте. Полицейский бросает трубку, а Тони без сил падает на пол. «И ничего тут уже не сделать…», вспоминает Тони фразу Роуди. Если бы он знал, как был прав.