С тобой навсегда

Вот чёрная машина подъезжает к знаменитой пекарне «TS». Рядом виднеется вход в такое же знаменитое кафе, над дверями которого висит яркая вывеска «Marinette». Сама девушка не видела его никогда, ведь оно открылось после её отъезда в Китай. А вот пекарня. Когда брюнетка увидела такое родное и близкое сердцу место, ее душа затрепетала. Когда машина остановилась у входа, Маринетт не сдержалась на месте. Она выскочила из машины и на всех парах влетела в помещение. В нос сразу ударил запах выпечки. Самой разной. В голове всё смешалось, и Маринетт еле сдержала подступившие к глазам слёзы. В помещении ничего не изменилось. Над дверью всё висел маленький колокольчик, и каждый раз, когда кто-нибудь заходил, он издавал мелодичный звон. Около тёмных окон стояло множество витрин, показывая свежую выпечку. За прилавком стояла и улыбалась девушка лет двадцати. Она посмотрела на Маринетт и произнесла привычные слова приветствия: — Здравствуйте. Чем я могу помочь? Вроде обычные слова, но Маринетт смутилась. За своим счастьем она и не заметила никого. Ну конечно. Раньше там всегда стояла Сабин. Сейчас, когда пекарня стала знаменитой и их стало намного больше, времени на всё не хватает. Вот опять дзынькнул колокольчик, и в помещении оказались хозяева. Девушка за прилавком поприветствовала их и задала интересующий её вопрос: — А где же ваша дочь? — все трое присутствующих переглянулись. — Эм, — протянул Том. — Мая, это Маринетт, наша дочь. Он показал на мило улыбающуюся синевласую девушку. Мая изумилась. А она-то думала, это просто покупательница. — Привет, — сказала Маринетт и помахала рукой. — Привет, — пролепетала Мая. — Я пойду наверх. Так давно не была в своей комнате. Маринетт взяла свои чемоданы и пошла к себе. Поднимаясь по лестнице, она решила сосчитать все ступени. Когда-то, точнее одиннадцать лет назад, она их сосчитала. Теперь интересно, а точно ли она помнит, сколько их. Дойдя до последней, она поняла. Столько же. Всё точно такое же, как и тогда, когда она оставила всё. Девушка открыла дверь и вошла в гостиную и кухню. Даже здесь всё также. Ну, только телевизор поновее. Девушка улыбнулась и на всех парах влетела по лестнице к себе в комнату. На розовых стенах красовались рисунки, которые Маринетт нарисовала ещё в четырёхлетнем возрасте. Под платформой шкаф заменили на большой белый рабочий стол. Маленький туалетный столик стоял рядом с люком в комнату. На полу лежал мягкий розовый ковер. Под платформой и около стола был белый шкаф. На нём красовались прекрасные розовые цветочки. На самой платформе была кровать. Над ней была маленькая розовая полочка. Маринетт взобралась впервые на платформу и посмотрела всё сверху вниз. Раньше ей не разрешали сюда ходить, да и сама она побаивалась. Но сейчас она взрослая и это ей кажется весёлым. Маринетт посмотрела на потолок и глаза её округлились. Она даже не представляла, что у неё есть есть балкон. Она открыла небольшой люк. В глаза ударил яркий солнечный свет. Девушка зажмурилась и откинула вслепую крышку люка. Когда свет перестал слепить, синевласка вылезла наружу. На балконе было абсолютно пусто. Старая потрескавшаяся плитка и железные резные покрашенные в чёрный перила. Простое место, но оно так понравилось Маринетт, что она решила обустроить его для вечерних посиделок. Девушка спустилась обратно в комнату. Там она встретила родителей. Маринетт улыбнулась и, быстро подойдя, крепко обняла их. День проходил весело. Семья обменивалась смешными историями. Когда же родителям пришлось отлучиться по делам, Маринетт решила тоже не терять времени и пойти погулять в парке. Девушка вышла через чёрный вход и побрела ко входу. В парке было очень мало людей. Ну, а как иначе. Сейчас только пять вечера. Многие ещё на работе. Но Маринетт неважно, сколько людей в парке. Главное, чтобы её не тревожили. Девушка села на одну из скамеек и начала наблюдать за прохожими. Так она просидела минут двадцать. До того момента, пока к ней не обратились. За ней стоял темноволосый парень с синими концами на волосах. Глаза голубые и, кажется, добрые. На нём были рваные чёрные джинсы, яркие кеды, синяя кофта и футболка. За плечами висела гитара. Маринетт осмотрела его и мило улыбнулась. — Вы Маринетт Дюпен-Чен? — спросил он. Синевласка испугалась. Она-то надеялась, что её не узнают. Всё напрасно. Но всё же кивнула. Парень ещё сильнее улыбнулся. — Моя сестра от вас без ума. Постер с вашим лицом красуется над её кроватью. Вообще чаще на него смотрю я, потому что ей неудобно смотреть на свою стену. Могу ли я попросить у вас автограф? Маринетт зависла. Просто автограф? Обычный автограф? Без криков? Простым ровным голосом и доброй улыбкой? Если подумать, на фаната он не похож. Что ж, почему бы и не черкнуть ему. — Да, конечно, — мягко произнесла Маринетт. — Не найдётся ли у вас ручки? — Да конечно, — он нагнулся к сумке, стоящей всё это время у его ног, и выудил оттуда ручку и блокнот. — Можно на ты. Я Лука. А то как-то странно: я знаю, кто ты, а ты нет. — Кому? — взяв в руки блокнот и ручку, произнесла девушка. — Ах, да. Джулекка. Маринетт начала что-то выводить каллиграфическим почерком. Через минуту она закрыла блокнот и вернула его Луке. — Надеюсь, твоя сестра будет рада. И мне очень приятно познакомиться. — Мне тоже. Они пожали руки, и Лука ушёл. Маринетт посидела на скамейке и тоже вскоре ушла. Всё же уже становилось прохладней. ** На следующий день Маринетт занялась распаковкой вещей. Вскоре пустой шкаф наполнился разного вида одежды. Заняться было нечем. И тогда девушка решила обустроить и балкон. Маринетт спустилась на первый этаж и вошла в кладовку. Там было темно. Поэтому двери пришлось оставить открытыми. В воздухе было много пыли. Хотя на старых вещах её было не меньше. Маринетт прошла вглубь и не успела осмотреться, как чихнула. Да так сильно, что пыль вокруг разлетелась. Девушка отрыла глаза и увидела старенький шезлонг. Нет, он не был сломан, просто старенький. Видно, давно его никуда не брали. Рядышком в коробке лежали большие фонарики. Рядом с пыльными полками Маринетт нашла какое-то плотное полотно. «Пригодится», — пронеслось в голове девушка, и та снова чихнула, стоило только сдвинуть с места полотно. Маринетт уже собиралась выйти, как запнулась о какой-то низенький деревянный ящик. Она посмотрела на него. В голову сразу пришла идея сделать из него столик. Со всеми найденными вещами девушка вышла на свежий воздух. Она подняла всё это в ванную и попыталась оттереть пыль. Через два часа и ткань, и шезлонг, и ящик были чистыми. Маринетт повезло, что полотно было непромокаемое. Так даже лучше. Не только от солнца спасёт, но и от дождя немного укроет. После этого девушка проверила, светят ли фонарики. И после получения желаемого Маринетт пошла в магазин. В магазине Маринетт искала необходимые предметы для будущего столика. А заодно купила две мягкие подушки, одного плюшевого мишку и несколько горшков с цветами. Полчаса девушка провела за весёлым походом в магазин. Ещё больше радовал тот факт, что её никто не преследовал. Хотя она по дороге сюда видела несколько рекламных щитов со своим лицом. А ведь многие прохожие, посмотрев на неё, очень долго не могли отвести задумчиво-удивлённый взгляд. В общем не узнали — и слава богу. Пока можно жить спокойно. Вообще на этой же неделе она пойдёт в школу. Впервые за десять лет. Как бы странно это не звучало. Она, конечно, нервничала. В последний раз, когда она пришла в школу, её обсмеяли за то, что она помогла мальчику, который перешёл дорогу самой Хлое Буржуа. Многие просто побаивались королевы школы. Хотя королевой она назначила себя сама, но это не мешало ей всеми командовать и всех гнобить. Сейчас Маринетт очень мечтала никогда больше с ней не встречаться. За воспоминаниями о прошлом девушка добралась до дома. Ей пришлось прорываться сквозь толпу покупателей, ждущих у входа открытия пекарни. Она заметила столпившихся людей ещё издалека и лучше, если она никогда не встретилась так близко. Один человек, не заметив её, придавил к стене и, пока синевласка не смогла вырваться, лёгкие не могли получить воздуха. Маринетт добежала до чёрного входа и прошмыгнула в здание. И всё же как хорошо оказаться в другой стране, где не настолько много твоих фанатов. Спокойно выдохнув, девушка побежала по лестнице к себе. Маринетт взобралась по лестнице в комнату. Она поставила пакеты на стол и, взяв свой скетчбук, принялась выводить плавные линии. С каждым оставленным следом от карандаша на листе отчётливей вырисовывался балкон. Последние росчерки, и Маринетт на вытянутых руках смотрит на рисунок с пустым балконом. В голове сразу начали рисоваться разные идеи. Решив не заморачиваться со сложностью, она дорисовала некоторые детали на балкон. Было несложно в исполнении, но и очень мило и уютно. Прикинув в уме, сколько понадобиться времени на всё, Маринетт приступила к работе. Уже полчаса девушка что-то делала со старым деревянным ящиком. И это что-то выглядело всё лучше. Теперь его не отличить от настоящих журнальных столиков. Посмотрев на свою работу, Маринетт улыбнулась. Не зря её наряды имели настоящий фурор на показах бабушки. Но из-за этих воспоминаний улыбка с лица слетела, к глазам подступили слёзы, а к горлу подкотил огромный ком, который не получалось сглотнуть. Девушка сделала глубокий вдох и выдох, успокаивая себя. Если бы Аниш была жива, Маринетт ещё год провела бы в Китае с бешеными фанатами. Она начала думать только о хорошем, и сбежавшее настроение сумело вернуться. Солнце уже клонило к закату, но ещё не темнело. Гул с улицы стал стихать. Многие люди сейчас идут на прогулку, не опасаясь палящего солнца. В парках стали появляться парочки и компании друзей. Маринетт наблюдала за ними со своего балкона. Время было шесть вечера. Скоро ужин, но она хотела насладиться этим моментом. Ей никогда не удавалось просто прогуляться в парке с друзьями. Хотя у неё была только Лилин. Из-за фанатов жизнь стала сущим кошмаром. Многие хотят стать знаменитыми, но Маринетт Дюпен-Чен отдала бы всё, чтобы жить спокойно и творить в своё удовольствие. Но ей это не дано. Остаётся надеяться, что в школе она найдёт себе хороших друзей. Девушка посмотрела на проделанную работу. Здесь можно ночи напролёт сидеть. Жёлный шезлонг, на котором лежат разноцветные подушки. Большие яркие, отливающие разными цветами, фонарики. И скрывающее от солнца в жаркий день и спасающий от дождя навеса. Цветы она решила поставить завтра, когда рассадит их в раздельные горшки. Но уже так всё выглядело идеально. Идиллию прервал стук с низу. Маринетт сорвалась с места и быстро открыла люк. На кровати сидела Сабин и мило улыбалась. — Маринетт, ужинать, — сказала она. — Уже иду. Маринетт спустилась в комнату и вместе с мамой в вышла гостинную. Том стоял у плиты и, напевая песню, раскладывал еду. Девушка улыбнулась и, подойдя к папе, обняла его. Мужчина вздрогнул. Он не ожидал такого, но обнял в ответ свою дочь. Которая теперь будет рядом с ним. После долгих обнимашек все сели за стол. Ужин был великолепным. Даже в доме мадам Чен отличный повар так не готовил. За ужином все вели оживлённую беседу. Маринетт поняла, что таких посиделок всегда ждала. Родители всегда её понимали, и это так радовало. Ведь не у всех они такие. Готовые защищать тебя от любого, кто посмотрит на тебя не так. Поддержать, когда плохо, и порадоваться с тобой, когда хорошо. Девушка улыбалась. Наконец она дом, а и всё у неё будет хорошо. По крайней мере, можно на это надеяться. В гостиной не умолкал телевизор. Но его почти не было слышно из-за постоянного говора. Настенные часы показывали десять вечера. На улице уже стемнело. Но это не мешало счастливой семье делиться интересными историями. Том уже сидел весь красный. С ним мог посоревноваться только помидор. Хотя тот даже был не настолько яркий, как мужчина. Сабина умилялась этой сцене, но всё равно смеялась вместе с Маринетт. Женщина рассказала, при каких обстоятельствах они познакомились. Маринетт много раз слышала эту историю в детстве, но сейчас во всех подробностях и красках она оказалась очень уморительной. В тот день было солнечно. Сабина только прилетела из Китая. Она плохо говорила на французком, но зато всё понимала. Она медленным прогулочным шагом шла к квартире, которую она будет снимать. Но тут врезалась в неожиданно открывшуюся дверь. Чен упала и распласталась на тратуаре. Из здания вышел молодой мужчина с огромными коробками. Закрывая обратно дверь, он что-то говорил и, не посмотрев перед собой, пошёл ровно к Сабин. Он запнулся о ноги девушки и тоже распластался на дороге. За всем этим наблюдал месье Дюпен. Он посмеивался над этим, но спешить на помощь не собирался. Тем временем, извиняясь, с земли встал Том. Он помог встать Чен. Но вскоре извинения сменились на скорбь. Он опустил огорчённый взгляд на коробки. На земле валялась и вкусно пахла свежая выпечка. Том принялся её собирать. Не оставлять же её на дороге. Он так увлёкся делом, что опять толкнул стоящую неподалёку Сабин. Да, Дюпен был очень неуклюж. И эта способность передалась его дочери. Том ещё несколько раз сам упал и уронил коробки, пока его отец не вышел со строгим лицом и не выхватил коробки у него из рук. Сабина стояла и посмеивалась над этой ситуацией. Она заметила широкую улыбку у старшего Дюпена. Тогда это было не очень смешно. Зато сейчас, вспоминая это, было очень смешно. — А потом, приглашая меня на ивинительную чашечку чая, он запнулся о порог дома и, спасаясь от падения, сдёрнул все вещи с вешалки. Вот тогда я засмеялась. Джина, испугавшись шума, выскочила в коридор и такими обалделыми глазами посмотрела на всё. Том лежал под грудой одежды и пытался выпутаться. Но были слышны только ругательства. Тогда даже Джина не удержалась. — Сабина начала успокаиваться, и поэтому история начала заканчиваться с более понятными словами. Том уже не знал, куда деться. Ну зачем это было знать Маринетт? Это ведь было так давно. Сейчас он не так неуклюж. Хотя может опрокинуть мешок с мукой. Но ведь это пустяки. По крайней мере, этого никто не знает. Что очень его радовало. Маринетт отправилась спать с хорошим настроением. День выдался отличным. С родителями поболтала. Даже посмеялась. Балкон оборудовала. Да не жизнь, а сказка. Ещё бы так же в школе всё прошло хорошо. Но до неё ещё чуть меньше недели. За окном было тёмное небо. Оно усыпанно яркими звёздами. Говорят, это редко для Парижа. Но для Маринетт, жившей в пригороде Шанхая, это не редкость. Стрелки часов медленно приближались к двенадцати ночи. На улицах города почти не осталось людей. Тишина и спокойствие опустились на город. Наступила тёмная ночь, которая хранила в себе множество секретов и которые знать нам необязательно. ** Следующие дни Маринетт проходили также замечательно. Она посадила красивые цветы. Розовые розы — её любимые. Но не только они украшали балкон юной леди. Вообще она любила почти все цветы. Но не может же она посадить огромное количество цветов на маленьком балконе? Конечно, нет, поэтому ей показалось, что розы, герани и фиалки подойдут. Также приближались школьные дни. Уже настигли выходные. Последние этим летом. На календаре двадцать девятое августа. В это время очень многие начинают готовиться с неохотой и ныть. Хотя отличники наверняка уже стремяться за новыми достижениями. Сейчас девушка помогала родителям в кафе. Она следила за официантами. Чтобы какой-нибудь посетитель не ругался, если что-то пойдёт не так. Это занятие было скучным, но Маринетт была рада помочь родителям. Так проходили последние дни лета. И вот уже тридцать первое. Маринетт поставила будильник, чтобы не проспать. А ведь она может. И, радостная, легла спать, завтра необычный день. Завтра первое сентября.