***
— Драко, нет! — Мои НОГИ. ЗАМЕРЗЛИ! — ТОГДА ИСПОЛЬЗУЙ ЧЕРТОВО ЗАКЛИНАНИЕ!***
Он разрывает упаковку, и Гермиона не может сдержать улыбку, резкость его движений напоминает ей о том, как он открывал конфеты за столом в Большом зале. Он смотрит на них в своей руке. Нахмурившись, поднимает взгляд на неё. — Счастливого Рождества, Драко, — говорит она, радостно поджимая губы. — Носки, — говорит он, переворачивая их в руке. — Это что… снитчи? — Когда носки надеты на ноги, снитчи летают по кругу, — её ухмылка грозит сломать ему лицо. — Тебе нравится? — Они красно-золотые. Это гриффиндорские носки? — О, неужели? — с невинным видом спрашивает она. — Я и не заметила. — Я могу надевать их в постели? Он прищуривается, глядя на неё. Она облизывает губы: — Это единственные носки, которые я разрешаю носить в своей постели. Он трахает её в ту ночь в этих носках. Находит для них различные позы, в которых она может видеть его ноги. Гермиона делает вид, что недовольна этим.***
— Надень их. — Нет. Драко. Нет. — Ну, давай, Грейнджер. — Ты психопат. Я знала. Я должна была догадаться раньше, но... — Это всего лишь носки, Грейнджер. — Я сделала много исключений для тебя и твоего дурацкого носочного фетиша, но это уже слишком. Она швыряет пушистые носки в его ухмыляющееся лицо. Он ловит их и бросает обратно в неё. — Это самые удобные носки, которые я смог найти. Я вообще-то о твоем комфорте забочусь. Он закидывает руки за голову, откидываясь на спинку кровати, и улыбается ей. Гермиона бросает на него испепеляющий взгляд. — Что это, а? Какие-то странные сексуальные штучки? Мы постепенно идём к тому, чтобы добраться до гольф? Потом к юбке от школьной формы Хогвартса? Его глаза стекленеют. Она наблюдает, как его кадык подпрыгивает, а грудная клетка расширяется. — Это не было целью, нет... — хрипит он, чувствуя напряжение в боксерах.***
Она качается на нём. Он в своих золотых носках со снитчами и больше ни в чём. Она в своей юбке из Хогвартса и зелёных с серебром гольфах до колен. Его руки обвиваются вокруг её талии, а бедра прижимаются к ней. Её руки на его груди, ногти впиваются в кожу. — О Боже. О Боже. Гермиона запрокидывает голову назад, выпрямляется и откидывает волосы с лица. Она улыбается, глядя в потолок: — Я не хотела нарушать правила. Я понятия не имела, что уже наступил комендантский час. Пожалуйста, не говорите старосте моего факультета. — Это не избавит тебя от наказания, — стонет он, протягивая руку, чтобы потереть её соски. — Как староста Гриффиндора, я следую правилам и ненавижу нарушения и нарушителей… Она двигает бедрами быстрее, наклоняя голову, чтобы посмотреть на него сверху вниз: — Пожалуйста, не забирайте очки у факультета. Мы никогда не выигрываем Кубок Школы, и нам важна любая возможность, получить дополнительные баллы… — Ваш факультет никогда не выигрывает, потому что мой имеет несправедливые преимущества, данные нам, как правило, в последнюю секунду… — Может быть, если бы у нас была хорошая команда по квиддичу, мы бы… — Не смей, чёрт возьми… — Или, по крайней мере, ловец получше… Он переворачивает их, прижимаясь к ней и хватая за колено, чтобы шире раскрыть. Её слова превращаются в стоны, когда он начинает трахать её в мучительном темпе. Его губы прижимаются к её груди, посасывая сосок, оставляя синяки. Она сжимается вокруг него, широко раскрыв рот и крича о своей кульминации. Он не замедляется. Он просто переключается на другую грудь, просовывая руку между ними, чтобы дотронуться большим пальцем до её клитора. Она кричит, царапая ногтями его спину. Он садится, опускается перед ней на колени и закидывает её ноги в носках себе на плечи. — Я собираюсь трахнуть тебя так, что на тебе не удержатся эти носки. Она приходит в себя после второго оргазма и улыбается ему: — Есть такая фраза, — выдыхает она. — «Скинуть носки», она означает «поразить» или «потрясти до глубины души». Он целует её колено — кожу прямо над зеленой тканью — и прижимается бедрами к её бедрам, почти закончив: — Я позволю тебе «скинуть» мои носки в другой раз, Грейнджер.