***
Всё продолжилось поцелуем. Ни больше, ни меньше. Он проводил её до двери после их второго свидания. Она повернулась к нему лицом, с красными губами и румяными щеками. — Ты уверен, что это хорошая идея? — робко спросила она, её карие глаза встретились с его серыми. Он приподнял бровь. — Что ты имеешь в виду? — Я имею в виду… — она пыталась подобрать слова, — ты и я. Мы не совсем… традиционная пара. — Традиции изменчивы, — ответил он, делая шаг вперед. В ответ она отступила на шаг, ударившись в дверь. — Драко, — пробормотала она. Его глаза потемнели при упоминании его имени из её уст. — Я… Я просто не могу увидеть хорошего финала этой истории. — Почему нет? — ответил он, его взгляд скользнул по её лицу и остановился на её губах. Ей стало трудно дышать. Боже, он чертовски красив. — Потому что… Гарри и Рон взорвутся от ярости. Я знаю, что война изменила ситуацию, но ты правда думаешь, что общество примет нас? Это не… это всё должно быть не так. В уголках его рта заиграла ухмылка. — Кто сказал, что они должны знать? Кто сказал, что кому-то нужно знать? Она запнулась. — Что ты имеешь ввиду? Он посмотрел на неё с ещё большей свирепостью во взгляде. — Почему бы тебе не попробовать немного нарушить правила, Грейнджер? Игры в темноте могут быть веселыми. Прежде чем она успела ответить, он наклонился вперёд и прикоснулся своими губами к её губам. Ни больше, ни меньше.***
— Драко, — выдохнула она, когда он прижал её к стене её маленькой квартирки. Прошло три месяца с тех пор, как они начали свои отношения. Три месяца встреч в позднее время, тайных свиданий и никаких объяснений друзьям. Она всё ещё не знала, как её друзья отреагируют на это, но решила, что им пока рано знать. Она поняла, что ей очень нравится скрывать засосы на шее, опаздывать на встречи без объяснения причин и объяснять, почему вдруг она так взволнована. В этой тайне было что-то прекрасное. Все моменты принадлежали им и только им. Он сильнее прижал её к стене, целуя её шею и медленно спускаясь ниже. Его руки были в её волосах. Она прижалась к нему. — Ты такая нетерпеливая, — пробормотал он, его дыхание на её коже заставило её сердцебиение учащенно биться. Она подалась вперед и схватила его за рубашку, неуклюже расстёгивая пуговицы. Он сбросил рубашку с плеч, и она упала на пол. Она не сопротивлялась, когда он провел пальцами по её бедрам с нежностью и свирепостью. Она почувствовала, как он прикусил тонкую кожу её шеи, и застонала от этого ощущения. Засос, который проявится к утру, будет ярким напоминанием о сегодняшнем вечере. — Ты принадлежишь мне, принцесса, — прошептал он, он игриво провел пальцами по краю её нижнего белья. Она подалась бедрами вперед, отчаянно желая большего контакта. Он подчинился, проскользнув пальцами под ткань и принявшись обводить её клитор. Она почувствовала знакомый прилив удовольствия, которое только он мог пробудить в её теле. Он слишком быстро убрал руку. Она открыла рот, чтобы возразить, но его губы не позволили, грубо налетев на неё, прежде чем она успела что-то сказать. Она почувствовала, как его руки обхватили ее талию, поднимая её. Она обвила ногами его талию и углубила поцелуй. Он отнес её к кровати и лег на Гермиону, ни разу не прервав их поцелуй. Он возился с пряжкой ремня и позволил джинсам упасть прямо перед тем, как сорвать последний тканевый барьер между ними. Она вздохнула, когда он вошел в неё, её ногти впились ему в спину. Она застонала, когда волна экстаза прокатилась по её телу. — Ты только моя, принцесса, — прорычал он, врезаясь в неё, доводя её до исступления, пока у неё не появились звезды в глазах.***
Они были на пляже, когда он впервые сказал ей, что любит её. Это был конец их поездки на выходных на юг Франции. Там у Малфоев был летний домик. Среди океанского бриза и роз они могли быть вместе, не беспокоясь о том, что их обнаружат. Они были вместе уже шесть месяцев. Трепет от тайны, изначально наполнявший её сердце, начал ослабевать. Она чувствовала зависть каждый раз, когда видела, как Гарри целовал Джинни в щеку, не заботясь о том, что кто-то мог их увидеть. Она каждый раз чувствовала злость, когда видела, как другие девушки в больнице откровенно разглядывали её парня. Она хотела большего чем то, что они имели. Она хотела чего-то настоящего. Постоянного. Ей хотелось держать его за руку на публике и целовать на улице. Тем не менее, они оба всё ещё сомневались. Сумеют ли они справиться с реакцией окружающих? Гарри и Рона, его родителей, Волшебного мира в целом? Она стояла в сиреневом летнем платье, глядя на залитый краской закат, гадая, выдержит ли она такое пристальное внимание. Сможет ли она справиться с гневом? Сможет ли она справиться с негативной реакцией? Она фыркнула. Она пережила войну волшебников. Она сможет пережить и резкие слова. Но стоило ли оно того? Она не услышала, как он подошел к ней сзади. Он обнял её за талию и положил подбородок ей на голову. — Я бы хотел, чтобы мы остались здесь навсегда, — прошептал он, глядя на прекрасный закат. — Здесь. В этом моменте. Некоторое время она молчала, как будто что-то обдумывая. — Ты можешь мне кое-что пообещать? — спросила она, опустив глаза. — Что угодно, — ответил он, поцеловав ее макушку. — Скажи, что ты меня не забудешь, — прошептала она. Драко поднял подбородок и осторожно повернул её к себе. Он нахмурился. — Что ты имеешь в виду? Она вздохнула. — Если… Если вдруг у нас не получится… — Зачем ты это говоришь? — спросил он, его глаза внезапно стали серьёзными. — Я не говорю, что хочу расстаться, — ответила она. — Просто… Если мы не справимся. То есть, вдруг мы начнем ссориться, расстанемся и возненавидим друг друга, пообещай, что будешь помнить меня. Помни меня и нас такими, как сейчас. С закатом на заднем плане, с моими ярко-красными губами и таким идеальным миром вокруг нас. Помни меня по-своему идеальной, в этот прекрасный момент. Если ты уйдёшь, или я уйду, или судьба разлучит нас, пообещай мне, что ты снова увидишь меня, даже если только в своих самых смелых снах. Он смотрел на неё лишь мгновение. Его глаза были широко раскрыты, в них было больше уязвимости, чем она когда-либо видела. — Я не собираюсь уходить от тебя, — прошептал он с очевидной болью в голосе. — Я просто не смогу уйти. Я никогда не смогу оставить женщину, которую люблю. Кто смог бы? У нее перехватило дыхание, и она запнулась в ответ. — Лю… любишь? — ее голос был потрясённым. Он усмехнулся на её реакцию и крепко обнял. Её голова покоилась на его груди, и она обняла его за талию, как будто она была его продолжением. — Как я могу не любить тебя, Гермиона Грейнджер. Тебя так невероятно легко любить. Она не могла сдержать слёзы счастья, катившиеся по её щекам.***
— А что ты хотела? — потребовал он, скрестив руки. — Во-первых, вся эта идея с тайнами была твоей. — Ты тоже этого хотел! Ты первый поднял эту тему, — ответила она, дрожа от сдерживаемого гнева. — Год, Драко. Мы вместе уже год, а Джинни постоянно продолжает спрашивать меня, может ли она свести меня со своими друзьями из мира квиддича. Они стояли в её квартире, единственном месте, куда они когда-либо заходили вместе. Секретность, наконец, начала создавать напряжение в их отношениях, и Гермиона начинала ломаться под этим давлением. — Ты думаешь, что я не хочу заявить о наших отношениях? — рявкнул он, сузив глаза. — Это просто нереально. Напряжение военного времени еще полностью не рассеялось, твои лучшие друзья убили бы меня за то, что я испортил их цветочек, а мои родители отреклись бы от меня… — Я могу разобраться с Гарри и Роном, — ответила она. — Они привыкнут к тебе. Да и настроение в обществе постепенно меняется в лучшую сторону. Так может быть, этому помогут влюблённые друг в друга бывший пожиратель смерти и маглорождённая. Ты ищешь оправдания, Драко. Ты просто не хочешь иметь дело со своими родителями. — Почему бы нам просто не сбежать? — спросил он, отчаянно оглядываясь по сторонам. — Уехать из этого города. Из этой страны. Подальше от толпы. Подальше от всех, кто может не понять. Она покачала головой. — Я не скрываю любви. Любовь — это то, что нужно испытывать при полном свете дня, а не в темноте ночей. Он нахмурился. — Я не могу им сказать. Еще нет. Гермиона развернулась и направилась к двери. — Ты не можешь всегда убегать от этого. Он ничего не сказал, когда она вылетела из комнаты.***
Она предложила ему выбор. Через два года после того первого свидания она наконец встала и заставила его сделать выбор. Она решительно стояла перед мужчиной, которого любила, и разбивала собственное сердце пополам. — Ты либо соглашаешься открыть наши отношения публике, — сказала она голосом громче, чем она чувствовала. — Либо мы расстаёмся. Он побледнел. — Что… Что ты такое говоришь? Она вздохнула. — Я не могу больше жить в темноте. Я не могу скрывать тебя ни от своих друзей, ни от семьи. — Я думал, что я твоя семья. На её глаза навернулись слезы. — Да, так и есть, но только после наступления темноты. Мы видимся лишь в темных барах, в наших квартирах или на юге Франции. Он начал медленно качать головой. — Ты не можешь заставить меня сделать это. — Я больше так не могу! — воскликнула она. — Я не могу жить в секрете. Я не рождена для того, чтобы жить в тени. Я хочу пройти по Косому переулку, держа тебя за руку, поцеловать в щеку и иметь возможность признаться всем, что я влюбилась в Драко Малфоя. Она тяжело дышала, по ее щекам безудержно текли слезы. — Это меня убивает, — прошептала она. — Я не могу продолжать оставаться с тобой… Таким образом. Так что это твой выбор. Я или темнота. Настала настораживающая тишина. Он был белым, как полотно, и дрожал перед ней. — Я не могу… Не могу этого сделать. Она почувствовала, как нож пронзил ее сердце. — Тогда я надеюсь, что ты никогда меня не забудешь.***
Он не мог ее забыть. Каждое мгновение бодрствования проходило в воспоминаниях о ней. О его прекрасной любви, стоящей на закате, небо струилось позади неё, её платье развивалось на ветру. Её ноги, спрятанные в белоснежном песке. Каждое мгновение его сна проходило в благоговении перед ней. Его сны не были наполнены ничем, кроме неё, стонущей под ним, её губы мягко касались его. Ощущение её. Ощущение занятий любовью с ней. Ощущение любви к ней. Он был живым мертвецом, пытающимся выжить. Гермиона Грейнджер преследовала его повсюду. В бодрствовании, во сне, на работе, на отдыхе, в жизни и, вероятно, после смерти. Она перевелась в министерство, в отдел Зелий. После того дня он её больше не видел. За исключением его снов. Всегда в его снах. Через год, после её отъезда, он потерял решимость. Её образ, который всегда был в его голове, сломил его. Это убивало его. Оглядываясь назад, он мог совершенно ясно увидеть, от чего отказался. Он отказался от своей девушки, любви всей своей жизни из-за страха перед своими родителями. Её лицо заполнило его разум. Он отказался от всякого шанса на счастье. Он едва знал, куда его вели его ноги, прежде чем он оказался у её порога. Его кулак постучал без разрешения. Когда она открыла дверь, её глаза сузились. Она выглядела также, как всегда. У неё были красивые карие глаза, волосы нежно-карамельного цвета. — Чего ты хочешь? — холодно сказала она, оглядывая его. — Я выбираю тебя, — выпалил он. Ее рот в шоке открылся. Он сделал несколько глубоких вдохов. — Я выбираю тебя. Мне не нужна темнота. Мне нужен закат. Мне нужна красота, красные губы и красивое платье. Мне нужна та девушка, которую я не смогу забыть. Последовала пауза, прежде чем ее лицо расплылось в улыбке. — Я знала, что ты никогда не сможешь забыть.