Темнейшая мечта

Лиса Начало августа выдалось жарким и солнечным и день, когда мы должны были улететь в Токио, тоже был ясным и тёплым, и я не могла не думать о том, что это было хорошим предзнаменованием. Мы все и так достаточно настрадались и заслужили хоть немного этого безоблачного летнего счастья, в котором хотелось остаться навечно. Вещей было совсем немного, ведь Чонгук сказал, что купит нам все необходимое уже на месте, и я сложила в чемодан только то, что он дарил мне, не желая оставлять дорогие сердцу вещи в доме, в который никогда больше не вернусь. Вся неделя до отлёта после незапланированного девичника Сохи прошла на удивление спокойно и никакие "будущие жены моего брата" не нарушали покой нашего особняка и моего сердца. Я заранее попрощалась с родителями Тэхёна, сьездив к ним домой и заверив, что очень благодарна им за то, что они поняли и с уважением отнеслись к моему желанию не устраивать шумихи вокруг нашей свадьбы с их сыном, хотя ДжиХи все же пару раз украдкой горестно вздохнула, крепко обняв меня на прощанье и взяв с меня обещание прислать ей фотографии с церемонии бракосочетания. И скрепя сердце, я пообещала ей это, хоть и чувствовала себя безумно виноватой за то, что никогда не смогу выполнить это обещание. Всё же то, что Тэхён сделал для нас с Чонгуком, было просто невероятным, и я понимала, что всегда буду у него в долгу. *** До вечернего рейса Сеул — Токио оставалось ещё немного времени и я решила в последний раз пройтись по дому, дольше всего задержавшись в спальне брата, хранившей так много дорогих сердцу воспоминаний. Столько лет… Столько ночей… Столько слез и счастья видели эти стены... Но хоть мне и было немного грустно, я понимала, что с любимым буду счастлива где угодно и до тех пор, пока он был рядом со мной, не имело никакого значения, где мы находились. Чемодан Чонгука уже стоял у стены и вскоре в спальню вошёл и он сам и, увидев меня сидящей на его кровати, улыбнулся и протянул ко мне руки, поманив к себе, и я, не раздумывая, бросилась в его объятия, тут же в них утонув и зарывшись носом в его рубашку. Он поймал меня в объятия и рассмеялся, тихо шепнув: — Так и знал, что найду тебя здесь, котенок. Ты готова? Ничего не забыла? Я улыбнулась и покачала головой: — Всё, что мне нужно, сейчас стоит прямо передо мной. Он ласково улыбнулся и нежно погладил меня по щеке, а затем посерьёзнел и тихо сказал: — Всего пара часов отделяет нас от свободы, Лис. Скоро мы будем в безопасности. Я счастливо вздохнула и прижалась щекой к его груди, прикрыв глаза и замерев, слушая уверенный стук его сердца, и тихо шепнула: — Я до сих пор не могу в это поверить. Мы так долго к этому шли… Он улыбнулся и поцеловал меня в макушку, крепче прижимая к себе. — Я знаю, малышка. Но теперь все испытания позади. Мы теперь всегда будем вместе , как ты и хотела… Он мягко сжал мой подбородок, приподнимая моё лицо, и наклонившись, накрыл мои губы своими, вовлекая в долгий и трепетно — нежный поцелуй, словно скреплявший только что произнесенное им обещание.Но мне и не нужно было никаких клятв, ведь я верила ему безоговорочно. *** Мы добрались до аэропорта, не попав ни в одну пробку, что было просто чудом, учитывая сумасшедший вечерний трафик многомиллионного мегаполиса, и всю дорогу с моих губ не сходила счастливая улыбка, даже несмотря на то, что отец даже не попрощался со мной. Ну и пусть. Вспоминая все то, через что нам пришлось пройти из-за него, я была даже рада, что больше никогда его не увижу. Тэхён встретил нас в аэропорту, но только мы трое знали, что он должен был сегодня улететь из Сеула совсем другим рейсом, направлявшимся в Гонконг, и чувство вины накрыло меня с новой силой, ведь из-за меня ему приходилось лгать собственной семье и это было только начало, ведь после моего исчезновения ему самому придётся объяснять родителям, почему он вернулся после медового месяца без жены. Наше прощание было горько — сладким, ведь я понимала, что, скорее всего, вижу его в последний раз и он это тоже понимал и потому долго не выпускал меня из объятий, нашептывая на ухо, как сильно любит меня и как безумно будет скучать, и даже Чонгук не возражал, молча стоя рядом и позволяя нам попрощаться. В моих глазах уже стояли слезы, когда друг, наконец, меня отпустил и, заметив, что я прячу глаза и шмыгаю носом, нахмурился и вновь притянул меня к себе, прижав мою голову к своему плечу и тихо шепнув: — Ну же, лисенок, успокойся... Я уверен, что это не последняя наша встреча, но все равно хочу запомнить твою улыбку. Просто пообещай мне, что будешь очень счастлива, договорились? Но если Чонгук начнёт тебя доставать, сразу звони мне и я прилечу спасать принцессу от деспотичного старшего братца. Услышав это, стоявший рядом Чонгук лишь закатил глаза, но Тэхён все же заставил меня улыбнуться сквозь слезы, как и всегда. — Как я могу быть счастлива, если больше никогда тебя не увижу? — тихо произнесла я, вытирая глаза тыльной стороной ладони. Его взгляд смягчился и он тихо шепнул: — Это не так, Лиса. Поверь, я всегда буду рядом, когда буду нужен тебе. Я всегда на расстоянии звонка. Помни это. Я кивнула, уткнувшись в его рубашку, чтоб не разреветься окончательно, и он порывисто прижал меня к себе, нежно поглаживая по волосам, и шепнул едва слышно: — Береги себя, малышка. Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, Тэхени... Будь счастлив. Наконец, почувствовав, что я немного успокоилась, он отпустил меня, мягко улыбнувшись напоследок, и протянул Чонгуку руку, по-мальчишески дерзко усмехнувшись: — Ну что, Гук, похоже, теперь мы ещё нескоро увидимся. Но нам было весело, не так ли? Брат хмыкнул и усмехнулся, крепко сжав его руку, и они обнялись, похлопав друг друга по спине. — Береги себя, Тэ. И... спасибо тебе за все, — тихо сказал брат, прямо глядя в глаза давнего друга, и моё сердце невольно сжалось оттого, что это был последний раз, когда я видела их вместе. А затем два самолёта взмыли в вечернее небо, растворившись в лилово — золотом августовском закате, навсегда, как я тогда думала, разделяя наши жизни...