Шутка

В квартиру номер семнадцать, в которой жила интеллигентная Ольга Ковалёва, долго и назойливо кто-то звонил. Дверь открывалась. — Драсте! — энергично проговаривал мужчина, искажая обычное «здравствуйте» по-своему. — Вы кто? — спрашивала хриплым ото сна голосом женщина среднего возраста. — Пострадавший! — В каком смысле? — Вы меня заливаете! — Как? Сонная Ольга с растрёпанными распущенными рыжими волосами в пижаме обеспокоенно спешила в ванную комнату, в которой всё было по-прежнему аккуратно. Никакого потопа она не видела. На её лице возникает облегчение, смешанное с раздражением. Сосед, Иван Будько, в рубашке и бриджах с газетой в виде ромба на голове заходит на порог открытой квартиры. — Ну, что вы там застряли? — У меня к вам встречный вопрос, простите, не знаю как вас.. — Ольга возвращалась в коридор, нехотя пытаясь разъяснить незнакомцу ситуацию. — Иван Степанович, — непонимающе и недовольно отвечал гость. — Уважаемый Иван Степанович, во-первых, не стоило врываться в такую рань!.. — она тяжело вздыхала и расставляла руки в боки. — Так у меня там всё течёт, шо ещё мне оставалось делать? -Во-вторых, то, что у вас там течёт, ко мне отношения не имеет. — Как? А откуда тогда? — Уж это не моё дело. — Ну, это да.. — сосед не уходил, всматриваясь в пол и пытаясь что-то понять. — Выход там. — Ковалёва с грозным видом указывала ему на дверь. — А? Ага, точно. Иван Степанович выходил на лестничную площадку, не извиняясь и не считая нужным этого делать, и громко закрывал за собой дверь. Мужчина средних лет сразу же стучал в другую квартиру, пытаясь выяснить свою ситуацию. — Поразительно! Семь утра.. — высказывала раздражённо Ольга, упераясь головой об стенку. Затем, заходя на кухню за водой, женщина решает ещё какое-то время уделить сну, ведь на работу надо было ехать к девяти. Она с удовольствием возвращалась в небольшую комнату с огромным деревянным шкафом, заполненным книгами, стоящим столом у светлого подоконника и кроватью светлых тонов. Как только Ковалёва хватает подушку, на её телефон кто-то звонит. — Да что ж такое! — она встаёт и отвечает на звонок довольно хорошо знакомого Александра Александровича, её начальника и ректора вуза. Он срочно вызывал главного бухгалтера Ковалёву в институт из-за серьёзных проблем с отчётом. — Неужели нет кого-то другого? — говорила Ольга, усаживаясь удобно на кровать и подпирая голову об ладонь левой руки. — Ольга Николаевна, вы же наш самый ценный сотрудник. — трепетал ехидный голос в трубке. — Да что вы? Что-то моя зарплата говорит об обратном. — Ну, я вам гарантирую: вечером уйдёте пораньше и завтра можете не выходить. — Завтра — законный выходной, а ваши гарантии уже меня не впечатляют, ибо благодаря им я ухожу позже всех. — Ну, придите хотя бы ради.. — Ради чего? — Ради дня рождения Ларинова. — Мы с ним даже не здороваемся. — Зато будет что поесть и выпить. — Ах, вы меня едой решили заманить? — Ну, зачем вы так? — Хотя, вы знаете, я приду. — внезапно соглашается Ольга, вспоминая, что на обед она ничего не готовила, а в холодильнике «мышь повесилась». По окончании разговора с Берковичем Ковалёва не может уснуть. Сон оставляет её ещё после утренней встречи с соседом, который недавно переехал в город. Ольга жила спокойно одна со своей дочкой, которой шёл шестнадцатый год и которая отдыхала у бабушки и дедушки на даче. Так случилось, что Ковалёва лет пять назад развелась с мужем, поэтому кроме родных и близкой подруги Оксаны у неё никого не было. В институте за ней ухаживал Беркович, особенно в последнее время, из-за чего она и не сильно горела желанием выходить на работу по его приглашению. Ольга знала, что, возможно, это очередная авантюра. Женщина не доверяла человеку, который славился разводом с женой и крутил романы с молодыми студентками. Она считала Берковича несерьёзным в отношении любви. Однако вкусно отобедать казалось заманчивой и выгодной идеей. Да и без Алисы Ковалёва скучала, Оксана тоже уехала, поэтому ей хотелось хоть как-то скоротать время. Кроме того, Ковалёва была любительницей тонкого вкуса в одежде. Создавать свой стиль — это входило в её уникальные способности. Перед выходом на работу она накидывала на себя узорчато-синюю весеннюю блузку с поясом и прямой юбкой светлого оттенка под тёмные туфли на небольшом каблуке. Потом выбирая сумку чёрного цвета, Ольга укладывала волосы, расправляя волнистые рыже-золотистые локоны по бокам и надевала очки от палящего солнца. Теперь, наведя марафет, она уверенной и элегантной походкой направлялась на выход. Во дворе у крыльца подъезда она встречает утреннего «пострадавшего» соседа, который шёл с огромными пакетами домой. «И как люди всё успевают?» — думала про себя Ковалёва. — Ольга Николаевна! — звал неожиданно женский голос. — Да-да? — Ольга оборачивалась назад и убирала очки с глаз. — Вы опять? — В каком смысле, Мария Вадимовна? — обращалась она к соседке. — Музыка на весь дом орёт. Это же невозможно! — Алисы дома нет. Более того, меня тоже. — Ковалёва надевала очки обратно и отдалялась от назойливой соседки. — А кто тогда? В прошлый раз тоже не ваша хулиганка была. На улицу с громко-звенящей колонкой к мотоциклу выходил парень лет восемнадцати в шлеме и спортивном костюме. Мария Вадимовна округлёнными глазами с гневом бросала на него свой взгляд. — Э, парень, музыку-то приглуши! Орёт на весь двор! — Дома приглушу, когда заливать нас не будете, — вопил резко парень, застёгивая шлем и садясь на мотоцикл. — Вот она молодёжь: перечит старшим. Только этому и научились! — Какие старшие, так и грубим. Мария Вадимовна была вне себя от гнева и пыталась что-то добавить в ответ незнакомому сыну Ивана, квартиру которого она утром заливала, но из-за резкого шума мотоцикла ничего не было слышно. Ольга внимательно смотрела на эту нелепую ситуацию и случайно чуть не споткнулась об ветку дерева. Пока она поправляла причёску, мотоциклист заводил мотор. Наконец парень отъезжает от подъезда и случайно заглядывается на проходящую мимо него белокурую красавицу и забывает, что находится за рулём. Ольга в это время медленно переходит дорогу, где её чуть не сбивают. Невнимательный мотоциклист задевает зеркальцем её сумку, из которой выпадают документы. Парень делает вид, что ничего не видел, поэтому скрывается за поворотом от испуга. Ковалёва с раздражением и досадой пытается быстро поднять рассыпавшуюся папку. — Совсем с ума сошли? Да что ж за день такой?! — отчаянно молвила Ольга. Документы она собрала всё-таки. Хотя многие листы были помятые и испачканные. Ковалёва некоторое время бурчала себе под нос про безответственность мотоциклиста, а затем с испорченным настроением отправлялась на работу с надеждой на более успешный день. По дороге в институт у ворот женщина замечает того мотоциклиста. Он успевает за это утро вляпаться во вторую неприятную ситуацию: драку со старшекурсником. Ольга Николаевна не ввязывается в это дело, так как сегодня итак фортуна обходит её стороной. Она проходит к себе, в кабинет главного бухгалтера. Вокруг стоит шум и гам — всё из-за какой-то ошибки в документах. Беркович как раз выходил навстречу Ковалёвой. — О, Сан Саныч! А я вот.. — Извините, Ольга Николаевна, не сейчас. Зайдите потом ко мне в кабинет, — отвечал не сильно приветливо и быстро ректор и возвращался к телефонному звонку, мгновенно отдаляясь от женщины, — Да, я уже иду. — Как же замечательно, что «потом», если бы вы знали, — шептала Ковалёва, открывая свой кабинет. Следующий час в уютном и просторном помещении с огромной стопкой бумаг на столе проходит довольно успешно. Ольга находит ошибку в новом отчёте и сразу направляется к Берковичу, чтобы донести приятную новость и пораньше уйти. Ковалёва стучится и заходит в кабинет ректора, где Беркович ведёт беседу с каким-то высоким мужчиной в клетчатой рубашке и джинсах. — Сан Саныч, я нашла! Всё оказалось не так уж и страшно. — Я бы рад разобраться с отчётом, но у нас тут несчастный случай.. — Чего это сразу несчастный? Ну, подумаешь, пацаны подрались, с кем не бывает? Пф.. Об чём речь? — вопил громко Иван Степанович, засовывая руки в карманы и пытаясь выгородить сына. — Речь об том, что нормальные люди в драку не полезут, как и не будут будить в самую рань. — раздражительно вдруг вмешивалась Ольга, разглядывая нового "пострадавшего" знакомого. — Это потому что вы, городские, не привыкли к нормальной жизни. — отвечал Иван. — Да что вы? — Ага.. — А вы знакомы? — спрашивал обеспокоенный Александр Александрович. — Это, судя по всему, мой новый сосед, с которым мы познакомились по счастливой, - она делает паузу и монотонно продолжает, - случайности. — Скорее, по несчастливой. Оба корчат недовольные гримасы друг другу. — Ольга Николаевна, давайте посмотрим, что там с отчётом, а вы пока поторопите Михаила ко мне. — серьёзно проговаривал Александр Александрович, возвращаясь к теме драки. — Сейчас пулей примчится. Обещал Иван и звонил сыну, пока ректор внимательно вчитывался в переделанный отчёт. — Послушайте, всё замечательно! Как это у вас получается? Я вот понять ничего не мог.. — сиял голливудской улыбкой Александр Александрович. — Ошибка была элементарная. — А не скажите.. — он всё ещё улыбался, пока не листал дальше, — так.. подождите, а что тут? — А что там? — Не хватает страницы… — Как не хватает? — Ольга резко бросается проверять документ сама, но не находит двух листов, — я же всё недавно это доделала… Не может быть, — она вдруг вспоминает утреннего мотоциклиста с рассыпавшейся сумкой, — или может… — Что может? — Понимаете, у меня сегодня произошёл несчастный случай.. — Какой? — с готовностью к очередной катастрофе вопрошал устало ректор в то время, когда в кабинет стучался и заходил Миша Будько. — Здрасте ещё раз, — смело, как отец, здоровался он с Берковичем, пока не увидел глядевшую на него удивлённую Ольгу. — А вот и тот случай, из-за которого отчёт потерял свою развязку. — Ещё один? — вопрошал уже старший Будько, с досадой посматривая на растерянного сына, который не ожидал такого чудного совпадения. — Ну и что же произошло утром? — пытался разъяснить ситуацию Беркович. — Он своим этим байком задел сумку, а из неё выпал этот злосчастный отчёт, — недовольно и расстроено говорила Ковалёва, понимая, что документы, скорее всего, потерялись. Будько вдруг с сочувствием поджал губы за второе неудобство, причинённое женщине. — Может, мы это.. как-то исправим, напишем там..— предлагал он. — Что вы напишите? Вы, по-моему, кроме слов, написанных на заборе, ничего не знаете. — Зато один раз как пошлём такой отчёт, к вам больше и приставать не будут. — Гениально! — разводила Ольга руками в воздухе и рассматривала заново отчёт. — Так.. — закрывая ладонями лицо и опуская их после на стол, вдруг вступал в разговор ректор, — забирайте своего сына домой. Ещё одно преступление против общества, и Михаил забудет, что такое институт. Это моё последнее слово. — Мы вас поняли, умываем ноги. — Я больше не буду гонять на байке, когда вы идёте на работу. Извините..— обращался с искренним чувством вины Миша к Ольге. — Очень на это надеюсь. — проговаривала с долей возмущения Ковалёва и, забирая документы, тоже направлялась к выходу из кабинета. — пойду работать.. — Да, удачи. И вам, господа. — отвечал на прощание всем суровым тоном ректор и открывал свой ноутбук с вкладкой пасьянса. — Ага, пойдём отсюда. — подталкивал Мишу Иван, и они выходили в коридор, где Ольга всё ещё пыталась открыть свой кабинет, но у неё что-то не получалось. — Бать, прости, просто этот Хамичёв такой урод, если бы ты знал. — А Лесков тоже урод был? — Не, тот дятел. — Мих, ну сколько можно? Нельзя же всё дракой решать. Я бензина сколько только из-за ректорских вызовов трачу. С тобой не напасёшься, ну.. — Да отвечаю, Хамичёв подставил меня. — Даже если так, надо уметь себя сдерживать. — Бать, да ему всё с рук сходит, он же сын проректора. — Да? — задумывался Иван и снижал грубый тон, — Печально, конечно. За что ты его? — Он друзей моих обидел. — А чего ты этому не сказал? — Да говорил.. бесполезно.. — Ладно, если всё так, давай иди. Но, чтобы без происшествий, иначе байк отберу. — Понял. Я полетел? — Куда? — Так это, на учёбу. — Надо же, про учёбу вспомнил. Мигом домой. И без фокусов! — Бать, ну.. — И ужин будешь сегодня сам готовить. — И ты готов есть то, что я не умею? — Я что, похож на самоубийцу? К Митяю пойду, а ты своим сам довольствуйся, если сможешь. — Ладно, я погнал. — Аккуратно там. На дороге ещё много сумасшедших. Иван облегчённо вздыхает и направляется к выходу. У двора института Будько останавливается у Ласточки — любимой машины, звонит лучшему другу и договаривается о встрече с Дмитрием, которого все звали Митяем, так как тот вёл разгильдяйский образ жизни.. Ковалёва в это время, делая некоторые исправления в отчёте и оставляя потерянные страницы на потом, отправляется в местный ресторан на празднование в честь друга Берковича. Она хочет как можно быстрее сытно поесть и уйти оттуда, дабы не пересекаться с ректором, который своей заботой всё чаще её настораживал. Как только Ольга собирается выйти из-за стола, Александр Александрович тут же появляется и обращается к ней: -Ольга Николаевна, вы что, уже уходите? Сейчас горячее принесут. -Вы же звали меня только поесть и доделать отчёт. -Ну, не совсем.. -В каком смысле? -Вы будете смеяться, но.. -Что-то мне после ваших таких фраз не до юмора. -Это тот самый Ларинов, я обещал вас с ним познакомить. -Да ну? Что ещё вы ему пообещали? -Ну, неудобно перед человеком, он все-таки виновник сего торжества. -А ставить меня в неудобное положение нормально, да? — Ольга Николаевна, будьте добрее. -Беркович, подхалимство вам не идёт. Подходит тот самый Михаил. -Милые бранятся, только тешатся? — говорит мужчина, чью фразу Ольга пропускает мимо своих ушей, думая, что она не имеет отношения к ней, — Миша, очень приятно. -Мне, как ни странно, тоже. Поздравляю вас! -Спасибо! Я вас тоже поздравляю! -С чем? -Ну, у вас же годовщина с Сашей. Ковалёва давится соком. -Что, простите? -Я, вот, сюрприз хотел сделать. — вмешивается Беркович. -У вас получилось. — грозно с лицемерной улыбкой отвечает Ковалёва. -Я оставлю вас, Андрюха пришёл. -Давай. -Беркович.. — раздражённо начинала Ольга. -Извините, это исключительно ради благополучного статуса нашего университета. -Извинения не принимаются. И впредь — больше таких сюрпризов попрошу не делать. Она встаёт из-за стола. -Ольга Николаевна, я же.. -Ещё раз вы подобное выкинете, и вам будет нечем жевать. -Ну, зачем вы так?.. Наступал тёплый вечер. Ольга в возмущении возвращалась домой. Ей было дико неприятно от того, что Беркович позволял такую наглость. У подъезда она замечает утреннего мотоциклиста с друзьями, но проскальзывает мимо него, делая вид, что не видела. У Ковалевой не было желания с кем-то сейчас говорить. Когда она разводилась с мужем из-за того, что тянула и дом, и ребёнка, и работу на себе, а тот выпивал и не понимал её, она никому практически не доверяла. Именно поэтому Ольге никогда не нравились комплименты и ухаживания Берковича, лучшего друга бывшего супруга.. Ковалёва заходила в подъезд и медленно поднималась на первый этаж, на площадке которого кто-то бурно обсуждал то ли пикник, то ли поездку, сидя на корточках на полу. -А я тебе говорю, что надо к Грише ехать, у него и закусить есть чего, — энергично проговаривал мужчина стройного телосложения в расклешенных брюках, подкатанных до колен и запачканной в чем-то майке с накинутой широкой рубашкой. -А я говорю, что к Паше. Он нам такую поляну устроит, что твоему Грише и не снилось. — стоял на своём упрямый Иван Будько. -И не снилось.. Я все равно за Орловку. -Давай тогда решку бросим. -Не, это для слабаков. -Шо, почувствовал уже свой проигрыш? -Ой.. Тоже мне чемпион по бросанию монет. -Ну, так надо что-то решать. -А давай на спор? -Давай, на что спорим? Друзья хватаются за руки. -А вот на что: кто промолчит до завтра, тот и выиграл. -Митяй, шо за детский сад? -А шо? Слабо? -Кому? Мне? Та я в детстве как-то три дня молчал, потому что батя не должен был узнать, кто сломал байк. -Тогда разбиваем? -Идёт. -Только я у тебя ночую. Все по чесноку должно быть. -Ой, хто бы про честность заикался. Наверняка ради холодильника весь этот спор и затеял. -Ой, Вань.. — Митяй махает рукой и обращается к подходящей Ольге, которая слышала спор, но особо не вникала в суть происходящего, — О, разбейте, пожалуйста. -Может, вас лучше по голове треснуть? Чтобы просветлели. — говорила от усталости Ковалёва и начинала заворачивать на второй этаж. -А вам что, слабо, что ли? — спрашивал ехидно Иван. -Мне? — она останавливается и возвращается к двум спорщикам, — Что разбить? Легко! -Очень благодарны будем. — отвечал Митяй. Ольга разбивает спор, за что мужчины молча благодарят, лишь кивая головой. И как только Ковалёва поднимается на первые три ступени, вдруг что-то припоминает и решает снова вернуться к Будько. -Кстати, там ваш сын опять с кем-то драку затеял. -Как драку?! Где? -Да у подъезда, — лепетала радостная Ковалёва, после чего Иван мчался на крыльцо, чтобы помогать сыну. -Спасибо вам! — неожиданно кричал с сияющей улыбкой Митяй и тоже спешил к товарищу. -Да обращайтесь. Ольга уходит домой, а Иван стоит расстроенный у подъезда вместе с Митяем и смотрит с грустью на спокойного сына в компании друзей. На улице все было тихо. Миша разговаривал с парнями. Они весело обсуждали концерт. От отчаяния Будько корчит кислую мину, а Митяй ликует. -Ловко тебя подставили, Вань. -Ну, это же нечестно! -Едем к Грише. Едем! — с удовольствием протягивал Митяй и подтанцовывал, потом издевательски добавляя, — пойду отпраздную. -Та иди ты лесом! -Ахах, ты шо, обиделся? — злорадствовал друг по-доброму. Будько с долей недовольства обращал внимание на светящиеся окна Ольги Николаевны, через которые она, смеясь, наблюдала за происходящим. Немного отводя взгляд, Иван проговаривал: -Ничего, проиграть битву — не значит проиграть войну. Мы ещё посмотрим кто кого.