Corruptio optimi pessima.

      Небольшую комнату освещал мягкий, теплый свет ламп. Возле окна, которое закрывали плотные бархатные шторы, сидел молодой мужчина и что-то сосредоточенно писал пером на потертой бумаге. Черные локоны свисали на нахмуренное лицо, и он то и дело поправлял их бледной, уставшей от постоянного напряжения рукой. Сколько этих чертовых бумаг он исписал за сегодня! Быстро подписав последний лист, мужчина потер переносицу и глаза. Затем поднялся и прошелся по комнате, разминаясь и думая о том, сколько еще нужно сделать. Но это потом.       Он вновь сел, откинулся на спинку кресла и закинул ноги в высоких сапогах на стол, а руки за голову, незаметно для себя задремав. Мужчина не убрал даже все эти бумаги — они небрежно валялись повсюду в совершенном беспорядке. Вальтер Даркфроу — под таким именем его знало все графство, — разбирался с ними весь день, а дел меньше не стало. Бесконечные указы, подсчеты и жалобы… Утомительно. И хотя у него было несколько советников, обычно Вальтер возился сам, а их отправлял выполнять мелкие поручения, за которыми те и пропадали. Двое из них сегодня уже вернулись с отчетом и давно видели десятый сон, а вот третий неприлично опаздывал. Почти наступила ночь.       Внезапно мужчина сквозь дремоту расслышал беглые шаги и звяканье шпор. Звуки приближались и вот со скрипом распахнулась дверь его покоев.       — Сэр, сэр! Я… Ой… Простите! — на пороге стоял слегка растрепанный светловолосый юноша. Его голубые глаза как-то странно блестели, на щеках остался румянец то ли от быстрой ходьбы, то ли от чего-то ещё. Он запыхался, забыв постучать.       Вальтер неохотно приоткрыл один глаз, совершенно не заботясь о том, что его застали в столь неподобающей позе. Ему хотелось только поскорее разобраться с непунктуальным советником и пойти, наконец, спать.       — Где ты был? Ты в курсе, который час? Входи, не стой столбом. И дверь закрой. — мужчина вновь закрыл глаз и поудобнее устроился в кресле, переложив ноги одну на другую.       Юноша скользнул внутрь, тихо закрывая дверь и незаметно поправляя прическу, заметив свое отражение в зеркале сбоку. Как же ему неловко!.. Смущенно потупив взгляд в пол, он молчал, ожидая, когда милорд заговорит с ним сам. Даниэль Уайт — так звали этого одуванчика. И он всегда был таким застенчивым и тихим, что всем казалось чудом, когда он попал в совет, ведь Вальтер до этого выбирал только самых бойких, смышленных и резвых юношей и мужчин. А тут внезапно он взял его, почти мальчика, который не скажет лишнего слова. Но Вальтер славился своими неожиданными и порой чудными поступками, чем у одних вызывал восхищение и уважение, а у других недоверие и неприязнь.       — Садись и докладывай. Каково настроение в городе, как ведут себя люди? Всем ли довольны?       — Н-нет, сэр. Жалуются на налоги. Да на все жалуются. Бунтуют, словом… — Даниэль теребил край своего воротника, словно ему было душно. Впрочем, в комнате действительно было немного жарко.       Вальтер только фыркнул в ответ. Казалось, люди никогда не будут довольны. Как бы он ни пытался угодить им, находились те, кто находил причины для негодования.       — Как и всегда. Ну, а ты-то где столько пропадал? У тебя было поручение легче всех.       — Понимаете, сэр, сначала я долго не мог справиться с лошадью, сегодня она была особенно несговорчива… Потом объезжал город. А потом… На обратной дороге…       — Ну? — мужчина приоткрыл глаза, глядя на Даниэля с прищуром. Он-то конечно давно понял, где тот был, но хотел услышать это от него. Ему почему-то доставляла удовольствие боязливая честность этого юноши, тогда как все остальные любили привирать и юлить.       — Я встретил своего давнего друга и мы зашли в таверну… Словом, немного выпили, я помог добраться ему до дома, и вот пока вернулся… Простите, сэр, не стоило мне… — Даниэль совсем зарделся, отводя взгляд. Он говорил правду, но тревожило его совсем другое. Ему было ужасно неловко перед Вальтером, с ним он всегда чувствовал себя совсем мальчишкой, не знал, куда себя деть и что говорить. Жизнь совершенно не готовила Даниэля к тому, что лорд выберет именно его, так еще и в фавориты. Хоть он и относился к нему прохладно, не так, как к другим. Но у Уайта даже в таких обстоятельствах успела зародиться какая-то привязанность и влечение к Вальтеру. Он тянулся к нему, как к более сильному, властному и уверенному человеку. И любая его похвала или, наоборот, недовольство, приводили его в неописуемую радость или ужас. И, в тайне от других, много раз он перед сном фантазировал и представлял разные сценки с участием Вальтера, за которые порой ему становилось стыдно… Но что он мог поделать со своими юношескими первыми чувствами, которые чисто случайно вспыхнули именно на милорда?       — Я ценю твою честность и не буду ругать. В конце-концов, ты сделал это после моего поручения. Заслужил немного развлечься. Но не привыкай, понял?       — Что вы, сэр! Вы так добры ко мне… Благодарю, — Даниэль слегка поклонился, пряча лицо. Должно быть, то, как у него горели щеки, означало, что он сейчас красный, словно спелая клубника. Это не ускользнуло от внимания мужчины и он улыбнулся уголками губ.       — А знаешь… — Даркфроу прошел к шкафчику и вытащил оттуда бутылку рома и два бокала, поставил на стол и наполнил их до краев. — Выпей со мной.       — С-сэр? Вы серьёзно? Может, я лучше пойду?.. Уже поздно, да и вообще… — Даниэль опешил, глядя на лорда слегка округлившимися глазами. Не то чтобы он был против, все его существо внутренне затрепетало от мысли, что Вальтер оказал ему такое внимание, но что-то также подсказывало ему, что он поступит неправильно, если согласится…       — Если ты не хочешь, так и скажи.       — Хочу! То есть, извините, сэр, случайно вырвалось… Конечно, это честь для меня, благодарю. — Внезапное «хочу!» вырвалось само, словно он испугался, что Вальтер сейчас отменит свое предложение. А ему действительно очень хотелось провести хоть часочек рядом с ним. И все свои страхи по поводу того, что это неправильно, юноша старался заглушить и задавить. Что страшного в том, чтобы просто выпить с господином?       Вальтер усмехнулся и протянул бокал. Его одновременно забавляла и умиляла застенчивость Даниэля. Сначала, когда он только увидел его, ему хотелось лишь оберегать мальчишку и взять под свое крыло, так как при дворе его обижали как раз за характер еще с малых лет. Но чем дольше он служил ему в роли советника, тем сильнее мужчине хотелось показать юноше другую сторону жизни и научить смотреть на мир иначе. Более смело. Держаться так, как подобает советнику и фавориту, а не просто придворным мальчишкой. Он хотел сам сделать из него взрослого.       Мужчина облокотился на стол, наблюдая за Даниэлем. Тот покрутил бокал и не спеша сделал глоток. В горле запершило от крепости напитка, но юноша стерпел, зажмурился и выпил еще. Потом еще. Пока не выпил всё и не вытер губы платком, ловко вынув его из рукава. Только сейчас он заметил пристальный взгляд карих, с каким-то бордовым оттенком, глаза Вальтера, который буквально пожирал его. Внутри у паренька все обожгло и упало, а потом взлетело, затрепыхалось. Даниэль прерывисто выдохнул, не зная, что сказать.       — Еще бокальчик? — Вальтер явно наслаждался такой реакцией и вся ситуация его крайне веселила.       — Д-да… Очень вкусно, я раньше не пробовал… Что это?       — Ром, дорогуша. — довольно ухмыляясь, Вальтер подвинул к Даниэлю бокал. В этот раз он налил меньше, не желая напоить мальчишку совсем уж до беспамятства.       Даниэль выпил, уже не жмурясь. Блеск в глазах усилился, румянец на щеках стал настолько явным, что как ни прятал Уайт лица, его было видно. В какой-то момент его слегка качнуло и он упал на стул возле стола, тихо охнув. Голова у него явно кружилась.       Вальтер хмыкнул и тоже опустился в кресло напротив.       — У тебя есть кто-нибудь в графстве? Друзья, любимая? — Вальтеру вдруг стало интересно узнать Уайта поближе. До этого у них были лишь формальные разговоры по делу, но, поддавшись своему хорошему настроению и пользуясь случаем, когда Даниэль плохо соображает, он решил вывести его на более интимную беседу.       Столь внезапный вопрос застал Даниэля врасплох. Почему милорд спрашивает его об этом? Но, кашлянув в кулак, он тихо ответил, стараясь не смотреть в глаза Вальтеру:       — Есть. — ответ прозвучал просто, но так уверенно, что мужчина несколько удивился. Ему казалось, что у Даниэля была пара-тройка друзей из простых горожан, но из дворца он не знал никого, кто бы с ним особо дружил. Вот только он не сразу понял, что Даниэль не ответил, кто именно у него есть: друг или возлюбленная.       — И кто же это?       — Да так… Не столь важно, сэр. — юноша мял платок в руках, ерзал на стуле и не знал, куда себя деть. Ему было слишком неловко и непривычно разговаривать с лордом на такие темы и в такой обстановке.       — Мне интересно. Ты какой-то слишком напряженный, в чем дело?       — П-просто устал, сэр, все в порядке! — через силу он поднял взгляд на Вальтера. Мужчина все еще еле заметно ухмылялся, игривые искорки плясали в глазах. Мягкий свет падал на его красивое, гордое лицо, которое безумно притягивало к себе взгляд Уайта. Он опомнился только тогда, когда Вальтер помахал рукой, и Даниэль понял, что слишком очевидно пялился на него.       — И все же, поделись своей тайной. — Вальтер вдруг встал и, перегнувшись через стол, взял Даниэля рукой за подбородок, приподнимая его голову и заглядывая в глаза.       — Сэр… — советник перестал дышать, сердце колотилось так громко, что ему казалось, будто этот стук слышно во всем дворце, а потому ему хотелось провалиться сквозь землю от нахлынувшего смущения и стыда.       — Да брось, у всех есть секреты. Ну, кто завоевал твое юное сердце и верную дружбу?       — Вы, милорд…       Вальтер резко отстранился в изумлении. Он не ослышался? Ему только что признались в чувствах? Мужчина отошел к окну, повернувшись спиной к Даниэлю. Тот совсем притих, теряясь в догадках, что с ним теперь будет. Его высекут? Выгонят из совета? Посадят? Казнят? Ох, не стоило ему оставаться здесь, не зря ведь он чувствовал, что поступает неправильно…       Вальтер молча стоял у окна около десяти минут, пытаясь осознать слова Даниэля. В какой-то момент он даже забыл о его присутствии, настолько глубоко погрузился в свои мысли. Потом медленно повернул голову и, глядя через плечо, глухо спросил:       — Ты сказал правду или просто напился?       Юноша, нервы которого были напряжены до предела, вдруг вскочил со стула и, подбежав к мужчине, упал перед ним на колени, цепляясь руками за его ноги и смотря снизу, словно провинившийся щенок на строгого хозяина.       — Богом клянусь, я сказал правду! Простите меня, милорд!.. Я не должен был позволять себе такую вольность, но не смог вам солгать… О, милорд… — он уронил голову на грудь и опустил руки, ожидая наказания. Но его не последовало. Вальтер просто стоял, повернувшись к нему, и смотрел, совершенно сбитый с толку и пораженный происходящим. Всякое он видал в жизни, но такое с ним случилось впервые. Тем не менее, он не собирался как-то наказывать влюбленного советника. Своей почти что детской искренностью и честностью Даниэль пробудил в мужчине теплые, нежные чувства. И весь вид сжавшегося на полу, стоящего на коленях юноши, вынудил его поддаться им, а не голосу разума.       — Встань, глупый, — Даркфроу поднял Даниэля, который не смел смотреть на Вальтера и весь дрожал. — Я не буду тебя наказывать. Не бойся.       — Но… Почему? Я заслужил как минимум розг и…       — Помолчи, — Вальтер ненавязчиво прижал к себе мальчишку и слегка коснулся губами его горячего лба, поглаживая рукой белокурую голову. — Я разрешаю тебе любить меня и не имею ничего против твоих чувств. Но ради твоей безопасности мы не будем этого показывать, хорошо?       Уайт лишь кивнул, боясь сказать что-то лишнее. Вся тяжесть переживаний и страхов сразу оставила его, как только мужчина так ласково заговорил с ним и успокоил. Теперь ему хотелось лишь положить голову на его крепкую грудь и уснуть так. Он слишком часто представлял такую сцену, но даже не мог поверить, что когда-то нечто подобное с ним случится. Милорд разрешает себя любить! О чем еще можно мечтать?       — И я подарю тебе этот вечер, я вижу, что ты этого хочешь. — задержав на мгновение взгляд на доверчивых глазах Уайта, Вальтер вновь подтянул его к себе, взяв за едва начавшие покрываться юношеским пушком щеки, и аккуратно, нежно поцеловал его в мягкие губы. Поцелуй был коротким, всего несколько секунд, чтобы дать юноше возможность выбрать: продолжить или отказаться.       Но он и не думал отказываться. Внутренне Даниэль ликовал и ему хотелось взлететь. Он потянулся за отстранившимся мужчиной и неловко поцеловал его в ответ, сразу перестав. Но не встретив сопротивления, осмелел и прильнул к губам еще раз и еще, с каждым разом продлевая поцелуи дольше. Вальтер не возражал, умело отвечая на них и медленно забирая инициативу на себя.       Мужчина легко поднял парня, а тот инстинктивно обвил ногами талию Вальтера и прижался к нему, смущенно утыкаясь носом в шею Даркфроу. Вальтер поднес его к столу и, одним движением сбросив оттуда все бумаги, усадил Даниэля на край, снова целуя, только гораздо настойчивее и глубже, проникая языком в рот. Руки мужчины изучали хрупкое тело Уайта, опускаясь ниже и ловко расстегивая пуговицы на камзоле. Даниэль лишь подставлялся, шумно дыша и прижимаясь.       Вальтер быстро расправился с одеждой, кидая ее тут же, на кресло возле стола. Юноша вновь сильно покраснел, сидя обнаженным перед лордом, который не стесняясь рассматривал его и поглаживал вдоль тела. Наконец Даркфроу продолжил ласки, попутно раздеваясь сам. Он оставлял дорожки поцелуев на нежной шее, ключицах, плечах и груди, заставляя юношу томно вздыхать и полностью отдаваться ему. Даниэль был на седьмом небе блаженства, и ему казалось, что ничего приятнее быть уже не может, как тут же Вальтер делал что-нибудь такое, отчего он не сдерживал протяжного и ласкающего слух мужчины «а-а-х-х-х…» и закусывал губы, чтобы быть тише.       Вальтер, раздевшись, вновь приподнял его, увлекая за собой на свою огромную кровать в углу комнаты. Ее скрывали от посторонних глаз тяжелые шторы, так что ни со стороны входной двери, ни от окна не было видно лордовской кровати, а лежать в ней было уютно и приятно: полумрак создавал какую-то особую атмосферу защищенности.       На эту-то кровать, в мягкие подушки и упал Даниэль, а сверху над ним навис Вальтер, продолжая ласкать советника. Он целовал его ниже, оставляя слегка фиолетовые засосы на животе, после того как на шее и груди уже не было места, куда бы мужчина не целовал его. Юноша извивался, как змея, выгибаясь под каждое прикосновение губ, каждое поглаживание руки, и тихо стонал, уже не в силах сдерживаться и искусав чуть припухшие от долгих поцелуев губы до крови.       Дарфроу решил не спешить и не брать Даниэля сразу: хватит с него и того, что уже происходит, мальчишка-то явно девственник и совершенно не опытен. Но приятное он ему сделает.       Лорд мягко погладил Уайта между ног, пока что медленно и аккуратно лаская напряженный и твердый половой орган, но даже этого хватило, чтоб юноша ответил ему негромким вскриком удовольствия и подался навстречу, двигая узкими бедрами. Ему хотелось тоже сделать Вальтеру приятно, но мысли путались, незнакомые до этого ощущения смешались и переполняли его полностью, так что он просто наслаждался и лишь послушно пытался лечь удобнее, привстать или подвинуться, чтобы им обоим было комфортно.       Вальтер немного ускорил темп и, как бы подсказывая, положил одну руку Уайта себе на пах, а вторую закинул на плечо, которое Даниэль тут же с силой сжал, обуреваемый ощущениями. Повторяя за мужчиной, он тоже стал гладить его достоинство, иногда, поддавшись любопытству, поглядывая на него и облизывая пересохшие губы. Даркфроу реагировал гораздо спокойнее, будучи, конечно, опытнее в таких делах, но ему все равно было приятно и за это он ласкал Даниэля еще более нежно, угадывая его желания и ощущения, которые тот был не в состоянии озвучить сам.       Но вот волна экстаза и неземного восторга накрыла мальчишку с головой. Он резко выгнулся, громко и протяжно застонав и чувствуя, как что-то теплое и влажное испачкало живот. Вальтер тут же заботливо вытер белую жидкость платком и вновь прильнул к губам Даниэля, одновременно с этим поглаживая его вдоль тела, стараясь унять дрожь и успокоить сбившееся дыхание Уайта. Тот обхватил его ногами, прижался и спрятал лицо у него в плече, шепча что-то неразборчивое.       — Ты был прекрасен, мой мальчик, всё хорошо. Т-ш-ш… — ласково шептал в ответ Даркфроу, замечая, как от этого шепота юноша все спокойнее дышит и сильнее прижимается к нему. Наконец, тот совсем пришел в себя и смог посмотреть в глаза мужчине.       — Это был лучший вечер в моей жизни, милорд… Спасибо…       — Уверяю, тебе еще многое предстоит узнать и испытать. Но я рад, что тебе понравилось. — ухмыльнулся Вальтер и слез с него, ложась рядом с ним на спину.       Даниэль не ответил. Сейчас, когда голова немного прояснилась, он задумался о произошедшем и о том, что вообще он чувствует. К своему удивлению, Уайт не испытывал больше стыда: только приятные, переполняющие ощущения удовлетворения, счастья и пылкой любви, которая теперь окончательно разгорелась в груди. Он осознавал, что нарушил все возможные табу, правила приличия и поведения, все то, чему его учили и прививали с ранних лет жизни во дворце. Но ему было глубоко плевать впервые за свои двадцать лет. Его самая тайная и самая заветная мечта исполнилась: Вальтер обратил внимание и принял его, хотя должен был прогнать и наказать. И Даниэлю даже неважно было, любит ли его милорд в ответ, сейчас он не хотел об этом думать. Куда важнее, что он может любить его и не скрывать этого перед ним.       Какое-то время они лежали в тишине, только шумное дыхание обоих было слышно в комнате. Но вот слегка задремавший мужчина услышал шорох и почувствовал движение на кровати. Ради интереса он не открыл глаза, чтоб не вспугнуть, и прислушался. Судя по всему, Уайт решил незаметно улизнуть, и как только тот взял свою одежду, Даркфроу тихо произнес:       — Куда ты?       Даниэль замер с рубашкой в руке. Он не знал, куда. Но решил, что ему нельзя больше оставаться здесь и лучше будет уйти, прокручивая этот вечер в голове и переживая всё снова и снова. Подобно тому, как до сегодняшнего дня он много раз мечтал и представлял ситуации с участием Вальтера, только куда более невинные, чем случилось на самом деле.       — Я… Я пойду к себе, уже поздно, сэр…       Но несмотря на «правильные» мысли, юноше не хотелось уходить. Его тянуло к мужчине еще сильнее, чем прежде, и бороться с этим чувством стало сложнее.       Вальтер ничего не ответил и Даниэль подумал, что принял правильное решение. Накинув рубашку и панталоны, он подошел к двери, но сзади послышалось:       — Даниэль.       — Да, милорд?       Несколько минут молчания.       — Останься…       Юноша слегка улыбнулся, отходя обратно в комнату и гораздо быстрее, чем надевал, скинул рубашку. Он подошел к кровати и лег рядом с лордом. Тот приобнял его, гладя по голове, и юноша не смело положил ее на грудь мужчине, подставляясь под ласку. Но Вальтер не возражал и даже наоборот посильнее прижал его к себе, укрывая теплым одеялом обнаженное тело.       Даниэль блаженно закрыл глаза, чувствуя себя в полной безопасности и абсолютно счастливым. Стук сердца Вальтера убаюкивал его, а тихое дыхание и нежные поглаживания успокаивали и заставляли забыть обо всем на свете. Вскоре оба уснули, совершенно ни о чем не тревожась…