Кровавой нитью по судьбе

Чарли очнулась в небольшой камере с двумя маленькими окнами и металлической дверью. Хотя внутренне убранство напоминало более заброшенную, разъеденную временем комнату. Одинокая кровать у стены, стул, тумбочка и слабый свет, едва пробивающийся сквозь грязные стёкла. Минута за минутой выплывая из тумана, девушка продолжала лежать с закрытыми глазами, прислушиваясь к ощущениям. Тепло, откуда-то падает свет, и подозрительно тихо. Пошевелив рукой, Мэтисон с облегчением вздохнула, не почувствовав верёвок. Но почему на запястьях ощущалось неприятное жжение? Боль в плече внезапно напомнила о себе, как будто дожидалась окончательного пробуждения хозяйки, но терпеть такого рода неприятности Чарли научилась давно. С трудом открыв глаза, девушка уставилась в закопченный потолок, с которого в любой момент могла осыпаться штукатурка. Повернула голову, и взору предстали стены – убогое серое зрелище, если они и были когда-то покрыты обоями, то угадать ни цвет, ни рисунок не представлялось возможным. Подумав, какие глупые мысли лезут в голову, Чарли дала себе ещё двадцать минут для окончательного восстановления сил. С первой попытки сесть не получилось, но поборовшись с собой, Мэтисон удалось принять сидячее положение, облокотившись о стену. Холод бетона упорядочил мысли. Взгляд упал на руки: красные, глубокие следы от верёвок украшали запястья. Чарли стиснула зубы, в деталях вспомнив сцену в камере. Ненависть возникла в груди, тяжёлой волной подступила к горлу и ярким пламенем отразилась в голубых глазах. Неизвестность, неизбежность и безысходность слились воедино, дав первый толчок безмолвной ярости. С трудом поднявшись, девушка принялась исследовать стены, окна, дверь и даже пол. Безрезультатно. Монро слишком хорошо знал эту сторону характера пленницы, чтобы дать ей шанс на спасение. Чем старательнее Чарли пыталась найти зацепку, тем сильнее осознавала, насколько хорошо спланирована её тюрьма. Измучив себя, девушка рухнула на кровать, погрузившись в тяжёлый сон. Доктор тихо подошёл к кровати, на которой всё ещё спала Чарли. Посмотрел на часы, недовольно покачал головой, объясняя что-то самому себе. Поместив чемоданчик на тумбе, мужчина приготовил шприц и материалы для перевязки. Мэтисон проснулась от странного ощущения чьего-то присутствия в камере. Страх подкатил к горлу. Чувствуя себя беспомощной, девушка открыла глаза, пытаясь быстро подняться. Резкая боль заставила застонать и в бессилии упасть на подушки. Седой мужчина лет сорока с красивыми чертами лица склонился над ней, осторожно коснувшись раненого плеча: - Тихо, тихо. Что ж ты такая беспокойная. Нельзя делать резких движений. Поняв, что перед ней не генерал, а человек в белом халате, Чарли охватило мимолётное чувство радости, за которое она тут же возненавидела себя. Осознав, как сильно повлиял на неё Монро, девушка закусила губу, сдерживая слёзы, заблестевшие в глазах. Реакция на генерала поселилась где-то глубоко в Мэтисон, где-то на уровне инстинктов, в области подсознания. И уговорить сущность разум пока что не мог, как ни старался. Мужчина занялся плечом Чарли, осторожно снимая бинты. Молчание граничило с отчаянием, и девушка тихо спросила, не надеясь получить ответ. - Я в плену у Монро? Доктор спокойно сообщил: - Да. И увидев удивление в глазах Чарли, пояснил: - Мне не запретили говорить с тобой, но ничего, кроме очевидных фактов, я тебе не скажу. Молодость поспешила, не сделав выводы: - Чего он хочет от меня? Ответом стала улыбка мужчины с лёгкой тенью печали. Закончив перевязку, доктор потянулся к шприцу. Чарли напряглась: - Что это? - Пенициллин, - желая отвлечь девушку, мужчина добавил, - кстати, меня зовут Крис. А ты – Чарли. Так? Мэтисон согласно кивнула, тщетно пыталась уловить несоответствия во всём происходящем. Но после довольно тяжёлого ранения мозг отказывался работать в полную силу. Чарли хватило лишь на вопрос: - Почему вы заботитесь обо мне? Мужчина пожал плечами: - Приказ генерала. Ты нужна ему живая. Как ни старалась девушка понять, что скрывает равнодушный тон врача, не смогла. Ей вдруг захотелось причинить ему боль. Преданный пёс Монро. В глубине души Чарли понимала мелочность и глупость своего поведения, но ничего не смогла с собой поделать. - Вы всегда безоговорочно выполняете его приказы? - ехидный, злобный тон позабавил доктора. Похоже, пациентка идёт на поправку. Закрыв чемоданчик, мужчина мягко произнёс: - В профессиональном плане – да. Я люблю спасать жизни. Но и ты выполняешь чьи-то приказы, разве нет? А затем, очистив голос от эмоций, добавил: - Веди себя хорошо, не зли Монро, и тогда у тебя будет шанс. Дверь с мерзким скрипом закрылась, оставив Чарли наедине со своими чувствами. Зачем она опустилась до такого? Что изменится, если рычать на врача, помогающего тебе вылечиться? К тому же, он хорошо относится к тебе. Может потому, что это был приказ Монро. Прошло несколько дней, Чарли быстро поправлялась. Во время визитов врача они обменивались ничего не значащими фразами, приняв друг друга такими, какие есть. Но с каждым днём Мэтисон всё больше начинала сходить с ума от неизвестности. Казалось, Монро испытывает её на прочность, терзая отсутствием какой-либо информации. Ей приносили еду и воду, её посещал врач и более ничего, совсем ничего. Окружающий мир двигался за стенами её камеры, а внутри царила пустота. В первые два дня, как только открывалась металлическая дверь, Чарли вздрагивала, ожидая визита генерала. Сердце начинало стучать с бешеной скоростью, будто стремилось вырваться из грудной клетки. Ненавидя себя всеми силами души, Мэтисон не могла ничего изменить: тело слишком хорошо помнило боль, причинённую Монро. А его глаза, холодные и жестокие, без тени человечности, были последним воспоминанием перед падением в пропасть небытия. Ночи терзали тревожными, чёрными мыслями вперемешку с кошмарами, дни с лучами света дарили надежду. И как бы не чувствовала себя Чарли, сдаваться она не собиралась. Исследуя решётки и ковыряя стены в надежде найти кусочек арматуры, Мэтисон старалась не поддаваться отчаянию, медленно вползающему в беззащитную душу. ************* - Как она? – тень улыбки коснулась красиво очерченных губ. Монро задумал многоходовую комбинацию, и её успех заключался в контроле каждого этапа операции. И не важно, какое давление оказывать: физическое или эмоциональное. Главное, определить порции, подаваемые в нужное время и в нужном месте. Сержант равнодушно отрапортовал: - Лучше, поправляется быстро. Генерал на мгновение замер, переведя дыхание. Ополченец почувствовал, как в кабинете возросло напряжение. И холодный голос предводителя не способствовал его снижению. - О состоянии пленницы я узнаю от врача. Меня интересует другое, - в серых глазах вспыхнули тлеющие угольки опасного огня. Сержант быстро сообразил, что нужно генералу: - Иногда ходит по камере, пробуя решётки на прочность, ковыряет стены. Но больше сидит на кровати, уставившись в дверь, - парень замялся, раздумывая, озвучить свои собственные наблюдения или оставить информацию при себе. Монро терпеливо ждал, наблюдая за юным, но подающим большие надежды ополченцем. Наконец, солдат решился: - Генерал, мне кажется, она уже на грани от неизвестности и с трудом сдерживает злость. - Тебе кажется или так и есть? – вкрадчивым голосом спросил Монро, заставляя парня вновь задуматься. Прошло секунд тридцать, прежде чем молодой человек ответил: - Не готов сказать точно, мало информации, но, думаю, так и есть. Фразы, выдаваемые молодым человеком, часто забавляли генерала своим построением и попытками выразить чувства, не неся за них ответственности. «И где тебя такого осторожного откопали? - мысль возникла в голове, забавляя хозяина. – Но если ты что-то утверждаешь, значит, уверен. Отличное качество, особенно в сочетании с хорошо развитой интуицией». Монро отпустил сержанта, дав указания продолжать держать Чарли на голодном информационном пайке. Подойдя к окну, Себастьян невольно залюбовался на кроваво-красный закат. Мысли из прошлого нахлынули внезапно, Монро коснулся рукой виска, закрыв глаза. Кровь… смерть… рвущиеся снаряды и лицо Майлса, застывшее над его лицом. Крик друга среди безумия происходящего: «Басс! Не смей умирать, слышишь, не смей». Но картинка быстро сменилась другой: Майлс просит прощения, прощения за то, что не убил его, когда мог… Генерал резко отпрянул от окна, будто размазанный закат причинял боль. Скинув камзол и расстегнув верхние пуговицы рубашки, Басс наполнил стакан виски, откинулся в кресле и заставил мысли течь в другом направлении. Нацелившись на результат, соответствующий его требованиям, генерал твёрдо шёл по выбранному пути, с точностью взвешивая силы, оценивая все стороны врага и, конечно, возможные потери. Племянница Майлса – крепкий орешек, несмотря на молодость. И с ней следует быть осторожным. Исходя из опыта и личных соображений, Себастьян предпочитал игру на чувствах и слабостях, оставляя чисто физическое насилие на крайний случай. Тем более, довести Майлса до состояния бешенства, представив взору врага избитую Чарли, не входило в планы Монро. Хотя такую возможность он не исключал, если потребуется. Всё, что поможет получить желаемое. Но сейчас оставалось только ждать, расставив сеть ловушек в радиусе нескольких километров от местонахождения пленницы. ************* Чарли почти отчаялась найти хоть какую-нибудь мелочь, способную пригодиться если не для побега, то для защиты, подвернувшейся возможности, да для чего угодно, что может случиться в плену у генерала Монро. Но вечерний приход доктора всё изменил. Меткий глаз девушки зацепил набор инструментов, в беспорядке лежащих в одном из отделений чемоданчика. Отвлекая врача жалобами на внезапно обострившуюся боль в плече, Мэтисон удалось умыкнуть один предмет и спрятать его под матрац. Главное, чтобы мужчина не заметил пропажи. Уходя, доктор на секунду замешкался, закрывая чемоданчик, грустная улыбка коснулась губ, мужчина пожелал Чарли спокойной ночи и покинул камеру. Девушка ликовала, сжимая в руке небольшой скальпель. Такая удача улыбается далеко не каждому пленнику. Тщательно спрятав украденное оружие в ремне на брюках, Мэтисон погрузилась в раздумья. Мысли текли бурным потоком: планы побега, ситуации, варианты, но самой яркой картиной воображения стал скальпель, воткнутый в горло Монро. Подсознательный страх, так долго копившийся в юной девушке, обрёл реальные очертания, но острое лезвие помогло разрезать мерзкое чувство на куски. Но страх не исчез, казалось, он повис на стенах камеры, ожидая удобного случая вернуться к столь желанной жертве. Мэтисон могла убить Монро, но тогда ей придётся умереть самой. И пусть. Лучше смерть, чем быть оружием в его руках. Оружием, с помощью которого генерал доберётся до её семьи, её друзей и покончит с ними навсегда. Мысли уносили Чарли всё дальше и дальше. Конечно, лучше было бы сбежать, а потом убить Монро, но без посторонней помощи это превращалось в невыполнимую задачу. Или выждать, всё может измениться. Но долго ждать тоже нельзя. Постепенно порыв, вызванный маленьким металлическим скальпелем, стал гаснуть… а, может, Мэтисон вдруг осознала, как ей не хочется умирать. Засыпая, Чарли решила, что будет действовать по обстоятельствам. Доктор появился на пороге кабинета Монро с тенью отчаяния на лице. Мужчину мучили противоречия. Генерал всё понял без слов. Голос Себастьяна прозвучал сухо и чуть надтреснуто: - Что она взяла? - Скальпель, - тихо произнёс врач, внутренне содрогаясь от того, что Монро может сделать с девчонкой в этой ситуации. Мерзкая мысль поселилась в голове… Оставив Себастьяна одного, Крис решил не ложиться, твёрдая уверенность, что он скоро понадобится пленнице, не давала покоя. Монро медленно опустил стакан с виски на стол, рука машинально коснулась лица, пальцы осторожно провели по линии скул, задержались на подбородке. Взгляд генерала стал тёмным и жёстким. Он знал, что она выкинет нечто подобное, но происходящее бесило и восхищало одновременно. От этого на сердце возникло странное двойственное чувство, которое Монро предпочёл отбросить, приняв за смесь раздражения и усталости. Конечно, можно поиграть с ней в его любимые игры, преподав урок, но сложившаяся ситуация не располагала к подобному. Придётся действовать быстро и решительно. Резким движением генерал поднялся с кресла, в глазах загорелся опасный огонь, который удавалось разглядеть далеко не каждому. И, конечно, Чарли не входила в число избранных. Она ждала его каждый день, терзая несчастное сердце страхом. Но в эту ночь, согревшись мыслью о маленьком средстве защиты, Чарли позволила себе расслабиться. Шаги в коридоре слышались сквозь сон, скрип металлической двери показался знакомым, и почему Мэтисон ожидала увидеть кого угодно, но только не генерала. И вновь грязный свет факелов стал тусклым, и вновь тень обычного человека показалась чёрной и зловещей. Страх, притаившийся на стенах, подкрался к самому сердцу девушки, но Чарли быстро села в кровати и осторожно коснулась рукой ремня, стараясь подбодрить себя тайным оружием. Генерал молча смотрел на пленницу ничего не выражающим взглядом. Мэтисон продолжала сидеть, боясь пошевелиться и борясь с собой. Наконец, плотно сжав губы и собрав волю в кулак, Чарли взглянула генералу в глаза. Что она ожидала в них увидеть? Злость, ненависть, ложь, ликование, радость, да всё, что угодно, но только не пустоту, зияющую тёмной бездной. Взгляд, устремлённый на Чарли, не выражал ничего. Казалось, Монро смотрел не на пленницу, а внутрь неё, пытаясь вытянуть на поверхность самые потаённые страхи, гадкие мысли, болезненные чувства. Чарли испугалась того, что он видит в ней, того, что ещё миг, и генерал прочтёт её, как открытую книгу. - Что вы хотите со мной сделать? – вопрос сорвался с бледных губ. Девушка заметно напряглась, ожидая ответа. Монро удовлетворённо отметил: после того, что он сделал с ней, девчонке сложнее контролировать себя. Значит, часть пути пройдена. Холодный голос больно полоснул сознание, разбудив воспоминания: - Я пришёл узнать как ты. После обманчивых слов Мэтисон вдруг ощутила себя в плену зверя, способного на всё. Губы говорили одно, но глаза искусно прятали тёмную сущность души, способную уничтожить, стереть, вычеркнуть и забыть. Опасные эмоции, жёстко контролируемые монстром, вдруг проступили на лице, обжигая огнём и одновременно касаясь ледяными когтями беззащитного сердца. Девушка сильнее прижалась спиной к холодному бетону в надежде развеять наваждение от взгляда Монро. - Всё в порядке, кроме того, что я здесь, - прошипела Чарли, собрав всю имеющуюся злость и направив её на генерала. «Что ж, уже лучше. Ещё пара шагов, и я добьюсь от тебя того, зачем пришёл», - оценил ситуацию мужчина, сосредоточив внимание на пленнице. Он продолжал внимательно рассматривать Чарли, отмечая малейшие детали её внешности, игру чувств на лице и руку, постоянно касающуюся ремня. «Неплохо держишься для девчонки, прячущей скальпель. Но скоро ты пустишь его в ход». Внезапно Монро отошёл от Чарли, остановился у двери. Свет факела осветил лицо, сделав его каменной маской, застывшей когда-то безумно давно. Девушка сильнее прижалась к бетонной стене, но ощутить физический холод не получилось, и именно в этот миг другой холод, исходящий от Монро, достиг цели, заставив сердце пленницы замереть от страха, а затем биться с бешеной силой, вырываясь из грудной клетки. Спустя минуту генерал заговорил хриплым голосом, в котором Чарли без труда уловила жестокий приговор. - Ты хочешь знать, что я сделаю с тобой, - Монро выдержал паузу, улыбка хищника появилась на лице, - ничего. Отметив вспышку удивления в глазах Чарли, мужчина продолжал: - Ты лишь приманка для тех, кто любит тебя. Скоро они придут сюда и попадут в ловушку. Об их смерти ты узнаешь… от меня. Сделав ударение на последнем слове, Монро приблизился к пленнице. - Джейсон, Нора, Майлс… Боль, ощущение потери и чувство вины будут изматывать тебя изнутри, день за днём сжигая душу. Генерал замолчал… он отчётливо помнил особый страх Чарли. На каменной маске проступили эмоции: тень хорошо контролируемого желания отразилась в глазах, губы чуть приоткрылись. Добавив в голос нотку страсти, мужчина хрипло произнёс: - А потом, прежде чем убить, я развлекусь с тобой. И, возможно, не раз. Гремучая смесь страха, ненависти и отчаяния ударила в голову, заставив Чарли вскочить с кровати и сделать шаг навстречу монстру. Всё, отступать некуда. Мэтисон выбрала свой путь, и пусть он будет коротким, но одна смерть стоит другой. Решимость заслонила страх, в глазах пленницы загорелся дикий огонь ненависти, болезненно коснувшись одной из струн на самом дне души генерала. Злость на неё… злость на себя… Монро не сводил с девушки пристального взгляда, произнося жестокие слова: - Я отчётливо вижу глаза Майлса в момент, когда острый нож коснётся его горла, погружаясь всё глубже и глубже… Звериный рык вырвался из груди Чарли, лезвие скальпеля сверкнуло в полутьме, нацеленное в горло генералу. Молниеносным движением Монро схватил пленницу за запястья, с силой прижав к стене своим телом. Девушка оказалась распятой: его руки крепко держали её руки, его тело прижималось к её телу, и лицо монстра застыло в двух сантиметрах от её лица. Спасительное оружие упало на пол бесполезным предметом. Время замерло, играя на стороне генерала, секунды не превращались в минуты, захватив Чарли в ловушку. Его близость становилась невыносимой. Страх, так долго ждущий подходящего момента, оторвался от стен, накрыв жертву мощной лавиной. И только злость и обида на саму себя помогла не закричать и не начать биться в стальных тисках Монро. Она чувствовала, как он смотрит на неё, чувствовала дыхание зверя на своём лице, чувствовала болезненную хватку сильных рук, и ей хотелось кричать, кричать долго и пронзительно, освобождая себя от ненависти, отчаяния и боли. Всего несколько минут назад от него веяло холодом, сейчас же генерал казался Чарли горячим, безумно горячим, способным безжалостно сжечь всё, к чему прикоснётся. И он касался её… Держаться, держаться, держаться, не закричать и не заплакать… Но Монро слишком хорошо чувствовал пленницу: генерал не двигался, лишь сильнее сжимал запястья Чарли, и это сводило с ума, заставляя терять контроль. Давящая тишина, стук собственного сердца в ушах, и дыхание монстра обжигает лицо. Но почему он продолжает молчать, почему… почему не ударит её, не швырнёт на пол, не прикажет наказать, почему продолжает прижимать к стене, выворачивая наизнанку измученную душу. - Посмотри на меня, - властный тон вызвал дрожь. Чарли обречённо подчинилась, всё потеряло смысл. Маски слетели с лица врага, обнажив сущность зверя. Мэтисон смотрела в бездонные глаза, улавливая в них отблески опасного огня, горевшего в душе генерала, огня, который сжигал Монро, оставляя пепел, медленно, слой за слоем покрывающий тьму. Чарли смотрела, не отрываясь, всё глубже и глубже погружаясь во мрак. Он играл с ней, всё это время он просто играл с ней, но сейчас игра закончилась. Волна дрожи вновь прокатилась по хрупкому телу, генерал ощутил её, и за это Чарли возненавидела себя ещё больше. Не в силах смотреть в глаза монстру, Чарли отвернула голову и, собрав остатки воли, прошипела сквозь зубы: - Больной подонок. Тебе нравится ощущать чужой страх. Ты наслаждаешься этим. Монро не спешил с ответом. Он наблюдал, как ломается племянница Майлса, с каждой секундой теряя себя. Наконец, тишину нарушил голос генерала, обволакивая пленницу опасным спокойствием: - Не всегда. Сейчас мне плевать на твой страх, меня бесит твоя глупость. Мэтисон напряглась, но головы не повернула. - Как можно до такой степени стремиться к смерти, не понимая главного: бывают моменты, когда нужно остановиться, отступить, когда не остаётся ничего, кроме ожидания. Монро сильнее прижал Чарли к стене, горячее дыхание обожгло шею. Вкрадчивый голос проникал в сознание, оставляя болезненные шрамы, будто разум клеймили раскалённым железом. - Моменты, когда нужно подчиниться, не дразнить того, кто намного сильнее тебя, того, кто способен разорвать на куски. Жаль, Майлс не успел научить тебя этому. Упоминание Майлса причинило особую боль. Но палач продолжал, хорошо изучив слабые стороны жертвы: - Посмотри на меня. И вновь Чарли обречённо подчинилась, почти не сопротивляясь тьме в серых глазах. - Я хочу, чтобы ты поняла одну важную вещь – ничего подобного не должно повториться. Иначе я начну с того, что перед каждым посещением заставлю солдат обыскивать тебя, причём самым тщательным образом. Страшная сцена промелькнула перед глазами Чарли: она, привязанная к столу, и Монро, медленно расстегивающий пуговицы камзола. По пронзительному взгляду генерала, по ехидной ухмылке, чуть скривившей губы, Чарли поняла: он видит её воспоминания, её страх, и он знает, что знает она. Пытка становилась невыносимой, девушка вновь отвернула голову. Рука генерала с запястья переместилась на раненое плечо, слегка сжав его. Чарли едва сдержала стон. - Ты поняла меня? Мэтисон продолжала молчать. Монро усилил давление на рану со словами: - Я не слышал твой ответ. Рука продолжала сжимать плечо. Боль пронзила Чарли, взорвавшись в голове сотнями осколков, из горла вырвался глухой крик, означавший капитуляцию: - Да. Генерал ослабил хватку, ощутив на пальцах тёплую кровь. Внезапно Монро отступил, отпустив пленницу. Не в силах устоять на ногах, Чарли сползла по стене. Уходя, генерал запомнил взгляд затравленного зверя и слёзы, текущие по щекам. Девушка слышала, как монстр бросил охранникам: - Позовите врача. Но ей было всё равно. Мэтисон не сдвинулась с места, продолжая сидеть на полу, уставившись в одну точку. Увидев Чарли, Крис вздохнул с облегчением: то, что сделал с ней Монро, не шло ни в какое сравнение с тем, что он мог сделать. Мужчина помог девушке подняться, усадил на кровать. Недовольно покачал головой, увидев открывшуюся рану. Генерал уничтожил труд нескольких дней. Но ничего, организм молодой, быстро восстановится, если больше не будет злить Монро. Мэтисон безоговорочно подчинялась Крису, напоминая тряпичную куклу. Собрав чемоданчик, доктор направился к выходу, но его остановил тихий голос девушки: - Вы знали, что я взяла скальпель? Врач обернулся, приготовившись к тяжёлому разговору. - Да, знал. Чарли улыбнулась, как улыбаются потрёпанные, бездушные куклы: - А почему не забрали сразу? Крис тяжело вздохнул, обманывать Мэтисон не имело смысла. Похоже, Монро хорошо изучил девчонку, мастерски сыграв на её слабых сторонах. Мужчине вдруг стало жаль пленницу, сердце неприятно сжалось, но слова утешения ей сейчас не помогут. - Если бы забрал, это сорвало бы план Монро. А между ним и тобой я всегда выберу его. - Он - зверь, - короткая фраза, точно отражающая суть. - Он учился у лучшего. И ты знаешь… у кого. Возмущённо-гневный взгляд Чарли обратился к доктору. - Не злись, Чарли, в глубине души ты знаешь, что я прав. Ты выбрала одну из сторон, а когда-то они были единым целым, - Крис замолчал, раздумывая, говорить девушке или нет, но решившись, тихо произнёс, - перестань делить всё на чёрное и белое, в мире нет чистых цветов, и тем более их нет на войне. Металлическая дверь закрылась, оставив Чарли наедине с болью. Монро удалялся от камеры, сжимая в руке скальпель. Он преподал девчонке хороший урок, но почему не было чувства удовлетворения, ощущения победы и власти? Пусть не сломать, но болезненно надломить племянницу Майлса у него получилось блестяще. Виски и ветер, ворвавшийся в открытое окно, не помогли, что-то терзало душу генерала, лишая покоя. Впервые Монро не смог осознать происходящего, не смог понять причину и следствие. В итоге, тигр поиграл с добычей, не просчитав, во что это выльется, не оценив реальных потерь… Этой ночью он любил особенно страстно, всецело отдавшись порыву, но откинувшись на подушки, долго не мог уснуть, прислушиваясь к ровному дыханию любовницы. Уставившись во тьму, Себастьян безуспешно пытался избавиться от наваждения – затравленного взгляда и слёз, текущих по щекам Чарли Мэтисон. ************* Хмурое утро как нельзя лучше соответствовало настроению генерала. От Майлса и о Майлсе подозрительно давно ничего не было слышно. Грамотно подготовленные ловушки не срабатывали. Вывод очевиден: к ним никто не приближался. В то, что Мэтисон не собирался вызволять свою племянницу, Монро не верил. Оставалось ещё несколько вариантов, но только один проходил красной нитью в голове генерала: в его армии завелась крыса, готовая оказать помощь мятежникам. Высказав свои соображения Джереми, Монро поручил проверить людей, имеющих любой доступ пленнице, усилить охрану, продумать возможный путь побега, расставить ловушки по всему периметру. Возможно, предательство… Себастьян привык к подобному, но именно эта привычка делала генерала более безжалостным и жестоким, день за днём оттачивая сущность монстра. Через день Монро приказал привести Чарли. Как только Мэтисон переступила порог кабинета, Монро понял: девчонка надломлена, и ей понадобится немало времени, чтобы прийти в себя. Рассматривая пленницу из-под полуприкрытых век, Себастьян отмечал изменения, произошедшие с Чарли со времени их последней встречи. Как будто что-то яркое, пылкое, юное покинуло пленницу. Что-то, что порой отражалось в глазах, восхищая генерала. Сейчас её взгляд напоминал тусклый свет догорающей свечи в кромешной тьме; огонёк затравленного маленького зверька, пойманного в ловушку, затаился в глубине души, ожидая новой порции боли. Мэтисон спокойно стояла перед Монро, но это была уже не та девчонка, которую привезли сюда несколько дней назад. Может, генерал перестарался, не рассчитав её силы. Смелость юного мятежника, но одно дело держаться рядом с Майлсом и Норой, другое – в одиночестве противостоять Монро на его территории. Но генерала не должны волновать подобные вещи, просто не должны… - Ты усвоила мой урок? – холодный голос разрешал тишину. Чарли слишком хорошо помнила монстра, загнавшего её в ловушку, монстра, безжалостно прижимающего к стене хрупкое тело, монстра, способного на всё ради достижения собственных целей, монстра, унесшего с собой часть её самой. Мэтисон не задержалась с ответом: - Да. - Я рад, что мы пришли к взаимопониманию. Внезапный стук в дверь отвлёк Себастьяна. Вошедший сержант извинился и быстро сообщил: - Генерал, вы нужны нам в ангаре. Это срочно. - Увести, - бросил Монро охране и вышел из кабинета. Чарли вздохнула с облегчением. Идя по коридору в сопровождении конвоя, Мэтисон осматривалась вокруг, стараясь запомнить расположение комнат. Внезапно дверь открылась, и навстречу пленнице выпорхнуло воздушное создание со словами: - Басс?! - в голосе девушки Чарли уловила нежность. Незнакомка увидела Мэтисон, солдат с суровыми лицами и поспешила скрыться. Но долгое время из головы пленницы не выходил образ хрупкого создания в длинном белом платье с золотистыми волосами, аккуратно собранными на затылке в роскошный хвост. ************* Скрип металлической двери оторвал Чарли от тяжёлых мыслей, но почему она не слышала звука шагов. Мэтисон напряглась, ожидая увидеть кого угодно, но только не воздушное создание в белом платье. Девушка впорхнула в мрачную камеру, и Чарли вдруг показалось, что мягкий свет, исходящий от незнакомки, осветил убогую комнату. В голове пронеслась мысль: «Её появление абсолютно противоположно появлению Монро, она несёт свет, генерал - тьму». При этом воспоминании сердце неприятно кольнуло. - Привет. Можно? – нежный голос соответствовал ангельской внешности. Чарли удивил вопрос: когда это у пленников свободные люди спрашивали, можно им в камеру или нет? - Привет, - не зная, что ещё ответить, Мэтисон произнесла дежурное, - конечно. - Басс разрешил поговорить с тобой, - спокойно произнесла незнакомка, присаживаясь на стул, - меня зовут Роуз. - Чарли, - напряжённо выдала Мэтисон, ища подвох. Волна неприязни к странному созданию поднялась в душе пленницы, смешиваясь с ощущением обмана. Ведь ангел не может находиться рядом с дьяволом. - Зачем ты здесь? – спросила Чарли с плохо скрываемой злостью. - Иногда мне скучно в этой обители суровых мужчин, думающих только о власти, завоеваниях, лжи и предательстве. Поговорить даже не с кем, - как ни в чём не бывало ответила Роуз, приведя Чарли в ещё большее недоумение. Но Мэтисон не сдавалась: - Кто ты? - Любовница генерала, - спокойно ответила девушка, как будто говорила о погоде. Пленница не смогла скрыть презрения, отчётливо проступившего во взгляде. На что Роуз горько улыбнулась: - Твои глаза кричат о презрении, а с языка готовы сорваться слова о том, что любовница слишком красиво сказано, более подходит шлюха Монро. Чарли моргнула, отведя взгляд. Подобной прямоты она не ожидала. И с чего это вдруг Мэтисон решила, что перед ней всего лишь глупая кукла генерала. - Может, я и шлюха Монро, но я люблю его. Скрыть свои чувства пленнице не хватило сил, она в сердцах воскликнула: - Как можно любить зверя? Вызов загорелся в зелёных глазах незнакомки: - А как Нора может любить мясника из Балтимора? Выражение лица Чарли позабавило Роуз. - Или ты не знала этого прозвища своего дядюшки? Анализируя реакцию пленницы, девушка продолжала: - Я давно здесь и многое знаю. В глазах Мэтисон Роуз уловила смесь ужаса с проблесками понимания и спокойно констатировала ещё один факт: - Ты тоже любишь мясника из Балтимора. Правда, другой любовью, но любишь. Чарли не хотела верить услышанному, но в глубине души она понимала правоту слов Роуз. Ледяной холод противоречий застал сердце врасплох. Ей хотелось крикнуть, что Майлс изменился, что он уже не такой. Но прошлое нельзя вычеркнуть из истории, сделав вид, будто его никогда и не было. Мэтисон запуталась, ей захотелось сменить тему: - Ты тоже его пленница? Роуз вздохнула, странным взглядом посмотрев на собеседницу: - Нет. Басс говорит, что я могу уйти хоть завтра, но я не смогу жить без него. Я не дитя войны, я - другая. Вновь почувствовав твёрдую почву под ногами, Чарли произнесла, желая больнее уколоть девушку: - Значит, тебе плевать, что Монро делает с миром? Роуз с грустью посмотрела на пленницу, казалось, она хочет что-то сказать, но не имеет на это права. В итоге Мэтисон услышала простые слова: - Не он это начал… Возникла неловкая пауза. - Думаю, мне пора, - и не успела Чарли ответить, как Роуз покинула камеру. Мэтисон долго смотрела на закрытую дверь, пытаясь справиться с вихрем эмоций, ворвавшимся в душу вместе с любовницей Себастьяна Монро. Она была другой, из другого мира, из другой вселенной. Как яркая вспышка света в мрачной реальности, как часть судьбы, коснувшаяся тебя своим крылом. Пленница пыталась определить тревожное послевкусие встречи, пыталась понять собственное отношение к странной женщине, пыталась провести тонкий мостик между ней и ненавистью к генералу. Совместить несовместимое, но попытки разбивались вдребезги при одном воспоминании о тёмном монстре, прижимающем её к холодному бетону в убогой, грязной камере. ************* Пасмурное утро… Монотонный шум дождя, ветер, жалобно воющий в трубах, серое небо в мутном окне… Глухой стон, разорвавший тишину в коридоре, звук падения тела. Осторожное движение ключа в замке, металлическая дверь, медленно ползущая внутрь. Одно из знакомых лиц, кажется, он пару раз приносил ей еду. - Пошли! Быстрее! – скомандовал парень, сжимавший в руках пистолет. – Большинство из них сейчас на учениях. Времени на размышления не осталось, Чарли выскочила в коридор, чуть не споткнувшись о тело охранника, в неестественной позе лежащего у стены. В следующие несколько минут перед глазами мелькали только коридоры, лестницы и закрытые двери. Мэтисон доверилась внезапному помощнику, хотя разве у Чарли был выбор, кроме как остаться приманкой и игрушкой в руках тирана. - Главное, выбраться из здания и добраться до северной границы, пройти пару километров до места встречи, там нас будут ждать. Сейчас самое подходящее время. После этих слов откуда-то снизу раздался топот десятка пар тяжёлых сапог. Попутчик Чарли замер, движением руки призывая девушку остановиться. Шаги приближались, страх мелькнул в глазах солдата, что-то пошло не так. Для них оставался лишь один путь – вперёд. Свет в конце тёмного коридора казался Чарли светом в конце туннеля, туннеля нескольких последних дней её жизни. Но свет исчез, погрузив душу девушки во мрак. Особый мрак, присущий только одному человеку – генералу Монро. Он вышел им навстречу, жестокий взгляд убийцы стёр последнюю надежду на спасение. Сзади всё отчётливее раздавались шаги солдат. Рука молодого мятежника, держащая пистолет, взметнулась вверх, дуло смотрело в грудь Монро. Два выстрела прогремели одновременно, потонув в крике: - Басс! Нет! И почему голос показался Чарли знакомым. В следующую секунду Мэтисон скрутили чьи-то сильные руки, её попутчик тяжело опустился на пол, держась за живот. Девушка посмотрела в сторону Монро. Всё происходящее показалось сном. Роуз медленно опускалась на пол, поддерживаемая генералом. На груди белокурого ангела быстро расплывалось большое кровавое пятно. Монро наклонился над девушкой, пытаясь разобрать шёпот бледных губ. Нежная рука коснулась щеки Себастьяна, чуть задержалась, пальцы осторожно погладили мужественные черты, будто стараясь запомнить их навсегда… спустя минуту бледная рука, словно раненая птица, опустилась вниз. Монро видел, как жизнь покидает зелёные глаза, с губ сорвалось тихое: «Люблю…» Слёзы застилали Чарли глаза, всё вокруг перестало существовать, кроме смерти белой птицы в царстве мрака, боли и зла. Ангел спас дьявола, закрыв его своим телом. Солдаты уводили Мэтисон в камеру, но она продолжала неотрывно смотреть на мёртвую Роуз в руках генерала. Монро поднял голову, и Чарли пробила дрожь от взгляда одинокого раненого волка. ************* К вечеру всё было кончено. Из предателя выбили всю информацию, которую он знал. Убивать мятежника не пришлось: рана в животе и допрос с пристрастием сделали своё дело – парень умер через два часа после неудачного побега. Люди Монро прибыли в условленное место, уничтожив всех, кого не удалось взять в плен. Конечно, среди них не было Норы и Майлса, но эту битву Мэтисон проиграл. Ночь давно вступила в свои права, но генерал продолжал сидеть в кресле, пытаясь упорядочить мысли и осознать происшедшее. Вновь предательство. Монро был готов к нему, но... Обрастая броней осторожности и подозрительности, генерал каждый раз чувствовал ноющую боль глубоко внутри, боль прошлого, всегда возвращающуюся, чтобы напомнить… Майлс… Как сложно жить и постоянно оглядываться, искать, чувствовать и ждать удара. Но это был выбор Монро, его жизнь, его реальность, часть его сущности. Себастьян коснулся губ тыльной стороной ладони, закрыл глаза, мысли вернулись к Роуз. Кем она была ему? Любовницей, скрашивающей ночи генерала. Одной из многих. Она не была постоянной, не была единственной, но она просто была… А теперь её нет. Любил ли её Монро? Об этом не могло быть и речи. Но последние слова, сорвавшиеся с губ, рука, нежно касающаяся его щеки и луч света, исчезнувший в зелёных глазах… Себастьян всегда серьёзно подходил к выбору женщин, ночующих в его постели. Но генерал не допускал любви: ни своей к ним, ни их к себе, а она любила. Мужчина пытался восстановить в памяти все моменты, проведённые с Роуз. Неужели кто-то мог любить его, а он не видел или не хотел видеть, а, может, просто не верил. Или глупому, банальному чувству не было места в мире власти Себастьяна Монро. Каждый день перед генералом стояли задачи государственной важности, и любовный бред, разумеется, не входил в их число. А она любила… Никогда ничего подобного не приходило в голову… она любила, и её больше нет. Он убивал всё, к чему прикасался… И сейчас ему безумно хотелось свернуть шею Чарли Мэтисон. Чем больше генерал думал о Роуз, тем ярче видел Чарли. Желание покончить с этой девкой становилось невыносимым. Так ли она важна для него. Монро отчётливо видел свои руки, сомкнувшиеся на шее Мэтисон… Она ждала его в тесной камере, не в силах избавиться от страшной картины, упрямо стоящей перед глазами: рука ангела, нежно касающаяся щеки дьявола и взгляд волка, проникающий на самое дно души. Чарли убеждала себя, что ей всё равно, ей нет никакого дела до шлюхи Монро, но душа говорила иное. А, может, так было правильно. В страшные моменты разум пытается защитить хозяина всеми возможными способами. Чужая смерть стояла у Чарли перед глазами, отвлекая от мысли о том, что генерал сделает с пленницей, пытавшейся бежать. Мэтисон не переставала ненавидеть себя за первобытный ужас, внушаемый ей Монро. Тяжёлые шаги раздались в коридоре, металлическая дверь открылась, впустив тьму в без того мучительную реальность Чарли. Он ожидал увидеть хотя бы тень злорадства в её глазах, но увидел лишь слабую девчонку с потерявшимся, испуганным взглядом. После последнего урока Мэтисон думала, что хуже быть не может, но когда дело касалось морального садизма, Монро не было равных. Его ненависть обожгла, выхолащивая остатки силы, тлеющие в измученном сердце пленницы. Генерал пришёл убить её, и чтобы понять это, особой проницательности не требовалось. Мужчина молча смотрел на девушку пронзительным взглядом, проникая в самые потаённые глубины сущности. Затем тихо произнёс: - Как ощущение чужой крови на своих руках. Чарли отчаянно выдохнула, сжав кулаки: - Я не убивала её. Тень горькой улыбки коснулась холодных губ: - Конечно, нет... Как и я не убивал Дэнни. И в эту самую минуту Мэтисон смирилась со своей участью: он предупреждал её, но она не послушала. Не послушала потому, что не могла иначе, а погибла невинная девушка. Чарли устала, безумно устала, порочный круг замкнулся. Из-за неё умирают люди, стоит ли её жизнь других жизней. Слова сорвались с губ, противореча разуму и инстинктам: - Убей меня, убей, наконец, но перестань… - что-то в глубине души, ещё не полностью уничтоженное Монро, боролось, не дав генералу услышать унизительную просьбу до конца. Но крик в голове звучал всё громче и громче: «Перестань издеваться надо мной, хватит… я больше не выдержу…» Чарли возненавидела себя за то, что просит палача о смерти, но она была всего лишь юной девчонкой в руках опытного и жестокого тирана. Монро сделал шаг навстречу пленнице, второй, третий, грубо схватил за плечи, причинив дикую боль. Девушка не смогла сдержать крик, слёзы потекли по щекам,… потухший взгляд, без отблесков борьбы, Мэтисон смирилась со своей участью… сегодня он уже видел такое, но глаза были зелёными… Казалось, убийство способно принести облегчение, но внезапно генерал остановился, что-то проснулось в груди, что-то слабое и хрупкое, но борющееся за жизнь в почти мёртвом сердце… Мрачный зверь внутри зарычал, приготовившись к борьбе. Чарли заворожено смотрела в серые глаза, отчётливо читая свой приговор, секунды потерялись в потоке времени… но внезапно реальность вздрогнула, в бездушном взгляде тирана вспыхнуло что-то ещё… далёкое и странное, словно небеса, плачущие на закате, словно волны, разбивающиеся о скалы в безуспешной попытке снести ненавистные камни. Зверь внутри призывал хозяина свершить справедливость, желая смерти Чарли Мэтисон, но Монро замер, не в силах пошевелиться. Проходили минуты, тьма рвалась наружу, чувствуя приближающуюся силу, способную изменить расклад. Мышца внутри грудной клетки продолжала ритмично отмерять удары, разум кричал о мщении, но сердце продолжало бороться в кромешной тьме, идя наугад, к крохотному угольку, разгорающемуся внутри. И вдруг зверь осознал исход битвы, его рык превратился в протяжный вой, разрывающий генерала на части. Тьма проиграла, но из последних сил продолжала терзать кровоточащую душу. Правда взорвалась болезненным потоком, разломив монстра надвое. Понимание ударило яркой молнией: он не может убить Мэтисон, уже не может. Монро чувствовал себя, словно в бреду. Его реальность рухнула, его принципы полетели к чертям, его сущность раскололась, болезненно зацепив осколками понятия, позиции, суждения и выводы. Всё смешалось в единую массу из боли, ощущений и сознания, ломая, круша, разрывая и калеча. А генерал продолжал держать несчастную пленницу, смотря на неё невидящим взглядом. Ей было всё равно, уже всё равно, боль погружала в туман, и тьма обещала облегчение. За шаг до смерти мы меняемся, видя другие цели и ценности. - Ты любил её?- Мэтисон услышала себя со стороны, плохо представляя, что она делает. Девушке показалось, что генерал будто вырывается из пут бессознательного, пытаясь сосредоточиться на её вопросе. Сама того не понимая, Чарли коснулась единственной слабой стороны Монро. Но в важный момент разум тирана взял верх. Генерал с силой швырнул девушку к стене. Чарли ударилась головой, на несколько секунд потеряв сознание. Сквозь пелену тумана до неё донеслись слова: - Нет. Она была шлюхой, одной из многих, - зачем Себастьян говорил эти слова, он не понимал, просто знал: сейчас так было нужно. Продолжая смотреть на Чарли, генерал видел голубые глаза, грязные дорожки слёз на щеках, дрожащие губы, но видел иначе, не так, как в последний раз. Он не мог убить её, но причинить боль – легко. Равнодушный голос прозвучал глухо: - Предатель рассказал всё, - Чарли вздрогнула, - в условленном месте мы поймали мятежников, ожидающих тебя,.. и убили почти всех. Страх за близких людей отразился в глазах девушки, она с мольбой посмотрела на палача, не контролируя порыв. «Майлс, Нора…» Но жестокость Монро не знала пределов. Монстр слишком хорошо изучил пленницу, чтобы с лёгкостью прочитать мысли, всецело завладевшие Мэтисон в эту минуту. Тень бездушной улыбки палача, хорошо знающего свою работу, коснулась губ: - Ты даже представить себе не можешь, что я сделаю с пленными. Попробуй убедить себя, что их кровь будет не на твоих руках. Он хотел в десятки раз усилить её страдания, и вряд ли бы смог найти лучший способ. Дверь за генералом закрылась, оставив Чарли тонуть в неизвестности и догадках, ища ответы на мучительные вопросы: почему монстр сохранил ей жизнь, и насколько душевная боль может быть сильнее физической... Мэтисон доползла до кровати, свернулась в позе зародыша. И впервые за свою жизнь Чарли не смогла разделить мир на белое и чёрное. Генерал сидел в кресле в расстёгнутой рубашке, сжимая в руке нетронутый стакан виски. Ветер, врывающийся в настежь открытое окно, уже ничего не мог изменить. Уголёк, разгоревшийся в сердце тирана, превратился в пожар, выжигающий Монро изнутри. Когда, как и где это случилось? Когда девчонка стала играть важную роль в его жизни? Когда заняла место в его… При этой мысли Монро со стоном откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза рукой. Кто сказал, что испытывать подобное – это счастье, кто сказал, что это прекрасно, волшебно, феерично и другой набор глупых прилагательных, придуманных слабыми людьми для оправдания своих слабостей. Генерал чувствовал лишь дикую боль, сжимающую сердце и разрывающую душу, неведомую, неконтролируемую силу, выворачивающую сущность наизнанку, и при этом перемалывающую внутренности острыми, холодными лезвиями. Стальные тиски любви калечили сердце Монро, мешая дышать, говорить и думать. Нервы натянулись, преодолев все мыслимые пределы выдержки, напряжение достигло апогея, пальцы с нечеловеческой силой сдавили бокал, стекло треснуло и раскололось в руке, кровь смешалась с виски… Любовь ворвалась в сущность и потекла по венам, став единым целым с красной субстанцией, жизненно необходимой каждому,.. и монстр не был исключением... Кровь с изящных пальцев стекала на ковёр, но Монро продолжал сидеть с закрытыми глазами перед распахнутым окном, тщетно пытаясь собрать осколки своего рухнувшего мира… ************* Разговор с Флинном не принёс ожидаемых результатов, наоборот, усугубил ситуацию. Генерал хотел получить Майлса, но в один миг всё перевернулось: Рейчел стала важнее, намного важнее. Приоритеты сместились кардинальным образом, время поджимало, заставляя Монро изменить планы. Хотя все дороги по-прежнему вели к Чарли. И, таким образом, появились новые осложнения: если раньше Монро ждал появление Майлса, то сейчас именно Майлс был тем единственным, кто способен сорвать его замыслы. Как избавиться от «старого друга»? Ясно одно: Мэтисон не оставит попыток вернуть девчонку… Спустя час генерал принял решение, которое далось ему с трудом. Чарли разбудил скрип металлической двери. Два солдата вошли в камеру, бесцеремонно схватили пленницу, крепко связав ей руки, надели мешок на голову и повели по коридору. Мысли кружились в голове, одна страшнее другой. И красной нитью в сознании крепла уверенность: «Сейчас её расстреляют, и не будет больше Майлса, Норы, не будет никого и ничего». Собрав волю в кулак, Чарли попыталась рявкнуть как можно злее: - Куда меня ведут? Ответом стал болезненный тычок в бок, конвой ускорил шаг, заставляя пленницу сделать тоже самое. Спустя пару минут свежий воздух коснулся лица, но ощущение длилось недолго. Чьи-то сильные руки швырнули Чарли в грузовик, дверь захлопнулась. Похоже, машина удалялась от крепости. Превозмогая боль в плече, Мэтисон пыталась «продеть» ноги через кольцо рук. Пот выступил на лбу, но стискивая зубы, Чарли продолжала упорно бороться со своим телом. С пятой попытки получилось. Стянув мешок с головы, девушка огляделась по сторонам. Она внутри пустого фургона. Освободить руки от крепких верёвок не представлялось возможным. Чарли обошла свою новую камеру, подёргала замок на двери, слишком хорош. Попыталась взглянуть в маленькое окно, но не смогла дотянуться. Устало опустившись на холодный пол, Мэтисон задумалась о своей судьбе. Куда её везут? Зачем? Сколько человек в кабине? И знает ли обо всём этом Майлс? Прислушиваясь к звукам снаружи, Чарли не улавливала ничего, кроме ровного гула двигателя. Внезапно раздался сдавленный крик, и в следующую секунду мощный взрыв встряхнул грузовик, опрокинув его набок. Отлетев к противоположной стене, Мэтисон больно ударилась головой, но осталась в сознании. Пошевелив руками и ногами, девушка убедилась, что может двигаться. Снаружи раздавались крики и выстрелы, но они казались какими-то далёкими. Шанс выжить и получить свободу впрыснул приличную дозу адреналина в кровь. Чарли подползла к двери, пробуя её на прочность. Три сильных удара ногами, и яркий солнечный свет ослепил глаза. Мэтисон выбралась из грузовика, оказавшись на лесной дороге. Несколько мёртвых солдат лежали неподалёку. Похоже, за поворотом что-то происходило, слышался шум борьбы. Благоразумно решив не проверять, девушка бросилась в лес. Она бежала несколько часов подряд, не обращая внимания на ветки, больно хлещущие по лицу, падая и вставая, и боясь остановиться хоть на секунду. Иногда ей казалось, что она слышит голоса, тогда Чарли меняла направление, увеличивая скорость. Но рана в плече всё чаще напоминала о себе, спустя какое-то время Мэтисон пришлось передохнуть. На возню с верёвками ушёл час. Потерев запястья, девушка в очередной раз оглянулась, пытаясь понять, где находится. Ни опознавательных знаков, ни дороги, только густой, труднопроходимый лес. Зато людям Монро трудно будет найти её, если им сейчас вообще есть до неё дело. Солнце клонилось к закату, когда Чарли набрела на заброшенный дом. Судя по слою пыли, здесь давно никого не было. Но и ничего полезного тоже не нашлось, совсем ничего: ни тупого ножа, ни пустой бутылки, которую можно было разбить, сделав хоть какое-то подобие оружия. Внезапно девушка поняла, что безумно устала. Завтра, всё завтра. Рухнув на кучу тряпья в углу, Мэтисон уснула. Проснувшись с рассветом, Чарли немного побродила по заброшенным комнатам в поисках чего-нибудь полезного. Безрезультатно. Выйдя на крыльцо, девушка попыталась определить, в какую сторону идти дальше. Но в следующий миг свет померк в измученной душе. Из-за угла дома вышел человек, тьмой заслонив солнце. - Молодец, уложилась в срок, прибыв в нужное время и место, - тень улыбки тронула лицо генерала Монро, но взгляд остался непроницаемым. – Как спалось? Неужели кровать в камере хуже этой кучи тряпья? Чарли бросило в жар: он видел её ночью, видел спящую и беззащитную. Девушка ринулась назад, но быстро оказалась в руках двух солдат. Когда первый шок прошёл, до Мэтисон вдруг начал доходить смысл слов Монро, но пазлы никак не хотели складываться в единое целое. Дрожащими губами Чарли прошептала, не веря собственным словам: - Значит, всё было спланировано: взрыв, побег… Генерал молча кивнул, внутренне наслаждаясь её потерянным видом, но когда в голубых глазах предательски заблестели слёзы… - Уведите! - короткий приказ означал конец разговора. Но Мэтисон не смогла удержаться от вопроса, терзающего разум: - Зачем? Монро остановился, луч солнца коснулся светлых волос, пытаясь отразиться в холодных глазах, но не выдержав тьмы их хозяина, померк, так и не согрев ничего вокруг. Никогда раньше Чарли не видела в нём зверя так ясно и отчётливо, как в этот миг. Равнодушный голос объяснил: - Чтобы твой дядюшка на время оставил меня в покое, думая, что ты сбежала. - Он не поверит, - в сердцах воскликнула Чарли, и слёзы безысходности покатились по щекам. Гнев коснулся серых глаз, голос генерала стал жёстче: - Почему нет? Тебя перевозили в более безопасное место после неудачной попытки побега. На фургон напали солдаты федерации, перебили большинство моих людей, пока шла борьба, пленнице удалось сбежать, - улыбка лисы заиграла на губах, но взгляд оставался холодным, - и почему я думаю, что Майлс не удивится этому. Выдержав паузу, монстр неумолимо продолжал, словами убивая последнюю надежду Мэтисон: - Себастьян Монро был в бешенстве, его люди долго искали ценную беглянку. Но в этих лесах столько бандитов. Что стало с девчонкой, никто не знает. Чарли мотала головой, отказываясь верить в происходящее. - Ты не сможешь скрывать меня долго. Не сможешь, - девушка почти кричала. Внезапно лицо Монро стало каменной маской: - Я годами скрывал твою мать. Почему не могу тоже самое сделать и с тобой? И обратившись к своим людям, генерал отдал короткий приказ: - Усыпить её, и в вертолёт. Тряпка, пропитанная хлороформом, коснулась лица. Чарли пыталась сопротивляться, но тьма накрыла тяжёлой волной, забрав с собой остатки надежды. Машина набрала высоту, взгляд Монро задержался на заброшенном домике внизу. Перед глазами возник образ пленницы, свернувшейся калачиком на куче тряпья. Сейчас она была рядом. Рука Монро непроизвольно сжалась в кулак: сегодня его желание оставить Мэтисон в живых совпало с его планами, но что принесёт с собой будущее…