Дамиан

Ей не было и тринадцати, когда она влюбилась. Крепко, надежно, больно, как влюбляются все Принцы. Казалось бы, что в этом такого? Только вот она прекрасно осознавала, что у нее нет никаких шансов, что ей ответят взаимностью. За ней не стояло ни приданого, ни сильного рода. Она сама не обладала ни красивой внешностью, ни чарующим обаянием. Северин Снейп просто была. По мнению многих, страшной, стервозной мегерой. А рассчитывать на то, что Джеймс Поттер хотя бы раз посмотрит на нее иначе, чем с равнодушием или раздражением, не приходилось. Да и его друзья явно бы не позволили бы этому случиться. Но тем не менее она продолжала страдать, не в силах бороться с собственными чувствами и желаниями. И тайком по ночам под заглушающими заливала слезами подушку. Ей хотелось почувствовать себя любимой. Да и кто не хочет? Но единственная подруга забирала себе все внимание окружающих, а сама Северин оставалась в тени. Не считая тех дней, когда Мародеры желали поиздеваться над ней. А она даже ответить ничего не могла, когда в этом принимал участие Поттер. Каждый раз, когда он смотрел на нее, сердце предательски замирало, а она впадала в ступор. Словно мышь под взглядом змеи или кошки. И лишь в последний момент пыталась сбежать. Как назло, сам Поттер не делал почти ничего из того, за что можно было бы настолько сильно ненавидеть, чтобы забить это глупое чувство влюбленности куда подальше. Задевал словами, но никогда не бил по самому больному; не позволял другим дойти до рукоприкладства и нанесения серьезных увечий, напоминая, что пусть и слизеринка, но все-таки девушка; и реагировал, если шутки заходили слишком далеко. Пару раз даже сам относил в лазарет. У Поттера был своеобразный кодекс чести, которого он придерживался. В отличие от своих друзей. Это бесило до невозможности. Северин забыть бы его, как страшный сон. Но… Она только глубже пропадала в синеве этих глаз, что сверкали за круглыми очками. Девушка чувствовала, что кажется сходит с ума. Все усугубили еще и в следующие годы два случая. Первый, с оборотнем, когда Поттер спас её от собственной глупости и самолично сдал мадам Помфри. И потом еще запретил даже думать о Долге Жизни, высказав при Дамблдоре все, что он думает о подобных «шутках». И после еще долго не общался ни с кем из Мародеров. Ей даже в извинение конфеты без всяких подлитых в них зелий достались. А потом снова случай, уже в конце того же года. Не стоило ей рассказывать Лили о своих изобретениях. Особенно зная, что та мечется между интересом к Поттеру и Блэку. И естественно, та им проболталась, желая привлечь чужое внимание. Висеть перед толпой зевак вверх ногами, почти обнаженной из-за свесившейся одежды… Под наведенной палочкой Блэка. Просто отвратительно. Еще отвратительнее слушать комментарии окружающих. И Лили ничего не пыталась сделать. Хотя и контрзаклятие она знала. Зато сделал Поттер. Как назло. Почему ей всегда везло на объект её влюбленности? Тогда, едва оказавшись на ногах и когда кровь перестала шуметь в ушах, сбежала, не став слушать ни извинений, ничего прочего. Ей было стыдно. Еще грязнее она почувствовала себя, когда на выпускном Блэк решил внезапно вспомнить, что «ножки у нее вроде и ничего» и решил пристать. Они все были под алкоголем. Но все-таки этот случай надолго отложился в её памяти. Не дающее двигаться заклинание, срыв одежды, шарящие по телу руки. Омерзение и ненависть к себе. Вот что она чувствовала. И снова стыд, когда в последний момент их нашел Поттер. И без особых раздумий оглушил своего кузена. Казалось бы, радуйся, что не довели начатое до конца, но… Снейп еще долго билась в истерике в чужих объятиях, не в силах так просто успокоиться от осознания, что только что чуть не произошло и кто ее спас. Поттер лично ее успокоил и проводил до гостиной. И его слова врезались в память не хуже, чем все остальное. — Ты пробьешься в этой жизни, Снейп. Ты по-своему красива и привлекательна, и далеко не глупа. Главное, не вздумай из-за всяких идиотов опускать руки. — Идиотов вроде тебя? — Да. Особенно вроде меня. Они разошлись. Каждого из них ждала своя сторона, которая затягивала сети все глубже. А потом, спустя пару лет, они пересеклись в баре на маггловской улице. Кажется, Поттер ее не узнал. Зато она узнала. И снова сердце, глупое сердце, выделывало такой кульбит. И ничего иного не стоило ожидать, кроме как поддаваться чувствам под раскрепощающим действием алкоголя, чтобы потом оказаться в одной постели с Джеймсом Поттером. И далеко не раз за одну ночь. Стоило отдать должное. Даже будучи пьяным, он старался быть нежным, но все равно на утро, когда он исчез из гостиничного номера, который оплатил, на коже оставалось не мало следов от укусов и засосов. Но как помнила Северин, она сама отплатила не меньшим, чем расцарапанной спиной. Подобное происходило еще один раз. А после… пришлось закопать все надежды на то, что они смогут быть вместе. Поттер оказался женат. Еще и его жена ждала ребенка. Все это она узнала из газет, будучи на втором месяце беременности, которую проморгала. Мысли о том, чтобы сообщить Поттеру о том, что у него на стороне от брака тоже может родиться ребенок, не возникало. Слишком хорошо она знала от Рабастана и Люциуса, как обычно чистокровные поступают в таких случаях. И потому старалась скрывать свою беременность. Только Беллатриса все-таки умудрилась узнать. Но… Рассказывать никому не стала, заручившись обещанием стать крестной. Недавно потерявшая ребенка женщина казалось даже стала немного стабильнее после этого. И потому проблем с рождением не возникло. Белла оказалась неплохим колдомедиком. И помогала на первых порах с сыном, которого Северин назвала Дамианом. Дамиан Джеймс Снейп. Это было рисково, давать второе имя в честь биологического отца, который даже не знал о существовании сына. И как надеялась Северин, никогда не узнает. Как и никто из окружающих. Но в ставке Лорда на нее все равно подозрительно косились. А потом… Война окончилась в пользу светлой стороны. Только то, что она не участвовала нигде и не носила метку, а только варила зелья на заказ, спасло от попадания в Азкабан. Пусть её в Аврорате и промурыжили на эту тему, но наличие ребенка смягчало обстоятельства. Да и сам Поттер приложил к этому руку, за что она была благодарна. Если бы только взгляд был того не настолько пустым. Многим позже она узнает, что именно Поттеры стали залогом этой победы. Джеймс в одну ночь лишился и жены, и ребенка. Но ритуал, проведенный Орденом Феникса в его доме, в последний момент помог избавиться от Воландеморта. И то, что тот потерял семью, спустя пару лет вслед за родителями, объясняло его отсутствующий взгляд на суде и в Аврорате. И хоть ему было за что ненавидеть соратников Темного Лорда, он наоборот помог разобраться в путанице событий. И Лестранжи, как и еще несколько семей, были избавлены от пожизненного заключения, отделавшись огромными штрафами. Но все это она узнает уже от Беллы, когда та придет навещать своего крестника. Как и во много других раз. Та, кажется, догадывается о настоящем отце ребенка, потому что с каждым годом все больше характерных черт проявляется в лице Дамиана. Особенно его синие, как у отца, глаза. Северин продолжает варить зелья на заказ и пытается заниматься воспитанием ребенка. Только мужской руки явно не хватает как в доме, так и в воспитании гиперактивного мальчишки. Но смотреть на совершенно чужих мужчин она не может и не хочет. Словно все еще таит наивную надежду на то, что когда-нибудь пересечется вновь с Джеймсом и рискнет признаться в своей ошибке. Но они не пересекаются до самого поступления Дамиана в Хогвартс. Дамиан, несмотря на свой шебутной характер, оказывается в Слизерине. Что Северину одновременно и радует, и огорчает, потому что она знает, каково это добиваться уважения на этом факультете, когда за тобой не стоит абсолютно ничего. И даже если твоя мать сильный маг и известный зельевар, то все равно найдутся те, кто к тебе прицепится. Она не особо удивляется рассуждениям в письмах сына об окружающих. Но кое-что в них ее все-таки цепляет. «Кэйси Блэк не мог ко мне не прицепиться. Еще и его отец прошелся по тому, что я со своей фамилией на тебя подозрительно не похож. Все время говорит о том, что на тебя просто бы никто не позарился и угрожает выяснить, кого ты опоила приворотным. Профессор Блэк преподает Боевую магию. И постоянно выделяет гриффиндорцев. А еще ругается с нашим деканом. Говорят, они раньше дружили, но в последние несколько лет ругаются по любому поводу.» «Декан, кстати, просил передать, что он будет рад, если ты навестишь его на выходных. Я честно не хотел плавить котел! Мне просто было любопытно, что будет, если хвост саламандры добавить в зелье против гнойников. У соседей от такого он взорвался.» Северин несколько раз прочитала письмо, пытаясь сложить картину воедино. Но та никак не складывалась. До сих пор она считала, что деканом Слизерина и по совместительству преподавателем Зельеварения по прежнему является Гораций Слизнорт. Но в эту картину никак не вписывались Блэки. И что вообще Сириус Блэк забыл в преподавании? Она нахмурилась. И принялась писать ответ, что заглянет в школу на выходных и пусть тот предупредит об этом декана. И уже утром субботы ей пришло пригласительное письмо с паролем от камина в личных покоях декана факультета. То украшали лишь инициалы, на которые она внимания не обратила. А зря. Может в таком случае для нее не стало бы это такой неожиданностью. — Я рад, что ваш сын все же передал мое настояние. И вы приняли приглашение, мисс Снейп. Или миссис? — Джеймс Поттер с легким и насмешливым прищуром смотрел на вывалившуюся из камина однокурсницу. Та явно не слишком часто пользовалась данным способом перемещения. — Поттер?! — по глазам Северин было видно, что та не ожидала его здесь увидеть. Она вообще не ожидала его увидеть в данной обстановке. — Поттер, Поттер, — Джеймс усмехнулся. — Только в обморок не падай. Я не Сириус и кусаться не собираюсь. А вот поговорить нам явно стоит. Не только об успеваемости Дамиана. Но и том, кто его отец. Возможно, она слишком себя сильно накручивала переживаниями по этому поводу. Возможно, это все просто оказалось для нее неподъемным грузом. Но девушка позорно, как она считала, упала в обморок. Даром, что Поттер подхватить успел и переместить на стоящий в его кабинете диван. И сам присел рядом, не спеша доставать нашатырь или какое-либо пахучее зелье, чтобы скорее привести ее в чувство. Вместо этого садясь рядом и мягко проводя кончиками пальцев по чужим чертам лица. Таким знакомым. Джеймс на самом деле все прекрасно помнил. И те ночи, проведенные вместе. И свои слова на выпускном. И то, как Северин все время себя вела, когда их взгляды пересекались. Он никогда не говорил ей, что знает о её чувствах, потому что сам не мог ответить взаимностью на тот момент. Сначала просто не воспринимал, как девушку, в которую можно влюбиться, просто симпатизировал. И старался не совершить ничего, что действительно бы той навредило. А после невольно привязался и продолжал приглядывать. Пока их не свела судьба в том баре, где он впервые пожалел, что выбрал именно Лили, а не Северин. Потому что первая оказалась красивой, но пустышкой, до самого конца вертящей хвостом перед другими, даже будучи в браке. А Северин… она была другой. У нее были цели, взгляды на жизнь. И несмотря на свою невзрачность, сияла она не меньше Лили. Он даже планировал развестись, если бы только не это военное положение и беременность жены. Вот только развод не понадобился. А после последовали скандалы один за другим, их решение. Сначала насчет того, что он оказывается не должен был выжить; потом, что ребенок оказывается был вовсе и не его, и Блэк об этом прекрасно знал. Потом обвинения насчет его защиты некоторых из чистокровных и за общение с кузиной. Если что-то и оставалось от их дружбы, она полностью рассыпалась в прах после этого. Джеймс чувствовал себя действительно одиноким. И почти подсел на алкоголь и превратился в отшельника, уволившись из Аврората, если бы не пришедший к нему Дамблдор. — Ты рано сдаешься, Джеймс. — Только не говорите, что пришли читать мне нотации. — Нет. Это твое дело. Но Гораций Слизнорт уходит на пенсию, и нужен преподаватель зелий и декан для Слизерина в одном лице. — Я отнюдь не мастер, и вы прекрасно это знаете. Я максимум подмастерье. И тем более не заканчивал Слизерин. — Зато в тебе нет предвзятости. А именно это сейчас и нужно детям. Им нужен тот, кто сможет их защитить. А тебе нужны они, чтобы вырваться из депрессии. Я настаиваю на том, чтобы ты принял приглашение. — Почему я, а не… Кто-нибудь еще? Я ведь предатель в глазах Ордена, если вы забыли. — Но не в моих. Ты все делал правильно. — покачал головой Альбус. И оставив письмо с приглашением на работу, ушел. Джеймс тогда долго еще под алкоголем размышлял о предложении. А протрезвев, принял приглашение и взялся за повторение материала. Дамблдор был прав — это могло стать выходом. Ему нужно было отвлечься, а не гробить себя окончательно только потому, что жизнь начала идти под откос. Конечно, он был далеко не мастером, хоть и разбирался в Зельеварении. Когда мать мастер — трудно совсем ничего не знать. А объяснять он умел, как и удерживать внимание детей. Пусть об этом почти никто и не знал, но учась в Хогвартсе он не раз подтягивал более младшие курсы по уже пройденным им дисциплинам. И вполне удачно, насколько он помнил. Правда, найти общий язык с детьми враждующей стороны было тем еще испытанием. Слизнорт не стесняясь принижал тех, и не пытался защищать собственный факультет. И от того назначение Джеймса было воспринято в штыки. Ровно до тех пор, пока до слизеринцев не начало доходить, что тот действительно на их стороне и действительно пытается судить непредвзято о всех проступках, которые на них сваливают. Понемногу, но ему удалось вложить детям в головы мысль, что ему можно доверять. И что сор за пределы факультета выносить не стоит. Они сами по себе. И точка. Безусловно, бывший декан была им разочарована, когда поняла, что Поттер не собирается поддерживать травлю порученного ему факультета. И уж тем более не собирается спускать с рук дурное поведение другим факультетам. Особенно представителям Гриффиндора. За что его в очередной раз назвали предателем. Что было почти смешно. Как будто они сами не видели, что делают своим попустительством. Впрочем, директор не мешал этому. А скорее поддерживал стремление Джеймса навести порядок в школе. Хотя бы в одной его части, и потому лишь загадочно мерцал очками, видя, что его затея приносит результаты. А спустя несколько лет среди преподавателей появились еще двое бывших Мародеров… И вражда пошла по новому кругу. Потому что Блэк и Люпин открыто потворствовали Гриффиндору и неоднозначно высказывались насчет Слизерина и конкретного декана. В ход периодически шли даже откровенные словесные издевательства над учениками. Но Поттер и не думал стоять в стороне. И вот, поступление ученика, который до боли похож на него самого, и носящего фамилию своей матери. Да еще и второе имя, которое он выяснил у Дамблдора, видящего полные списки поступающих каждый год. Вопросов к Северин у него накопилось не мало. А еще интуиция говорила, что ему нельзя ошибиться. Не в этот раз. Он присматривался к Дамиану, но старался никак не выделять, чтобы никто раньше времени не сопоставил их схожесть. Ребенка и без того затравили за то, что тот сын безродной, пусть и известной в своем мастерстве, Северины Снейп, с неизвестным отцом. А если выяснится, что тот еще и его бастард… Только, кажется, мальчик обладал истинно родительским умом и довольно скоро сложил и свою внешность, и редкие рассказы матери без называния фамилии об отце, и имя и внешность своего декана. И с истинно Поттеровской наглостью заявился к нему в кабинет. — Вы мой биологический отец? Ему пришлось тогда долго объяснять, как так вышло. Еще и зелье родства подтвердило эту теорию. Но главное ребенок из него вытянул: Джеймс действительно не знал, что ребенок у Северин все же от него, иначе бы сам нагрянул и забрал ту к себе, предлагая брак. Да, он знал, что у нее на момент суда были дети. Но ни имени, ни возраста, он не знал, чтобы соотнести с теми ночами, что они под алкоголем провели вместе. Не сказать, что это сильно прибавило очков в глазах сына. Но кажется, тот опасался куда худшего развития событий. И такой вариант его вполне устроил. Но Поттер никак не думал, что тот решит специально нарваться на отработку и при этом наврет своей матери в письме о том, что её вызывают к декану за расплавленный котел. Серьезно, будто бы он стал за такое сильно злиться. Но Дамиан упрямо решил их свести. Декан ему нравился. И ему хотелось дать для матери шанс. А Джеймсу не оставалось ничего иного, кроме как поддержать эту затею. Им действительно следовало обо всем поговорить. Северин приходила в себя не быстро, пребывая в забытье. А после, не открывая глаз, прислушивалась к ощущениям и звукам, пытаясь осознать происходящее. Было не по себе понимать, что человек, в которого она до сих пор была влюблена и который являлся отцом её сына, оказался деканом и преподавателем Зелий. Но постепенно она поняла, что мало того, что ее явно положили на что-то мягкое. Так еще и довольно ласково прикасаются к её волосам. Ресницы дрогнули, оповещая о том, что она все-таки очнулась. — Северин, я уже понял, что ты очнулась. Прекращай изображать сонную бабочку, иначе у нас деловой разговор превратится во что-то иное, — хмыкнул над ухом знакомый голос Джеймса Поттера. И Снейп резко открыла глаза. Лучше бы не делала. Потому что Джеймс оказался слишком близко и на щеки наполз предательский румянец. Девушка тихо пискнула и попыталась подняться и отскочить, но… Координация после обморока тоже оставляла желать лучшего и вскоре она оказалась в мужских и крепких объятиях, прямо на коленях у того. — Северин, успокойся, я тебя убивать не собираюсь. С каких пор ты такая пугливая стала? — Джеймс покачал головой, наблюдая за меняющей цвета Северин. Которая явно не могла собрать все свои мысли и собраться, вместо этого увязнув в перепутье эмоций и чувств. — А с каких пор бывшие гриффиндорцы являются деканами не свойственных им факультетов? — все же нашлась она, попытавшись взять себя в руки. Хотя в буквальном смысле скорее вцепилась тонкими пальцами в мантию однокурсника. — Претензии все к директору. Он решил, что я лучший выбор. Правда, зачем он также пригласил преподавать Боевую магию Блэка, этого я объяснить не могу. — хмыкнул Джеймс. — Ты рассказывать мне о сыне вообще собиралась? Почему ты даже претензий не выставила? — Чтобы ты потребовал убить его? — Северин поджала губы. — Я прекрасно знаю, как именно поступают с бастардами. Меня на эту тему просветили. Я не хотела сыну такой судьбы. Он все-таки часть меня. Тем более, ты был женат. А разрушать брак… — Я собирался развестись, до того, как меня поставили перед фактом, что она беременна. Правда, по итогу, все равно оказалось, что отец не я. Я хотел сделать тебе предложение. — К-какое предложение? Глаза Снейп широко распахнулись. Она не хотела верить, что все было вот так просто. И что Джеймс сейчас не врет, лишь бы просто ее успокоить. — Обычное предложение. Я слишком поздно понял, какой был дурак, что выбрал из вас двоих ее, а не тебя. И даже оправдание «родители никогда бы не одобрили» не проходит проверку. Сам идиот. Шум вновь начал стоять в ушах. Сердце быстро билось, пока Северин переваривала услышанное, пытаясь понять, правильно ли она все поняла. А Поттер не торопил, продолжая успокаивающе перебирать пряди её волос. — Поттер, ты ведь издеваешься надо мной, да? — Ни капли. Так что даже не думай, что я дам сбежать тебе вновь. Синие глаза задорно блеснули. «Я попала», — подумалось Северин. А дальше все смешалось под напором чужих губ. И сопротивляться этому не хотелось. Потом, конечно, Джеймс расскажет, что именно учудил их сын, и о том, какие порядки царят в школе. Дамиану достанется по ушам. А потом еще и от крестной, когда Северин окажется выловлена Беллой и допрошена на предмет появления помолвочного кольца на пальце. К концу первого курса Северин и Дамиан уже сменят свои фамилии, а Джеймс будет вынужден терпеть вопли Блэка, Люпина и Макгонагалл, которые будут искренне не понимать, как тот мог связаться с этой змеей. Вот только замена двум из трем уже будет найдена, и бывшим приятелям откажут в продлении контракта со школой. Директору и самому не с руки терпеть все эти скандалы. А за новоявленную чету Поттеров он действительно счастлив. — А я давно говорил, что они рано или поздно сойдутся. Если бы не дурацкая вражда факультетов… — проворчал один из портретов. — Может, оно и к лучшему, — философски отозвался Альбус, беря из вазочки лимонную дольку. — Иногда ошибки полезно делать, чтобы получить опыт. Главное, вовремя их осознать. А они с этим отлично справились. Спустя много лет он передаст управление школой Джеймсу, веря, что тот не допустит его ошибок. К этому времени многие предметы сменят своих преподавателей, а факультеты деканов. И Дамблдор вздохнет со свободной душой, чтобы отправиться в свое последнее путешествие. Его ошибки исправлены. Оставалась последняя, та, от которой он так долго скрывался. Но это уже совершенно другая история.