Простая история

Он, в общем-то, весьма простой парень. Довольно хороший, если верить словам друзей. Очень заботливый, если послушать маму. Поразительно прилежный и внимательный, если спросить у преподавателей. Добрый, если кто понимает язык животных и интересуется их мнением. Но, по своему собственному мнению, он самый что ни на есть простой парень. И жизнь его довольно простая. Никаких там особых потрясений, взлетов или падений. Оба его родителя родные, а значит никаких печальных историй с усыновлениями и разоблачениями. Со всеми студентами его курса как-то с самого начала сложились хорошие отношения, а значит никаких разборок, противостояний и притеснений. Он учится именно на том отделении, на которое и хотел поступить с самого начала, и, следовательно, никакой неудовлетворенности в самом начале пути, никаких метаний и жалоб на неблагосклонную судьбу. Как ни крути и ни изучай его жизнь, вывод напрашивается только один – всё очень просто. И даже когда в его жизни появился он, жизнь не стала сложнее. Даже, кажется, стало ещё заметнее, насколько всё просто было и остается. Правда стало чуть-чуть заметнее, насколько он прост на фоне своего нового знакомого, иностранного студента, переполненного всем тем, что никак не получится назвать простым: всё в нём какое-то яркое, блестящее, необычное, одним словом – непростое. Чунмёну кажется, что именно из-за этого он сразу запомнил новичка. В их университете регулярно появляются студенты по обмену. И даже из Канады уже несколько раз присылали кого-то. И, вполне возможно, были среди них настолько же красивые, а может и красивее. Только дело тут не во внешности вовсе. Среди поразительных красавцев и красавиц он уже не раз встречал довольно простых людей. Уж кто-то, а он умеет разбираться в настоящей простоте, тут его не провести. Иногда Чунмёну даже кажется, что он самый простой человек на земле. Правда, он всегда одергивает себя, логично заключая, что к какому бы прилагательному ни было приставлено слово «самый», оно автоматически выделяет его из общей массы, а простота... она никогда не претендует на особое положение или какие-нибудь акценты… И Чунмён ни на что не претендует. Он только не отказывает себе в удовлетворении небольшого любопытства. На второй же день узнает имя новичка и долго пробует его некорейское звучание на вкус. «Крииис», - тягуче произносит он себе под нос и отмечает, что даже имя у него не простое. Собственно, чего и следовало ожидать… А дальше всё происходит само собой. Часто встречаться в университете - немудрёное дело, когда учишься на одном факультете, регулярно сталкиваться в городе – уже странная закономерность, учитывая немалые столичные размеры. Но Чунмён просто не задумывается об этом. Зачем, если случайности потому так и называются, что происходят неожиданно и без повода? А значит остается только невольно замечать очередные непростые моменты жизни Криса. Позавчера на семинаре ему досталась последняя, самая специфическая тема для реферата, тогда как Чунмёну, естественно, выделили самую правильную и простую тему про основные понятия и термины. Вчера в спортзале не нашлось формы под его рост, и до тех пор, пока не удастся либо найти, либо сшить на заказ аналогичную, ему разрешили играть в своей, ярко-красной, в отличие от темно-синей университетской командной. А сегодня Чунмён совершенно случайно натолкнулся на Криса и его друзей в торговом центре и даже не удивился, увидев их выходящими из магазина с только что купленными новенькими рюкзаками. Точнее не удивился не рюкзакам, а тому, что у приятелей Криса они были аналогичных расцветок, и только одна обновка сразу выделялась из общей массы своим кристально белым цветом. Ну, действительно, не мог он купить себе какой-нибудь ПРОСТОЙ серый рюкзак… Чунмён даже не пытается познакомиться с новичком. Он сразу решает, что ему не место в окружении такого человека. У них совершенно нет ничего общего, так зачем же тогда тратить своё, а тем более его время на бесполезное знакомство, продолжения у которого быть просто не может. Ему совершенно нет никакой необходимости быть официально представленным Крису. Ну что это даст? Только возможность здороваться по утрам, обращаясь по имени? Это слишком незначительная мелочь. Всё, что интересно Чунмёну, он видит и чувствует и так. Остальное его мало волнует и даже почти совсем не расстраивает… Чунмён невольно прислушивается к чуть слышной мелодии, которая доносится из неплотно прилегающих наушников Криса, когда они стоят около аудитории перед общей потоковой лекцией. Музыка слишком слабо слышна, чтобы он смог разыскать ее потом в интернете, но достаточно, чтобы понять, что поют на французском. Это сначала не очень вяжется с образом Криса, частично выстроившемся в голове, а потом Чунмён снова напоминает себе, что его ассоциации были слишком просты, по-чунмёновски, чтобы совпасть с настоящим Крисом. И ничего удивительного, что белый пластик скрывает от него не хип-хоп, а неизвестного французского вокалиста… А сам Чунмён не может похвастаться каким-то особенным хобби. В перерывах между занятиями он просто рисует. Иногда что-то конкретное, иногда невнятные наброски, иногда усевшихся неподалеку от него малознакомых студентов. И Криса он, конечно, рисовал. Даже не потому, что это он, а всё из-за тех же случайностей, по вине которых они так часто сталкиваются. Что поделать, если при такой большой любви к рисованию Чунмён совершенно беспринципен в выборе моделей. Точнее, сам он даже не назвал бы это беспринципностью, просто в каждом человеке можно заметить что-то неуловимое, но довольно легко ощущаемое Чунмёном, а потому также просто переносимое на бумагу. И дело тут вовсе не в том, что он избегает сложностей и освоения чего-то нового, просто здесь он совершенно твердо уверен в искренности лишь первого впечатления, первых набросков, самых простых и правильных ощущений. Но, как ни странно, именно портретами Криса он доволен меньше всего. Почему-то кажется, что они меньше всего соответствуют оригиналу. Не то чтобы парень плохо получался, нет, карандашные копии были почти так же совершенно прекрасны, как и оригинал. Только вон рисунки Чунмёна смотрятся гораздо проще модели, они не переливаются бриллиантовым блеском, как их живой прототип. Карандашный Крис смотрит со страниц альбома более мягким взглядом, его улыбка значительно проще той, что вспоминается Чунмёну, когда он критически рассматривает свои творения. Но парень всё равно не унывает. Скорее всего, причина в том, что он слишком много вкладывает в работы чего-то своего. Вот чунмёновская простота и приглушает блеск слишком неординарных для его понимания людей. Возможно, этому есть и другое объяснение, но оно однозначно сложнее самого простого, сразу пришедшего Чунмёну на ум, а значит, вряд ли стоит его рассматривать. В конце концов, это же всего-навсего его простая жизнь, откуда в ней взяться сложносочиненным причинам и догадкам?.. И когда Чунмён неожиданно спотыкается, не дойдя всего несколько ступенек до лестничного пролета, он тоже не удивляется. Просто споткнулся. С кем не бывает? А удивляется он только тому, кто неожиданно просто поддерживает его за локоть, стоя на пару ступенек ниже. Кто либо должен был по обыкновению блистать на внушительном расстоянии, либо, если и помогать кому-то, то совершенно не таким образом, а в своей неординарной манере, каким-нибудь совершенно недоступном для простого воображения Чунмёна образом. Потом он почти приходит в себя, отвечая на немой вопрос во взгляде своего спасителя, что с ним всё в порядке и что он благодарен за помощь. Вот это уже гораздо больше похоже на настоящего Криса. Такие красноречивые взгляды никогда не были доступны Чунмёну. Обычно внятно оформить свою мысль у него получалось, только используя в комплексе и речь, и взгляд, и мимику. На минуту даже кажется, что ему просто показалось, что всё было так просто. Вполне возможно, со стороны это так и не выглядело. А находящийся в состоянии эмоционального возбуждения от ожидаемого падения мозг Чунмёна элементарно упростил восприятие. И такому простому объяснению настолько несложно поверить, что спустя пару часов оно кажется единственно верным. До того самого момента, пока его в одно мгновение не разрушает Крис, просто усевшийся на соседнее место в аудитории. Чунмён как в тумане снова и снова видит мысленным взором всё, что происходило в этой аудитории. Как Крис изучает его рисунки, просто и совершенно без спроса открыв альбом, лежащий абсолютно случайно не внутри, а поверх рюкзака Чунмёна. Как он внимательно рассматривает и трогает свои портреты. Чунмён снова слышит вопрос о своем состоянии. Помнит, как Крис интересовался, точно ли он в порядке и не успел ли всё-таки тогда удариться, потому что выглядит он как-то растерянно. Вспоминает, как Крис машет перед его лицом своей широкой ладонью, чтобы убедиться, что Чунмён не спит и не витает в своем мире, как пожимает его мягкую ладонь, подхватывая свой рюкзак и покидая аудиторию, бросив перед уходом неожиданное «До завтра». И весь вечер Чунмён никак не может успокоиться. Все его обычные простые объяснения неожиданно не годятся. Ни одно из них не подходит для того, чтобы классифицировать поступки Криса, как-то массово объяснить их и описать простыми категориями Чунмёна. Это, конечно, не единственная вещь, которую ему не удается постичь. И даже не то, что никак не удается найти причину произошедшему сегодня, беспокоит Чунмёна. А то, что впервые такие неординарные события заставляют его просто улыбаться. Даже взгляд сложно сфокусировать на уплывающих от внимания строчках учебника. А он, не смотря на такой разброд в мыслях, кажется, просто счастлив. И когда на следующий день рядом с удивленным лишь в первое мгновение Чунмёном на скамейку присаживается Крис, опять не приходится что-то придумывать или решать. Неизвестно, что там происходит внутри у Криса, а вот такой поступок вполне вписывается в простой жизненный уклад Чунмёна. И пока его новый знакомый неизвестным образом при всей своей неординарности удерживается на этой простой волне, всё будет правильно. Чунмёну интересно только одно – неужели простота так заразна? Один нелогичный поступок, одно несоответствие своему образу, и Крис словно неведомой силой выдернут из своего яркого мира и заброшен в самый центр простого мира Чунмёна, на самое видное место, где он абсолютно не знает, как себя вести, но пока умудряется поступать совершенно правильно. Где он такой же чужак, каким раньше был Чунмён даже около его мира. Но именно в этом и заключается основное и самое прекрасное преимущество мира Чунмёна: ему совершенно не важно, как будет смотреться Крис в центре его жизни. Как и ко всему, что происходило с ним до этого, он отнесется к этому просто…