Девочкам в детстве следовало бы читать «Русалочку» Андерсена вместо «Золушки», чтобы понять одну простую истину: Ты можешь вырвать себе язык, ходить по острым ножам, оставить свой дом, но он так и не полюбит тебя, просто потому, что ты не та.
В этом году мне исполнилось двадцать лет, но, как говорит мой друг, я не разумнее пятилетнего ребёнка. Особенно, когда дело доходит до любви. И, поверьте, до сегодняшней ночи я готова была с этим поспорить. А сейчас, сидя на холодном тротуаре людной улицы, я думаю лишь о том, что, будь я в силах отмотать время, в тот день, увидев его, развернулась бы и ушла в другую сторону.***
— Считаешь меня своей путёвкой к знаменитостям? — наигранно нахмурился Юнги, услышав мою просьбу. Он стоял за барной стойкой в привычной чёрной рубашке и джинсах и, натирая бокалы, сверлил меня игривым взглядом. То ли ждал, что я взамен предложу что-то равноценное, то ли просто хотел помучить. Не имея запасных вариантов и уже почти отчаявшись, я состроила самую милую рожицу из тех, что умела, и сложила руки в молитвенном жесте. Сработало. — Ладно, только пообещай не устраивать фанатских сцен преклонения, — и снова издевательства над моей совершенно безобидной любовью к довольно популярной сейчас андеграунд-группе. — Я не опозорю тебя, отец, — абсолютно серьёзным голосом пообещала и запищала от восторга. Увидеть этих ребят вблизи давно хотелось, а здесь ещё и возможность в виде лучшего друга подвернулась, непреднамеренно устроившегося сюда на подработку. И вот, после недолгих уговоров, я всё же смогла добиться помощи в проходе за кулисы. Спустя полчаса после разговора, как только у парня начался перерыв, он, утомительно закатив глаза, помог мне попасть святыню. И хоть служебные помещения ничем особым не выделялись и даже казались слишком пресными, в сравнении с самим клубом, теперь у меня появилась возможность хоть на мгновение оказаться рядом с любимой группой. Правда, увидела я их всего раз и на те недолгие тридцать секунд, пока они проходили по коридору в свою гримёрку, но оно того определённо стоило. Впрочем, уже спустя ещё пару мгновений мой взгляд случайно остановился на, как показалось, одном из друзей барабанщика, и обо всём прочем я тут же забыла. Чертовски красивый молодой парень с заразительной улыбкой шёл рядом с ребятами и о чём-то весело рассказывал. Проходя мимо, бросил на меня ничего не выражающий взгляд и продолжил беседу, оставив на душе осадок. — Чего зависла? Понравился? — подколол Юнги и впервые на его шутку я не ответила. Молча кивнула головой и пошла следом, когда тот внезапно посерьёзнел и направился к выходу в зал. Всё оставшееся время до закрытия я провела в одиночестве за барной стойкой, пытаясь разглядеть в зале запомнившиеся черты и фигуру. Но, как назло, было слишком темно и кто-то из гостей всё время норовил познакомиться. Юнги же был так занят работой, что к окончанию его смены мы едва ли перекинулись хоть парой слов. Полупьяная и уставшая к пяти утра я вышла из клуба и, достав из кармана пачку сигарет, направилась к черному выходу, чтобы дождаться друга. Не то чтобы очень хотелось, просто его дом находится намного ближе моего, а перед предстоящими парами неплохо было бы принять душ и позавтракать. В голове всё ещё крутился образ того самого парня, и что-то подсказывало, что одной встречей всё не закончится. И пока я витала в своих мыслях, Юнги успел переодеться и выйти и, как оказалось, уже несколько минут стоял в двадцати метрах от меня и внимательно наблюдал. — Что-то ты загруженная сегодня? Устала? — обеспокоенно поинтересовался, но я лишь отмахнулась. Как и любой другой корейский студент из семьи с невысоким уровнем дохода, я ходила на одну, а иногда две подработки. Зарплаты хватало на личные расходы, но иногда усталость копилось до такого состояния, что я теряла сознание прямо посреди улицы. Друг знал об этом и частенько предавался долгим и монотонным упрёкам за разгульный образ жизни. Советовал вместо очередного похода на концерт, выспаться, а я отнекивалась, боясь, что жизнь так и пролетит мимо. Правда, знай я, чем закончится эта моя вылазка, наверняка осталась бы дома. — Пойдём, непутёвая, угощу тебя завтраком, — примеряя роль старшего брата, заявил. Я согласно кивнула и пошла за ним следом. И, только мы обошли здание, как на парковке я увидела того самого парня. Он надевал шлем, стоя рядом с блестящим чёрным мотоциклом. Впервые за всю жизнь я двигалась быстрее, чем думала. Не успела сообразить, как уже стояла перед незнакомцем и глупо улыбалась. — Не интересуешь, — даже не поздоровавшись, сходу заявил тот и, сев на железного коня, выехал с парковки. Обидно и стыдно стало до такой степени, что я даже попыталась придумать отговорку для самой себя. Мол, просто хотелось поздороваться, передать привет группе через него. Всё это было бредом. Я хотела заполучить его внимание, а отделалась скудным отказом. И любая другая девушка в этот момент наверняка достала бы с полочки свою гордость и больше никогда не подходила бы к этому парню, а я, словно сумасшедшая, сделала всё наоборот. С той самой ночи я не пропустила ни одного выступления группы и иногда, если мне очень везло, издали видела Чонгука у выхода из клуба или в служебном помещении. Имя его я тоже выпытала и одной из официанток, с которой успела подружиться. А ещё мало-помалу, узнавала о нём полезную информацию. И о том, что учился в Америке, и о богатых, но совершенно безразличных к его жизни родителях, и об отсутствии девушки. Последнее, кстати, обрадовало меня больше всего. С того момента в моей голове стали зарождаться глупые мечты о возможных отношениях. Почему бы и нет? Всего-то нужно — познакомиться. И в этот раз удачно. Чтобы осуществить свой план, я даже устроилась работать в это клуб официанткой. За скромные шесть тысяч вон в час я разносила напитки и тайком оглядывалась, надеясь случайно столкнуться с объектом своего обожания. Мне даже стало плевать на группу, которую прежде обожала. Но, как бы сильно я не старалась, ни заговорить, ни даже просто подойти к нему не удавалось. До одной ночи. В этот раз я почти поверила в то, что моим мечтам не суждено сбыться и уже планировала уволиться, поэтому направлялась к менеджеру. И, словно в насмешку моим стараниям, из-за угла вышел Чонгук. Немного пьяный и до ужаса злой, он быстро двигался мне навстречу, кусая губы и что-то твердя себе под нос. От неожиданности я застыла и глупо уставилась на него. Кажется, парень даже не сразу меня заметил, а, когда увидел, даже не сбавил шаг. Но, внезапно, с другого конца коридора послышался голос зовущего его друга. Чонгук замер, а после, мгновенно сократив между нами расстояние, со всей силы впечатал меня в стену. Лопатки заныли от боли, но всё, что я могла в тот момент — прерывисто дышать и бессвязно лепетать. Голос становился громче, мне даже показалось, что второй парень был то ли взволнован, то ли рассержен. Так или иначе, Чонгук тоже из-за этого беспокоился, но откликаться не торопился. Он дождался, пока парень покажется из-за угла и, не дав мне ни секунды на размышление, поцеловал. Честно говоря, я и осознать ничего не успела, пока парень настойчиво изучал мой рот своим языком, а затем, стоило барабанщику пройти мимо, так же молниеносно всё закончилось. — Как тебя зовут? — Чеён, — почти забыв, как дышать, протянула. Он кивнул, но ничего не сказал. Немного отстранился и оглядел меня с ног до головы. Стало внезапно не по себе. Не похоже было, чтобы я его заинтересовала, но, прежде, чем из моих уст вылетел хоть один вопрос, парень схватил меня за руку и потащил в сторону служебного туалета. Не нужно быть гением, чтобы понять, что спустя пару минут я стояла с задранным вверх платьем у стенки кабинки и томно дышала, чувствуя на бёдрах мужские пальцы. Чонгук двигался умело, но слишком грубо. Кажется, ему было наплевать, получаю ли я удовольствие и хочу ли этого вообще. Впрочем, насильно меня тоже никто не держал. Желая не упустить возможность, я делала всё, чтобы понравится ему. Кажется, даже стонала как в порно. Он же, напротив, трахал меня, стиснув зубы. Ни разу не поцеловал, только хватал за волосы и грубо сжимал ягодицы. Приближаясь к развязке, парень болезненно укусил меня за плечо и впервые, сдержанно простонал. Я кончила следом и, честно говоря, в тот момент мало что соображала. Парень торопливо поправил на мне форменное платье и, достав из кармана джинсовой куртки кошелёк, вытащил оттуда две купюры по десять тысяч вон. Без лишних слов и почти не глядя, сунул их в мой карман и, застегнув джинсы, вышел из кабинки. Ноги подкосились сами по себе, вынуждая опуститься на пол. Не помню, сколько я просидела в таком положении, пытаясь отойти от шока и ощущая, как горит лицо. Мне было обидно то ли от того, что парень попытался меня купить, то ли от суммы, в которую меня оценили. — Дешёвка, — пронеслось в голове, прежде, чем дверь туалета открылась и на пороге застыл Юнги. Он оглядел меня шокированным взглядом, наверняка приметив и размазавшуюся от единственного поцелуя помаду, и смявшееся платье. Впрочем, и без того было понятно, что я делаю на полу кабинки мужского туалета. Не говоря ни слова, он в голове сопоставил факты моего прежнего поведения. Я ведь всё уши ему прожужжала о Чонгуке. — Ты идиотка, — сквозь зубы процедил парень, а я внезапно разрыдалась. Вытянула из кармана деньги, оставленные, Чонгуком, и помахала ими перед лицом друга. — Представляешь, меня только что взяли в аренду, — сквозь слёзы поведала, но, прежде, чем успела что-то объяснить, парень ругнулся и пулей вылетел из туалета. В тот момент мне было совершенно наплевать, побежал ли он заступаться за меня или что-то ещё. Я впервые в жизни так тяжело и неудачно влюбилась и сейчас мне хотелось просто пожалеть себя. Кое-как умыв лицо под краном, я вышла из помещения и, даже не забрав вещи и не предупредив менеджера, покинула клуб. Чонгука, к счастью, я по дороге не встретила, зато слышала громкие крики, доносящиеся из клуба. Не имея ни цели, ни направления, я прошла несколько десятков метров и уселась прямо на тротуаре. В голове шаром покати, только жалость к себе и отвращение заполняли сознание. Чёрт знает, что ещё можно было чувствовать в тот момент. Казалось, что весь мир рухнул, а всё из-за одного мудака. Подтянув колени к груди, я закрыла глаза и позволила слезам катиться непрерывно. Где-то со стороны были слышны разговоры прохожих, сигналили машины, звучала с билбордов реклама. Я была не одна в этом огромном городе, но казалось, что каждый вокруг знал о произошедшем. И в тот момент, когда даже плакать не осталось сил, рядом я услышала сбившееся дыхание моего совсем не спортивного друга, а на плечи мягко опустилась куртка. — Кажется, нам обоим пора искать новую работу, — парень ничего не спросил, просто приземлился рядом. Я ощущала его присутствие и от этого становилось немного легче. Хоть кто-то был на моей стороне. — Прости. Я многое о нём слышал, но не стал тебе говорить. Не думал, что так получится, — Юнги считал своей виной то, что не смог уберечь от ошибки, хотя виноватых здесь было всего двое. Наглый, ублюдочный парень и влюбчивая идиотка. — Спасибо, — сумев открыть заплаканные глаза, я посмотрела на здорово побитого друга. Вместо ответа он кивнул и нервно отвернулся, не произнеся больше ни слова. В моём кармане всё ещё лежали две «заработанные» купюры, а в горле першило от долгих рыданий, но меня по-прежнему грела чужая куртка и от присутствия Мина становилось немного легче. — Я и впрямь идиотка, Юнги, — чистосердечно заявила и серьёзно посмотрела на друга. Тот несколько секунд не сводил с меня взгляда, а затем опустил голову и отчего-то очень тихо прошептал: «Это точно».***
В этом году мне исполнилось двадцать лет, но, как говорит мой друг, я не разумнее пятилетнего ребёнка. Особенно, когда дело доходит до любви. И, поверьте, до сегодняшней ночи я готова была с этим поспорить. А сейчас, сидя на холодном тротуаре людной улицы, я думаю лишь о том, что будь я в силах отмотать время, обязательно сделала бы правильный выбор.