Прогони мой страх

      – Ох, чёрт! Я же должна была встретиться с Ино! – вскочила я, пялясь на стремительно сереющее небо. – Я должна бежать, Саске. Шаннаро, мне конец!       Несмотря на все свои часовые сборы, любовь к ярким макияжам, выбору духов и примерке нарядов, Ино никогда не опаздывает. И требует того же от остальных. Ох, она просто озвереет от того, что я опоздала почти на три часа, особенно если я скажу, что зашла всего на минуту.       Сенсей хотел поговорить со мной, а я вот так ушла. Но за пол дня столько всего произошло, мне страшно идти туда, я боюсь своей собственной реакции на него даже тогда, когда просто стою рядом.       – Тебе стоит поторопиться, – заметил Саске, имея в виду то, что я всё еще не двинулась с места.       Ну, мне в любом случае конец, поэтому почему бы не попробовать? Как там было? Сконцентрируйся на месте, в которое хочешь попасть?       – Я уже в пути, – ухмыльнулась я, складывая печать.       – Что...       Пространство искривилось, и перед глазами начал вращаться мир. Последнее, за что зацепился мой взгляд, прежде чем я попала в водоворот из цветных вспышек, было перекосившееся от удивления лицо Саске.       Я резко приземлилась на землю, больно ударяясь ступнями об пол. В попытке сохранить равновесие я не нашла ничего надежнее, чем схватиться за первую попавшуюся книгу на полке. Книжный стеллаж со скрипом накренился, грозя упасть и размазать меня по полу. Сакура, ты же куноичи!       Вовремя вспомнив о своей силе, я сосредоточила чакру в ногах, чтобы удержать стеллаж. Медленно, не спеша я поставила его обратно и с облегченным вздохом повернулась, встречаясь с лицом к лицу с ошеломленной Ино.       – Нет, я всегда знала, что ты как с Луны свалилась, но это...       Она сидела за столом, заваленная какими-то свитками и старыми потрепанными книгами. На деревянной поверхности также кое-как торчали мятые страницы, очевидно, вырванные прямо из архивных книг. Уверена, увидь это библиотекарь – нас бы выгнали отсюда в эту же секунду.       – Как ты сюда попала? – видимо, я выбрала отличную тактику появления. Своим необычным приходом я отбила у Ино желание читать мне нравоучения о важности своевременного прихода.       – Прости, я задержалась немного...       – Немного?!       – Много, – кивнула я. – Ох, я забыла принести тебе мои солдатские пилюли!       – А, да я уже их взяла у тебя в квартире, – махнула рукой Яманака и раздраженно продолжила: – А чего ты удивляешься?! Сама же дала мне ключ "на всякий случай". А это вполне себе всякий случай! И где ты была вообще? Я-то думала, ты дома спишь!       – Мне, если честно, идти надо...       – Ведь в Госпитале тебя сегодня никто не видел!       – Я...       – И Киба тебя тоже ищет!       – Ох, я забыла, Киба...       – И дома тебя не было! Ты когда вообще последний раз там убиралась? У тебя пылищи по колено, и чай в кружке плесенью покрылся!       – Мне...       – Вот и назревает вопрос: где ты была?!       – Я...       – И не только сегодня! А последние дней пять! Если не боль...       – Да с Саске я была! – крикнула, стукнув ладонь по столу, отчего тот жалостливо взвизгнул. – Ну, то есть сегодня. А сейчас мне пора.       В одно мгновение тусклые голубые глаза обрели яркость и засветились неподдельным интересом. О, Ками, это худшее состояние Ино из всех возможных. Теперь, если моя история не удовлетворит в должной степени её бескрайний интерес, мне конец. Но, возможно, мне и вправду нужен трезвый взгляд на ситуацию, а Ино, невзирая на славу сплетницы и интриганки, всегда обладала поразительной рассудительностью.       – Саске, значит?       – Да, – кивнула я.       – Что "да"? Рассказывай!       Ох, чувствую, я ещё пожалею об этом.       – В общем...       Весь рассказ со всеми уточнениями занял у меня около получаса. С каждой новой деталью Ино всё чаще начинала улыбаться и мечтательно вздыхать.       – Я не совсем поняла ту часть про звёзды, – сказала подруга, когда я наконец закончила свой рассказ. – Ну а в общем мне всё ясно.       – Что тебе ясно, Свинина? – нахмурилась я, наблюдая за напыщенной физиономией.       – Ты наконец поумнела, поздравляю, Лобастая, – ответила Ино, и я шлёпнула её по ладони, которую она протянула мне для рукопожатия.       – Ты же всегда поддерживала меня! Успокаивала, говорила, что Саске нужно время, что он обязательно придёт за мной!       – Конечно, говорила. А что, по-твоему, я должна была сказать? Добить тебя тем, что он не вернётся, а если и вернётся, то ты к тому времени состаришься? И что вообще он не тот, кто нужен столь нежной и ранимой девочке? Я же твоя подруга, конечно, для меня главное - успокоить тебя, а потом уже остальное. Ну ничего, вот сейчас немного развеешься, сходи вон с Кибой этим на свидание, или что ты там ему обещала.       – Ужин!       – Ужин, как скажешь. Сходишь на ужин, найдёшь новое хобби, займёшься карьерой, а там пройдёт время, глядишь, и влюбишься в кого-то. Не расстраивайся.       – Я уже...       – Что "уже" ? Расстроилась? Говорю, не кисни!       – Влюбилась... наверное.       Наступила неловкая тишина, среди которой было отчётливо слышно, как двигаются и скрипят винтики в голове Ино.       – Нет, Лобастая, – качнула головой Яманака, – ни черта ты не поумнела.       – Ну и ладно, – сказала я, хватая в руки первую попавшуюся книгу. – Я вообще пришла сказать, что сегодня занята, поэтому займись делом одна.       – Да какие уж теперь дела, – пожаловалась Ино, придвигаясь ближе к столу. – Сакура, ну я же теперь не усну, – заныла подруга, прикладывая ладонь ко лбу.       – Чего ты хочешь от меня?       – Хочу, чтобы ты мне всё рассказала.       – А если я этого не хочу?       – А я не спрашиваю, хочешь ты или нет, я спрашиваю, кто он.       – Свинина...       – Хочешь, я отгадаю?       – Нет, не хочу. Всё, отстань, мне идти пора.       – Лобастая, если ты сейчас же мне всё не выложишь, я влезу к тебе в голову и выскребу оттуда всё до последней капли.       – Только попробуй, – пригрозила я.       – Ну ладно, не хочешь– как хочешь, – примирительно подняла ладони Ино. – Ох, Лобастая, даже не знаю, работы сегодня уже не будет, пойдём, что ли, рамен съедим, а ещё лучше - выпьем чего–нибудь?       – Иди без меня, – сказала я, поднимаясь со стула. – Если увидишь Кибу, скажи ему, что встретимся с ним в другой раз.       – Ну и ладно, – расстроено пробормотала Ино, складывая книги в стопку.       Неужели это и был твой план? Споить меня и выпытать всё? До чего же коварная женщина!       – Ладно, тогда до завтра?       – Да, – кивнула Яманака, – приходи сюда сразу после работы.       – Угу, пока!       – Пока. Шестому привет!       – Свинина!       Я захлопнула дверь и приложила лоб к холодной стене. Черт, я рассказала гораздо больше, чем планировала. И хоть я никогда и не отличалась желанием получить одобрение или оценку всех своих действий, всё же я ощутила заметное облегчение. Знать, что есть как минимум один человек, который не будет осуждать любой твой выбор – замечательное чувство.       Но сейчас у меня есть дело куда важнее, поэтому стоит поторопиться, пока магазин ещё не закрылся. Я знала, что сенсей хочет что-то мне сказать и по глазам видела, что это "что-то" – довольно важное. Но ещё я знала, что хочу просто хоть раз полюбоваться им, украдкой вдохнуть запах и раствориться в хриплом баритоне без зазрений совести. Знала, что когда увижу его вновь, непременно должна разобраться с прошлым. Иначе я не смогла бы быть до конца честна даже сама с собой, дальше притворяясь, что по моему телу не бегут мурашки, когда его пальцы случайно касаются моей кожи.       Сейчас мне невероятно страшно и в голове сущий хаос, но как минимум я знаю, что сейчас позади меня нет никаких нерешенных историй и я действительно могу немного помечтать...       Вечерний воздух приятно охлаждал разгорячившуюся кожу. Ноги несли меня в сторону старого квартала, пока мысли витали где-то далеко. Подойдя к деревянным дверям, я постучалась, на ходу придумывая какое-нибудь спешное приветствие. " Скучали без меня, сенсей, хаха?" Ками, Сакура, это очень глупо, очень. Спустя пять долгих минут дверь открыл сонный помятый Булл. Следом за ним вышел и Паккун.       – О, Сакура, ты уже вернулась? А Какаши куда дела?       – Разве он не дома?       – Нет, – удивился Паккун. – Он с самого утра не приходил. Может, на работе задержался? Проходи пока, потом придёт, никуда не денется.       Я немного помялась у порога, раздумывая о том, стоит ли заходить и не лучше было бы пойти в Резиденцию, чтобы проверить, есть ли там кто-то. Но в этот момент в мою ногу ткнулся влажный нос, подталкивая войти в дом.       Вздохнув, я вошла внутрь, разулась и отправилась на кухню. По пути в дом сенсея я зашла в магазин и купила чашки. Глупая, наверное, была идея, но, если бы сенсей спросил, зачем я пришла, я бы могла выставить посуду предлогом. Булл и Паккун не стали задерживаться и ретировались куда-то досматривать свои собачьи сны, пока я, немного побродив по дому, вошла в спальню. Здесь всё в таком же виде, как и утром, отброшенное в сторону покрывало и мятые подушки. Я подошла к окну и открыла его. Деревянная рама со скрипом распахнулась, в лицо ударил прохладный воздух. Вечерняя свежесть немного остудила голову и я присела на краешек кровати.       Чем он сейчас занимается? Придет ведь домой? Что если скопилось столько работы, что у него нет времени даже, чтобы вздохнуть, не то чтобы домой идти. Тоска и груз волнений, пережитых за сегодняшний день, упали на меня разом, вдавливая сердце куда-то в пятки. Почему-то захотелось плакать, чтобы как можно скорее опустошиться, иначе ещё немного, и у меня случится истерика, нервный взрыв или ещё что-то. Например, прямо сейчас мне ужасно хочется выбить какую-нибудь дверь.       Внезапно в окно застучали мелкие капли, выдергивая меня из раздумий. Дождь... В воздухе запахло озоном, а ветер усилился, занося внутрь холодные брызги. Заметила я это уже тогда, когда тонкая блузка начала липнуть к телу, а ноги покрылись гусиной кожей. Я мигом вскочила на ноги и выбежала в коридор. У входной двери меня встретил Булл, лениво разлегшийся на коврике в прихожей. Он поднял на меня голову, вопросительно заглядывая в глаза.       – Скоро буду.       Я выбежала во двору, на ходу перепрыгивая забор. В старом квартале невозможно бежать по крышам, так как дома расположены слишком далеко друг от друга, да и крыши пологие. Тем не менее я бежала так быстро, как только могла, из-за чего дождь хлестал по моему лицу с двойным усилием. Почему Коноха такая большая?! Наверное, стоило бы попробовать телепортироваться вновь, но у меня вряд ли хватит чакры, печать Бьякуго нужна лишь для экстренных случаев, поэтому если есть возможность, лучше обойтись без неё. К тому же вокруг Резиденции наверняка стоит барьер.       Наконец, покинув старый квартал, я вскочила на крышу одного из домов и перепрыгнула на следующую. Если до этого я бежала по обочинам, стараясь хоть как-то спрятаться от дождя, под кронами деревьев, то сейчас я оказалась один на один с дождём и уже спустя минуту промокла до нитки.       Все жители деревни попрятались по домам, о чём свидетельствовала россыпь огоньков, сияющих в уютных маленьких окнах. Приблизившись к Резиденции, я быстро вскочила в здание и, не обращая внимания на охрану, взбежала по ступенькам наверх. Уже подойдя к дверям, я остановилась, упершись ладонями в колени, чтобы восстановить дыхание. Теперь нужно сделать несколько шагов и постучать внутрь. Ну же, стучи, Сакура. А что я скажу? Захочет ли он мне что-то сказать? Вдруг я невовремя? Да и вообще зря пришла.       Я уже готова была развернуться и уйти назад, когда дверь приоткрылась и оттуда вышел Какаши-сенсей.       – Сакура? – он удивленно осмотрел меня и нахмурился. – Что ты здесь делаешь? Почему ты вся мокрая?       – Я пришла... – начала я, с удивлением отмечая, что голос у меня немного охрип. – Там дождь идёт, а у вас зонтика нет.       – А у тебя есть?       – И у меня нет.       Сенсей недоуменно уставился на меня, очевидно, всё ещё не понимая происходящего. Но тут я неожиданно чихнула, и сенсей, вздохнув, взял меня за руку, заводя в кабинет.       Внутри было не теплее, чем снаружи: окно открыто нараспашку, свет выключен, а шторы задёрнуты. Следуя за сенсеем, я зацепилась за угол дивана и почти упала. Сильная рука вовремя подхватила меня за талию, притягивая ближе к себе.       – Ох, простите, я не увидела...       – Стой здесь, – сказал сенсей. Он отпустил меня и, взяв мою руку, переложил её на спинку дивана, тем самым помогая мне сориентироваться в пространстве. Уже через мгновение стало намного холоднее, а вдалеке послышался щелчок выключателя.       Лампа на потолке тихонько затрещала, и по кабинету разлился мягкий приглушённый свет.       Сенсей подошел к окну и плотно закрыл его, отчего шум дождя практически исчез, оставляя лишь слабые, барабанящие по подоконнику, звуки. Он открыл шкаф и достал оттуда небольшое полотенце.       – Держи.       – Спасибо, сенсей.       Я накинула полотенце на голову и промокнула волосы. До чего же приятно!       – Наверное, тебе стоит переодеться во что-то.       – А, ну-у, не стоит, одежда должна скоро высохнуть, – сказала я, щупая свою одежду.       – Всё же стоит переодеться, – ответил сенсей, глядя на то, как я пытаюсь отлепить от живота промокшую насквозь блузку. Он нахмурился, запустив пальцы в волосы. – Есть только плащ, – сказал сенсей, указывая на висящий на вешалке плащ Хокаге. Я почувствовала, как лицо начало стремительно краснеть, и отчаянно покачала головой. – Ну или могу предложить свою одежду, – сказал сенсей указывая на свои штаны, рубашку и жилет.       Я готова была улыбнуться, сказать, что всё нормально, и я вполне могу остаться в своей одежде, но зубы предательски застучали, отказываясь идти у меня на поводу. Мысленно чертыхнувшись, я подошла к вешалке и сняла плащ. Как всё так обернулось?       – А, мм-м, да... – пробормотал сенсей, отворачиваясь от меня к окну.       Кое-как мне удалось стянуть прилипшие к телу юбку и блузку. Не знаю, стоит ли снимать бельё, наверное, это уже слишком. Я аккуратно развесила свои вещи на вешалке и расправила плащ. Чёрт, он же без пуговиц! И пояса нет. …       Я надела белый плащ, заворачиваясь в него как можно туже. Хорошо хоть длина ниже колен, и на том спасибо.       – Я всё.       Сенсей повернулся, посмотрел на меня и, резко развернувшись, пошел к столу. Он взял в руки какие-то бумаги, несколько раз постучал ними по столу, формируя ровную стопку, и положил обратно. Он несколько раз переложил бумаги, меняя их расположение, и наконец сел в кресло, сосредоточенно всмотревшись в какой-то листок.       – Спасибо, сенсей.       – Не за что. Не стоило идти сюда... в такую погоду, – ответил он, поднимая на меня взгляд. – Сакура, умоляю, сядь, – нахмурился сенсей, вновь поднимаясь со стула. Он подошел к шкафу и выудил оттуда плед, которым когда-то грела его я.       Какаши-сенсей укрыл меня им, заворачивая в плед по самую шею. Теперь я похожа на пирожок, отлично. Хотя это куда лучше, чем дурацкий плащ. Даже Какаши-сенсею он не понравился, а ведь на нём он выглядит куда лучше. Сенсей подошел к тумбочке и включил чайник. Я молча наблюдала, как он достаёт чашку и чайничек для заварки. Вскоре вода закипела и аромат чая наполнил комнату. Сенсей насыпал в чашку три ложки сахара, добавил чай и аккуратно подул. Ками, ради этого я не то что под дождь, под цунами попасть готова!       – Спасибо, – я в очередной раз поблагодарила сенсея, когда он поднёс мне чашку.       – Мгм, – кивнул он. – Здесь ещё таяки есть, бери.       Я посмотрела на пирожные, подаренные нам Канми-сан этим утром, и задумалась.       – Какаши-сенсей, а вы сегодня что-то ели вообще?       – Не помню, какая разница? – ответил сенсей, не поднимая головы от отчёта.       – Как это" какая разница"? – возмутилась я, кусая таяки. На зубах захрустел песок, и я отбросила сладкую рыбку обратно в пакет.       – Сакура, – вздохнул сенсей, откладывая бумаги в сторону. Он отодвинулся от стола и устало откинулся на спинку своего кресла. – Зачем ты пришла?       – Вас не было дома, – ответила я.       – Ты была там?       – Да, Паккун сказал, что вы скоро придёте, и я ждала вас там, а потом начался дождь и... Дальше вы знаете.       Я обняла себя руками, стискивая ребра сильнее, так как тело начало мелко подрагивать, то ли от холода, то ли ещё от чего.       – Зачем ты приходила? – спросил сенсей, смотря мне прямо в глаза.       – Я... – у меня нет слов ответить на этот вопрос. И если бы и были, вряд ли я могла бы связать их в более или менее связное предложение.       Но Какаши продолжал смотреть на меня с какой-то странной, необъяснимой болью, будто он что-то неожиданно потерял. Словно ещё утром у него в руках был весь мир, а сейчас от него остались лишь жалкие песчинки.       – Я не знаю, – ответила я, внимательно всматриваясь в пушистые ворсинки пледа пустым взглядом. – Вы хотели поговорить со мной утром. …       – Не думаю, что это уже имеет какое-то значение, – ответил сенсей, вновь принимаясь изучать уже слегка помятый лист.       – Значит, я зря пришла...       – ...       – Простите, я не могла... у меня были нерешенные дела.       – Всё ещё холодно?       – А?       – Тебе ещё холодно?       – Нет, всё хорошо, – ответила я, подрагивающим голосом. – Мне правда нужно было решить всё с Сас...       – Чай?       – Что?       – Хочешь чай?       – У меня уже есть, – сказала я, поднимая в руках кружку, к которой так и не притронулась.       Неужели то, о чем он хотел со мной поговорить, было настолько важным, что я невольно обидела его? Но почему тогда он говорит, что это уже не важно?       – Почему вы здесь? – спросила я.       – Я работаю.       – За последние полчаса, что я смотрю на вас, вы просто несколько раз переложили документы по разным стопкам. Не думаю, что это настолько важно, что можно не приходить домой.       – Домой? – ухмыльнулся сенсей, глядя на стол перед собой.       – "Дом там, где тебя ждут", – я вспомнила слова Булла, которые он сказал мне, когда я спросила, почему они живут не со стаей. – Я ждала.       Голос мелко подрагивал, и меня пробил озноб. Стало настолько холодно, что я вновь стиснула себя руками, грозясь переломать себе все ребра. Черт, до чего же холодно!       – Ты плачешь? – внезапно спросил сенсей.       – Нет, с чего вы взяли?       – У тебя дыхание сбилось.        – Холодно как-то, – ответила я надломившимся голосом.       – Тебя нужно отправить домой, здесь ты не согреешься.       Ожидала ли я, что, придя сюда, буду не нужна ему? Ожидала ли я, что от его слов будет намного холоднее, чем от дождя? Нет, я вообще ничего не ждала, я не особо-то и думала. Ни тогда, ни сейчас. И при всем желании я не могу выдавить из себя ничего, что помогло бы разрушить невидимую стену, которую возвёл сенсей.       Однажды он уже делал так, и в тот раз мне не было настолько больно. Кажется, будто где-то под ребрами отчаянно зудит та часть меня, которая была отведена ему. Она пытается разломать мне ребра и вырваться наружу, оставляя зияющую дыру внутри. Это намного хуже любой пустоты или одиночества. Сейчас даже самая сложная иллюзия покажется мне обычной картинкой из детской книжки. Наверное, я сама виновата в том, что так получилось.       – Хорошо, – сказала я бесцветным голосом. Я поднялась, сняла с себя плед, подошла к сенсею и взяла его за руку. – Я готова.       Сенсей посмотрел на мою руку, которой я отчаянно вцепилась в его запястье.       – У вас хватит чакры?       – Вполне.       – Тогда я готова.       Ино говорила, что в квартире грязно, пыль, кружка заплесневела. Может, и к лучшему? Приберусь немного... Постель поменяю, вещи постираю, поглажу, ванну давно пора бы помыть. Ха, столько дел. Это даже не смешно...       Я грустно улыбнулась, шмыгнув носом. Какая же ты дура, Сакура.       – А я не готов, – ответил сенсей, резко дергая меня за руку, отчего я уткнулась ему в грудь. От родного запаха захотелось разрыдаться, но я подавила в себе все эмоции, лишь бы только подольше побыть вот так и запомнить всё в мельчайших подробностях. Запомнить ощущение цепкой ткани жилетки, сжатой в руках, тепло тела и щекочущее шею дыхание. Я могла бы стоять так вечность, и просто...       – О, вы уже вернул... Ай, что ты делаешь, придурок пучеглазый!       – Сюда иди! – рыкнул Булл, и я услышала, как восемь лап поспешно зашагали по коридору.       Громко шмыгнув носом, я наконец отлипла от сенсея, неловко прикрыв след, я очень надеюсь, от слёз на сером жилете.       – Ты всё ещё дрожишь, пойдем, – ответил сенсей, потянув меня за руку.       – Постойте, Какаши-сенсей, это не моя квартира!       – Думаешь?       Да какая, к черту, разница, твоя это квартира или нет! Иди молча и не шуми.       – Ох, я забыла закрыть окно, дождь... – пролепетала я, смотря на дождевую лужу под окном в спальне.       – Побудь здесь, – сказал сенсей, уходя в коридор. Спустя минуту он вернулся назад, держа в руках какую-то серую ткань.       – Давайте, я вытру, – бросилась я, когда сенсей начал вытирать воду.       – Ложись под одеяло, – скомандовал сенсей.       – Какаши-сен...       – Сакура, – предостерегающе сказал сенсей, и мне не осталось ничего, кроме как подчиниться.       Он вновь вышел в коридор, оставляя меня одну. Я вздрогнула, забираясь в холодную постель. Нужно было закрыть окно, прежде чем уходить. Сакура, иногда меня правда интересует, всё ли у тебя в порядке с головой.       Сенсей вернулся через несколько минут, принеся с собой объёмный свёрток.       – Вот, здесь сухая одежда, она немного великовата, но это лучше, чем... кхм, вот, – он протянул мне одежду и вновь вышел, оставляя меня наедине с самой собой.       Черная водолазка и серые хлопковые штаны были мягкими и приятными, особенно после этого дурацкого плаща.       Я вновь залезла под одеяло, дожидаясь, пока вернётся сенсей. Но он не спешил возвращаться, поэтому я вылезла из кровати и потопала в коридор. Дверь в кабинет была открыта, поэтому я тихо вошла. У раздвижных стеклянных дверей стоял Какаши-сенсей, он молча смотрел куда-то во двор, и я встала рядом с ним, подтягивая упавший с плеча воротник водолазки.       – Как думаешь, сложно быть счастливым?       Вопрос застал меня врасплох, поэтому я задумалась, неловко переступая с ноги на ногу.       – Не знаю, смотря сколько вам нужно, чтобы стать счастливым, – пожала плечами я.       – Немного, наверное, – ответил сенсей, всё также смотря во двор. – Почему ты не ложишься?       – Вы долго не приходили, я вышла проверить.       – Я думал вернуться в Резиденцию.       – Зачем? – я нахмурилась, смотря на сенсея с непониманием.       – Завтра в Коноху приезжает Мизукаге по поводу нападения.       – Разве вы не должны были сегодня только послать отчет? Как они могут успеть приехать?       – Не знаю, несколько часов назад пришло известие, что Мизукаге в сопровождении пятерых шиноби прибудет в деревню для обсуждения сотрудничества в вопросе поимки нукенинов.       – Ясно.       – Примерно в обед будет короткое совещание, возможно, понадобятся твои сведения о технике гендзюцу.       – Поняла.       – Я пойду.       – Нет.       – Сакура?       – Зачем тогда вы перенесли меня сюда, если собирались уйти?       – Мне будет спокойней, если ты будешь тут. И я подумал, что тебе так будет удобней.       – Да какая разница?! Чем это дом отличается от любого другого, если в нем нет вас? – крикнула я, разозлившись.       В этот раз уже я схватила сенсея за руку и вытолкала в коридор. Да сколько уже можно, как разбить эту чертову стену? Что я должна сказать, сделать? Как оказаться по ту сторону черты? Если бы я никогда не была там, я бы, наверное, довольствовалась малым. Но я уже знаю, какого это - засыпать вместе, и не хочу терять эти воспоминания. Но что я должна сделать? Что?       Серебристые глаза непонимающе уставились на меня, смотря, как я мечусь из стороны в сторону, пытаясь собрать мысли в кучу.       – Мне нужно идти, – сказал сенсей, аккуратно вытаскивая руку из моих тисков.       – Останься!       Я закрыла глаза, выкрикнув первое, что пришло в голову. Не думала, что это будут те же слова, что я когда-то слышала от сенсея. Интересно, испытывал ли он тогда то же отчаяние, что и я сейчас?       – ... ты останешься? Хотя бы сегодня, – пробормотала я, пока горячая слеза прожигала след на щеке.       Сенсей ничего не ответил, а я не осмелилась поднять глаза, чтобы взглянуть на него.       – Ложись, Сакура, – ответил сенсей и отошел.       Закружилась голова и захотелось рыдать, захотелось закричать так, чтобы не осталось сил даже вздохнуть. Чтобы не осталось сил ни на что. Ноги обмякли, я глупо рухнула на кровать, несколько раз пропружинив на матрасе, подобно марионетке. Я опустила голову на подушку и задержала дыхание, чтобы заглушить боль, которая, к сожалению, всё так же чувствовалась, ни капли не стихая.       – Нет, – вздохнул мягкий баритон, – я правда не понимаю, что творится у тебя в голове.       Матрас слева от меня прогнулся, и на него плавно опустился сенсей.       Он не ушел? Тогда что это за прощальный тон? Я была уверена, что он уйдет и даже не задумается! А он ещё и шутит? Да ни черта это не весело! Я едва с ума не сошла!       – Оскорбление Хокаге может расцениваться как преступление по отношению ко всей деревне, – фыркнул сенсей, закладывая руку за голову.       – Я ничего не говорила, – ответила я всё ещё дрожащим голосом.       Я всё ещё чувствовала, как сердце больно бьёт в ребра. Что бы со мной случилось, если бы он правда ушел? Но сенсей, похоже, совсем не разделяет моих чувств. Лежит себе преспокойно, пока я тут едва не умерла от переживаний. И нет бы лежать спокойно, так в нем ещё и желание шутить проявилось.       – Да ладно, – скептически хмыкнул сенсей, словно слыша каждую мою мысль.       – Что там насчёт убийства? – зашипела я, ворочаясь в кровати. Наконец мне удалось вытащить из-под себя одеяло, и я забралась внутрь, накрываясь едва ли не с головой.       – А это уже измена, – присвистнул сенсей и охнул, когда я резко дернула его половину одеяла, на котором он лежал, на себя.       – Лишение Хокаге одеяла - тоже измена? – съязвила я, когда сенсей дернул край пухлой ткани обратно на себя.       – Здесь холодно, деревне нужен здоровый Хокаге, – ответил он, когда я вновь сдвинула одеяло к себе.       – Вот именно, – шикнула я, вновь рванув ткань на себя, отчего сенсей цыкнул, даже на сантиметр не сдвинувшись с места. Я лежу спиной к сенсею, но даже так я уверена, что он сейчас самодовольно ухмыляется. Похоже, не у одной меня беда с головой. И всё же я чувствую, как стена вокруг сенсея потихоньку опускается, хоть и таким странным способом. Но у каждого свои методы справляться с эмоциями: я всегда злюсь, а сенсей отшучивается.       В очередной раз дернув одеяло, я удивилась, поскольку оно легко поддалось. Но удивление вскоре сменилось ступором, когда сенсей, вздохнув, схватил меня за талию и резко придвинул на центр кровати. Он уложил меня на свою руку, и обнял, укрыв нас обоих, после чего зарылся носом в мои волосы, тихо засопев.       Поначалу я думала вырваться или хотя бы возмутиться, но не нашла в себе никаких сил или желания делать подобные глупости. Поэтому я лишь крепче прижалась спиной к теплой груди, наслаждаясь приятным дыханием у себя на макушке.       – Действительно немного, – задумчиво шепнул сенсей, обвивая меня руками крепче.