План говно, я не хочу в этом участвовать!

Из-под тяжести усталых век с трудом можно было что-то разглядеть. Взгляд, отстраненно- мутный еще долго фокусировался на чужой фигуре. Ее очертания крупные и размытые не давали все же мозгу покоя. Он, едва пробудившись от долгого сна тут же начал пытаться собрать все, что видит вокруг себя словно пазл по кусочкам в полноценную картинку. Заболело где-то с непривычки в боку и стопа, неприкрытая одеялом, немного мерзла, а глотку неприятно стянуло от жажды. Яркий больничный свет наверное уже был бы должен о чем-то да говорить, но Хистория, словно боясь осознать пагубность своего положения, еще не спешила открывать глаза. — Наконец-то ты проснулась, — послышался неожиданно хриплый и низкий голос здесь, совсем рядом, а затем тепло, но его было разобрать сложнее: ни то от дыхания, а ни то от самого тела. Женщина медленно приоткрыла один глаз, сощурившись, чуть пододвинулась, отодвигаясь от незнакомца поближе к подушке, как бы заметно увеличивая расстояние между этими двумя. Что-то внутри мелко-мелко, но часто подавало запоздавший импульс в расслабленный мозг. Светлые глаза распахнулись окончательно, когда мужчина вновь заговорил. «Пора и в самом деле просыпаться» — подумала она. — Я думал просижу тут целую вечность, — рука незнакомца аккуратно поправляет краешек одеяла позади себя, пряча белую женскую стопу в тепло, — Как себя чувствуешь? Не против, что на «ты?» Ничего не понимает, в голове полнейшая ахинея. Перед Хисторией сейчас сидел мужчина средних лет, светловолосый, слегка небрежный и уставший, ей почему-то были знакомы его глаза, хотя она могла поклясться, что не видела его раньше. Чертовщина! Блондин не дал ей сказать ни слова. Кажется, у того еще были здесь какие-то дела и он очень спешил их выполнить. -Отлично, отлично, — протараторил медик, чуть сгорбившись, шмыгнул носом, достав, как самый настоящий волшебник откуда-то планшет, звонко звякнув застежкой, вставил в него еще один лист и, вытащив из нагрудного кармана ручку, щелкнул ею, близоруко уставившись перед собою, замерев на пару секунд, будто залипнув, о чем-то задумавшись. — Так, так, — теперь мужчина с каким-то неестественным дерганьем закинул ногу на ногу, устроившись поудобнее, — Меня зовут Райнер Браун, — медик протянул женщине свою руку. Хистория, в начале чуть замявшись, все же ответила на жест, пожимая в ответ, подметив, какой же она была большой и теплой чужая кисть. Надо сказать, блондинка уже и сама прочитала чужие инициалы, уж слишком замачиво поблескивал бейджик на черной хирургичке. -Хистория, мы с тобой уже встречались, помнишь? Вчера вечером я и мой напарник приехали на вызов, — сухо произнес, едва одарив непонимающую женщину еще одним жестом внимания. Картинка потихоньку начала складываться. Кусочек за кусочком. Медленно, но совсем хаотично. В воспоминаниях сразу же всплыли события вчерашнего дня. Что-то вспоминалось в охотку, яркими пятнами вплетаясь в рассеянный мозг. Рука. Дверь. Телефон. Гудки. А что-то воспрянув как бы из тумана болезненно заставили кровь в висках зашуметь. Тарелка. Грохот. Боль, пронзающая поясницу, а вместе с тем, опоясывая, и все тело. Вновь телефон. Вновь гудки. Райнер, прикрыв рот ладонью, сухо зашелся зашлем, отчего и кровать под его весом неприятно скрипнула. — Вчера вечером, а затем ночью, ближе к двум. Произошел кризис, угроза прерывания беременности, проще говоря, Вы бы могли потерять плод, — Браун вновь закашлялся на полуслове, не договорив, теперь сильнее, чуть отвернулся так, что желваки на его скулах заиграли на свету от напряжения. — Но все обошлось, — здесь медик наконец смог обуздать свой порыв, наконец посмотрев в чужие ничего не понимающие глаза, — Ты такая везучая, просто прелесть, — кажется, сейчас блондин это говорил всерьез, но немного с насмешкой, сам не понимая как по привычке переходит вновь с «ты» на «вы» и наоборот. — Помощь вовремя подоспела, это было хорошо. Странное дело конечно, обычно такое происходит на более поздних сроках, — тут мужчина, как показалось Хистории, посмотрел на нее с недоверием, как бы обвиняя ее в том, что произошло, но в секунду все переменилось и доктор почему-то внезапно улыбнулся. Странное чувство волной охватило чужое тело и разум, заставляя дрожать то мелкой дрожью вопреки воли своей хозяйки. Все то, что происходит вокруг нее больше походило на какой-то отвратительный сюр. Бледные ладони инстинктивно поднимаются вверх, Криста пытается согреть себя, обнимая, чтобы спрятаться от всего этого хаоса, что творился сейчас не только снаружи, но и внутри нее. Почему это странное чувство, если бы спросили, на что похоже, наверное, больше сравнимо в нефтью или дегтем, чем-то темным и обволакивающим, своей тяжестью заставлявший тело терять силы. Голова медленно опускалась вниз. Ей надо подумать. Крепко подумать. Врач опять не давал. Он начинал раздражать. Такой нетерпеливый, думалось ей. — Открылось кровотечение и, — Райнер закопошился, приподнимая пару листов, закрепленных на планшете, заглядывая в самый низ, где лежала другая половина анамнеза, заполненная чужой рукой, — Было важно спасти мать, а в лучшем случае и вас двоих, потому что… Дальше она не слушала, застыв, окончательно пробудившись, женщину словно окатили ушатом ледяной воды. Точно.Точно.Точно. Вспоминает. Она вспоминает. Плохо стало. Живот скрутило. Полежать захотелось. Потом попить. Потом какой-то грохот. Бам! Тарелка одна за одной полетели вниз с сушки! Она не успела сообразить, как боль резко пронзила низ живота, и, ухватившись ладонью за первое, что было под рукой, потянула на себя, стараясь подняться и чуть ли не убилась посудой раньше времени. Как звонила в привычной «103» уже не помнит, да и толку от того мало. Выходит, Хистория потеряла ребенка? В груди что-то неприятно сдавило, нет, это было не сердце, где-то рядом. Женщине ни то, чтобы жаль, но и обрадовать ее тоже нечем. Райс и сама с каким-то детским незнанием относилась ко всей этой ситуации. Эрен узнал сразу. Ни перечил. Ни кричал. Воспринял спокойно. Даже очень. Так, словно это для него в порядке вещей. Что жизнь, разложив свои карты, когда-нибудь подложит Йегеру ту самую, что нужно вытащить. И он вытащил. Нет, он, конечно, сначала проследил за ее реакцией, и, пожалуй, Кристе тоже было страшно. Но эти двое приняли это обстоятельство как взрослые люди, на удивление, Эрен, кажется, даже выглядел уверенно, сгоняя с себя остатки нерешимости. Присели. Вернее, сначала присел он. На выдохе облокотился о стену, присев на табуретку, а затем по привычке подпер смуглую скулу кулаком, пряча выражение своего лица за темными прядями распущенного хвоста. — Садись, — монотонно произнес мужчина, покачав головой, одним движением глаз указав на стул кухонный стул напротив. Она села. Немного боязно все еще держа тест в руке и ладони у Хистории, кажется, задрожали. Стул заскрипел по паркету. Йегер сначала смотрел на тест издалека, чуть прищурившись, под охраною чужих рук, а затем между этими двумя повисла тишина. Тяжелая. Тягучая. Будто бесконечная. Было слышно как отбивали свой ход настенные часы в другой комнате. Стрелки медленно передвигались. Давили на мозги. Тик-так. Тик-так.Тик-так. Вдруг Эрен сделал первый шаг. Смуглая ладонь пододвинула тест к себе, он глядел на него долго, с интересом вертя. Сначала отвернут, затем перевернет, так-сяк, вверх-ногами, но одно оставалось неизменным — ярко-красная полоска оставалась неизменной как бы ее Йегер не пытался спрятать.Глядел на ту то равнодушно, то играясь как зверушка, а Криста в это время даже задержала дыхание, было слишком страшно думать о чем-то другом. Она была готова к любому исходу, ей было не страшно за себя, но мнение любимого для нее всегда было в приоритете. Неожиданно брюнет встал. Криста тоже было хотела встать, но мужчина остановил ее, буквально насильно оставив на месте, не позволив двигаться, надавив на плечи не сильно, но очень больно. Тест возвращается ее владелице. — Давай попьем чайку, потом пойди поспи, устала? Твоему отцу попозже скажем. Моему впрочем тоже. В тот момент Хистория будто потеряла все свои чувства. Мир, в буквальном смысле этого слова перевернулся с ног на голову. Йегер не против? Он оставит ребенка? Что дальше? Новая жизнь? Она, нет, они станут родителями? Все это пришло к женщине в руки так неожиданно, что перспектива дать новому человеку жизнь казалось какой-то историей из книжки. Все это было так далеко для них двоих. Так и вышло. Райс не знает, хорошо это или плохо, но даже то, что она когда-либо слышала про беременность не сходилось с ее реальностью ни на каплю. Не было какой-то необычайной легкости, прекрасного самочувствия, ощущения зарождения новой жизни да и прочей ереси. Все было да шло как обычно, разве что иногда болело тело чуть сильнее, чем обычно, да и морально женщина уже потихоньку готовилась к первым признакам токсикоза, скорее это все было лишь самовнушением и разбушевавшейся фантазии. В жизни же Эрена ничего не поменялось. Все же, быть может, оно и к лучшему? Не к чему спешить, да и потом… — Но все обошлось, сейчас плод в безопасности, а ты, как я вижу, чувствуешь себя уже лучше? — Райнер вновь вырвал Хисторию из силка своих воспоминаний. — Уже куда лучше, — наконец отозвавшись протянула женщина, но в ее голосе все еще можно было поймать интонацию непонимания и страха. И вновь жизнь поворачивается совсем не так, как следовало бы. Вновь вытаскивает не ту карту из колоды, и, если бы была рекою, то и текла бы не в ту сторону. Блондинка глядит на врача, и, кажется, он рад этому событию даже больше, чем она. Снова странно.- Почему же Вы так радуетесь? — не стерпев держать в себе этот вопрос, произносит девушка, опуская ладонь вниз и под одеялом сжимая простынь, а то ли от досады, то ли от волнения, а быть может все вместе. — Очень странный вопрос, — показав ряд ровных зубов в улыбке, протянул медик, повернувшись к несчастной в пол оборота, — Медики « скорой помощи» не могут лечить, понимаешь? Это просто не входит в их компетенцию на данном этапе, хотя среди фельдшеров есть много хороших специалистов. « Скоряку» важно поддержать то состояние, которое есть на данный момент, постараться не допустить ухудшения состояния. Кровотечение- плохой знак. Конечно, львиная доля зависит от нас, — тут он, похоже, вовсе не лукавил, — но и организм тоже должен справляться. Я специалист в вопросах гинекологии, а всего лишь хирург. Но ты борец. Так что давай борись до конца, — мужская теплая ладонь вновь обдала теплом. Блондин коснулся ее, а женщина, не смея перечить, сжала в ответном жесте, встретившись глаза в глаза, и словно найдя в этом отблеске скифского золота глаз поддержку и понимание. На душе стало легче. Она будет бороться. Да, несомненно. Конечно будет. -Давай-ка поболтаем с тобой немножко. Но прежде, конечно, благодари не меня, а Нанабу Германовну Шульц, она тебя подлатала, отличный специалист. Зайдет к тебе обязательно. К слову, ого, — Браун обернулся, — Да ты сегодня одна. И в самом деле. В палате не было никого, койки были пусты, только, быть может, чьи-то вещи лежали на одной из немногочисленных тумбочек. Этого Хистория и не заметила. Да и некогда было, разве сейчас важно? — Ну да, сегодня ведь пятница, — вновь щелкнул ручкой, начиная размашистым почерком что-то писать, — Всех отпустили домой. Полежишь здесь, отдохнешь, наберешься сил за выходные. Я не твой лечащий врач, но обычно таких как ты оставляют на какое-то время здесь. Думаю, Нанаба Германовна больше осведомлена что с этим делать и решит этот вопрос. Итак. Мы чуть отвлеклись, я так и не заполнил твой анамнез до конца. Скажи-ка мне вот еще что… А затем они долго разговаривали. Очень долго. Вопросов было так много, что у Хистории голова пошла кругом. Похоже, что этот врач очень дотошный. На самом деле Райнер не видел в этом ничего такого, он просто задавал вопросы, которые написала ему Нанаба еще незадолго до самого опроса, только вот Рейс наверное об этом лучше не знать. С другой стороны, быть может, в следующий раз Браун не будет так благовеен и жалостлив к уставшим женщинам-акушерам, предлагая свою помощь. Дверь с лязганьем открылась. В палату вошел мужчина. Долговязый, уставший, слегка пошатывающийся, он выглядел небрежно, по крайней мере, не лучше, чем все присутствующие здесь. Пряди темных волос были аккуратно собраны в тугой хвост на затылке, однако короткие колоны все же, выбиваясь, спадали на широкий смуглый лоб. Браун, чуть вздрогнув от неожиданности, оглядел незваного гостя взглядом, смерив сверху вниз. Халат, накинутый на плечи, прикрывал черную толстовку, да и в целом, на первый взгляд, не было в этом мужчине ничего такого, что могло бы так сразу притянуть к себе внимание, разве что яркие красные, на вид увесистые кроссовки на ногах. -Мы еще не закончили, — Райнер не спешит подниматься, — К слову, — встряхнув запястьем, устремил свой усталый взгляд на циферблат наручных часов, — Приемное время уже давно закончилось, могу поинтересоваться с кем честь имею? — взгляд упал на букет в смуглых ладонях, что незнакомец и не спешил демонстрировать как бы пряча тот больше от чужих глаз под полами халата — Муж, — сухо произнес Эрен, покачнувшись. От этих слов у него все внутри сжалось, будто бы противореча собственному естеству. С другой стороны, не соврав он, кто бы его сюда пустил? По документам он ей никто, но парня бы врядли пустили, то дело супруг, к тому же, Йегер очень-очень старался, чтобы его сюда пустили. Кажется, старшие медсестры еще никогда не слышали столько комплиментов в свой адрес, да стоило бы им только руки целовать, дело дошло и до денег, но сжалились и пустили так. Все же женщины так солидарны к чужому горю других женщин, что даже удивительно. Йегер сделал шаг вперед, кинув взгляд на озадаченную Хисторию, что незаметно ухватила хирурга, сидевшего подле нее, за руку, всем своим видом умоляя не уходить, не оставлять ее наедине с Эреном, потому как какой-то животный страх окутал женщину, когда она поглядела на брюнета. Ей казалось, что Эрен убьет ее, если Криста останется с ним наедине. Какое-то тупое ядовитое чувство сковало скулы, не дав разжав челюсти, чтобы выдавить из себя хоть какое-то слово. Она не виновата. Никто от этого не застрахован. В тот вечер женщина ждала его. Ждала, и до глубокой ночи, он пришел чуть позже, где-то за час до всего этого аврала, бинты принес, перекись, йод, мазь, зеленку, три каких-то мази, что всучили в круглосуточной аптеке, как славно, что в тот момент был дома. Трудно представить, что было бы, не будь Йегера рядом? Райнер все понял. Кивнул, сжав чужую ладонь. Он понимал. Понимал, что это тот самый тип, что спускает Хисторию с лестниц и разбивает ей голову. Уйти было бы как минимум некрасиво. Она сейчас такая беззащитная. Было страшно оставлять этих двоих наедине. Если переубивают друг друга благо откачают, но времени для шуток было неподходящее, да и место не то. Эрен касается губами чужого, едва влажного лба, целуя, с шуршанием обертки кладет букет нежных альстромерий на тумбочку рядом. Наблюдая за всей этой картиной сопливой наигранной нежности у Брауна возникла лишь одна мысль « Ребят, можно я уже пойду?» Конечно, он сам буквально навязался быть невольным свидетелем этой интимной обстановки, но Браун хотя бы надеялся, что ему дадут закончить опрос. — Ты как? Ты как? — в голосе у брюнета, еще едва пошатывающегося, слышалось волнение. Кажется, он не врет. Кажется серьезно волнуется за нее. Кажется, не блефует. — Так, стоп. Стоп.- грубо вмешался Браун в разговор, отодвигая Эрена от пациентки, увеличивая расстояние между этими двумя. Хирург понимал, что эта сопливая опера может затянуться очень надолго, а глядеть на Санта-Барбару он и дома может. Уж очень Карина любит этот сериал. Мужчина, если быть честным, тоже глянул пару серий чисто из интереса, однажды растянувшись в один из вечеров перед экраном телевизора. Ссориться с матерью из-за пульта не хотелось. А потом все как по накатанной. Сначала это, затем « Клон», «Дикий ангел». «Великолепный век» тоже интересный, но Райнер на нем засыпает, уж очень много в нем всяких хитросплетений да и сюжетных линий, а еще серии до ужаса длинные, не хватает терпения. — Я оторву этому уроду башку! — послышалось где-то в отделении. И голос, грозный, требовательный, кажется, приближался. — Где эта ебаная мразь?! Дверь с еще большим грохотом отворилась. Браун еще не успел разглядеть источник этого звука, но уже успел подумать о том, что теперь вероятно все отделение будет стоять на ушах! В палату ворвался мужчина. Низкорослый, чуть полноватый, но судя по тому, с какой силой он швырнул букет несчастных альстромерий в Йегера, был нисколько не слаб физически. Эрен, вздрогнув, едва уворачивается от нападения, перепрыгнув через койку. Мать твою! -Папа, не надо! — Хистория в испуге прикладывает ладони к груди  — Папа?! — Райнер едва успевает перевести на вошедшего мужчину взгляд, но кажется, что от незваного гостя ему сейчас тоже достанется! На секунду хирургу показалось, что этот папа хочет придушить Брауна своими собственными руками, уже замахнувшись. Но тот ошибся. С грохотом с Эрена летит увесистая барсетка. — Папа, не надо! — едва успевая пригнуться, вопит Йегер, не успевая стряхнуть с себя лепестки испорченного подарка — Какой я тебе отец, гнида?! Твой отец сейчас в канаве лошадь доедает! — Так, так, хватит! — Райнер наконец подал голос, но кажется, его в этой суматохе никто и слушать не хотел. Вот бы сюда Ханджи, ей бы точно понравилось — Эрен! Папа! Хистория готова была сейчас разорваться меж двух огней. Не знала куда себя деть и вдруг стало страшно. Разве она бы могла позволить кому-то сделать плохо своему благоверному? Даже если бы это был отец. -Так, так, так, — кажется, что шоу продолжалось и даже не думало сбавлять обороты. В палату, со звонким стуком каблуков, вошла высокая женщина. Статная. Отбивая точный стук шпилек подобно армейскому шагу. Она небрежно накинула медицинский халат на руку, не смея надевать его поверх соболиной шубы. Выглядело вызывающе. Ей будто нравилось, что на нее глядят. Разве станет уважающая себя женщина прятать такую красоту под каким-то тряпьем. Кажется, если они знакомы, то делать и ей замечание было бы бесполезно. Брюнетка, устало вскинула взгляд на разгорающуюся борьбу, словно решая, стоит ли это все прекращать или полюбоваться еще, пока в ход не пошли кулаки, однако на Хисторию та даже не взглянула. — Род, успокойся, — хлопнув в ладоши единожды, как бы для успокоения, медленно протянула Альма, прислонившись к спине, устало выдохнув. Видно она не очень старается, да и хочет, чтобы этот бардак прекратился. Женщина, цокнув набойкой каблука, больше не издала не звука, разве что, недовольно цокнула. — Крысеныш бессовестный! Я тебя сгною, вот этими самыми руками! — Господин Рейс, ну не надо! — Эрен держался из последних сил, чтобы не сболтнуть чего лишнего. Было видно, что держался. Видно сторонился чего-то. Обходительный такой… — А ну-ка рты закрыли! — срывая голос, задыхаясь после кашлем, проорал медик, вскочив с койки. Все в секунду заткнулись. * * * — М, ну, — недовольно и очень расстроенно протянул Галлиард, растянувшись на диванчике, закинув ноги за подлокотник, — Я тоже хочу быть Рейсом, — медик, вытянув ладони перед собою, захрустел костяшками — Это еще почему? — усмехнулся Браун, с интересом уставившись на него, открываясь от дисплея мобильного телефона — Ты идиот или притворяешься? — сухо, казалось, еще больше обидевшись, устало произнес Порко, — Они деньги лопатами гребут, вот так жизнь, а? — Ну типо, — кажется, Райнер начинал потихоньку терять терпение, не понимая, к чему ведет мужчина — Райнер, я тоже хочу в вип-палату. Ты слышал ведь, да? Отец оплатил своей дочурке лечение, а Нанаба ходит как ни в себя счастливая, улыбается, что деньги привалили, аж тошно. Говорит, если повезет, быть может, Род и спонсором станет — Кстати о Нанабе, — по слогам протянул хирург, залипнув, не моргая, — Она тебе гостинец передала, — приподнявшись, лениво достает из своей сумки банку кофе, — Любит тебя, негодника. Балует.- с ласкою улыбнулся, — А чем тебе здесь не вип-палата? — шутливо оглянулся вокруг, рассмеявшись, — Даже есть где спать, хочешь, приготовлю тебе кофе в постель, как в лучших домах Парижу?