Все меняется, ничего не стоит на месте.

      В этот солнечный день все пошло не по плану, начиная с отмены урока, что было полной неожиданностью, и заканчивая хорошей погодой. Все это совершенно не вписывалось в планы Ребекки, так как она любила все планировать и надеялась перед уроком ЗОТИ получить хорошие баллы на другом предмете. Однако лишнее время давало ей возможность лучше подготовиться к экзамену, а хорошая погода располагала к тому, чтобы сделать это на крыльце учебного заведения. Поэтому она взяла книгу и решила повторить теорию, в надежде на то, что профессор все же спросит только это, а не вызовет на моменте, когда будет практика.       Как только она появилась на крыльце, Бартемий тут же заметил девушку. Она как обычно сидела в теньке, чтоб солнце лишь немного освещало книгу и при этом не было слишком ярким, иначе оно бы мешало. Возможно, именно поэтому у девушки неестественно бледная кожа, словно солнечный свет обходил ее стороной. А приятный ветерок в этот момент спутывал ее длинные светлые волосы, и, хотя со стороны это выглядело завораживающе, девушке это порядком мешало, так что она собрала свои волосы в простой пучок. Как раз в это время подошел парень. — Привет, — спокойно сказал он, не ожидая, что девушка выронит книгу от неожиданности. — Ой, — испугавшись, сказала она. — Я и не думала, что ко мне кто-то сейчас подойдет, — уже более спокойно говорила девушка, наблюдая за тем, как парень поднимает ее книгу. — Когда многие гуляют или общаются со своими друзьями, ты читаешь книжку по ЗОТИ. Достойное решение, — невозмутимо отвечал парень с еле заметными нотками иронии, после чего подал книгу девушке, предварительно отряхнув ее от земли. — Действительно. Погода прекрасна, друзья общаются, птички поют. Правда мне надо учиться, так что не мог бы ты уйти? — вежливо попросила девушка в надежде на то, что парень уйдет, а не будет убеждать ее в чем-то другом. — Я не могу уйти, когда такая девушка, как ты, мучается с учебником, который вовсе ей не нужен. Тем более все мы знаем, что теорию ты знаешь лучше всех, а что касается практики — там нужно иначе, ты этого не найдешь в учебниках, — увлеченно начал говорить парень, как вдруг заметил, что к ним подошел еще один человек.       Это была темноволосая девушка, ничем не примечательная. Она не была чьей-то знакомой и уж тем более подругой. — Так, кто же тут у нас? Лучшая в теории девочка факультета, но в практике — чистая посредственность, — с легким пренебрежением сказала Трикси, пытаясь вызвать отрицательные эмоции девушки. — А ты, как я вижу, чистый гений в практике? Не устанешь палить своим Аква Эрукто по всем подряд? — уверенно спросила Ребекка, наблюдая, как на пару секунд задумалась её собеседница. — Я хотя бы смогу всю свою практику осуществить в жизни, а теория без практики никому не нужна, — так же нагло продолжала Трикси, думая, что этот раунд за ней. — Только иногда неправильное заклинание может поставить твою жизнь в еще большую опасность, чем в случае, если не сделать ничего, — твердо и невозмутимо отвечала девушка, давая понять, что ее не получилось как-либо задеть.       Несмотря на то, что Ребекку начинали переполнять негативные эмоции, она просто ушла, так и не выплеснув их на девушку, стоящую рядом. К тому же она совершенно не понимала, как такой прекрасный человек как Бартемий водится с ней без умений и таланта. — Как всегда Ребекка на коне. Хорошо держишься, помощи ни у кого не просишь. Видимо, есть вещи, которые в тебе никогда не поменяются, — спокойно сказал парень, после чего ребята попрощались, и он отправился дальше к своим друзьям, чтобы не отвлекать девушку.       Два часа прошли незаметно, и вот наступил урок, на котором все было как обычно — блистательный ответ и довольно слабое исполнение заклинания, о котором она могла рассказать не хуже учителя.       Так прошло еще несколько недель. Ее подруги с Когтеврана уже применяли это заклинание, но почему у них получалось, объяснить они не могли. Скорее всего, они делали это машинально. Однако она точно знала, кто мог ей помочь — ее друг со Слизерина. Он и сам предлагал свою помощь, поэтому после очередного обеда она решила подойти к нему. — На сегодня у меня планы с друзьями, но я думаю, они не будут против тебя видеть, ты даже сможешь нам помочь, — сдержанно сказал Барти, после чего взял девушку за руку, и они отправились на поляну, где уже были Северус и Лили. — А я точно не помешаю вам? — немного неуверенно спросила девушка, наблюдая за реакцией вокруг. Но помешать никому она не могла, тем более все знали, какие чувства к ней испытывал Барти. Цель их встречи была похожей — Лили обратилась за той же помощью. — А ты ей сказал, почему у вас так хорошо получается? — с любопытством спросила Лили у Барти, чтобы как-то разрядить обстановку. — Нет еще… Эмоции. Вот ключ к победе. Поэтому, когда Трикси сказала, что ты не смогла бы применить правильный прием, она ошибалась. Страх — довольно сильная эмоция, и если бы она привела тебя к желанию защищаться, а не замереть на месте, то выиграла бы ты, — воодушевленно начал говорить парень. — И так как на уроке ты не испытываешь стресс и не представляешь, что это может нести опасность, внутренней энергии не хватает. Чтоб хорошо тренироваться, нужно иметь хорошее воображение или прожить ситуацию, в которой были сильно выражены положительные или отрицательные эмоции, — добавил Снейп.       Потом они тренировались, выбрав для этого пару легких упражнений. Было видно, что Лили это делает не в первый раз, так как получалось у нее уже хорошо. К тому же она вспоминала о своем прогрессе на уроке. Но ей для этого нужно было больше времени.       Так и начались более частые встречи. Они стали потихоньку узнавать друг друга. И если сначала ей было некомфортно, когда она была с Бартемием, то потом они больше занимались вдвоем. Когда она уже справлялась без его помощи и их встречи стали довольно доверительными, он захотел узнать о том, какая эмоция движет ей. — Могу ли я теперь узнать, какая отрицательная эмоция тебе преследует? — искренне поинтересовался Барти. —Ну, смотря на мои, так сказать, симптомы, могу сказать, что это чувство… незавершенности что ли? Я имею ввиду то, что моё нутро словно говорит мне: «Давай, будь лучшей, ты должна оправдать своё имя и фамилию!». Мои родители вроде должны радоваться, но они почему-то всегда недовольны. Возможно, из-за чрезмерной любви к книгам. Но я не люблю компании людей и… просто предпочитаю читать. Знаешь, книги могут предать лишь своей глупой концовкой или что-то вроде этого, а вот люди могут и пнуть, и оскорбить до души… А когда я получила письмо, то пищала как сумасшедшая. Думала, что теперь все наладится, буду учиться и всё. Только это.. К сожалению, это не так. Теперь я попала на Когтевран и снова должна быть лучшей. Ведь Когтевран только для умных и гениев. Так что… я должна такой быть. Конечно это немного глупая причина, но кажется, что это эмоция — нежелание быть номером один. Я просто… устала… — сдержанно говорила Ребекка, но при этом иногда эмоции брали верх, и, казалось, она переживала их сейчас. Барти решил обнять девушку. — Твои родители — идиоты. Просто… Ну, представь, есть какая-нибудь лампа. А некоторые люди хотят, чтобы она светилась все ярче и ярче. А лампа накаливается и может попросту треснуть, и больше уже не будет светить. Если бы они ставили здоровую планку, то это ещё можно было бы понять. Но ты не обязана это делать. И про ту эмоцию… Я думаю, что тебе надо запомнить свой опыт. Каждая твоя секунда может пойти тебе в плюс в будущем. Тебе не надо заставлять себя причинять вред себе же, но… просто не забывай… — взволнованно сказал парень. Еще пару минут они посидели в тишине, а после разошлись. Когда обучение закончилось, и со стенами школы Ребекку больше ничего не связывало, она все еще продолжала общаться с Барти. У них даже выстроились отношения. Ее новой лучшей подругой стала Беллатриса, хотя даже в школьное время такого не было, и она больше общалась с Лили или же с ее подругами с факультета. Но дружба с девочками быстро закончилась, когда их перестала связывать учеба, а ее новые друзья со Слизерина только ускорили этот процесс. Лили же со временем начала отдаляться от них и чувствовать себя неуютно, особенно рядом с семьями Малфой и Блэк. В скором времени они потеряли все, и, казалось, что кроме Снейпа никто и не расстроился. А спустя пару месяцев наступил переломный момент — она узнала, что все ее друзья решили присоединиться к могущественному магу с весьма сомнительным планом. Но отговорить их не успела. Когда это дошло до нее, оставалось выбирать — пойти против них или сражаться с ними. Она, конечно же, выбрала второе. В боевых действиях девушка практически не участвовала, на битве она была лишь раз за все оставшееся время. Она была занята воспитанием своего ребенка и ребенка, что она согласилась воспитывать. Но эта битва могла стать причиной очень плачевных событий — отправки в Азкабан из-за применения непростительного заклинания «Круцио». И хотя для пожирателей смерти оно мало чем отличалось от обычного заклинания из школ, министерство магии такого не одобряло, так что спасение Беллатрисы от удара маглорожденного волшебника могло ей дорого выйти. Однако война подходила к концу. Период разбирательства затянулся. А за это время на свет появился третий ребенок, и судьба этой девочки встала под вопрос, как и той, что нашли в доме семьи Крауч. Но так как у нее был оправдательный приговор, и нигде не было официально подтверждено то, что она была явным сторонником чистоты крови, то она смогла забрать на воспитание ребенка Беллатрисы. Семья Малфой же проиграла этот суд, потому что их оправдательный приговор занял больше времени. О той девушке, что не смогли определить сначала, спросили у оставшихся в живых родителей противоположной стороны, не исключая того факта, что она была похищена с целью воздействия. Но поиски дали отрицательный результат — никто не признал ребенка. Однако личность установить было нужно, даже была попытка допроса людей, находившихся рядом. Но все отвечали как один: «Она оказалась на пороге, и добрая душа Ребекки оставила его. Мы же позволили ей это сделать и с тех пор считали, что перед нами полукровка». Во время разбирательства ребенка доверили Снейпу, о котором он заботился, как о своем. Но девочка подрастала, а он понимал, что ей необходима мать. Поэтому Северус выступил на очередном заседании в пользу Ребекки со словами: «Я буду навещать ребенка, когда у меня будет на это время, и, если замечу, что психика ее страдает, я заберу ее, так как психическое здоровье важнее материнской любви».