Слишком близко

Зелье в небольшом котелке варилось, источая отвратительные пары, но чёрному магу всё было нипочём; у него, привыкшего ко всякой магической и не очень дряни, даже эта смертоносная смесь вызывала лишь усмешку. Рядом крутился верный помощник и советник, время от времени ложась скользким телом на шею хозяина. — Этот яд точно убьёт Аладдина? — прохрипел угорь, зависнув рядом с правой рукой мага. — Точно, — коварно улыбнувшись, ответил Мозенрат. — Тут такой состав, что противоядия нет и не предвидится в ближайшие пару тысячелетий. На его белом лице заиграла злая улыбка. Иногда собственная бледность удивляла его самого, но чаще восхищала. Эта черта, бывшая столь особенной среди пылающих под раскалённым солнцем песков, намекала всем обратившим на неё внимание на близость мага смерти. Не обращать внимания было невозможно. «Только для меня, в отличие от Аладдина, смерть союзник!» — он уже предчувствовал вкус победы — едва ощутимая сладость золотой пылью осела на языке и на губах. — Как же долго я ждал этого часа! — с наслаждением подумал маг. Ощущение близкого триумфа вызывало сладостную дрожь в тонком и физически слабом теле. Он не помнил, когда радовался так в последний раз; скорее всего, не позже, чем в раннем детстве. — Не торопись, хозяин! — верный угорь снова шипел над ухом, намекая на то, что проделанная работа — только половина всего дела. И Мозенрат был с ним согласен. — Ты прав. Дело остаётся за малым: подмешать это варево Аладдину… Он ясно представил, как герой обнаруживает в своих покоях небольшое съедобное подношение; впрочем, он может поделиться с друзьями и тогда мощь яда заметно поуменьшится… «Надо искать другой выход,» — подумал некромант, не переставая помешивать содержимое котелка. Перед его глазами возникла другая картина: Аладдин сидит на обеде или ужине в окружении своих друзей, но заветное зелье плещется только в его бокале… «Нет, это плохой вариант! Любой может выпить из его кубка или перепутать их… Надо искать дальше…» Мозенрат уже хотел спросить, что думает его верная рыбка, но до Ксерксиса очередь не дошла: мага внезапно осенило; он придумал, как сделать так, чтобы отравленное пойло досталось точно его заклятому врагу. Более того, он сам сможет понаблюдать за тем, как герой делает свой последний вдох и как стекленеют его глаза. — Тащи бумагу! — приказал он угрю. «Надо бы привести себя в порядок: в такую минуту я должен быть при параде!» — решение пришло последним, когда основная часть подготовки уже была выполнена. *** — Что-то я тебе не верю, — Аладдин прищурился, — это совсем на тебя не похоже. Они сидели в какой-то забегаловке, находящейся в подвале. Было довольно мрачно за счёт отсутствия окон и истрепавшихся в лохмотья покрывал — так хозяева устроили в и без того мелком помещении несколько закутков. В одном из них и сидели герой и маг. — Это — это что? — некромант высокомерно поднял чёрную бровь. — Харчевня в тёмном подвале, где в основном обитают разбойники и прочий сброд? Ты серьёзно ждал, что я позову тебя гулять по цветущему саду? Аладдин сделал вид, что не заметил издёвки в тоне, которым колдун выдал ему эту тираду. — Я про саму встречу, — пояснил он. — Здесь что-то нечисто… Мозенрат рассмеялся и замотал головой, при этом движении из-под чалмы выбилась прядь смоляных волос. — Ты мне не доверяешь? — наконец спросил он, но сразу уловил настороженный взгляд героя, подтверждающий его опасения. — Глупый вопрос… — Вдруг ты собираешься меня отравить? — герой подозрительно, зажмурив один глаз, всмотрелся в вино, которым угощал некромант. — Ты думаешь, я не нашёл бы способа убить тебя изощрённее? — он рассмеялся. — Даже немного обидно… «Чёртов мальчишка! — маг большим усилием скрывал шипение, которое так и рвалось из его уст, — да! Ты всё правильно понял! Да! Пей уже!..» Внешне Мозенрат безобидно улыбался, наблюдая, как его заклятый враг крутит в руках деревянный стакан; один раз даже удосужился понюхать содержимое. «Это надо не нюхать, а пить! — внутренне возмущался молодой злодей. — Пить, Аладдин. Ртом!..» — Ну и вонь! — в голосе слышалось искренне изумление. — Другого не подают! Увы! — широкая улыбка, скрывающая предвкушаемый триумф. «Ещё несколько мгновений и свершится! — маг ощущал приятный холодок. Предстоящее казалось чем-то волшебным и сказочным — он ещё никогда не убивал Аладдина; а теперь эта давняя мечта воплощалась в реальность. Всего один глоток и…» — Ну же! — подбодрил некромант; ему надоело смотреть, как это отребье осматривает стакан со всех сторон, словно ищет писанное подтверждение своих опасений. — Или ты не хочешь пить со мной? — Ты так и не сказал, зачем позвал меня, — напомнил герой. «И правда! — спохватился колдун. — Слишком мы… неблизки для обычной попойки. Как я мог забыть повод?!» — Ах точно! — он демонстративно дотронулся ладонью до лба, — я сказал тебе, что устал враждовать, но совсем забыл предложить тебе дружбу, — белые зубы остро блеснули, — правда, Аладдин, сколько можно вражды?.. Неужели мы до старости будем бегать друг за другом в напрасной попытке уничтожить соперника? «Конечно же, нет, — мысленно продолжил маг, не переставая улыбаться, — я попросту не доживу до старости — слишком много жизни забирает перчатка — но ты… Тебя я пропущу вперёд…» — Значит, мир? — Аладдин всё ещё с опаской протянул ему руку. Он не был до конца уверен, что это не очередная ловушка, но хотелось верить. Если бы Мозенрат ему протянул руку, он бы ни за что её не пожал — у колдуна за этим жестом всегда следовала какая-нибудь гадость, вроде обмена душами. Но теперь он первым протянул руку. «Посмотрим, доверяешь ли ты мне,» — ехидно думал герой. Протянутая рука застыла в воздухе. «Пожать… ему… руку?» — князь Чёрных песков был поражён таким жестом; настолько, что забыл скрыть свои эмоции. «Давай, Мозенрат. Что же ты? Или это очередная ловушка?» — всё это повелитель мамелюков прочёл в одном только взгляде. «Да кто ты такой, чтобы,» — тут же взъелся он и, растягивая губы в злой улыбке, всё же протянул руку. На Аладдина, как ни странно, этот жест подействовал успокаивающе: с лица пропала настороженность и все его жесты говорили о том, что он совершенно расслаблен. На Мозенрата рукопожатие произвело противоположный эффект. Маг никогда не жал никому руку просто так — только в ритуальных целях; и теперь это простое человеческое касание… На него словно вылили ведро ледяной воды. «Проклятый мальчишка,» — изумлённо думал он, стараясь тайком рассмотреть свою руку. До этого он словно не помнил, что под перчаткой была его рука. Когда-то живая… Неуместным миражом перед глазами встало воспоминание о том, как наглый мальчишка как-то позволил себе отвратительную дикость и сорвал с него перчатку, явив всему миру в лице своих друзей, себя и, как ни странно, самого Мозенрата, голые кости. Колдуну ещё тогда этот поступок показался непозволительным унижением: настолько обнажённым он даже сам себя не видел, а тут какой-то базарный вор посмел его раздеть. Таким беззащитным, как в тот момент, он почти никогда себя не чувствовал. «Наслаждайся, герой, — язвительно подумал повелитель песков, — таким воспоминанием не каждый может похвастаться…» За соседним столиком мелькнула смутно знакомая морда. Мальчишка, судя по реакции, тоже заметил старого знакомца. — Это же Абис Мал! — трудно было представить, чего в его голосе было больше — удивления или радости, — ух, как мы его в последнюю встречу!.. Аладдин сообщил это таким доверительным тоном, что некромант на несколько мгновений впал в ступор. «Неужели подружиться с ним было так легко?» Свои слова герой сопроводил широким взмахом руки справа-налево. Этот жест, как ни прискорбно, снова поднял в колдуне осадок воспоминаний: сколько раз он видел перед собой сильные загорелые руки героя? А когда они катались по полу в очередной драке? Никто никогда не позволял себе так обращаться с чёрным магом. Так неуважительно, так близко… «Близко,» — Мозенрат задумался. Перед его глазами возникла картинка: он лежит на полу, а герой, оседлав его, сидит сверху. Маг не помнил, просто они дрались или мальчишка хотел что-то отнять, да и не имело это значения. Князь Чёрных песков внезапно подумал… «А что, если повторить то же самое, но… по-другому?» — идея интриговала. Было непонятно, «по-другому» — это как? Они ведь никогда не… Мысль об отравлении заклятого врага тут же поблекла и потеряла свою привлекательность. Колдуну вдруг показалось, что если сейчас этот недопринц отравится, то этим испортит много планов ему самому; планов, до конца не придуманных. — Ну, за наш мир, друг! — Аладдин поднял стакан вверх и этим же движением поднёс бы его к губам и отпил, если бы… Мозенрат мгновенно оказался рядом. Он отвёл руку героя, вывернув её так, что вино пролилось на пол. Ужас в глазах врага на миг развеселил колдуна. — Мы никогда не будем друзьями, Аладдин! — маг буквально выплюнул эти слова в лицо герою, склонившись над ним. И было неясно, шипение исходило из уст князя или это яд прожигал тряпки, выполнявшие на полу роль ковра. — Никогда!.. Слышишь?.. Мозенрат с ненавистью отбросил загорелую руку и пошёл прочь. Он знал, что никто не бросится за ним вслед — слишком непонятными были его действия, настолько, что желания узнать их значение должно быть очень мало. Если оно вообще есть. Аладдин сидел, словно статуя: до него не доходило, что произошло сейчас. А произошло ироничное: заклятый враг спас будущего принца от смерти. Зачем? Над этим вопросом и сам Мозенрат ломал голову в последствии. Единственный верный ответ колдун отвергал как мог. Потому что «во имя любви» звучит отвратительно неправдоподобно. Тем более, по отношению к заклятому врагу.