Какими мы были раньше

Сидя на дереве и прячась от редко проходящих мимо людей, как он полюбил после становления шики, Юки пытался понять, хочет ли видеть Тору. В последнюю встречу лучший друг его убил. Той ночью Нацуно лежал, уже не в силах даже повернуться. Перед глазами плыло и, в целом, сознание пребывало в каком-то странном, изменённом состоянии. Может, оно и к лучшему, что постепенное выкачивание крови оказывало подобный эффект. Время то ощущалось бесконечной патокой, всё тянущейся и тянущейся, то вдруг резко перематывалось вперёд. Юки уже вчера решил, что просто пустит всё на самотёк. Он честно пытался выжить - хотя до этого и не всегда вёл себя полностью адекватно, всё-таки Муто для него определённая слабость. Окиагари молодцы, их расчёт на то, что Тору будет легче убить Юки, нежели остальным вампирам, оправдался. Сейчас осталась лишь одна трапеза. Нацуно ждал. Раз уж остаться живым ему не удастся, пусть хоть конец наступит быстрее. Если он восстанет, придётся изо всех сил постараться, чтобы не поддаться изменившейся природе и не пополнить ряды существ, которых парень возненавидел. По словам Тору, противиться жажде практически невозможно, но Юки обещает себе сделать всё возможное. И всё-таки немного боится. Смерти тоже, конечно. Но гораздо сильнее, что восстанет и не сможет удержаться. Перестанет быть собой, превратившись в чудовище. Но в данный момент на дальнейшее развитие событий Юки повлиять никак не может, так что остаётся только ждать. Ему кажется или сегодня блондин задерживается? Давно стемнело, а шики не видно. Обычно он приходил чуть ли не сразу после заката. Специально медлит? Наверное, ему тоже страшно от понимания, что сегодня произойдёт. Наконец появилось ощущение чужого присутствия. - Заходи уже быстрее, пока отец снова не вернулся меня проверить - тихо произнёс хозяин комнаты пересохшими губами. В приоткрытом окне показался Муто, не поднимавший глаз. Весь его облик говорил о надломленности. Юки с трудом скосил глаза, чтобы посмотреть на ночного гостя, но долго в таком положении пробыть не мог. - Подойдёшь? Я хочу посмотреть на тебя. Окончание "в последний раз" повисло в воздухе не произнесенным, но осознаваемым обоими. Вскоре шики наклонился над своей жертвой, не стремясь, однако, вонзить клыки в шею. Учитывая, как тяжело ему было удержаться, наверное, парень прилагал неописуемые усилия воли. Видя это, Юки несколько смягчился и слабо улыбнулся, позвав друга тем ласковым тоном, каким обращался иногда раньше, до этого проклятого лета. В отныне чёрных с красными прожилками глазах без труда читалась боль. И вина, перемешанная со стыдом. Что ж, пусть Муто не сумел преодолеть жажду крови и убивал жителей Сотобы, дабы продлить собственное существование, он хотя бы не упивался происходящим. Очевидно, в нём осталось что-то человеческое. Что-то от того, кого Юки любил. Нежить, которой стал Тору, Нацуно любить и принимать на все сто не мог. Не мог смириться с тем, что убийства считаются чем-то нормальным, частью обыденности. Половина Тору, представляющая собой нечто тёмное и противоестественное, которая пила кровь Юки и постепенно забирала жизнь, была последнему глубоко отвратительна. Но другая половина по-прежнему вызывала уважение и нежные чувства. Как уложить в себе равноценные любовь и ненависть Юки не знал. Так что в каком-то смысле было даже хорошо, что он умирает. Больше не придётся метаться между противоречивыми желаниями при встрече с восставшим другом. А если Юки и сам оживёт, то на первый план выйдут переживания иного толка. - Я люблю тебя - уронил Тору, плача. - Знаю. Я тоже люблю тебя прежнего - Нацуно хотелось поднять руку и погладить бледное лицо наверху, но сил не хватало. - Прости, прости меня - слёзы полились ещё сильнее. - Всё хорошо. Давай покончим с этим. Чувствуя лёгкий укол боли в шее, ставший привычным за последние несколько дней, Юки ощущал почти умиротворение. По крайней мере, свои последние дни он провёл с Тору. От мысли, что на месте блондина могла быть Мэгуми или синеволосый вампир, внутри пробегала волна брезгливости. Так что сложилось не так уж плохо по сравнению с альтернативами. Хорошо это или плохо, но Нацуно восстал. Ему, как минимум, повезло оказаться оборотнем. По словам Тацуми, оборотней среди шики было крайне мало, и Киришики не знали, почему некоторые ими становятся. Как, впрочем, и почему восстают далеко не все жертвы. Благодаря подобному "подарку судьбы", Нацуно проще контролировать свой голод, и есть возможность перемещаться днём, что очень на руку его планам. Парень уже поговорил с доктором Одзаки, договорившись о неком сотрудничестве. О том, что он ожил, верхушка окиагари знала, но простые вампиры вряд ли в курсе. Иначе по ночам его дом непременно начала бы осаждать та сука с розовыми волосами. Насчёт того, пришёл бы Муто или нет, Юки не уверен. Но рано или поздно остальные шики всё равно узнают о его жизни после смерти, это лишь вопрос времени. Он мог бы выследить блондина. Но зачем? Говорить им больше не о чем. Просто увидеть парня, безусловно, хочется. Но ненавистные чёрные глаза, мертвенно бледная кожа и едва заметные клыки испортят всё впечатление от встречи. Нет уж, лучше Юки встретится с любимым в воспоминаниях. Там Муто именно такой, каким и должен был оставаться. Весёлый, солнечный, живой. Как при их первой встрече. Забавно, какой бы колючкой Юки ни был после переезда в Сотобу, Тору почему-то не стал одним из тех, кто после знакомства начал игнорировать, пытаться задеть или сплетничать о странном высокомерном мальчишке, чьи родители даже не женаты. Всё дело в том, что Муто очень добрый. Душа компании, к которому искренне привязывается даже падаль вроде Масао Мурасаки. Тору обезоружил Нацуно своим безграничным дружелюбием, готовностью бескорыстно придти на помощь с велосипедом, упёртой наглостью, с которой звал по имени, игнорируя раздраженные просьбы так не делать. Юки был убеждён, что ему не нужны друзья в Сотобе, но Тору стал исключением. Ненавязчиво блондин перетёк в список важных для Юки людей. А потом пошёл дальше, захапав помимо звания единственного настоящего друга ещё и позицию первой серьёзной влюблённости. Когда Нацуно начал осознавать, что вляпался, он не представлял, как быть дальше. Отдаляться от Муто не хотелось, потому что к его тёплой компании, как и ко всему хорошему, привыклось быстро. Но и оставлять всё как есть казалось Юки проигрышным путём. Он стал часто ловить себя на том, что не слушает, о чём говорит друг, заворожённо наблюдая за движениями губ или тем, как смотрится лицо блондина при том или ином освещении. Возросло желание прикасаться, пусть даже мимолётно, как бы случайно. Но до своей неожиданной влюблённости Юки особой тактильности не проявлял, потому не мог придумать, под каким же предлогом протянуть руку и прикоснуться. Зато Тору никогда не скупился на объятия по поводу и без. Так что Нацуно ограничился тем, что стал не так активно отпихивать друга, когда тот начинал лезть. Признаваться в план не входило. По Сотобе гуляли слухи, что Муто в непонятных взаимоотношениях с местной медсестрой - Рицуко. Насколько знал Юки со слов Тору, они хорошо общались, и Рицуко действительно нравилась блондину, но никуда дальше дружбы дело не зашло. Но кто сказал, что не зайдёт когда-нибудь потом? Да даже если и нет, скорее всего, Тору видит в нём лишь друга. Признание в неловких, неудобных чувствах могло стать трещиной в их наладившихся отношениях, которая впоследствии превратится в огромную пропасть. Терять Муто Юки не желал. Пусть его порывам не суждено исполниться полностью, дружба с Тору не менее ценна. Нужно постараться сохранить хотя бы её - так мыслил парень до одного памятного вечера. Они вдвоём выбрались в одно из местечек в лесу на горе, откуда открывались виды, достойные фотоаппарата. Отмечали день рождения блондина. Имея при себе немалое количество алкоголя, добытого не без помощи Рицуко, попросившей их ни при каких обстоятельствах не лезть близко к обрывам в состоянии опьянения. А лучше вообще не лезть. И вот, когда бутылки опустели, они лежали на продумано захваченном пледе и болтали о какой-то ерунде заплетающимися языками. Когда Тору обнял его, Юки удивился длительности объятия, но отстраняться, естественно, не стал. Решил, что пьяным людям часто хочется нарушить чужое личное пространство, а Муто и трезвый страдал подобной склонностью. Но когда небо закрыл тёмный силует блондина, и его губы нашли Юкины, объяснять происходящее той же причиной стало сложнее. Ну, то есть, не мог же Тору насколько напиться. Или мог? Может, он думает, что сейчас с Рицуко? Или что спит и видит её там? Быть заменой не хотелось. Но Нацуно подозревал, что если прервёт друга и напомнит ему о реальности, волшебный момент кончится, а они окажутся в жутко неловкой ситуации. Пьяный мозг подначивал наслаждаться тем, что дают и не кривить рот. В конце концов, возможно, наутро Тору о данном инциденте не вспомнит или постесняется уточнить. А сейчас можно безнаказанно заниматься тем, о чём Юки грезил последние несколько месяцев. Целоваться с Муто - ахуенно. Координация его движений немного страдает, ну так и Нацуно от него не слишком отличается. У Юки это первый подростковый поцелуй (детские эксперименты не в счёт, он тогда больше баловался), так что парень без понятия, насколько хороши или скорее плохи его или Тору навыки в этом. Но блондина, кажется, вообще ничего не смущает, потому что отрывается он от чужого рта редко и ненадолго, только чтобы сделать несколько судорожных вдохов и нырнуть обратно - в манящую глубину. Юки не отстаёт, превращая их поцелуй во что-то всё более извращённое и скользкое. Алкоголь в крови и то, насколько Муто идёт навстречу, срывает крышу, и Нацуно смелеет. Прикусывает чужие губы, зализывает места укусов, скользит вглубь рта блондина, заводит неистовый танец с его языком. Сердце отбивает бешеный ритм, но Юки сейчас на всё восхитительно похуй. На всё, кроме Тору. Он не стесняется забраться руками под футболку последнего. Поражается мягкости кожи, пока играючи и, едва касаясь подушечками пальцев, на пробу ведёт по бокам, спине, оглаживает выступающие тазовые кости. Муто слегка вздрагивает, и Юки торопится повторить свои действия, проверяя, реакция друга вызвана ими или тот, например, замёрз. Нет, всё-таки дело в не холоде. Муто зарывается пальцами в волосы Нацуно, наверняка превращая их в гнездо. Но ощущения от то слабеющей, то усиливающейся хватки настолько приятны, что Юки готов простить блондину какие угодно последствия. На какое-то время парень выпадает из реальности, отдавая своё сознание целиком на волю проснувшейся похоти. Потом осознаёт, что Тору лежит на нём, тесно прижимаясь и недвусмысленно трётся пазом о пах - всё также в одежде. Юки обнимает Муто, притягивая к себе ещё ближе, в иррациональном желании слиться с другом в одно существо, немного разводит ноги, подпуская блондина, и пытается найти такое положение, чтобы контакт получился наиболее полным. На помощь приходит Тору, без слов пропихивая свои руки под задницу Нацуно и слегка приподнимая её. Тут же наваливается своим пахом и Юки становится совсем хорошо. Теперь ощущения ещё ярче, хотя ткань джинсов и не слишком бережно проезжается по чувствительной головке даже через трусы. Но на мелкие неудобства можно забить, учитывая, что разрядка близко. Краем сознания Юки понимает, что утром им будет тяжело вернуться домой и скрыть говорящие пятна на одежде. А ещё они станут доказательством для Тору, что то, что случилось, ему не привиделось и не приснилось, а, значит, Юки в случае чего не сумеет прикинуться дурачком. Но сознание затапливает вспышка удовольствия, сперма течёт, постепенно пропитывая ткань, и Нацуно остаётся лишь смириться с тем, что ждёт его дальше. В любом случае, сейчас он думает, что ни за что бы не променял нынешнюю ночь на обычную пьянку. Несколько минут блондин по-прежнему придавливает Юки к земле, обессиленно дыша. Нацуно тихо радуется про себя, что не только ему было крышесносно. Затем Тору укладывается рядом на пледе, вновь обнимает Юки, кое-как укрыв их собственной курткой и вскоре засыпает. А вот Нацуно не спится. Сначала ему требуется время, чтобы расслабиться и привыкнуть к мысли, что как минимум до утра он может находиться в уютном коконе тёплых рук. Потом глазам открывается безумно красивое небо, покрытое россыпями звёзд. В какой-то момент парень проваливается в сон. Утром между друзьями случается несколько неловкий разговор, в ходе которого выясняется, что на месте Юки Муто не представлял ни Рицуко, ни кого-либо ещё. Тору неуверенно предлагает попробовать заняться сексом не под градусом, чтобы посмотреть, сколько в ночном происшествии влияния алкоголя, а сколько - чего-то другого. Юки решает, что терять ему особо нечего, раз они уже так далеко зашли. И он знает, что точно пожалеет, если откажется. Единственное условие Нацуно - они пробуют один раз, и если без алкоголя дело не идёт, то оба забывают о произошедшем и возвращаются к обычной дружбе без всяких неловкостей. Муто безропотно соглашается. Не откладывая в долгий ящик, блондин тянется за поцелуем. - Что, прям сейчас? - Оторопело спрашивает Юки, не поспевающий за развитием событий. - А почему нет? - Невозмутимо парирует Тору, - Ты не хочешь? - Не то чтобы не хочу...- посмотрев в ожидающие глаза напротив, Нацуно пожимает плечами и решает перехватить инициативу. Без алкоголя ощущения чётче и в чём-то ярче. Но без него нет эйфории и ощущения вседозволенности, поэтому Юки тяжело справиться со скованностью, пробирающейся в его поведение. Страшно. Страшно, что Муто сейчас отстранится, посмотрит слегка извиняющимся взглядом и скажет, что эксперимент не удался. Тревога не даёт нормально сосредоточиться на поцелуе, и сейчас Юки, пожалуй, происходящим вовсе не наслаждается. Это тяжело, когда в голове так много мыслей. Вопреки опасениям, друг прерывать поцелуй не спешит. Вместо этого Тору лёгкими движениями начинает гладить лицо Юки, захватывает уши, переходит на шею. Параллельно он вдумчиво, не торопясь, изучает чужой рот языком. Это не та сметающая с ног страсть, что полыхала между ними вчера. Сейчас это ближе к нежности и бережности. Юки немного отпускают собственные переживания. Не до конца, но достаточно, чтобы перестать изображать бревно и начать отвечать. - Ну вот - удовлетворённо заключил Муто, отодвигаясь спустя несколько минут, - По крайней мере, я уверен, что мне нравится с тобой целоваться. Скорее всего и остальное тоже понравится. - Какой ты самоуверенный - закатил глаза Юки, - А моё мнение тебя вообще не интересует? - Почему же - усмехнулся блондин, - Очень даже интересует. Просто решил сразу обозначить свою позицию. А какова твоя? - Да понравилось мне, понравилось. И что теперь? Тогда они сошлись на том, что остаются друзьями, просто теперь помимо прочего можно заниматься сексом. Предложение исходило от Тору, а Нацуно, слишком боящийся испортить то, что у них уже было, просто согласился. Спустя несколько месяцев, на протяжении которых сексуальных взаимодействий случилось значительно больше, чем Юки ожидал, они начали встречаться "официально". Опять-таки, Муто сам поднял эту тему, признавшись, что теперь не может воспринимать Нацуно только как друга, пусть даже и с привилегиями. Не повернись история так, скорее всего, Юки бы не решился попробовать изменить формат их отношений. Так что ему сказочно повезло. Появились даже смутные планы на совместное будущее. За исключением блондина все и всё в деревне Юки бесило, так что он намеревался свалить из Сотобы при первой же возможности. Когда он не слишком уверенно спросил, не хочет ли Муто поехать с ним, парень ответил, что над таким серьёзным вопросом нужно подумать. Нацуно принял ответ за завуалированное "нет" и больше эту тему не поднимал. А потом, спустя пару недель Тору огорошил его тем, что не против поехать. Посмотрит на жизнь в большом городе и там ясно станет. Очевидно, что Муто не пообещал остаться со своим парнем во что бы то ни стало - наоборот, он оставил себе лазейку. "Посмотрим", "ясно станет". Наверняка если ему что-то не понравится, он вернётся в родное болото. С одной стороны Юки обрадовался подобному повороту. С другой - Нацуно раздражало ощущение, что ему их связь важнее, чем Тору. Периодически начинала глодать тревога, что блондин может абсолютно в любой момент с ним порвать, потому что ему надоест или по какой-нибудь другой причине. Как-то он даже поделился своими опасениями с любовником, потому что держать эти депрессивные размышления внутри и проживать в одиночку больше не было сил. Тору внимательно выслушал - он вообще отличный собеседник в этом плане - затем обнял Юки покрепче и сказал, что понимает. Иногда и ему приходят в голову варианты плохого развития событий. И он тоже временами думает, что влюблён сильнее. - Наверное - заключает он, - Дело в том, что мы по-разному проявляем чувства. А ещё недостаточно часто их обсуждаем, отчего появляется место для неопределённости и додумывания за другую сторону. Помолчав, продолжил: - Касательно твоих страхов о моём внезапном уходе - вряд ли это случится совсем спонтанно. Ты для меня не прихоть и не простое развлечение, понимаешь? Если мы расстанемся, то, я думаю, причины будут серьёзными и не сразу встанут ребром. Конечно, всякое может случиться, но если мы будем обсуждать возникающие проблемы, а не замалчивать их - полагаю, отношения продлятся дольше. Нацуно, ты мне правда очень и очень нравишься, и я хочу быть с тобой. Но одновременно, если у нас что-то разладится настолько, что с этим ничего нельзя будет сделать - да, я уйду. Потому что считаю, что отношения должны приносить больше пользы, чем вреда. Наверное, тебе будет больно это слышать, но я собираюсь быть честным с тобой. Я в принципе не особо верю в романтические отношения на срок больше лет десяти в лучшем случае. Я имею ввиду случаи, когда люди по-прежнему любят друг друга, хотят быть вместе и при этом не отдают в жертву совместной жизни какие-то важные части себя. Я веду к тому, что вероятность того, что мы когда-нибудь расстанемся, велика. И неизвестно, когда это произойдёт. Но такая предопределённость не уменьшает важности настоящего момента - когда мы влюблены. Я хочу быть с тобой так долго, как получится, не предавая самого себя. - Как много информации - пробурчал Нацуно, - Теперь время на раздумья нужно мне. Не то, чтобы парень не видел ноток здравого смысла в словах блондина. Наоборот. Но внутри поднималась волна противоречия, говорящая, что это слишком деловой подход к любви. Стоит ли что-то строить, если один из участников заранее уверен, что это не навсегда? Не то, чтобы Юки чувствовал в себе способность отказаться от отношений с другом по этой причине. Как ни странно, разговор помог. Теперь Нацуно мысленно решал другие дилеммы, но, по крайней мере, перестал так загоняться по поводу возможного внезапного расставания. Он поверил, что Тору не станет рвать с ним, не попытавшись предварительно поговорить и найти компромисс. И когда всё более-менее наладилось, в Сотобу прибыли Киришики. Умерла Мэгуми. И продолжила преследовать Юки и после смерти. А когда он попытался спрятаться от неё, дабы нормально выспаться, эта сука убила Тору. Выползла как в типичном ужастике из-под кровати, изгибаясь совершено не по-человечески, что-то сказала про то, что Муто Юки дороже, чем она и поднесла свои похожие на иглы клыки к шее блондина. Так страшно Нацуно не было никогда в жизни. Его поглотил ужас, пробравшийся в каждую клетку организма, вследствие коего проклятое тело будто онемело и не хотело двигаться. Проснувшись утром от недокошмара, первым делом Юки проверил шею блондина, но дырок там не оказалось. И он опрометчиво решил, что ему просто приснилось. Когда на следующий день Тору прогулял школу, Нацуно опять-таки не придал этому должного значения. Сейчас - когда оставались считанные часы до того, как в Сотобе начнётся противостояние (если доктору удастся провернуть свой полубезумный план) - Юки понимал, что тогда не мог знать, что Муто убивают. Слишком мало смертей произошли на тот момент, собственные подозрения о существовании окиагари только-только начали зарождаться внутри. И всё же, если бы в тот день, когда Тору не пришёл в школу, Нацуно не отложил поход в гости на сутки, они бы хотя бы попрощались. Пусть на том этапе Юки вряд ли сумел бы спасти любимого, но он был бы рядом в последний день его настоящей жизни. Однако случилось так, как случилось. Когда Юки дождался вампира, пришедшего по его душу, он ожидал увидеть Мэгуми, а не блондина. Сначала, будучи ещё не в курсе всех подробностей существования шики, Нацуно подумал, что, может быть, судьба дала им второй шанс. Тору убили, но он вроде как снова жив. Нужно лишь убраться из деревни раньше, чем планировалось. В ответ на предложение сбежать Муто рассказал ему о жажде крови, которую невозможно преодолеть. И впервые попытался напасть. Наверное в тот момент Юки и понял, что его Тору мёртв. А восставший хранит в себе остатки той светлой личности, но отныне делит тело с монстром. И последний без труда берёт верх в определённых ситуациях. С тех пор находиться рядом с Муто стало тяжело.

***

Юки смотрит на труп любимого во второй раз. Теперь вместо гроба сырая земля, в грудь глубоко забили деревянный кол, а под боком в точно таком же состоянии Рицуко. Шики выглядят как влюблённая парочка, которую убили, пока они держались за руки. Может, так и было. Нет, Нацуно не сомневается в искренности Тору по отношению к себе, но всё-таки медсестра его первая любовь. "Надеюсь, ты был рад умереть вместе с ней" - думает Юки, пристально рассматривая лицо блондина. Сейчас, с закрытыми глазами, он снова выглядит как человек, разве что кожа по-прежнему слишком бледная. Нацуно садится на колени, наклоняется и прижимается губами ко рту Тору. В последний раз. Поднявшись, встречается взглядом с Одзаки и кивает ему, прежде чем уйти. Наверняка доктор видел сцену прощания, но Юки плевать. Его мир разрушен, жизнь отнята, Муто тоже больше нет рядом. Как раньше уже никогда не будет. И во всём виноваты вампиры. Сейчас у Нацуно осталась лишь одна цель - поспособствовать тому, чтобы как можно меньше упырей продолжили красть чужие жизни. С большинством из них на удивление неплохо справляются жители деревни, наконец-то начавшие шевелиться и что-то делать. Но вот оборотень Тацуми может создать немало проблем, так что Юки берёт его на себя. В карманах куртки дожидаются своего часа динамит и зажигалка. Скоро полыхнёт.