Милен медленно приподняла голову, которая на тот момент казалась ей тяжелее титанового слитка. В ее сторону двигались мерцающие лакированные ботинки на тракторной подошве, принадлежавшие молодому парню в зеленоватой водолазке, волнистые волосы которого прилежно были зачесаны за острые уши. В глаза сразу бросался шрам над бровью, который тянулся незаурядной лесенкой до самого виска, ожесточая угловатое лицо. С его ремня из питоновой кожи свисала кобура, хранившая добротный пистолет или по-другому «уравнителя» в тяжелых ситуациях.
-
Как там говорится? Что упало – то пропало, - его низкий и грубый голос превратился в легкое эхо, парящее в воздухе, -
кто тебя здесь поймал? Я. Значит, кто твой новый надзиратель? Тоже Я.
Легкий холодок пробежал по телу Милен, она желала всего лишь несколько минут, чтобы оклематься от падения, но время было предательски настроено против нее. Выхода не было, режим «импровизация» уже был включен, все рефлексы активировались.
Она попыталась подняться, но тщетно, глаза Милен мастерски закатились и тело рухнуло в фальшивый обморок, заставив незнакомца склониться над ней. Окинув ее изучающим взглядом, он коснулся яремной вены у шеи и почувствовав слабые жизненные вибрации, потянулся к руке для измерения пульса. Пульс затормаживал общий ритм, будто сбежавшая находилась в зимней медвежьей спячке. Он недовольно сощурился и приблизился к лицу проверить дыхание, но в тот же миг скоротечный удар головой Милен в его переносицу отбросил парня вместе с его криком агонии. Он приземлился на локти, сдирая кожу с костяшек. Из носа хлынула кровь. Милен, воспользовавшись выпавшей долей секунды, рванула вперед по коридору, жадно глотая воздух.
-
Сука! Я тебя прикончу! –разъяренный голос парня разнесся по коридору под сопровождающий цокот его тяжелых ботинок.
Милен неслась как ветер. Она ощущала себя той самой беззащитной антилопой, за которой свирепо гнался гепард для безжалостной расправы. Незнакомец не давал ей и секунды форы, несмотря на пульсирующий миниатюрный алый фонтан из носа, щедро окрашивающий его водолазку в кровавый цвет.
-
Стой, черт тебя побери! – ускоряясь он потянулся к кобуре и ловко вытащил пистолет из спящего режима.
Милен уже чувствовала, как судорога охватывает ее ногу.
-
Не сейчас, Боже, только не сейчас,- самовнушение не помогало, нога уже была на последней стадии всплеска боли, оставалась пара жалких секунд. Вдох-выдох. Тяжелый шаг. В следующее мгновение Милен уже летела вниз, пытаясь смягчить падение выставленными вперед руками, но торможение было настолько резким, что вокруг нее образовался плотный туман из всей поднявшейся пыли, а кожа с ладоней местами содралась, оставляя обжигающую боль.
-
Ну что, стерва, набегалась? – парень настиг ее и приняв вальяжную стойку, попытался отдышаться. Он коснулся своего носа, захватил пару капель крови и поднял ладонь перед собой, любуясь алыми кляксами, -
ты за это ответишь…- процедил незнакомец сквозь зубы, попутно сняв оружие с предохранителя, -
ну-ка давай, помогай мне отсчитывать твои последние секунды, дрянная стерва! Раааз, - дуло пистолета направилось в ее лоб, хватая центр,
- Дваааа....
- Пистолет убрал, - ледяной голос разрезал накалившийся воздух.
Милен вздрогнула, услышав знакомый приближающийся тембр. С противоположной стороны уверенной походкой к ним шел Уен, держа в руках серебряный револьвер, направленный в сторону обидчика. Он обошел Милен и встал прямо перед ней, как защищающая бронь. Она, почувствовав защиту, сумела приподняться, подгибая под себя раненные коленки и поднимая опухшие глаза, в которых уже проявлялись красные капилляры. На секунду она пожалела, что затеяла такой дешевый трюк с побегом, в котором доля успеха не оставляла и каплю надежды.
-
Ты оглох что ли? Пушку опустил, - вырывались нотки ярости, которые с трудом контролировались Уеном. Мускулы на лице сжались, придавая его взгляду решительность и боевую готовность. Незнакомец нахмурился, сверля взглядом оппонента.
-
Уен, не вмешивайся в мои разборки, - отозвался он, наводя пистолет в его сторону. Рука незаметно подрагивала, а на висках проступили капельки пота.
-
Ты целишься в мою подопечную, значит это наши разборки, Джун.
-
Ты забыл, что в нашей банде нет "моего" или "твоего"? Сейчас я помогу тебе вспомнить... - Джун лукаво оскалился, приподнимая ровную бровь.
-
Приказ Босса решил оспорить? У тебя лишние ребра есть? В последний раз говорю, убери свою дешевую игрушку и спрячь ее обратно в свои обмоченные штаны.
-
Фильтруй разговорчики, малый. Ты еще не дорос до моего ранга.
-
А до твоего ранга не растут, ты в глубине самого дна, так что, даже не желаю там очутиться, - ухмыльнулся Уен, снимая ствол с предохранителя, -
я забираю ее с собой, а ты катись дальше в свою нору разнюхивать дерьмовые дела.
-
Ох, сколько напыщенности и наигранности, аж передернуло, - Джун надменно взмахнул головой, выбивая волнистые волосы из общей шевелюры, -
ты ее упустил и теперь она под моим надзором, плюс, у меня с ней личные счеты, так что это не твое собачье дело.
-
Если не хочешь еще один шрам в коллекцию, то проваливай, - устало протянул Уен, взмахивая свободной ладонью в сторону двери.
-
Может рассказать Боссу как от тебя смылась заложница?
-
Заодно расскажешь Боссу, кто за его спиной берет деньги из приватной кассы для своих «порошковых» дел, - суровый тон коснулся острых ушей Джуна.
Нависла тишина. Оппонент нервно дернулся, было слышно, как ком застрял у него в горле и не давал полноценно вздохнуть. Складка меж бровями злобно собралась в гармошку, придавая лицу разгневанный вид.
-
Ты сдохнешь от моей руки, обещаю, - просверлив его пылающим взглядом, Джун опустил ствол и резко развернувшись, растворился в стенах коридора, оставляя после себя пару капель крови на полу.
Уен, проводив удаляющуюся фигуру до самого конца и послушав как запирается дверь, резко обернулся и встретился глазами с Милен, которая, подобно статуе, сидела неподвижно, боясь даже моргнуть. Во рту предательски пересохло. По телу прошелся холодный вихрь, который замораживал конечности.
- Уен, - прошептала она и головокружение накатило словно цунами, -
Уе…, - веки начали смыкаться, -
Ууу…- последняя нить, связывающая ее с реальностью, оборвалась.
***
-
Крис, дорогой, есть хорошие новости для меня? Часы то тикают, тик-так, тик-так… – Гон Су сидел в люксовом салоне своего бронированного Aston Martin, рассматривая лопающиеся пузырьки в бокале шампанского. По радио играла джазовая песня, заставляющая его ногу, перекинутую через вторую, отбивать ритм под звучание мелодии.
-
Через 3 дня все будет готово. Мне нужны доказательства, что с Милен все в порядке! – прозвучал безжизненный голос на другом конце провода, в котором было собрано безмерное горе и волнение.
-
За твои старания, так уж и быть, я тебя порадую, - усмехнулся Гон Су и бросил трубку.
***
Тело ныло как единый пульсирующий синяк. Открыв глаза, Милен обнаружила, что вернулась в свой «маленький Азкабан», только уже не привязанной к стулу, а с пригвожденной наручником ногой к трубе у камина. Под ней лежал матрац, с выглядывающими пружинками сбоку. Разодранная ладонь была промыта и плотно перевязана бинтом, колени обработаны и заклеены пластырем, а рядом лежала бутылка воды и пара завернутых сэндвичей, из которых аппетитно выглядывали куски ветчины. Живот начал напевать урчащую мелодию в то время, как во рту копилась слюна.
Окинув периметр беглым взглядом, она увидела его. Уен мирно спал на диване в сидячем положении со скрещенными руками в области груди. Она пристально на него смотрела, изучая каждый его кусочек. Оказывается, у него есть маленькая родинка на левой щеке. И волосы переливаются как темный шелк на фоне золотистой кожи. А пальцы, как у пианиста - аккуратные и аристократичные. Наверное, если бы она встретила его при других обстоятельствах, приняла бы за музыканта или художника. Он никак не вписывался в стандарты мафиози. В нем было что-то необычное, что-то одурманивающее и притягивающее…
-
Налюбовалась? – произнес он тихо, не открывая глаз.
Милен опешила от внезапности и подавилась глотком воздуха, параллельно покрываясь румянцем.
- Сдался ты мне, - пробубнила она, хаотично разворачивая первый попавшийся бутерброд, -
как долго я спала?
- Ты отключилась вчера вечером и проснулась сегодня в обед, как видишь.
- Вот это новости.
- Кстати, по поводу новостей. Твой отец передал, что через 3 дня все будет готово.
- Ясно…
-
Я не думал, что ты до такой степени глупая, - прозевал он, попутно протирая глаза руками.
-
В смысле?!
-
Ты пыталась сбежать из забаррикадированного дома через окно в туалете, - прозвучало как выговор.
-
А что мне надо бесхребетно ждать своей участи?
- Не нужно соваться туда, куда не следует и нужно уметь рационально распределять свои силы.
- Ты меня не учи, умник.
- Я вижу, ты любишь проблемы собирать?
- Мои проблемы тебя никаким боком не касаются, расслабься.
-
Тебя могут убить при побеге.
- Какая разница? Либо этот сопляк мог убить вчера, либо те верзилы угробят сегодня, либо ты прикончишь меня завтра. У вас же у всех одна гребанная система. Никаких человеческих ценностей. Только жизнями играете вместо карт.
- Не обобщай то, чего не знаешь. Судьба не всегда распоряжается благосклонно.
-
Я это знаю получше тебя! Превратности судьбы ранят всех поголовно, к твоему сведению, так что не надо тут прибедняться. На жалость не дави! У меня тоже было немало страданий!
-
О, и это говорит девочка, росшая на золотом горшке в богатенькой беззаботной семье? - разозлился Уен, размыкая руки и приподнимаясь с дивана.
-
Что?! В беззаботной семье? Да что ты вообще знаешь? Я росла в чертовой заварухе! – она привстала с места, швырнув свой сэндвич на пол, -
я помню, будучи ребенком, как мама в слезах отговаривала отца не лезть в этот ад, но ему было плевать. Деньги ослепили и пленили его. Они ссорились каждый божий день. А что еще я видела? Знаешь? Как от меня прятали папины пушки, вдруг я нечаянно нажму на курок! Слышала как в день по сто раз он договаривался о тайных встречах в ангарах и исчезал на месяцы, пока мы прятались в соседних странах, пока все не уляжется! А дядьки в черных очках и костюмах сопровождали меня на каждом шагу, боясь, что в меня пульнут из винтовки! Меня окружали бесконечные покушения и разборки. Дети в школе шептались за спиной, называя меня дочерью бандита. А сейчас я здесь, в долбанной дыре в руках у наемников! – ее взгляд горел неистовым пламенем ненависти,
- единственной радостью и счастьем для меня была моя Мама, - пыл ее медленно потух,-
она улетела на лечение и при возвращении обратно, - слезы скатились с ее лица, дрожащий голос отозвался горькой скорбью, -
она разбилась…ее больше нет…- она обхватила глаза ладонями, пытаясь сдержать слезы, но они так и капали из ее израненного сердца.
Ее уносило в холодную бездну, поглощающую душу. Бездну, которая превращает в лед каждое человеческое чувство. Все внутри снова становилось капканом, не желающим впускать кого-либо в ее разрушенный мир. Всхлипывания становились все громче, тело наливалось свинцом. Вспоминая о смерти матери, Милен не могла совладать с собой и каждый раз ощущала в себе боль потери, которая не оставляла в ней и каплю сил. Ее холодное тело содрогалось от плача, а руки так и не опускали краснеющие глаза. Колени уже начали сгибаться, обессиленно опуская девушку, но ее остановили крепкие руки, окутавшее ее целиком и притянувшие вплотную к себе, позволяя уткнуться в упругую грудь. Милен с трудом открыла глаза и поняла, что находится в объятиях Уена.
Он обнял ее со всей нежностью, как будто она была из хрусталя, который можно сломать неосторожным движением. Правая рука успокаивающе бродила по спине, пока левая ладонь опустилась на макушку, приглаживая золистые локоны. Милен зарылась в его объятиях, прячась от всего, как пряталась в своем любимом домике на дереве ото всех невзгод в детстве. Холодное наваждение сменилось разливающимся теплом и спокойствием, которое разливалось внутри и набивало каждую ее клеточку уютом и любовью.
-
Прости…прости меня, - прошептал он и прижал ее к себе еще сильнее…
