***
— Ты куда прёшь, дура, нам туда, — уже в сотый раз закатывает глаза Жан, и в тысячный обречённо вздыхает. — Да знаю я, просто котёнка заметила, — послышалось ворчание сзади, а потом быстрый топот. — Вечно ты чем-то недоволен. — Должен же кто-то угоняться за такой ненормальной, — фыркнул мальчик, и, не дав девочке возмутиться, резко сказал: — Пришли. Кадетское училище представляло собой обширный лагерь с несколькими зданиями и большой территорией. У входа стояли два солдата с гербами скрещённых мечей. — Жак, ты не забыла слова отца? — мальчик коснулся ладони сестры, обхватывая её. Светло карие глаза уверенно смотрели вперёд. — Не забыла, Жан.***
— С такими хилыми руками ты собираешься держать клинки? Такая тростинка даже на перекус титану не сойдёт! — Что, уже успел наложить в штаны? Что тогда с тобой будет, если вместо меня тут будет стоять титан? — Те, кто будут реветь сразу идут отсюда на хрен! Здесь не место плаксивым девчонкам! Кис Шадис, их теперь уже инструктор, выстроил подростков в ряд и методом тыка или же по понятному только ему критерию занижал самооценку и вселял страх в своих учеников. Он остановился прямо перед светлой девочкой-подростком, пристально глядя в карие глаза. — Кто такая? — Жаклин Кирштайн, сэр! — она подняла голову, выпрямляясь, как учил отец, и посмотрела на мужчину в ответ. — Откуда родом? — Из Троста! Кис Шадис всё сверлил взглядом девчонку, а та не разрывала контакт, но держать себя уверенной под таким напором с каждой секундой становилось всё тяжелее. Тот хмыкнул. — Учти, Кирштайн, дашь слабину — тебе прямая дорога на выход. — Охренеть, — пробормотал Жан, как только инструктор оказался на безопасном расстоянии от них. Того постигла участь похуже, и теперь он морщился от боли в солнечном сплетении. — Струсил, братишка? — поддела его девочка, на что мальчик лишь возмущённо фыркнул. Солнце уже зашло, и Жаклин, наблюдая на крыльце за бежавшей уже неизвестно какой круг Сашей, невольно удивлялась её упорству. Да она же уже валится от усталости! Ещё немного, и землю лицом пропашет. — Нравится наблюдать за мучениями других? — послышалось сзади. — Нравится нарушать покой мирных людей? — не оборачиваясь, выдала Жаклин, устало запуская пятерню в свои русые волосы. Судя по звуку неравномерных шагов, её потревожили двое. Один из них опустился рядом, и девочка нехотя оторвала взгляд от созерцания мучений девочки-любительницы-покушать. Перед её взором предстал довольно высокий и накаченный подросток со светлыми волосами. Сзади стоял высокий брюнет, вжившийся в роль молчаливого наблюдателя. Жаклин предположила, что они с ней, скорее всего, одного возраста. — Я Райнер Браун, — представился блондин, а затем махнул рукой в сторону тихого мальчика, — а это мой друг, Бертольд Гувер. Мы пришли познакомиться. Я слышал твоё имя на утреннем сборе, Жаклин Кирштайн, верно? Я кивнула. — Приятно познакомиться, Райнер Браун, — я посмотрела сначала на блондина, а затем повернула голову на брюнета, — Бертольд Гувер. — Ты сестра Жана, да? — спросил Райнер, почесав подбородок. — Ага, — вздохнула я. — Не повезло, — отозвался он, ухмыльнувшись, — они там с Эреном какую-то потасовку в столовой устроили. Уж не знаю, как на самом деле, но сейчас он создаёт впечатление наглого и грубого мальчика. Я хмыкнула. — А вот ты какая-то тихая, что ли, — продолжил он, отчего мне пришлось вскинуть брови. Я? Тихая? — Не похожа на своего брата. — Это твой дружок тихий, а меня ты знаешь всего день. Судишь людей по внешней оболочке, Райнер Браун? Райнер тихо засмеялся. — И правда, я уже начинаю думать, что ошибся насчёт тебя, — признался он. Внезапно раздался такой звук, как будто бы мешок картошки упал на землю. Я повернула голову в сторону шума. О, девчонка грохнулась. Видимо, силы наконец покинули её. К ней навстречу выбежала блондинистая девочка с едой в руках. Я встала с крыльца, разминая затекшие ноги, и, отряхнув пятую точку, обернулась к собеседникам. — Хорошего вечера и удачного обучения, — попрощалась я, и, развернувшись, пошла к девочкам, которых уже стало трое. — Позвольте забрать это недоразумение с собой, — начала я, обращая на себя внимание двух пока ещё незнакомых мне девочек. — Она моя соседка по комнате. Блондинистая девочка обворожительно улыбнулась, протягивая руку для знакомства. — Я Криста, — представилась она. — Жаклин, — я пожала ей руку, а затем протянула ладонь другой девочке. — Имир, — просто сказала она, чересчур быстро касаясь моей ладони и тут же опуская её. Пол туловища Саши пришлось тащить на себе, остальная половина каталась по земле. Изо рта вырывались мученические стоны и невнятные бормотания. — Слушай, в следующий раз прячь картошку от Инструктора, а? — попросила я её, — а то с такими перегрузками с тебя только корм для титанов и выйдет. — Мясо… хочу, — последовал ответ, и я не смогла сдержать нервного хихиканья. — Видится мне, я тут с тобой с катушки съеду, и сама стану кормом для титанов.***
— Жак, ты чего тут потеряла? Я тебя по всему лагерю ищу, — окликнул Жан, заходя в кабинет, оборудованный как небольшой класс, где они обычно учат теорию. — Ты чего это делаешь? Парень озадаченно уставился на то, как русоволосая склонилась над устройством пространственного маневрирования, копаясь в нём. — Зачем ты там ковыряешься? — спросил он, вскидывая брови. — Хочу понять, из чего состоит УПМ, — не поднимая головы, ответила Жаклин, — и я не ковыряюсь, а разбираю его. — Ну и для чего? — А для чего тебе мозги? — вздохнув, сестра подняла взгляд на брата. — Это чисто ради утоления моего любопытства, не забивай голову. Зачем ты меня искал? Жан мгновенно оживился. — Я тут неподалеку кусты мяты увидел. — девушка вздохнула, отчего он тут же возмутился: — Эй! Я даже ещё ничего не сказал! — У тебя всё на лице написано. — она посмотрела на парня, а затем улыбнулась, подходя ближе к нему и взъерошивая такого же цвета волосы, как у неё. — Будет тебе чай, иди пока собери лепестки. — Ты чудо, Жак! — Жан обрадовался, быстро скрываясь за дверью. — А как же, — фыркнула девушка, возвращаясь к своему занятию.***
— Подними свой чёртов зад и встань уже на бревно, или я тебя туда гвоздями приколочу! Чёрт. Не успела я спуститься с одного чертового аттракциона смерти, так мне теперь на эту штуку залезать?! — Живо, Кирштайн! — Да иду я, иду. Эх, жаль покидать такую свежую прекрасную травушку, но, как говорится, долг зовёт. Быстро сменила горизонтальное положение на вертикальное, и снова начала забираться по доске наверх. Сзади брат активно корчил гусеницу, и я невольно задумалась, а может Инструктор вовсе не на меня орал, когда я разлеглась на земле? Тем временем большая часть группы уже пробралась в лес, перебегая по деревянным пристройкам и перелетая по веткам высоких деревьев. Цель — уничтожить всех титанов появившихся в поле зрения. — Внезапная атака! Все кадеты мигом всполошились, оживая и действуя более хаотично. Хорошей командной работы мы ещё не достигли, но и полными профанами нас уже не назовёшь. Вот из неожиданных точек вырастают деревянные манекены гигантов, приходится приводить в действия устройства пространственного маневрирования. Один из них буквально нависает над не ожидавшей этого Сашей, и я в миг оказываюсь рядом, и, сделав крутой поворот, одним резким взмахом клинков разрезаю заднюю часть шеи деревянного титана. Залезаю на голову поверженного врага, протягивая руку подруге. — Снова ты меня спасла, — улыбаясь, говорит охотница, принимая помощь. — Спасибо. — Идём, прикончим парочку вместе, покажем, чего мы стоим, — ответила я, переключая рычаги на УПМ, — может хоть тогда Шадис подобреет. Под смех Саши мы вдвоём перебрались на ближайшую ветку, тут же подмечая несколько целей. Кивнув друг другу, синхронно бросаемся вниз, заходя с разных сторон и уничтожая сразу двоих, стоящих рядом. Тут же за поверженными вырос третий, которого постигла та же участь. Ни секунды на передышку. — Эй, Жак, ты чего как улитка, — с издёвкой выдал Жан, пролетая над нами, — ещё долго будете там торчать? — Смотри, чтобы твою дурную башку об дерево не расплющило! — выкрикнула я, стирая со лба пот. — Вот балда. — Кирштайны, вот умора, — прыснул Конни, направляющийся вслед за Жаном. — Быстрей, Саша, Жаклин, а то Микаса нам ни одного титана не оставит! — Жаклин, идём! — позвала меня Саша, взмывая наверх. — О, там Энни! Я, ухмыльнувшись, устремилась за подругой. Вечер наступил довольно быстро, учитывая, что весь день мы проторчали в лесу. Получив порцию криков и оскорблений от Инструктора, весь отряд отправился в общую столовую. Уставшие, грязные, но жутко голодные! Хватило сил только ополоснуть лицо и помыть руки. Остальное придётся делать только после ужина. Если не уснём по дороге. Стоя в очереди за едой, я услышала разговор сидевших неподалеку кадетов. — Говорят, что в будущем месяце планируется ещё одна вылазка за Стену через северные врата! — возбуждённо выдал один из них. — Разведчики в своём уме? Скоро же снег пойдёт! — не менее возбуждённо ответили ему. — Дурак, зимой день короче, они наверное идут для того, чтобы узнать примерное количество титанов на той стороне, а ночью, как известно, титаны спят, и это сделать намного проще. Повисло недолгое молчание, а затем кто-то хмыкнул. — Не знаю, что на уме у командора Смита. Зимой сложнее выбираться на вылазки, нужно брать с собой больше припасов. — Не волнуйся ты, с ними же капрал Леви! Они не пропадут, — волнительно заверещала девушка, а щеки её немного зарделись. От последних слов я невольно насторожилась. Капрал Леви? — Неужели капрал Леви? — озадаченно произнёс Жан, когда мы сели за один стол с ребятами. Он обернулся ко мне: — А не он ли тот самый… Он запнулся, когда я пнула его ногой под столом. Идиот. Мы же пообещали никому не говорить об этом. — Вы про капрала Леви говорите? — внезапно оживился Райнер, усаживаясь справа от меня. — Знаменитый разведчик? — Сильнейший Воин Человечества, — с видом знатока ответил Армин, — мы видели его в Шиганшине, когда они отправлялись за Стену. — И как же он выглядит, — как бы невзначай поинтересовалась я, словив хитрую ухмылку брата. Боже мой, спросить теперь нельзя что ли. — Угрюмый коротышка, — сказала Микаса, и, видимо, продолжать дальше не собиралась. — Краткость — сестра таланта, — усмехнулся Марко, отпивая свой чай. А мне вот хватило и этого описания, чтобы сделать определённые выводы. Тот Леви это и есть капрал Леви. Интересно, а узнает ли он меня, если когда-нибудь нам доведётся встретиться? — Что, опять грезишь о своём беглом преступнике? С трудом подавив желание придушить братца, я отвлеклась от созерцания ночного неба с террасы жилого корпуса. — С чего тебе вздумалось, что я думаю о Леви? — обратилась я к Жану. — Да брось, ты мне в своё время все уши о нём прожужжала, — нацепив ехидную ухмылку, он подошёл ко мне, опираясь локтями о перила. Сейчас, стоя рядом с братом, снова осознаю, как он вырос. Прошёл всего год, как мы тут находимся, а он уже вытянулся на добрых пару десятков сантиметров, а я выросла лишь на несколько сантиметров. Нечестно. — Странно, что об этом мы узнали только сейчас. — Отец постарался, — это был самый очевидный ответ. Когда мне было девять, вечером я возвращалась от соседки, что жила в нескольких домах от меня. Я лишь унесла некоторые кухонные принадлежности, которые моя мама одалживала у неё. Я знала все окрестности, поэтому не боялась ходить одна, а Жан тогда лежал с ветрянкой. По дороге я услышала едва слышный стон из тёмного переулка, и насторожилась. Тихонько подойдя поближе, я пригляделась в темноту. Снова послышался стон. — Фар… Фарлан, — это был девчачий голос, полный отчаяния. — Леви! Нет, не отключайся! Я шагнула вперёд, входя в темноту, и теперь отчётливо могла видеть, как рыжая девушка с короткой стрижкой склонилась над опершимся о стену дома парнем, придавливая какую-то ткань к его животу. Темные следы на его лице, животе, и на руках девушки были кровью. — Нет, пожалуйста, — прошептала девушка, по щекам хлынули слёзы. Она всё ещё не заметила меня. — Леди, извините, — как можно тише, чтобы не напугать, но достаточно, чтобы она могла меня услышать, позвала я. Девушка резко обернулась, округляя глаза. — Моя мама врач, она… — я запнулась, сглатывая ком в горле, — она может помочь вам. Незнакомка с секунду рассматривала меня яркими доверчивыми глазами, а затем кивнула, поднимая бессознательного парня и перекидывая его руку через плечо. — Веди, — только и сказала она, поднимая свои карие глаза, полные надежды. Я быстро кивнула, но, не успев обернуться, заметила недалеко лежавшее тело, и застыла. — А тот… мальчик, — запинаясь, спросила я. — Он жив, просто без сознания, я за ним вернусь, — быстро проговорила девушка. Снова кивнув, я пошла вперёд, показывая дорогу. У дома мы оказались быстро, и я уже успела позвать папу, который, выскочив на улицу и увидев раненного юношу, тут же подбежал к девушке и помог ей завести его внутрь. Мама, выскочив из кухни, тут же побежала за необходимыми принадлежностями. Организовав небольшую операцию прямо на диване гостиной, на который уложили парня, я сказала папе про ещё одного мальчика в подворотне. Тот кивнул и ушёл за ним вместе с девушкой, а я осталась помогать маме. Столько крови я ещё не видела. Мама разрезала его одежду, оголяя торс, и начала промывать рану, из которой всё ещё небольшой струйкой текла алая жидкость. Когда она остановилась, мама велела положить в рот парня кляп, чтобы тот не прокусил ничего. А затем начала зашивать рану. Я осмотрела незнакомца. Ужасно бледный, мешки под глазами, побелевшие губы, растрёпанные смоляные пряди. А зрачки лихорадочно бегают под закрытыми веками. На удивление, тот не издал ни звука, лишь с силой сжал челюсти. Невольно, я обхватила его шершавую ладонь, сжимая её. Даже не представляю, какую боль он сейчас испытывает. — Всё, — заключила мама, натягивая последний шов. Как раз в этот момент пришёл папа с девушкой и ещё одним парнем. Поднявшись, мама обратилась к рыжей девушке: — Он потерял слишком много крови, ему нужен отдых, чтобы восстановить силы. Но с ним всё будет в порядке. Девушка облегчённо вздохнула, искренне шепча слова благодарности, на что мама улыбнулась. — Мы можем переправить вас завтра в больницу. Девушка испуганно вытаращила глаза, мотая головой. Слёзы вновь начали проступать. Оказывается, они были одними из не очень благополучных граждан, а также преступниками. Не знаю, почему мой папа решил их тогда не сдавать, а, наоборот, приютил на пару дней, до сих пор остаётся для меня загадкой. Может, он увидел в них доброту? Или не хотел, чтобы семнадцатилетние дети оказались за решёткой на всю оставшуюся жизнь? Раненный парень, которого девушка — её, оказывается, зовут Изабель, — представила, как Леви, очнулся лишь наутро, и мне пришлось побыть для него девочкой на побегушках. Принесла чая, немного еды, мази для ссадин на лице и теле, и так далее. Он был молчалив, но следил за каждым моим движением своими тёмными серыми глазами. Словно был настороже. — Жак, спускайся быстрее, помоги мне убрать стол! — Иду, мам! — крикнула я в ответ, и обернулась на парня, улыбаясь. Протянула ему поднос с едой и горячим чаем, заваренным мамой. — Ешьте, Вам понадобятся силы, чтобы выздороветь. Когда я хотела было выйти, меня окликнул тихий голос. — Почему ты обо мне заботишься? Я на миг замерла, но затем развернулась и вновь искренне улыбнулась. — А для этого нужна причина? — спросила я, и, хихикнув от озадаченного вида Леви, умчалась прочь.