* * *
Я сидел на ступеньках в прихожей, положив сложенные руки на колени и опустив голову. Рядом громко ругался Северус, Сириус не менее громко ему отвечал, изредка плевалась проклятиями Вальбурга. Я не прислушивался, а все пытался разобраться в ощущениях, возникших у дома Дурслей. Сейчас, когда я немного успокоился, закрадывалось подозрение, что это могло быть наваждением или бредом воспаленного сознания. — А ты? — Северус переключился на меня и навис грозным демоном возмездия. — Какого Мордреда ты пошел за безмозглой псиной? Приключений захотелось? Я посмотрел на него несчастными глазами и тут же пристыженно их опустил. — Хватит, Снейп. Ты лучше поинтересуйся, что он там углядел. Вдруг кого из Пожирателей. Северус недовольно посмотрел на Блэка. Понятно было, что при нем он не хотел расспрашивать, мало ли что я мог увидеть в доме своего почти что брата. Но все же спросил, подозревая, что Сириус не отстанет: — Хэдриан? Я вздохнул. Открыл рот. Закрыл. Тряхнул головой. Снова открыл рот и повертел ладонью у горла, пытаясь жестикуляцией помочь себе вытолкнуть слова. Безрезультатно. У меня не получалось объяснить свои чувства. И тем более сделать это так, чтобы Сириус ни о чем не догадался. Сдавшись, выдохнул: — Сам посмотри. Еще раз недовольно зыркнув на Сириуса, Северус направил на меня палочку и произнес заклинание, а я сосредоточился на последнем воспоминании... ...Жилище, с виду абсолютно неотличимое от множества соседних и лишенное какой-либо оригинальности. Но для меня вдруг вспыхнувшее желанным маяком во мраке холодной ночи... ...Идущий от стен еле слышный шепот. О чем-то просящий и в то же время успокаивающий, почти убаюкивающий... ...Легкие, невесомые касания чего-то или кого-то, но не пугающие, а наоборот, оберегающие... ...Словно видение из далекого-предалекого детства: страх перед неведомыми чудовищами, которые прячутся в темноте, и мама, закрывающая от них ласковыми объятьями. Ее в комнате давно нет, но остались ощущения от прикосновений и уверенность, что чудовища не придут... ...Огромное желание войти внутрь и прочувствовать все это, впитать в полной мере, а не обрывочными отголосками... В уголках глаз стала собираться предательская влага. Это не моя, это мама Гарри продолжает защищать сына от «чудовищ». Лили Поттер сотворила что-то очень сильное, раз родственная кровь, которая течет в жилах Петуньи и в которой нет ни капли волшебства, стала оберегом для Гарри до тех пор, пока он магически не повзрослеет. Стало душно, нестерпимо захотелось выйти из спертого и мрачного помещения. — Можно я на крыльце немного постою? Встал и двинулся на выход, но Северус схватил меня за плечо и обратился к Сириусу: — Верну его к вечеру, Блэк. И повел меня наружу. — Так что он видел? — Призрака, — бросил на ходу Северус, — бывает у него иногда, после травмы... Я скосил на него взгляд. Ну и пусть. Такое объяснение не хуже любого другого. Северус переместил нас туда, куда я меньше всего ожидал попасть. Но тем приятнее оказался сюрприз. — Предполагал привести тебя в дом после экзаменов. Как видишь, здесь еще полно работы, слишком все запущено. — Уверен, что лабораторию ты привел в порядок в первую очередь, — с ухмылкой заметил я, наслаждаясь видом знакомых стен, — у Октавиуса она должна быть шикарной. — Должна была быть, но не была. Он, по всей видимости, сам готовил себе лекарства и в какой-то момент не справился. Пришлось восстанавливать ее почти с нуля. — Расскажешь? — Нечего рассказывать. Портреты застыли, эльфов нет. Не имею ни малейшего понятия, что тут произошло. Как я уже упоминал, Октавиус почти все время был в беспамятстве и ничего не объяснял. Но польза от него была — после его смерти я стал полновластным хозяином. — Может, Октавиус ритуал какой-то проводил. — Возможно. Или неудачный экперимент. Гадать смысла нет. — А тот домовик, что на кухне? — Из Хогвартса, а теперь мой личный. Дамблдор подарил. — Северус, — до меня только сейчас дошло, что он мне предложил, — спасибо, что привел меня сюда и... что взял к себе... — Не стоит, — отмахнулся он, — ты, получается, единственный родственник. Не дело искать милости у Блэков, тем более здесь безопасней и об этом месте никто не знает. — А Коукворт? — О Тупике прядильщиков знают все, — жестко выделил последнее слово Северус. — Надеюсь, ты туда не собираешься? — Пока ты не разрешишь, не пойду, — пообещал я. Не скрою, мне хотелось удовлетворить любопытство и попасть в городок, но я прекрасно понял, кто эти «все». Так же твердо он продолжил: — Хэдриан, ты должен молчать о том, что произошло на Тисовой. — Я понимаю. Это случайность и ко мне не имеет никакого отношения. Северус нахмурился: — Неизвестно, случайность это или нет, но не в этом суть. Подобное видение недоступно обычным волшебникам, разве что медиумам или такому магу, как Дамблдор. Да и он, скорее, больше предполагал, чем знал точно. Даже Поттер ничего не чувствует и всей душой стремится убраться подальше от вредной тетки. Так что лучше забудь, что вообще там был. — Хорошо. Это нелегко, но я постараюсь. У Северуса были занятия, и он отправился в Хогвартс. — Надеюсь на твое благоразумие, — перед тем как аппарировать, сказал он. — Вернусь часов через шесть-семь, потом отправлю тебя на Гриммо. Я бродил по знакомому-незнакомому особняку и радовался. Несмотря на запустение, пыль и беспорядок, здесь потрясающе легко дышалось. Казалось бы, я так же не имел к этому месту никакого отношения, но оно приняло меня и словно говорило: «Ты — не гость, ты — свой». Не знаю, как я это понял, просто понял, и все. Возможно, это была игра подсознания, но наверняка Северус сам ощущал нечто подобное, поэтому сразу сообразил, чем меня можно отвлечь. Ради интереса заглянул в комнату, которая «там» была моей. Она оказалась совсем непохожей. Вместо современной кровати какой-то здоровенный лежак с тяжелым балдахином, из мебели только старинный вычурный комод у стены да пара стульев. Сам по себе особняк не был большим, он был примерно как дом Блэков, даже меньше, только не вытянувшийся вверх, а растянувшийся на два этажа вширь. Я продолжил исследования дальше. Кабинет был закрыт, впрочем, туда я и не рвался, кухня оказалось неплохой, но до нашего уровня не дотягивала. — Молодой хозяин желает отобедать? Эльф поднял на меня огромные глаза, кончики ушей дернулись. — Как тебя зовут? — Скипи. — Не утруждайся, Скипи, я пока не хочу есть. Возможно, позже... Сделав несколько глубоких вдохов, рискнул и спустился в подземелье. Пусто. Пыльно. Ничего страшного и необычного. Разве что на стенах факелы вместо магических светильников. Вернулся на кухню. — Скипи, в доме есть Исчезательный шкаф? — Нет, молодой хозяин, такого шкафа нет. Хозяин Северус недавно проверял. — Вот как? Ну и отлично. Удивительно, но, разгуливая по помещениям, я испытывал разве что толику грусти, но никак не скорбь и сожаление, наоборот, был невероятно рад, что вотчина Принцев хотя бы здесь не превратилась в руины, а радушно приняла новых хозяев. Мне очень хотелось, чтобы дом наполнился жизнью, проснулся и вернулся к прежнему облику. Осмотр много времени не занял. Я выяснил, что в хорошем состоянии были только лаборатория, кухня, гостиная и одна комната, которую, видимо, Северус приспособил для себя, не особо заморачиваясь комфортом. Жаль, что нельзя перебраться сюда прямо сейчас. Зато будет чем заняться летом. Я был без трости, быстро устал, только восстановившуюся ногу с непривычки потянуло ноющей болью. Решив отдохнуть, прилег на диван в гостиной и внезапно погрузился в глубокий сон... Разбудила меня громкая перепалка. Я резко вскочил и вытащил палочку. — Успокойся. Сядь. Вошедший Северус приманил к дивану ближайший стул и присел. Я поежился. Северус смотрел на меня так, как будто я в чем-то провинился. — Если у меня и оставались какие-либо сомнения в твоем происхождении, — чуть напряженно произнес он, — то сейчас они исчезли полностью. — Что-то произошло? — я совершенно не понимал, к чему он ведет. С деланным равнодушием Северус ответил: — Ничего особенного, если не считать проснувшегося портрета одной языкастой мадам с клювом на лбу. Она весьма своеобразно поприветствовала меня при появлении. — С клювом? А, которая Лукилла Аурелия в чумной маске. — Она самая. Хэдриан, объясни, почему портрет, который должен спать мертвецким сном, облил меня помоями не хуже Вальбурги? — Но я ничего не делал! Северусу мой ответ не понравился, и он начал поминутно выяснять, чем я все это время занимался, что думал и говорил. — Выходит, ты очень хотел, чтобы дом проснулся, и при этом дотрагивался до стен и портретов? Я закивал. После Дурслей мое желание было таким сильным, что случайно прикоснувшись к портрету, я, получается, его оживил. Северус помахал передо мной палочкой, выводя петли диагностических чар. — Что и требовалось доказать. Присутствует небольшое магическое истощение, поэтому ты быстро устал и уснул, — и подытожил: — Не нравятся мне случайности, которые с тобой происходят. Как будто мне самому они нравятся.* * *
Когда-то в юности Северус всей душой жаждал признания, мечтал доказать, что не менее или даже более талантлив, чем чистокровные родственники. Но со временем пыл угас, на первое место вышли насущные проблемы, и ему уже не было никакого дела до тех, с кем он был кровно связан. А доставшееся наследство, может, и тешило самолюбие, но особой радости не принесло, отношение было исключительно потребительским. Пока Северус не привел Принца. Своим появлением и искренними восторгами мальчишка, казалось, сразу вдохнул жизнь в бездушные стены. Так что Северус ни о чем не жалел. У него есть нормальный дом, и есть кому с легкой душой его оставить. Но совсем неприемлемо, чтобы наследников опекали и воспитывали бывшие враги. Его коробило, что Блэк волей или неволей влиял на его иномирного отпрыска. Северус собственнически считал мальчишку своим и не хотел, чтобы безмозглый гриффиндорец заражал его своей бесшабашностью и глупостью. А ведь все к тому и шло. Последнее происшествие убедительно служило тому примером. Северус почувствовал удовлетворение от принятого решения. Каким бы ни был, но это его ребенок, и он сам о нем позаботится.* * *
Снова потянулись дни затворничества, но в этот раз они были гораздо разнообразнее. Северус появлялся редко и чаще всего для того, чтобы проверить мои знания по зельеварению. Я думал, будет придираться, так как успел наслушаться от Гермионы и Гарри, какой профессор Снейп невероятно строгий учитель, но Северус прогнал меня исключительно по экзаменационным вопросам, заставил сварить несколько зелий из учебника прямо на кухне и отстал, сказав, что ему некогда со мной возиться и достаточно знать, что я умею следовать инструкциям, правильно держать черпак и не перепутаю иглы дикобраза со змеиными зубами. Да как их можно перепутать?! Я обиделся и хотел сказать, что таких идиотов не существует, но, вовремя вспомнив заметки из «Пророка», понял, что все-таки существуют, и не стал возмущаться. С подачи Блэка частым визитером стал Ремус Люпин. Поначалу он часто извинялся и показывал, как ему неловко пользоваться безвозмездным гостеприимством. Потом, поняв свою нужность, оживился. Сириус постоянно утаскивал Люпина в подвал и заставлял устраивать с ним спарринги, чтобы побыстрее «прийти в форму». Судя по хмурому виду Блэка, его подготовка оставляла желать лучшего, но понемногу он втягивался и с каждым разом становился веселее. Правда, по замечаниям Люпина, полноценным бойцом Сириус будет не скоро. Не отказался и я от помощи оборотня — он стал готовить меня к экзаменам по ЗОТИ. Северус, когда узнал об этом, скривился, но добро дал: «Годится, он не так уж плох». Люпин был хорошим преподавателем. Даже «познакомил» меня с боггартом в какой-то заброшенной лачуге. Я совсем не удивился, что мой страх — огромные падающие обломки. Пришлось учиться превращать их в птиц. Легче всего оказалось представить обломки кувыркающимися павлинами с ободранными хвостами. И демон пойми, почему павлины; я их вживую-то видел только раз в зоопарке, они еще кричали противно. Беда была с Патронусом. Единственное, что я смог выдать — это что-то похожее на серебристо-голубое облачко. Зная, что Гарри научил почти весь ОД вызывать телесный Патронус, я впадал в уныние. Люпин меня успокаивал, говорил, что это нормально, что такой результат не дано показать и многим взрослым волшебникам. Что мне нужно время, чтобы отойти от переживаний и не омрачать ими светлые воспоминания. Или же со временем найти новые. В общем, времени на безделье и всякие глупости почти не оставалось. К слову сказать, за эти месяцы я уже настолько привык к аппарации и сопутствующим ей неприятным ощущениям, что скоро, наверное, уже смогу перемещаться самостоятельно. ...Весь день меня снедало беспокойство. Я не понимал, откуда идет тревога, и не находил себе места. Сириус тоже был сам не свой и все утро зачем-то гавкался с портретом матери. Возможно, пытался отвлечься таким странным образом. Так наотвлекался, что на него взъелся Кричер и, обидевшись за любимую хозяйку, отказался кормить нас обедом. Сириус распсиховался, обернулся псом и отправился бродить по улицам. А я закрылся в комнате и с головой зарылся в учебники: в Хогвартсе вовсю шли экзамены, скоро и мне их сдавать в Министерстве. Через какое-то время услышал возню, голос Сириуса, который опять ругался с домовиком, потом наступила тишина. Вечером голод погнал меня на кухню. Не доходя до нее, я услышал непонятный монотонный стук. Ворвавшись внутрь, увидел Кричера, бившегося головой о плиту. — Кричер! Что случилось? Ненормальный домовик сначала задребезжал смехом, потом завыл и стал бормотать, что обманул полукровку Поттера и подвел никчемного хозяина Сириуса, поэтому он себя наказывает. Кое-как вытянув из него подробности, я схватился за голову и готов был сам прибить ушастую тварь. — Чтоб тебя демоны сожрали! Я не знал, что делать. Патронус посылать не умею, Дамблдор неизвестно где, в Хогвартс если идти — это попасть к Амбридж, только у нее в кабинете действующий камин, а Северус, возможно, с Пожирателями. Схватив Кричера за ухо, я потащил его к Вальбурге. Она спокойно дремала на своем стуле, чуть похрапывая. — Леди! Леди! Проснитесь! — Как посмел ты... — начала она распаляться, но я ее перебил: — Да послушайте вы! Сириус в беде! Я быстро начал рассказывать, что узнал от домовика. О том, что из-за его вранья Поттер попал в ловушку и Сириус помчался вместе с людьми из Ордена в Министерство его выручать. Вальбурга недоверчиво кривила губы, но по мере моего монолога черты ее лица все больше искажались злобой, а глаза наливались кровью. — Кричер, — сквозь зубы прошипела она, — кому ты служишь? — Хозяйка, — заскулил ушастый, — Кричер служит великому и благороднейшему дому Блэков. — Тогда почему ты, раб, посмел решать за последнего из Блэков! — Вальбурга сорвалась на визг. — Твоя отрубленная голова никогда не займет ни одну полку в этом доме! Я аж подавился воздухом от такого заявления и застучал кулаком себе по груди, чтобы побыстрее прокашляться. — Хозяйка, — зарыдал Кричер, — не надо, хозяйка... — Приведи моего никчемного сына обратно! — Сириус не уйдет, — вклинился я, — и не бросит крестника. Он умрет за него. — Ступай к Сириусу, Кричер, и если с ним что-нибудь случится... Не успела Вальбурга закончить, как домовик с хлопком исчез. — Как он его найдет? — забеспокоился я. — Он найдет любого Блэка, который хоть раз побывал в доме. Я так до конца и не выяснил, что происходит и с чего все началось, и пребывал в смятении. Было страшно за Сириуса, за Гарри, за остальных людей. Еще боялся, что с ними могла быть и Гермиона. Оставалось надеяться, что все для всех закончится благополучно. Пометавшись, я присел на ступеньку в прихожей. Вальбурга тоже затихла. Так мы и застыли в ожидании... Время, только что тягучее, как резина, медленно отсчитывающее минуты, вдруг помчалось с бешеной скоростью. Они возникли на пороге, и оба выглядели кошмарно. Дико вращающий глазами домовик, весь измазанный кровью, задыхающийся и бредящий о непонятном Тумане смерти. На Сириусе вообще живого места не было. Я кинулся к нему. Он был без сознания, прерывисто дышал, все тело оказалось обезображено порезами различной длины и глубины. Убрав одежду, вернее, те лохмотья, в которые она превратилась, я начал накладывать одно заклинание за другим, пытаясь закрыть раны и холодея от мысли, что Сириус может истечь кровью. Меня охватывало отчаянье. Все лечебные заклинания, которые я знал, не срабатывали, даже Вулнера Санентур, действенная против темных проклятий, лишь чуть-чуть закрыла раны и слегка замедлила кровотечение. Я наколдовал плотные повязки и обессиленно смотрел, как они окрашиваются красным, а лицо Сириуса заостряется и бледнеет. — Спаси моего сына, мальчик, — заплакала Вальбурга. — Ничего не получается, нужен колдомедик! Тысяча демонов! Придется рискнуть и просить помощи в Хогвартсе. Или обратиться в Мунго? Нарисованная волшебница смахнула слезу, затем взгляд ее затвердел: — Зови Меду. — Меду? — Андромеда, мать той девочки-метаморфа. Кричер! Пока возился с Сириусом, совсем забыл про домовика. Но тот успел очухаться, прийти в себя и встать на ноги. Хотя выглядел все так же плохо. — Хозяйка? — прохрипел он. — Приведи Андромеду! — Предательница крови в доме благородного семейства... — Грязный недомерок, я кому сказала?!! Кричер снова исчез. Чтобы появиться буквально через пять минут с красивой и очень злой растрепанной женщиной в домашнем халате. Она поносила Кричера почище Вальбурги, но стоило ей увидеть кузена, тут же взялась за дело. — Мне нужна палочка, уродец! Кричер молча подал ей волшебную палочку. — Ты и ее успел прихватить, — зло выплюнула Андромеда. — Я могу помочь, леди. Только скажите, что делать. — Ты вообще кто такой? Не мешай! Я отступил, но не ушел, чтобы прийти на помощь, если понадобится. Она действовала быстро и профессионально. Я восхищенно наблюдал, как порхает ее рука с палочкой, выводя идеальные линии заклинаний. При этом Андромеда умудрялась яростно ругаться. Доставалось всем: и Вальбурге, и Сириусу, и Кричеру, и куче неведомых мне людей. Она даже обругала дохлый Фиделиус, из-под которого ее вытащил домовик. Мне все же пришлось подключиться. Андромеда стала уставать, и последние действия она, смирившись, позволила произвести мне. Там, правда, не было ничего сложного: почистить кожу от потеков, залечить оставшиеся мелкие царапины да наложить свежие повязки. — Кто его так? — Андромеда устало привалилась к стене. — Не моя ли сестричка Белла? Очень похоже. Прямо чувствуется что-то семейное. — Я не знаю. — Тогда рассказывай, что знаешь. Пришлось повторить то, что я поведал портрету. Она внимательно выслушала, задумчиво покивала. Прищурилась: — Я поняла, кто ты. Дора как-то упоминала. Ты... — Хэдриан. Андромеда кивнула. — Молодец. Не растерялся. Я не стал пояснять, что если один из родителей колдомедик, то можно всякого насмотреться и чему-нибудь да научиться. Предложил женщине перекусить, на что она, хохотнув, ответила: — Чтобы я съела что-то в этом доме? Мерлин упаси! Немного отдышусь и уберусь отсюда. Этого дурачка, — Андромеда кивнула в сторону Сириуса, — с собой заберу. Ему присмотр нужен, зелья. Состояние очень тяжелое. Боюсь, он еще долго не очнется. Мерлин! Хоть вообще бы очнулся. — Но Сириус в розыске, — напомнил я. Андромеда изогнула идеальные губы в усмешке: — Считаешь, здесь безопасней? У меня, по крайней мере, не ходят толпы проходимцев! — она тут же смягчилась: — Я не тебя имела в виду. — Меда. Благодарю тебя, Меда, — прошептала Вальбурга. Андромеда удивленно подняла голову. Портрет висел как раз над ней. — Вот уж чьей благодарности мне не надо, так это вашей, тетя. Да если бы не вы... Она махнула рукой, снова откинулась на стену и прикрыла глаза, показывая, что ей нет никакого дела до почившей родственницы. Вальбурга молчала. Через некоторое время из особняка Блэков отправился Патронус с сообщением для Нимфадоры Тонкс, и дом на Гриммо стал наполняться волшебниками. Некоторые из них носили на себе следы недавних ранений и сами явно нуждались в услугах целителя...* * *
— Что-то забыл? — Нет. Просто попрощаться хотел. — Ну, прощайся. Жду тебя внизу. Северус вышел, я остался в спальне один. Комната Регулуса Блэка стала первым моим прибежищем. Хотелось действительно попрощаться. Поправил покрывало на кровати, придвинул стул к столу, задернул шторы, вернул на полку взятые ранее книги. Потом закинул на плечо рюкзак, постоял немного в проходе, оглядывая напоследок помещение, и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Я покидал дом на Гриммо без сожалений, но испытывал благодарность за то, что он дал кров, пищу и защиту тогда, когда я очень в этом нуждался. В кармане брюк лежало письмо с результатами экзаменов, где почти все оценки были «выше ожидаемого» и одна «превосходно» — по зельям. Удовлетворенно улыбнулся. Нормально. Думал, будет хуже. Нервозность, которая царила в Министерстве, отразилась, видимо, и на принимающей комиссии. Поэтому я и еще несколько человек, в основном иностранцы, желающие работать в Англии и которым нужен был документ с минимальным стандартом, спокойно и без проволочек сдали экзамены и, в отличие от студентов Хогвартса, получили свои результаты почти сразу. Еще подумал, что надо не забыть отправить письмо Нимфадоре и как-нибудь ее отблагодарить — она помогала и практически водила меня за руку по Министерству во время экзаменов да присматривала за мной на Гриммо, когда я остался там единственным жильцом. От нее я узнал, что случилось в Отделе тайн, как рьяно Сириус дрался со своей кузиной-Пожирательницей, защищая крестника, и какой погром устроил Гарри в кабинете Дамблдора, когда думал, что Сириус погиб. Нимфадора призналась, что тоже была уверена в гибели дяди, так как своими глазами видела магические лезвия от взбешенной Беллатрисы, которые отбросили его в Арку смерти. Что ни говори, а Сириусу несказанно повезло, что домовик в последний момент успел его перехватить. Гарри теперь, конечно, успокоился, ждет известий о состоянии крестного и нестерпимо хочет его увидеть. Сам Сириус по-прежнему был в тяжелом состоянии и до сих пор не очнулся. Когда я узнал, что Гермиона пострадала, то готов был рвануть в Хогвартс, но Северус сказал, чтобы я не дергался, что с друзьями Поттера уже все в порядке и они разъехались по домам. Вышел на крыльцо и протянул Северусу руку. Для всех я отправлялся жить в семью, присмотренную Дамблдором. На самом же деле меня ждал новый, но очень знакомый дом. И Хогвартс.