Привет, мой любимый Париж!
Если кому-то в голову пришла мысль о сталице Франции, то это глубокое заблуждение. Это даже не географическое название, а кличка лошади, вернее, коня. Моего единственного и незаменимого Плутика, именно так лаского я его звала. А Париж - это по паспорту, официально.Я очень по тебе скучаю. Когда ты, наконец, вернёшься и мы сможем, как и раньше, почувствовать себя вольными птицами, несясь голосом по полям, ощущая ветер, бьющий прямо в лицо?
Скорость и азарт - самые яркие качества характера Плутика, некоторые из них прочно закрепились и во мне, тем самым оставив ту самую частичку, чтобы я всегда о нём помнила.Два с половиной года... Два с половиной года мы уже не виделись. Я ведь даже не знаю, где ты сейчас. Тренер не хочет говорить мне адрес твоей конюшни, где ты смотришь на звёзды, ища путь ко мне.
Коню было 22 года, когда его увезли в другое место, а я узнала об этом только на следующий день, увидев только пустое стоило и табличку с его именем, таким родым и красивым.А помнишь наше первое знакомство? Я, тогда ещё неуверенной восмилетней девочкой, протянула к тебе ладонь, в которую ты уткнулся своим большим носом и очень громко фыркнул, отчего я резко отдёрнула руку.
Я тогда очень испугалась, думая, что конь мог меня укусить. А сила укуса у лошадей не маленькая, как я потом убедилась, благодаря другому коню, после зубов которого у меня даже шрам на руке остался.Первое время я занималась на твоём друге, с которым ты ходил гулять на пастбище. Но когда, спустя несколько месяцев, стало подтягиваться всё больше новичков, меня пересадили, на тебя. Сначала, вспоминая наше знакомство, я тебя боялась, но, как бывает во многих историях, мы стали лучшими друзьями.
Нам, конечно, понадобилось много времени, чтобы наладить контакт и ещё больше времени, чтобы осознать, что между нами уже давно нечто больше, чем сотрудничество.А помнишь мою первую рысь на тебе? Я старалась изо всех своих сил, но всё равно не могла попасть в темп, а ты пытался не заряжать от звуков, которые я из давала вместо слов из-за тряски, но у тебя это не всегда получалось и слышались твоё громкое ржание.
Нет, ну а что? Я просто хотела сказать, то, что у меня всё внутри растряслось от этой рыси. Не удевлюсь, если тогда я вместо этих слов, на каком-то древнелатинском призвала демона, который не понимал, зачем я ему сказала, что ела борщ.А что насчёт первого галопа в поле? Мне почему-то казалось, что ты, как и в манеже, побежишь спокойным галопом, но ты стал разгоняться всё быстрее и быстрее. Я хотела тебя остановить, но ты не слушал и продолжал набрать скорость. Вскоре я поняла, как это классно, расслабилась и отдалась ветру, который перебрал локоны твоей вороной гривы.
Тогда я действительно его еле остановила, когда поняла, что поле скоро закончится и мы врежимся в какое-нибудь дерево.А помнишь самую обычную чистку перед тренировкой. Всегда, когда я входила в стоило со всеми нужными счётками, ты смотрел на меня глазами кота из "Шрека", будто говорил: "Я не хочу на тринеровку! Может, давай сходим поесть травки?". Но так нельзя было. И когда мы стояли, уже собранные, и ждали остальных, ты бодал меня и тёрся о моё плечо, прося почесать себя и погладить.
Он так делал всегда, даже когда у меня было плохое настроение, которое постепенно улетучевалось за время его чистки.Когда мы с тобой выходили погулять, я всегда вместе с тобой ела сочную зелёную траву, а именно: листья одуванчика и плела венки из дубовых или берёзовых веточек, а зимой мы играли со снегом и лепили белоснежных ангелов.
Для меня листья обуванчика очень вкусные, я их даже в солаты добовляю.Я очень надеюсь, что ты до сих пор помнишь всё это и по привычке срываешь веточки деревьев для венка или, сделав снежного ангела, отходишь в сторону, чтобы взглянуть на лучших друзей-ангелочков.
Каждый раз, по пути в конюшню, я всё ещё собираю букетик из его любимых цветов и листьев одуванчика, чтобы, как раньше, войдя вовнутрь, отдать его Плутику на съедение.В очередной раз придя на тренировку, в телефоне, который тренер оставила на столе, я увидела только что пришедшее сообщение, "голосившее" о том, что ты умер... Это письмо я пишу в надежде на то, что ты есть, и где-то там, вдалеке, ищешь путь ко мне.
Я дописываю письмо и, еле сдерживаю слёзы, прячу его в ящик письменного стола: "Спи сладко, мой самый любимый и незаменимый Париж! Нет, лучше Плутик!..."Я всё понимаю, но до сих пор надеюсь...
Аня
P. S. "Здорово, когда на свете есть... лошади..."