Нелюбовь

И снова глупые, дурацкие вопросы, как же они ее достали! Казалось бы, Самарин — дипломированный психолог. Они общались, и он даже немного понял ее, так почему сейчас мужчина снова и снова спрашивает то, что и так очевидно? И вот снова: — Ты любила Меглина? Будто бы он сам не знает ответа. — Нет, — ответила она искренне. Есеня ведь читала про любовь, слышала так много рассуждений о ней. Это когда сердце скачет от волнения при виде любимого, и ладони потеют, — в общем, явно не их случай. Разве что от неожиданности? От него ведь совершенно не знаешь, чего ожидать: в один момент он ласково улыбнется, а в следующий — приставит «розочку» к ее горлу. Хотя, пожалуй, ее сердце забилось быстрее, когда она увидела его снова. Вот только не от волнения, предвкушения или восторга, как писали в книгах, а от жалости, боли, чувства вины и раскаяния. Потому что она подвела его. Он просил ее, но даже в таком деле она промахнулась. Еще и занять его место не смогла, не сумела. Все, к чему он ее готовил, пошло прахом. Что же она теперь ему скажет?! Она не любила его, но тогда — глаз от него оторвать не могла. Он вел себя, как настоящий псих, не узнавая никого вокруг. И в ее мыслях была лишь одна мысль: лучше бы он умер! Лучше бы она не промахнулась! Конечно, она не любила его. Но вид его спящего, так похожего на нормального себя, заставлял ее забывать об окружающем мире, о муже и дочери, а рука тянулась к нему, будто сама собой. И тогда она ложилась рядом с ним на кровать, оставляя между пространство. А рука все подолжала тянуться к нему: привычка, ничего больше... Вообще любое его сходство с другим, прежним, Родионом заставляло ее радоваться, как ребенок, а любое различие — мечтать пустить пулю ему в голову. Как этот сумасшедший осмелился занять оболочку Родиона Меглина? Как он только посмел? Зато тогда в Аркадьевске он вел себя почти как раньше, и она будто вернулась в прошлое и снова смотрела на него восторженными глазами девочки-стажерки, а потом он закрыл ее собой, словно возобновив их любимую традицию: она вляпывается, он ее спасает. И только поэтому она была спокойна рядом с ним. Просто Есеня знала, что он придет к ней на помощь. Всегда. Нет, разумеется, она не любила его, что за бред! Разве любимых убивают? Нет, ради них совершают подвиги! И совсем неважно, что для выполнения его просьбы ей понадобились все ее силы: отринуть весь свой эгоизм, свою привязанность, отбросить эту нелепую надежду на его выздоровление, выбросить мысль о последнем шансе было невероятно сложно, почти невозможно, но она это сделала! Как неважно и то, что в конце концов ее попытка провалилась. Как Самарин вообще мог подумать, что все дело в любви? Это ведь такая ерунда. Просто когда встал выбор между местью своему мужу за насилие и спасением ее дочери она выбрала месть. И это вовсе не связано с попыткой Жени убить Родиона, конечно же нет! Просто она доверила ему свою Веру. И Есеня точно знала, что ее дочь будет с ним в безопасности. Знала, еще когда он ворвался к ней в дом, а уж теперь и подавно! Он спрячет ее так, что никто не найдет, и обязательно позаботится о ней. Она не понимает причин такого своего доверия, но знает, что Родион ее не подведет. Какая уж тут любовь? Просто Меглин, даже такой, сильнее и умнее их всех. И вместо того, чтобы доверять вполне очевидным и прозрачным доказательствам его вины в убийстве ее отца, она верила ему. Потому что знала, что он не убийца, хоть и говорила иначе. И уверена она не просто так! Для этого у нее есть вполне объективные причины: потому что она почувствовала его. Взяла и настроилась на него, как приемник на радиоволну. Тогда она ощутила его, как себя. Разве можно ЭТО назвать любовью?! Все это промелькнуло в ее сознании за пару секунд, и вылилось во вполне закономерный ответ: — Он меня не любил, я его не любила, что еще ты от меня хочешь?