***
— Игнотиус, мы сегодня собрались с отцом поговорить, приходите с Милли часиков в шесть, думаю, мы к тому времени управимся, — прошептал Поттер своему другу и добавил: — К нам ещё Макгонагалл присоединится, мы вчера вечером слегка потеряли бдительность, и она нас услышала, пришлось включать её в тайну. Игнотиус кивнул, хотя и почувствовал, как бешено колотится сердце! Неужели ему можно будет хоть немного побыть рядом с ней без боязни раскрыться перед другими, способными донести деду о том, что его внук по уши влюблён в полукровку? Впрочем, Пруэтт понимал, что это будет как радостью, так и мукой одновременно. Ведь он будет просто сидеть рядом, а так хотелось сжать её ладошку в своих руках, прикоснуться губами к гладкой и нежной коже! Он едва сдержал стон. Ну почему, почему он не может жениться на той, кто нравится? Нет, конечно, если исходить из ситуации в целом, то ему ещё повезло. Его невеста пусть и не вызывала в нем бурю эмоций, но всё-таки была красивой девушкой. Вот кому не повезло, так это Шафику. Кэрроу была отвратительной. Мерзкой, как внешне, так и внутренне. Заполучить в жены Кэрроу, да ещё и заставить себя спать с ней… Бррр… Впрочем, эти чистокровные фанатики сами выкопали себе эту яму. Ещё немного, и наступит вырождение рода, но Кэрроу считают, что всё идет, как и положено. Неужели не видно по тому же Реддлу, что иногда надо обновлять свою кровь?! Дагворт-Грейнджер права, никто из чистокровных не думает о таком, главное, чтобы невеста была из таких же фанатиков, а что будет потом? Он вздохнул. День тянулся медленно, словно издеваясь над ним. Ему до чёртиков хотелось узнать, что там случилось с Гарри, Гермионой и его внуком дальше. Внук. Его и Лукреции. Игнотиус поморщился. Отвратительно осознавать, что у тебя будут дети от нелюбимой. Милли вон вся колотится, так как дед уже предупредил, что ищет ей мужа. Сестра надеется на Малфоя или Нотта. По её словам, пусть и слизни, но хотя бы не тошнит от них. Даже собралась писать письмо деду по этому поводу, чтобы предложить ему один из этих двух вариантов. Сестре повезло в том, что она сейчас ни в кого не влюблена, а если потом влюбится в кого неподходящего, что тогда с ней будет? Ответ ясен. Она тоже проживёт несчастливую жизнь, как и он. Жаль, что Гарри с Гермионой не знают ничего о её судьбе и о том, кто стал её мужем. У их с Лукрецией дочери брак был явно не договорным, если исходить из рассказов этих двоих. И это радует. Пусть хотя бы его дети будут счастливыми, раз ему не удалось. Никогда он не позволит никому из них чувствовать себя несчастным из-за договорного брака с нелюбимым.***
— Думаешь, что этот Гарри и есть тот самый волшебник, равный Тёмному Лорду по силе, о котором говорилось в пророчестве? — задумчиво разглядывая часы в гостиной, спросила у мужа миссис Поттер. — Я почти уверен в этом, — кивнул Уильям. — Я ведь точно знаю, что у брата не было детей. — Тогда и эта девочка… если они оба появились в волшебном мире словно из ниоткуда, она ведь могла тоже… — В пророчестве говорилось «из глубины времён», о том, что это прошлое или будущее, не уточнялось, — напомнил ей Уильям. — Может, это кто из наших предков, хотя с родом Дагворт-Грейнджер мы давно не пересекались, и никто в нашем роду не женился на дочери их рода. Жена в ответ лишь кивнула. Ничего, скоро они всё узнают. — Всё-таки эти сквозные зеркала — весьма удобная штука, — сказал Поттер, разглядывая зеркальце. — Простые чары, которые изучаются на пятом курсе, а пользы… весьма и весьма полезное изобретение. — Но никому и в голову не пришло использовать их таким образом, — со смешком согласилась с мужем волшебница. — Пора. Карлус Поттер, — сказал волшебник, держа в руках зеркальце. — Папа, привет, — услышал он голос сына. — Мам, тебе тоже привет. — Привет, сынок, — улыбнулась она. — Вас никто не услышит? — спросил тут же Уильям. — Нет, мы в Выручай-комнате, — ответил сын, вызвав у обоих родителей восхищённый вскрик. — Ты нашёл эту комнату? — спросила мать, удивляясь тому, что их ребёнку удалось найти комнату, о которой говорилось в истории Хогвартса, но которую никому так и не удавалось найти на протяжении многих веков. — Да, случайно, мы с Гарри и его невестой здесь обсуждаем всё… — Пророчество ведь о нём? — спросила мать у сына, находясь в каком-то возбуждённом состоянии, что было неудивительно в свете последних новостей. — Да. Дело в том… Гарри, он мой… внук, — лицо подростка покраснело. — Наш с Дорой внук. Они с этой девочкой, Гермионой, переместились из будущего. — Внук, значит, — кивнул Уильям. — Показывай этого внука. Зеркало переместилось в другую сторону, и ошарашенные Поттеры увидели подростка, почти как две капли воды похожего на их сына, но только глаза у него были цвета скошенной травы, а не карие, словно расплавленный молочный шоколад. — Рассказывайте, что у вас случилось, будем думать, как тебе избежать битвы с Гриндевальдом. Гарри посмотрел куда-то в сторону, а потом начал рассказ о своей непростой судьбе ребёнка пророчества, которое было произнесено в их будущем и касалось не Гриндевальда, а волшебника, который пока что учился в Хогвартсе. Рассказ был сжатым и кратким, и после того, как ребёнок замолчал, Уильям едва не выругался. С каждым новым словом, описывающим ужасное будущее, его злость на пока что декана Гриффиндора увеличивалась всё больше и больше. Подумать только, доверить поиски крестражей сумасшедшего — детям. Уму не постижимо! — Так, Гарри, я поговорю со своим другом, но для возобновления дела мне нужны твои воспоминания, — жёстко сказал Поттер. — Попроси комнату, чтобы она предоставила тебе Омут Памяти, так вроде называется артефакт, о котором ты говорил, и сбрось в него момент своего сражения с призраком этого недочеловека и его рассказ об убийстве этой магглорожденной девочки. — И как ты объяснишь… — начала было миссис Поттер, но была прервана мужем. — Лиам всё поймёт и подскажет, как правильно предоставить эти данные в суд, чтобы посадить Тома за убийство своих родственников и мисс Миртл, не раскрывая секрет Гарри. А пока не высовывайтесь и ведите себя спокойно. Я всё решу. Побудьте подростками и повеселитесь. — Кстати, мы ещё не видели мисс Дагворт-Грейнджер, мы можем с ней познакомиться? — спросила миссис Поттер. Девушка, представшая перед ними, была абсолютно лестрейнджской породы. Карие глаза, кучерявые волосы и форма лица до боли напоминали о погибшей недавно Оливии, с которой у них всегда были тёплые отношения. — Ты очень похожа на Оливию, — улыбнулась миссис Поттер с грустью. — Получается, ты внучка Эдриана? — Да, скорее всего, так и есть, — ответила девушка и пояснила, увидев вопросительные взгляды родственников Гарри. — Видите ли, я в том времени считала себя магглорожденной, и только здесь выяснилось, что я принадлежу этому роду. Мой дедушка умер до моего рождения, а мой отец, судя по всему, был сквибом, и дед ничего ему не рассказывал о магии. О своих родителях говорил лишь то, что они погибли, когда ему было двадцать три. — Что же, мы рады, что наш правнук выбрал себе в жёны такую замечательную и умную ведьму, как ты, — сказал Уильям, давая согласие на их брак и подтверждая проведённый сыном ритуал. — Спасибо. До этого момента Гермиона испытывала какой-то иррациональный страх, словно боялась, что лорд Поттер не одобрит её кандидатуру в качестве будущей жены для своего правнука. Сейчас же у неё словно камень с души свалился. Её облегчение было настолько очевидным для Гарри и Карлуса, что оба едва не рассмеялись. — Жду от вас воспоминания, и будем решать проблему, не откладывая её в долгий ящик. О времени следующего сеанса связи напишу в письме. — Хорошо, пока, папа! Мама! Зеркало погасло, и лорд Поттер, откинувшись в кресле, только и смог сказать: — Тинки, виски мне, живо!***
— Ты в последнее время слишком много думаешь, Том, — сказал Малфой, сидя в кресле у камина в гостиной Слизерина. — Что-то случилось? — Ничего не случилось, — слишком резко ответил Реддл. Абраксас едва не отшатнулся. Вид у друга был ещё тот. Круги под глазами от явного недосыпа, да и взрывался он по любому поводу, хотя и раньше характер у него был не сахар. Что вообще с ним происходит? После того, как Том узнал о том, что кузен Карлуса Поттера стал главой рода Певерелл, он словно сошёл с ума. Или это происходило из-за этой девушки, Дагворт-Грейнджер? Она была красивой, умной, сильной ведьмой. Преподаватели были в восторге от её талантов. Память у неё была абсолютной, как и у Тома, а конкурентов он не любил. Абраксас и сам был бы не против такой невесты. Чистокровная. Красивая. Сильная ведьма. Умная. Идеальная кандидатура на роль будущей леди Малфой… не будь у неё жениха. Певерелл урвал весьма и весьма жирный кусок. Возможно ли такое, что сам Том Реддл влюбился в неё? Сомнительно, зная это ледяное чудовище, но чем чёрт не шутит, как говорят магглы? Или дело всё-таки в наследстве Певереллов? Том ведь мог на него претендовать, и пойди он к гоблинам, заполучить кольцо главы такого древнего рода не стало бы для него проблемой. С его силой это было раз плюнуть. Чего медлил? Мраксы и Слизерины — слишком проблемные рода, а если точнее, то слишком бедные. Нищие, как церковные мыши. Проблема была серьёзной. Зная Тома не первый год, он был уверен, что друг что-то замышляет, только вот что? И во что всё это выльется?