В пещере дракона

      Всё начинается с волны воздуха, сухого и душного, как в глубокой шахте. Чем дальше мы спускаемся по лестнице Московского метрополитена, тем теплее становится вокруг.       Я слышал, что зимой здесь всегда тепло, а летом прохладно. Должно быть, недаром москвичи так любят это место. Ещё они называют его чудом архитектуры, популярным среди туристов. Что ж, в этом плане мне не повезло.       Внезапно меня сбивает с толку нестройный хор запахов и звуков. Какой контраст: женские духи, соседствующие с дорожной пылью, и тут же что-то вроде машинного масла… Мда, думаю, я был прав, сравнив это место с шахтой.       Мне не по себе от того, что я не чувствую неба или солнечного света, как обычно в середине дня. Иногда люди интересуются, как мне удается отличать день от ночи. Ну, во-первых, по теплу солнца. А во-вторых… это просто получается само по себе. Вроде бы это часто встречается и среди остальных слепых. Я слышал этому много объяснений, от чисто научных до фантастических; впрочем, я не «ботаник». Я просто знаю, когда в небе солнце или луна, вот и всё.       Я слышу, как размеренно стучат по каменному полу каблуки моей мамы, а в такт с ними — моя тросточка. Шаги других исчезают вдали, и толпа вокруг будто растворяется. Кстати, по чему это я иду? По бетону? Нет. По граниту? Словно мы в музее или древнем храме…       Внезапно всё предстает таким… загадочным. Даже мистическим. Тогда это должно быть что угодно, только не шахта — больше похоже на заколдованную подземную страну; возможно, это пещера, полная сокровищ. Или… опасностей?       Я чувствую, как сердце бьётся быстрее, а под кожу закрадывается волнение. Ого, а я думал, что у меня нет клаустрофобии!       — Не волнуйся. Нам просто нужно немного подождать. Поезд скоро придет, — успокаивающе говорит мама.       Скрыть от нее беспокойство невозможно: она знает меня как свои пять пальцев. Я инстинктивно сжимаю её руку чуть крепче.       От одной лишь мысли, что я могу потеряться здесь, у меня мурашки по коже; но я изо всех сил стараюсь держать себя в руках. Я больше не маленький мальчик, мне целых двенадцать лет. Точнее, почти тринадцать.       Но потом я ощущаю нечто.       Земля дрожит, ветер завывает; не пойми откуда возникает царапающее лязганье, которое становится громче и чаще с каждой секундой. Это похоже на могучий рык древнего дракона, выползающего из недр пещеры, чтобы ринуться на кучку слабых смертных.       На секунду кажется, что мои барабанные перепонки вот-вот лопнут, как и сердце. Затем дракон проносится прямо передо мной; его сопровождает целый ураган пыли, металла и камня, издающих вместе неприятный скрежет. Дракон глубоко выдыхает, усталый, но торжествующий после своего столь впечатляющего появления. Хранитель древних сокровищ показался людям во всей его ужасающей красе.       И тогда дракон резко выдохнул, но вовсе не пламя. Это был некий газ — он вырвался из какого-то механизма, который до этого сдерживал его: только это напомнило мне, что на самом деле источник звука — поезд метро, а не фантастическое чудовище.       Вновь раздается лязганье металла — и меня бросает в море болтовни, тел и запахов, над которым разносится приятный женский голос, объявляющий о следующих станциях. Весьма неожиданно человеческий голос для «дракона».       Мы садимся. Здесь гораздо удобнее, чем я ожидал. Это немного расслабляет и как-то убаюкивает. Я постепенно засыпаю — и путешествие будто длится вечность. Мои мысли начинают смешиваться с причудливыми образами из сна: это единственное, что я могу «видеть» с четырех лет.       Я и моя мама летим в космосе, но мы не в ракете. Мы оба сидим на спине дракона. Похоже, он на самом деле мирный, потому что мы здесь не одни: вокруг так много людей, которые забрались ему на спину, надеясь, что он вытащит их из пещеры. Нет, они пришли сюда не за сокровищами. У каждого наверху есть что-то или даже кто-то более важный. Как у мамы — я, а у меня — она.       И почему-то я уверен, что у нас есть миссия — поиск новых, неизведанных мириад миров. Я гляжу перед собой вдаль и, наконец, замечаю её — красивую планету, всю в розовых облаках и с парочкой сияющих лун. Идеальное место — о таком можно только мечтать…       — Вставай, родной мой, — голос мамы вдруг возвращает меня в реальность. — Наша станция.       Ещё не до конца проснувшись, я выхожу вслед за мамой, украдкой зевнув. «Дракон» лениво оставляет нас позади с тем же гортанным механическим ревом; теперь он уже не так пугает.       Мы встаем на один из эскалаторов. Они мне не в новинку, хотя не очень приятно, когда приходится подниматься слишком долго. Я снова сжимаю мамину руку: не хочу, чтобы кто-то из нас потерял равновесие. К счастью, у нас под рукой есть перила; почему-то кажется, что они движутся быстрее, чем сама лестница. Хотелось бы, чтобы она была обычной: это больше вписывалось бы в историю о том, как мы с мамой попали в логово дракона и выбрались оттуда. Правда, тогда бы нам пришлось ещё дольше подниматься по ступенькам.       — Насколько я помню, медцентр недалеко от станции. Мы почти добрались, — своим обычным, внешне спокойным тоном замечает мама.       Но я слышу в её голосе нотки одновременно и надежды, и печали.       Я лишь тихо улыбаюсь ей в ответ. Знаю, мама до сих пор верит, что врачи смогут сотворить чудо и вернуть мне зрение. Сам я представляю это с трудом. Не то чтобы я не хочу попытаться — просто я давно привык к слепоте.       Но я не жалею, что мы с мамой приехали в столицу и побывали в метро. И неважно, что оно, вероятно, совсем не такое, как я думаю. Быть может, однажды у меня появится шанс узнать, как же оно выглядит на самом деле…       И всё-таки я не хочу терять свои сегодняшние впечатления о заколдованной пещере, встрече с драконом и полете на его спине в загадочные глубины космоса.