Самое заветное желание Софи

      Софи судорожно крутит телефон в руках, не в силах унять дрожь в пальцах и подступающие к глазам слёзы.       Пятнадцать минут назад ей пришла смс с очередным заданием, полностью повергшим её в шок. И теперь, вместо того, чтобы заниматься подготовкой к Хэллоуину, Софи раз за разом прокручивает в голове тот злосчастный текст из сообщения. Кажется, она прочла его раз сто, если не больше. И с каждым новым взглядом в экран, тугой ком тошноты подкатывает к горлу всё сильнее.       «Привет, Софи! Соскучилась? Думаю, новое желание придётся тебе по вкусу. Ты должна соблазнить горячего профессора Рида. Сегодня же».       Престон протяжно стонет, запрокидывая голову и прикрывая веки. Сердце бьется так сильно, что ещё чуть-чуть, и проделает дыру в грудной клетке. Софи уже готова сдаться и согласиться на то, чтобы её фото и видео с Дейзи разлетелись по всем знакомым, но что-то… Что-то все-таки останавливает её от этого безрассудного шага.       «А, то есть залезть в трусы к профессору — это не безрассудно?» — спрашивает мысленно у себя Софи и снова жалобно скулит, пряча лицо в ладонях.       Нет, конечно, Бенедикт Рид — это мечта всего университета: каждая студентка и преподавательница считают своим долгом построить ему глазки или пофлиртовать. Но проблема в том, что эта мечта холодна абсолютно ко всем… Профессор вежлив и учтив, но никогда не позволяет себе чего-то выходящего за рамки приличия, соблюдая субординацию.       Престон закусывает губу и вскакивает со стула, отчего тот с грохотом падает на пол. Но она не замечает этого, судорожно метаясь туда-сюда по своему и без того маленькому кабинету, одновременно дергая рукав платья.       Софи анализирует события последних дней, и тут же в мыслях всплывает недавняя ситуация, произошедшая после заседания книжного клуба. Тогда ей показалось, что Бенедикт был достаточно мил по отношению к ней и… заботлив? Он вытирал слёзы с её щёк и успокаивал, при этом не нарушая личных границ в попытке выяснить причину истерики. Может, это всего лишь очередная обычная вежливость по отношению к коллеге? И ничего более? А Софи снова хочет видеть то, чего нет.       Выныривая из размышлений, Престон чувствует, как горят огнём щёки, и на неё моментально накатывает стыд за то, что показала в тот день свою слабость перед Ридом.       И всё же…       Призрачная надежда таится где-то в глубине души. Они оба до безобразия любят книги, благодаря которым в последнее время видятся всё чаще, долго обсуждая тот или иной сюжет. Софи помнит, как читала Бенедикту «Маленького принца» в библиотеке, и как завороженно он слушал её, не нарушая волшебное мгновение. Ни с кем больше он не проводил время так. Никого не подпускал к себе настолько близко. Хотя, почём ей знать?       Но так хотелось верить!       Профессор явно вызывал в душе Софи трепет, всё чаще заполняя собой её мысли. И безумное желание шантажиста, отправленное в смс, возможно, не такое ужасное, каким кажется на первый взгляд.       Софи мучительно вздыхает от таких развратных мыслей, совсем несвойственных её характеру, и еле слышно ругает себя за это.       Но ответны ли симпатии Рида? Софи никогда в жизни никого не соблазняла. Тем более такого неприступного и холодного мужчину, как он. Рядом с ним Престон теряется, словно маленькая девочка, и ей всё больше кажется, что она птица не его полёта.       Разве такой, как он, посмотрит когда-нибудь на такую, как она?       Ведь Софи даже не преподаёт: она всего лишь ассистентка. Внимание профессора не удалось заполучить даже самым знойным обольстительницам университета, что уж говорить о ней…       Она смотрит на часы — время поджимает, и нужно делать выбор. В голову Софи приходит осознание, что она не готова просто так сдаваться. А шантажист, кем бы он ни был, жаждет именно этого.       Потому Престон твёрдо решает, что пусть она и стеснительная, но точно не слабачка, и поднимать белый флаг точно не собирается.       Быстро подойдя к зеркалу, она поправляет причёску и лёгкий макияж, одновременно одёргивая подол платья вниз. На лице мелькает тень улыбки, скрывающая безумную нервозность, и Софи тут же кидается к двери, пока не передумала. Ловит себя на мысли, что у Рида как раз должны были закончиться занятия, и если ей повезёт — она сумеет застать его в кабинете.       Стоит Софи только подойти к тёмной дубовой двери, как вся её уверенность вмиг испаряется. Она поднимает руку с целью постучать, но та в напряжении так и зависает в воздухе. Смутные сомнения посещают Престон, и она снова впивается зубами и в без того искусанную губу.       «Что я вообще вытворяю?» — мелькает мысль в голове.       И она уже готова развернуться и уйти прочь, как дверь распахивается, не оставляя ни единого шанса на побег.       — Софи? — поднимает в удивлении брови Бенедикт.       Она замирает на месте, широко открывая глаза, и не находится, что ответить. Все слова застревают болезненным комом в горле, и тогда Рид повторяет:       — Выглядите неважно, с вами все в порядке? — с нотками беспокойства спрашивает он.       — Да, профессор… Я просто… Мне, — и Софи прикусывает язык, понимая, что несёт полную чепуху, не в состоянии связать даже двух слов. Её глаза растерянно бегают по лицу Рида, пока она не решается отвернуть голову.       — Так. Проходите в кабинет, — он отходит в сторону, приглашая жестом Софи внутрь. — И кажется, я просил называть меня Бенедиктом.       Коротко кивая, она неуверенно переступает порог, смотря себе под ноги, и тяжело вздыхает, как только слышит звук хлопающей двери.       — Хотите чаю?       — Да, пожалуйста, — неуверенно проговаривает Софи, присаживаясь на край кресла, в надежде, что хотя бы этот чудесный напиток поможет унять нервозность. Хотя, куда там — она же не светские беседы пришла вести и не обсуждать сюжет очередной книги.       — Так, что у вас случилось? — Рид протягивает ей большую чашку с горячим чаем. — Мне показалось, вы чем-то обеспокоены.       — Вообще-то… — заминается на несколько секунд Софи, стараясь изо всех сил не смотреть в стального оттенка глаза Рида. — Я хотела бы извиниться за то, что произошло несколько дней назад. Не знаю, что на меня нашло. Наверное, я просто выдохлась: и физически, и морально, вот и отдалась эмоциям, — на одном дыхании выпаливает Престон и сразу же делает большой глоток обжигающего напитка, не обращая внимания на режущие ощущения в горле.       Ей было просто необходимо найти предлог, под которым она заявилась к профессору, поэтому ляпнула первое, что пришло в голову. И теперь Софи чувствует себя крайне неуютно во всей этой давящей обстановке. Ей всё больше кажется, что профессор считает её очередной глупой девочкой.       — Всё хорошо, вам не за что извиняться. Иногда нужно выплёскивать эмоции и переживания, не запирая их глубоко внутри себя, — Бенедикт медленно присаживается в кресло напротив и подаётся чуть вперёд, внимательно рассматривая Софи сквозь линзы очков. И Престон враз подмечает, как чертовски идёт ему этот аксессуар, в то время, как в груди растекается тепло только от одной этой мысли.       — Пожалуй, вы правы. Просто на меня это совсем непохоже. Я не привыкла вот так… открываться, — пожимает плечами Софи, снова пряча глаза.       — Вы всегда можете довериться мне. Буду рад выслушать и, возможно, чем-то помочь, если это в моих силах, — глубоким завораживающим голосом говорит Рид, и Престон ощущает, как в голову моментально ударяет волна жара.       Невольно закрадывается мысль: Кто тут ещё кого соблазняет?       Она нервно оглядывает кабинет и смотрит куда угодно, лишь бы не сталкиваться с испепеляющим взором профессора, который чувствует на себе за версту. Иначе она точно потеряет не только голову, но и собственное достоинство.       Почти весь кабинет оказывается обставлен стеллажами с различной художественной литературой, что в общем-то и неудивительно. Чего только стоят вечерние заседания книжного клуба.       И в этот же миг Софи словно обдаёт ушатом ледяной воды, отчего сознание мгновенно проясняется. До неё только сейчас доходит суть всего происходящего, и становится так мерзко и тошно от самой себя. От того, что она решила так поступить с профессором… да и с собой. Отдаться ради какого-то задания? И неважно, чего она хочет сама. Софи считает, что это просто нечестно по отношению к Бенедикту.       — Знаете, наверное, я зря пришла, — незамедлительно подскакивает с кресла Престон, со звоном ставя чашку на кофейный столик. — Не надо мне было грузить вас своими проблемами. Извините, профессор. До свидания.       Но стоит ей только развернуться и направиться к выходу, как её запястье оказывается в оковах тёплой мужской ладони.       — Постойте, Софи, — в его голосе слышна лёгкая хрипотца.       Престон поворачивается вполоборота, хватая воздух ртом от столь близкого контакта. Медленно скользя взглядом по их рукам, она поднимается выше — тёмная водолазка, щетина, чёрные волосы с серебристым отливом и… те глаза, в которых Софи так боится утонуть. Она резко задерживает дыхание и приоткрывает губы, совсем теряясь.       А потом Бенедикт делает то, от чего у неё окончательно уходит сердце в пятки.       Шаг вперёд, рывок к себе, и она уже в его объятиях. Не давая ни секунды на раздумья, Рид впивается своими губами в такие мягкие и нежные её, будто смакуя их. Софи прикрывает глаза в наслаждении, до сих пор не веря в реальность происходящего, и издаёт затяжной стон, растворяющийся в их поцелуе.       Его горячий язык по-хозяйски проникает в её рот, словно только для этого и создан. Исследует. Ласкает. И Софи ощущает, как внизу живота проходит волна возбуждения, разносящаяся мурашками по всей коже. Она разом забывает обо всех стеснениях и, вырывая запястье из ладони Бенедикта, обвивает его шею двумя руками, подаваясь вперёд и практически полностью наваливаясь на его широкую грудь.       Как же опьяняющи его прикосновения. Софи ловит себя на мысли, что ей мало, что хочется большего. И на секунду пугается этих желаний, а потом всё же откидывает сомнения в дальний угол, разрешая себе забыться на несколько ближайших часов, полностью отдаваясь Риду.       Приходится встать на носочки, чтобы не испытывать дискомфорт. Профессор, замечая это, подхватывает Софи за ягодицы и поднимает на руки, отчего она крепко обвивает его торс ногами, и они заваливаются на ближайшее кресло.       Софи гладит щетину Рида, исследует пальцами каждый миллиметр кожи, словно запоминая на ощупь, в то время как его язык безудержно терзает её рот. Престон чувствует, как ком внизу живота стягивается ещё сильнее, требуя большего, и она сильно удивляется столь быстрому возбуждению.       Хотя, с таким-то мужчиной…       Уже при одном взгляде на него можно выжимать трусики. И Софи до сих пор не может поверить, что он первый поцеловал её. Первый захотел её.       Разве так бывает? Разве это не сон?       В нетерпении Престон трётся ягодицами о его бёдра и тут же получает звонкий шлепок, сопровождающийся сильным жжением на месте удара.       — Ай! — вскрикивает она, отрываясь от профессора.       — Не терпится, Софи? — и уголок его губ тянется вверх. Эта дьявольская усмешка распаляет Престон ещё сильнее, и она уже готова сгореть прямо здесь и сейчас. Не ожидая от самой себя такого рвения, тянется к ремню на его брюках, одновременно покрывая шею россыпью чувственных поцелуев, периодически покусывая мягкую кожу.       Софи не помнит, когда в последний раз так сильно возбуждалась и когда мужчина вызывал в ней такое пламя. А случалось ли подобное вообще в её жизни? Рид словно дьявол во плоти — любое его прикосновение обжигает хуже огня, а от каждого брошенного взгляда хочется упасть на колени и подчиниться.       Прямо здесь и сейчас.       Поэтому когда он скидывает её с себя, заставляя встать на ватные ноги, она слушается и не возражает. Жадно наблюдает за его действиями, придерживаясь за спинку кресла. Бенедикт проходит к столу и достаёт из сумки упаковку с презервативом. Престон даже думать не хочет, откуда у него в рабочем портфеле такие вещи. Её сейчас волнует лишь одно:       Как и в какой позе он возьмёт её через минуту.       Бенедикт быстро снимает с себя брюки, затем водолазку, и взгляду Софи открывается просто восхитительный торс, словно его хозяин сошёл с обложки глянцевого журнала. Она снова думает, что спит — не верит, что ей, вечной тихоне и скромнице, так до невозможности повезло.       Просто. Сорвала. Чёртов. Джекпот.       Рид подходит к двери и прокручивает ключ в замке, тем самым закрывая обоих в кабинете и не оставляя пути для отступления.       Бросая хищный взгляд на Софи, профессор за два шага преодолевает расстояние между ними, грубо хватает за руку и увлекает за собой на кожаный диван в дальнем углу. Полностью отдаваясь власти Бенедикта, Софи падает прямо на его колени и приходит в себя только тогда, когда он, отодвигая бельё в сторону, уверенным движением насаживает её на твёрдый член.       — О, боже мой, — громко стонет Престон, откидывая голову и закатывая глаза.       Профессор крепко держит её за талию, помогая двигаться, а затем снова ударяет по бедру, подталкивая к активным действиям. Софи мгновенно оживляется и переводит опьянённый взгляд на Бенедикта. Упираясь руками в его твёрдую грудь, она набирает скорость и совсем скоро бесповоротно утопает в сладостных ощущениях, пока Рид нежно оглаживает её талию.       В какой-то момент она издаёт уже настолько громкие звуки, что профессору приходится крепко зажать её рот ладонью.       — Тише, милая, — шепчет он.       И Софи окончательно теряет счёт времени, когда Рид скидывает её с себя, ловко стягивая с неё платье, бельё, и ставит на четвереньки.       — Ты такая красивая, Со-о-офи, — подушечками пальцев он легонько проводит по её позвоночнику, отчего кожа моментально покрывается мурашками, а сама Престон выгибается, прося большего.       И она это получает.       Рывком он входит в неё, выбивая весь дух. Держа одной рукой за плечо, а второй за бедро, Бенедикт ускоряет темп, выбивая с каждым толчком очередной протяжный стон из уст Софи. Она совсем не стесняется и в какой-то момент начинает сама активно двигаться вперёд-назад, усиливая ощущения, желая чувствовать его ещё глубже, ещё ближе.       — Ах, ты развратная девчонка, — он прижимается к ней всем телом и хватает рукой за горло, прижимая к себе затылком. — А с виду и не скажешь — тихоня. Но так даже интереснее, — Бенедикт засовывает ей свой палец в рот, проталкивая его вглубь. Софи закашливается, но продолжает активно посасывать, возбуждаясь ещё сильнее. Внизу, у самого клитора, всё приятно сокращается, и она через миг кончает, сжимаясь вокруг твёрдого члена.       Профессор громко усмехается и целует Софи в висок.       — Любишь погрубее. Не перестаёте меня удивлять, мисс Престон, — и хватая её за волосы, поднимает с четверенек, разворачивая к себе лицом.       Её раскрасневшиеся щёки и растрёпанные локоны выглядят настолько возбуждающе и притягательно, что Бенедикт теряет бдительность. Софи довольно ухмыляется и, толкая Рида в грудь, напрыгивает на него, отчего он оступается, еле удерживаясь на ногах. Престон, не давая сказать любовнику ни слова, накидывается на него со страстным поцелуем. Ей так хочется запомнить этот прекрасный миг, запечатлеть его и выбить на подкорке мозга. А ещё хочется, чтобы он никогда не заканчивался…       В глубине подсознания Софи хотела профессора так сильно, что всегда боялась себе в этом признаться. И вот теперь он тут. В её власти — пусть и на один раз. Но зато какой раз.       Профессор прижимает разгорячившуюся любовницу к стене, медленно опуская её на член. И снова стон. Бенедикт готов кончить от этих тягучих пошлых звуков прямо сейчас, ругаясь себе под нос.       — Чёрт, Софи, ты невероятная, — хрипит он, переводя дыхание.       Она прикусывает Рида за нижнюю губу и оттягивает её так сильно, что тот громко рычит, словно обозлённый зверь.       — Не одной же мне терпеть шлепки и грубые толчки, — ядовито улыбается ему в лицо Престон, на что Бенедикт тут же ставит её на ноги и, разворачивая к себе спиной, входит настолько резко, что у Софи темнеет в глазах.       — Но тебе это нравится побольше моего.       И он оказывается чертовски прав.       Упираясь ладонями в прохладную каменную стену, Софи отчётливо ощущает в себе каждое его движение. Как его руки крепко сжимают её ягодицы, а затем хватают за горло так, что у неё перехватывает дыхание. Рид целует её шею, покусывает кожу и оставляет отчётливые засосы, словно не может насытиться. И Софи становится совсем плевать, что завтра ей придётся искать свитер с высоким воротником, чтобы на работе никто не задавал лишних вопросов. Но это будет завтра, а сейчас она прикрывает глаза в наслаждении, понимая, что ещё немного, и она кончит во второй раз.       Бенедикт облизывает два пальца и подносит их к клитору, начиная активно растирать чувствительную точку. Он вдалбливается в Софи ещё сильнее, приближая её к такому желаемому оргазму, но буквально за несколько секунд «до» убирает пальцы.       — Рид! — выпаливает на эмоциях она.       — Умоляй меня. Проси. Покажи, как ты хочешь кончить, — шепчет он ей на ухо, облизывая мочку и играя с серёжкой языком.       — Пожалуйста, — тихо стонет она.       — Не слышу, — и очередной глубокий толчок, заставляющий Софи вскрикнуть.       — Пожалуйста! Пожалуйста, я так хочу кончить. Не мучай меня.       И довольно усмехаясь, профессор возвращает пальцы на место, после чего Софи моментально доходит до пика и практически сразу обмякает в его руках.       Она чувствует, как блаженно растекается тепло по всему телу, а ноги всё ещё подрагивают от двух оргазмов. Софи, не стесняясь, признаётся себе, что сейчас у неё случился самый лучший секс в её жизни. Пусть она и не такая опытная, как её партнёр, но раньше мало кто мог доводить её до пика несколько раз, да ещё и за столь короткий срок.       Софи приходит в себя уже на диване, навалившись на грудь Бенедикта. Он нежно поглаживает её длинные русые локоны, а второй рукой водит пальцами по пояснице.       Они лежат так ещё какое-то время, после чего Рид аккуратно отстраняет от себя Софи и встаёт на ноги. Она с вожделением наблюдает за тем, как он снимает презерватив и выкидывает в мусорку, после чего открывает ящик, доставая оттуда пачку с влажными салфетками. Престон не перестаёт думать о том, как безупречно красив Бенедикт, и снова ловит себя на мысли, что она просто недостойна его. Уголки губ тут же опускаются, и Софи отводит взгляд.       — Ты чего помрачнела? — с хмурыми видом спрашивает Рид, вытирая член салфеткой. — Я сделал что-то не так?       — О, нет! — моментально переводит на него взор она. — Ты прекрасен, — смущённо улыбается Софи. — Я просто… Задумалась.       — Ну, придётся отвлечь тебя от мыслей. Настала твоя очередь делать мне приятно, мисс Престон.       И он хитро прищуривается, одновременно приближаясь к Софи, словно хищник к жертве.       Она приподнимается на локте, заглядывая в его блестящие глаза, и расплывается в довольной улыбке.       — Само собой. Неужто думал, что я оставлю тебя без десерта? — и ловит на себе его обескураженный взгляд.       — Да, жалко другие не видели тебя в постели. Вмиг бы перестали считать тихой и робкой, — усмехается он.       — И хорошо, что не видели, — мурлычет она.       Бенедикт садится на диван и откидывается на мягкую кожаную спинку, в то время как Престон скатывается на колени, устраиваясь между его ног. Прикрывая глаза, Рид зарывается рукой в волосы Софи и позволяет себе проявить слабость, отдаваясь во власть любовницы.       Она начинает водить рукой по всей длине члена, наблюдая, как тот постепенно увеличивается в размерах, твердея. Софи нежно проводит несколько раз языком по всей длине, наслаждаясь процессом и издавая короткие стоны. Спускается вниз и поочерёдно облизывает каждое яичко, а затем всасывает, уже слыша тяжёлые вздохи Бенедикта. Ей так нравится брать верх, подчиняя его себе в этот момент. И в пах снова ударяет волна возбуждения.       Софи неспеша возвращается губами к головке, при этом не прекращая активно двигать рукой у основания. Игриво водит языком по нежной коже, чувствуя, как член дёргается, и, довольно улыбаясь, повторяет манёвр, уделяя особое внимание уздечке. Престон медленно распаляет Бенедикта, постепенно ускоряя темп и выбивая грубые стоны теперь из него. Всасывает и облизывает со всех сторон, получая при этом не меньшее удовольствие.       Рука профессора жёстко ухватывает её за волосы на затылке, активно насаживая Софи ртом на член, буквально вдалбливая на всю длину. Она расслабляется и подстраивается под рваные действия Рида: слёзы смешиваются со слюной, макияж растекается по всему лицу и из горла вырываются тихие стоны и всхлипы. А через несколько секунд она чувствует на языке тёплую тягучую жидкость, и хватка профессора вмиг ослабевает. Он в последний раз подаётся бёдрами в её рот, после чего она отрывается от члена и, сталкиваясь похотливым взглядом с Бенедиктом, сглатывает.       — Ты меня приятно удивила, — улыбается ей профессор, легонько поглаживая пальцем по щеке. — Когда повторим ещё?       И Софи чуть ли не давится воздухом от такого вопроса, думая про себя, что шантажист попал в точку с желанием, ведь оно, как оказалось, было для неё самым заветным.