hard feelings

Тебя зовут Гекс, и ты относительно уверен, что влюблен в своего лучшего друга. Еще несколько недель назад ты даже не думал, что вообще способен на такие эмоции. Ты не знаешь, как описать, на что это похоже, по крайней мере, так, чтобы это было осмысленно или понятно человеку из плоти и крови. Всякий раз, когда ты находишься рядом с Уитти, тебе кажется, что в твоем шасси что-то искрится; ты проводишь диагностику своего состояния, когда это происходит, но ничего опасного не возникает. В других случаях, например, когда он держит тебя за руку или обнимает, твоя способность рассуждать или здраво мыслить отключается. Это заставляет твои вентиляторы жужжать, чтобы бороться с перегревом ваших процессоров, и ты пытаешься понять, почему он хочет прикоснуться к тебе; твое холодное, жесткое металлическое тело вряд ли удобно, и все же он, кажись, не возражает. Ты не уверен, почему именно к нему испытываешь это. У тебя есть много и других друзей и знакомых, но ты никогда не испытывал таких чувств ни к одному из них. Возможно, некоторые из них кажутся тебе привлекательными, но не больше. Ты действительно любишь их, но не так, как любишь Уитти. В нем так много всего, что тебе нравится. Хотя снаружи он может казаться холодным (конечно, для большинства), ты прекрасно знаешь, каков он на самом деле за стенами, которые он воздвигает. Он нежен и заботлив, чего очень не хватает многим людям, с которыми вы знакомились. Он защищает (не всегда правильно и также охотно, как ты), но по большей части знает, когда нужно держать это при себе. Он даже прямо выступает против того, для чего он был создан, отказываясь причинить кому-либо боль, если он может что-то исправить. Но ты думаешь, что самое лучшее — это то, насколько с ним бывает уютно. Ты уже потерял счет тому, сколько раз он внезапно решал, что все остальное может подождать, чтобы он мог помочь тебе. Он должен схватить тебя за руку и оттащить, так как ты слишком тяжелый, чтобы он мог поднять тебя, не говоря уже о том, чтобы нести, но он теплый и осторожный, и просто приятно знать, что он хочет быть рядом с тобой, несмотря на то, насколько ты обычно холодный. Иногда летом ты задаешься вопросом, не делает ли он это время от времени, чтобы остыть после слишком долгого пребывания на солнце. На самом деле он гораздо более тактильный человек, чем многие, вероятно, думают. Ему нравится пробегать руками по разным поверхностям, чтобы почувствовать текстуру, и ты часто ловил его на том, что он пережевывает то, что ему не следует. Чаще всего это его рукав, и однажды он укусил тебя за руку, когда ты случайно поднес ее слишком близко к его лицу. Он, конечно, тут же извинился, но в основном тебе это показалось забавным; на самом деле ты не чувствуешь боли, и он даже не помял металл, так что у тебя не было причин расстраиваться. Ты почти уверен, что его постоянное отсутствие контакта с вами часто является результатом этого, хотя знаешь, что это также связано с эмоциями: когда он чувствует себя подавленным или раздраженным, быстро тянется к тебе за утешением. Время от времени ты задумываешься о том, что он может быть таким обидчивым с тобой, потому что он чувствует к тебе то же, что и ты к нему. Тебя веселит эта мысль лишь несколько мгновений, как только она всплывает; как бы это ни было мило, он ни к кому не проявлял истинной романтической склонности, не говоря уже о тебе. Это немного обидно, но ты не хочешь, чтобы ему было неудобно, поэтому держишь то, что вы чувствуешь к нему, при себе. Это, вероятно, то, что заставляет чувствовать себя просто ужасно; трудно держать свои эмоции в секрете, и необходимость хранить секреты от него расстраивает тебя. Тебе не нравится хранить секреты от кого бы то ни было, и то, что ты скрываешь от него что-то, что может быть так важно для ваших отношений, вызывает у тебя ощущение, похожее на то, которое возникает, когда ты достаешь что-то из духовки без прихваток. Если бы у тебя было сердце, оно, вероятно, болело бы. Тебе интересно, замечает ли он намеки, которые ты нечаянно бросаешь ему. Как бы ты ни старался держать это в себе, с некоторыми вещами ты ничего не можешь поделать; иногда, когда ты просто смотришь на него, ты удивляешься, что он ни разу не поймал тебя на том, как ты им восхищаешься. Экран загорается ярко-синим румянцем всякий раз, когда кто-то указывает, насколько близки вы с ним, или когда кто-то предполагает, что вы встречаетесь. Это тоже больно, потому что ты знаешь, что этого, вероятно, никогда не произойдет. Ты точно знаешь, что он видел это, даже если не слышал, что было сказано — эти наушники с шумоподавлением работают как заклинание. Иногда, однажды в голубую луну, тебе хочется, чтобы он заметил это и сложил два и два. Ты всегда быстро отбрасываешь эту мысль, напоминая себе, что он, скорее всего, не заинтересован, и это, вероятно, сделает вашу дружбу более неловкой. Ты все еще сомневаешься, что он захочет иметь с тобой романтические отношения; опять же, он не дал тебе повода понять, что испытывает такие же эмоции, и даже тогда ты — робот. Ты понимаешь, что твои эмоции не искусственны, но он может этого не понять. Он на самом деле не разбирается в технологиях, и хоть он и относится к тебе, как к человеку, ты не уверен, что он действительно осознает весь спектр эмоций, которые ты можешь испытывать. Ты подавляешь желание вздохнуть. На этот раз он спит, и ты не хочешь его будить. Вместо этого ты слегка грустно улыбаешься, наблюдая за ним; вы оба лежите на диване, а он обнимает тебя и прижимается головой к твоей груди. Он слегка похрапывает и пускает слюни на твою одежду, его дыхание спокойное и ровное. Сам он без толстовки, так как сейчас середина лета, и ему весь день было слишком жарко; его руки под твоей майкой, чтобы лучше улавливать холод от твоего металлического тела. Это странно интимно, он никогда раньше так не делал. Обычно он бы слишком стеснялся, чтобы снять одежду прямо перед тобой, но он был на грани теплового удара, когда пришел в гости, и первое, что он сделал, когда вошел в дом, это снял толстовку, прежде чем пойти за стаканом воды со льдом. Осторожно наклоняешь голову, чтобы упереться экраном в его макушку. Он посапывает во сне, обнимает тебя еще крепче и снова начинает храпеть. Ты сдерживаешь смешок, печаль на твоем лице несколько исчезает — тебе кажется это просто очаровательным, когда он обращается с тобой, как с гигантским плюшевым мишкой, и поскольку он редко делает это, это всегда так же мило, как и в первый раз. Ты закрываешь «глаза» и выключаешь камеры, просто наслаждаясь ощущением его тела рядом с твоим; тепло проникает в ваши датчики температуры, оставляя тебя со странным нечетким чувством. Твоя улыбка слегка расширяется, когда он прижимается ближе к твоей груди, его пальцы обхватывают твои бока. Ты на мгновение задумываешься, а затем отбрасываешь всякую осторожность; очень, очень тихо бормочешь «Я люблю тебя», прежде чем активировать режим сна. Ты сомневаешься, что когда-нибудь узнаешь наверняка, но тебе кажется, что ты чувствуешь, как он улыбается тебе, когда ты засыпаешь.