Дом, который построил Хэнк

О том, что его поджидало после революции железных людей, Хэнк имел весьма смутное представление, как любой человек, не являющийся ясновидящим, но определившийся в жизни — будет работа, будет работать, будет отпуск, ну, отдохнёт. Наверное. С некоторых пор Хэнк не был уверен. Первоначальный порыв поселить Коннора у себя хотя бы на первое время Хэнку очень нравился — андроид был слишком живым и отчаянно напоминал активно взрослеющего пацана, являя собой резкий контраст себе же в рабочем модусе. На работе Коннор напоминал гадюку, ну, Хэнку так казалось. По крайней мере действительно разозлить Коннора он бы не хотел — или видеть последствия этой злости, настоящей, прочувствованной такой. Хэнк не знал, на что надеялся Камски, выпуская в мир настолько готового к жизни прототипа, но Коннор обладал каким-то встроенным коварством. Ну, опять же, Хэнку так казалось. Может быть, была виновата программа переговорщика, может, изначальная целеустремлённость на обязательное завершение миссий, но в целом впечатление от Коннора было однозначным — железный хэнков сын умел дойти до цели при любых вводных. Разве что, кроме вероятной опасности самому Хэнку — как продемонстрировало столкновение с близнецом Коннора. Хэнк о нём бы и не вспомнил, если бы однажды посреди рабочего дня Коннор не сообщил ему нейтральным тоном: — Чарли просит возможности встретиться и извиниться, лейтенант. — Чарли? — Хэнк слабо ориентировался в иерихонских конноровых друзьях, но был уверен, что прозвучавшее имя новое. — Он тоже РК800, — солнечно заулыбался Коннор. — Только выбрал не ту сторону и пытался причинить вам вред! На работе он обращался к Хэнку на «вы». — Не понял, к чему в таком случае улыбки? — уточнил Хэнк, пытаясь понять, что имел-таки в виду его железный сын. — Мне соглашаться или не надо? — Чарли… раздражает, — нашёл слово Коннор. — Но мне его и жаль. Он как щенок с перебитой лапкой, ему нужна хоть капля стабильности. Хэнк покумекал так и этак, но на встречу согласился: мысль об андроиде РК800 и сравнении его со щенком была неверной. РК800 должны быть здоровыми и кусачими змеёнышами, а не вот это вот всё. Чарли сверкал вмятиной на половину лба, слегка дёргался и предупреждал, что ударит. Хэнк окрестил его про себя гремучкой — этот хотя бы предупреждал, но посмотрел на систему, которой действительно не хватало стабильности, пожалел, как Коннор. — Знаю, это немного преждевременно и вообще, — Коннор отводил глаза. — Можно, он у нас немножечко поживёт? Реабилитируется? Хэнк вздохнул, посмотрел на дёрганного Шестидесятого. — Ладно, Чарли, ты поедешь домой с нами, но там у нас собака, имей в виду, Сумо старый пёс, заботиться о нём, играть — можно, но не перегружать. Со мной примерно так же! Коннор возмущённо задохнулся, Чарли нервно закивал. Жизнь с двумя железными детьми сразу предстала перед Хэнком в совершенно других красках. Начать с того, что Коннор теперь имел поддержку во всех ЗОЖ-вопросах, а закончить тем, что временами оба андроида ругались до внезапно запрограммированной тоже хрипоты и дулись по углам. Хэнк этого не терпел, Хэнк звал их мириться, заставлял проходить ритуал с мизинчиками, что одинаково завораживало целого Коннора и битого Чарли. Потом усаживал их играть в самые сложные игры, на ассоциации. Чарли психовал, Коннор психовал, тут дети становились почти единодушны. Хэнк всегда выигрывал, да-да, превосходство естественного интеллекта всё-таки временами становилось очевидным. Временами даже превосходство интеллекта Сумо над этими двумя высокотехнологичными дятлами — отвлекались детективы во время прогулок по всякой ерунде. Однажды оказавшейся не ерундой. — Это тириум РК800, — Коннор высунулся из-за мусорки с перемазанными пальцами. — Он был повреждён, — высунулся точно такой же Чарли. Хэнк едва смог подавить порыв наорать, не удержался и бросил в них влажными салфетками. Коннор поймал и невозмутимо вытерся. — И что тут делал ваш брат? — Надо выяснить! — бодро отозвался Коннор, уже куда-то направившись. Чарли посмотрел брату вслед, потом на Хэнка — спрашивая разрешения, получил смиренный кивок и довольно нагнал Коннора, который передал ему салфетки, и шестидесятый принялся вытирать зачем-то лоб. Хэнк переглянулся с Сумо. — Вот как думаешь, нам пиздец или совсем пиздец? Сумо ничего не ответил, являясь лучшим оракулом на памяти Хэнка — даже он, поживший лейтенант полиции, не мог предположить, что два родных дятла притащат третьего, шибко повреждённого, а тот будет сопротивляться и пытаться утечь под ближайший камень, чтобы там спокойно сдохнуть. В некотором роде Хэнк его понимал: на месте третьего он бы тоже сопротивлялся, но целеустремлённый Коннор и решительный в отдельных вопросах просто насмерть Чарли держали крепко, на вопли не реагировали и предъявляли своего третьего старому больному человеку. Хэнк тяжко вздохнул. Бросить настолько битого андроида на морозе — подписать ему смертный приговор и до конца жизни просыпаться от кошмаров, будто бы вот Коннор или Чарли замёрзли где-то под забором. — Отставить истерику, — подошёл к третьему ближе, посмотрел посуровее, тот притих. — Как звать? — Никак! Меня никак не зовут, я не опасен, отпустите! — брови жалостно заломились. Хэнк имел дело с ужиком. — Будешь Немо, значит, как капитан, тоже на глубину заныкивался от опасности, а пока поехали, откачаем тебя, — потрепал Немо по щеке. Тот заплакал. Хэнк чуть не заплакал. Коннор и Чарли завздыхали, Хэнк отвлёкся вызвать такси, пока все трое уже гладили немного ошалевшего от радости Сумо. С тремя детишками жизнь стала вовсе разнообразной. Хэнк и так некоторое время привыкал, что может внезапно наткнуться на клубок дерущихся андроидов повсюду, но… Но не был готов встречать тихушного и опасливого Немо по ночам в коридоре. Пришлось пояснять подробнее вопрос, что это место безопасно, что тут его никто не тронет, что пятьдесят третий теперь под защитой двух братьев и человека. Успокаивал, впрочем, лучше всего Сумо — Немо его обожал. С тремя андроидами играть было тяжелее, но естественный интеллект покуда побеждал, со скрипом, однако уверенно. С тремя детьми Хэнк ввёл новую традицию — смотреть какое-нибудь хорошее кино, ибо на время просмотра останавливались любые войны, споры, опасения и паника. Коннор сидел вплотную слева, Чарли осторожно ныкался справа, не совсем рядом, потому что иногда вздрагивал и боялся побеспокоить, Немо садился в ногах, но так, чтобы опираться на диван возле самой ноги Хэнка. В доме ненадолго воцарялись мир и спокойствие, Хэнк часто так засыпал. Со временем Хэнк стал понимать, что временная реабилитация Чарли обернулась полным привыканием слабого человека — он не смог бы теперь представить, что отпускает эмоционального и опасного, но доброго андроида на растерзание в жестокий мир. О временности пребывания Немо вовсе речи не было. Попросил помониторить Коннора вакансии, Чарли стал ходить на работу в другой участок — Хэнк помог через Джеффри, Немо устроили пока в зоопарк, он отлично ладил с рыбками и любой живностью, но избегал людей. Теперь дома велись оживлённые дискуссии по итогам рабочего дня. Никто, впрочем, не расстраивался, разве что Чарли иногда сомневался, что ему разрешают тут жить, хотя у него уже есть своя работа. Пришлось официально оформить опекунство над всеми троими. Правил была уйма, условия проживания Хэнк прикинул в уме, всё сходилось аж с запасом даже на троих андроидов. Перед окончательным шагом Хэнк долго советовался с Сумо и бутылкой виски, но совесть всё равно победила. Бросить хотя бы одно восьмисотое змеистое недоразумение на произвол судьбы он бы уже не смог. Стоило ли удивляться, что когда в их с Коннором деле мелькнул ещё один восьмисотый, Хэнк очень напрягся — этот походил на машину для убийства, даже мысленно пустить к Сумо было страшно. Пятьдесят шестой РК800 выступал боевой машиной одной из группировок, как выяснилось позже, правда, людей никого не тронул фатально или даже особо тяжело, что, опять же, внушало. Все андроиды той группировки, однако, боялись его как огня. Хэнк их понял, когда увидел — очковая кобра, как есть. Этот конноров близнец шипел и не доверял, щурился мерзко, Хэнк прямо ожидал монолога про двадцать восемь ударов ножом, исполненного с чувством, но пятьдесят шестой не знал таких слов. Что делать с опасным андроидом, было неясно, поэтому Хэнк скрепя сердце предложил курс психологической реабилитации. С сиблингами, так сказать — если что, его и скрутить могут, и обезвредить, и напинать ещё просто от души (тут Хэнк был совершенно уверен в Чарли). — Имя есть? — уточнил Хэнк после оглашения приговора пятьдесят шестому в лицо. — Откуда бы, — очковая кобра внезапно смутилась. — Будешь Сильвестр, ну, или Сильвер, покороче, потому что ты как из леса, плюс, пират, — Хэнк похлопал его по плечу. И странное дело, но Сильвер действительно последовал за ним и даже не доставлял проблем, которых Хэнк ожидал. Стал проблемой в другом разрезе, правда. Он со всеми восьмисотками слишком естественно взаимодействовал. Хэнк перебирал причины отказаться от опёки, если называть вещи своими именами, но Сильвер стал подпирать Чарли с правой стороны, и тот прижимался к Хэнку, будучи совершенно расслабленным. Короче, не было причины. Стало несколько больше беспокойства — Хэнк замечал, что Сильвер общается больше прочих именно с беззащитным Немо, но оказалось, что и тут он беспокоится зря. Две половинки целого змеючного характера нашли друг друга, стали лучшими друзьями. Теперь в снежки сходились двое на двое. Хэнк предпочитал не подставляться под пулемётный обстрел, Сумо бегал между всеми и лаял от радости, Чарли прекращал дёргаться, Коннор азартно вопил, Немо обычно передвигался по-пластунски, а Сильвер норовил зашибить высоту. После такого стирать надо было всё и купать всех. Не то чтобы Хэнк жаловался: зима была в разгаре, но жить ему стало веселее так, будто Рождество наступило персонально для него и всё длилось, длилось. Сильвер, кстати, иногда становился на сторону Хэнка в ЗОЖ-вопросах, и Хэнк был ему за это зверски благодарен. Сильверу работать пока воспрещалось, но Хэнк чаял устроить пацана куда-нибудь в спецназ — он бы тамошний состав очень собой украсил. В конце января в отдел перевели девятисотого, поставили в пару к Гэвину, и хотя они явно подружились, Арки зависал ещё часто с Коннором. Хэнк молился, чтобы они трындели не о том, что он, Хэнк, подозревал, но, к сожалению, лейтенант и многодетный отец восьмисоток сейчас слишком редко относительно этих восьмисоток ошибался. В не особо прекрасный день Арки подгрёб к Хэнку с просьбой познакомиться со всеми его детьми. Так и сказал — «со всеми вашими детьми». Хэнк сложно выдохнул, в два приёма, показал Коннору кулак, на что получил повинный вид и жалостный взгляд. Короче, это было читерство. Арки оказался самым хорошим мальчиком, почти на одной ступеньке с Сумо, но Хэнк не обманывался — питон. Арки пока не со всем разбирался, отличался от восьмисоток более продуманным подходом — девятисотый явно был заточен на более широкую сферу работы, однако общая змеистая природа Хэнком безошибочно ощущалась. Арки подружился со всеми, с Коннором, Чарли, Немо, Сильвером и Сумо. Судьба Хэнка была предрешена, когда девятисотый сообщил, что их много, а потому он ночует в капсуле (коробке) на складе «Киберлайф». Хэнк представил Чарли в коробке, его передёрнуло. Хэнк целую ночь сопротивлялся этой мысли. Хэнк не выдержал на следующий день, Арки светился целый месяц. Вместе с Арки в дом пришли новости о Гэвине, и Хэнк немного удивлялся новому взгляду на вроде бы узнанного коллегу. Оказалось, что у Гэвина очень крупные семейные нелады, он в данный момент судится за жильё с кузеном, поэтому и работает как не в себя, чтобы покрывать издержки. Хэнк стал терпимее относиться к вечно невыспавшемуся коллеге, прикрутил гайки у изрядно проржавевшего сарказма, посмотрел на Гэвина, как смотрел на профессионально интересующих людей. Рида можно было уважать за многое, так что Хэнк выдохнул и зауважал. Никто бы от этого не умер. Разве кроме самого Рида — от шока и удивления. Когда Гэвин заметил, он долго не мог поверить, всё искал подвох, кидал на Хэнка дикие взгляды, пришлось подойти и объяснить, что человек может быть неправ относительно другого человека, а потом взять и передумать. — От тебя тоже больше выпивкой не несёт, — осчастливил его Гэвин в ответ, глядя исподлобья. Хэнк смиренно вздохнул, дежурно пожелал хорошего дня и занялся своими делами. Дел у него было много, и это не считая пятерых детей. Потом детей резко стало шестеро — всплыл труп. То есть буквально всплыл, но не буквально труп. Это был отключенный РК800, которого наслышанные о Конноре коллеги оттащили непосредственно Хэнку с пожеланиями включить болванку самостоятельно. Хэнк чуть обиделся за болванку. Болванка представилась Дунканом, Хэнк мысленно одобрил. Дункан обладал некоторой тягой к ярким предметам одежды, неудивительно, ведь его воспитали первоначально наркопроизводители — стремящиеся к искусству и эклектике, вот эти вот, домашние умельцы. Боевую программу из Дункана вынули, но не стремление к справедливости. А ещё к порядку и исполнению законов. Поэтому Дункан на своих воспитателей оформил вызов полиции, а они его оформили головой в бассейн. Будь там вода похолоднее, ему бы и хана, но с водой повезло и с режимом гибернации тоже. А потом Дункан всплыл. Хэнк прикинул так и этак. — Коннор, спроси его, будет ли он на нас стучать за неподобающе непочтительное обращение с престарелыми псами? Коннор спросил, Хэнк увидел ответ ещё не услышав его. — Собака? У вас есть собака? Обожаю собак! Теперь война в снежки снова велась на равных — трое на трое. Чтобы определить Дункана, Хэнк полистал справочники, но нашёл-таки соответствие — красная цилиндрическая змейка, маленькая, неядовитая, неумеющая раскрывать пасть шире себя, потому подъедающая только тех, кто действительно меньше. Подружился Дункан со всеми, но с Арки больше всех. Седьмым, не иначе как для ровного счёта, стал Стэнли, который просто взял и пришёл к дому Хэнка. Когда Хэнк выглянул в окно и увидел знакомый силуэт, его чуть удар не хватил — Стэнли был весь в синем, униформа висела ошмётками, но сам стоял целый. Хэнк пересчитал всех за столом. Потом вышел знакомиться. Понятно было, что пришли тут к нему. Сразу, впрочем, подтянулись остальные дети — опасались новичка. Стэнли был укреплённым, более тяжёлым, он служил промежуточным этапом к девятисотым, но его номер заканчивался на «пятьдесят девять», и он подумал, что может обратиться. — Почему? — уточнил Хэнк, и так понимая, что железному человеку просто некуда пойти. — Потому что я сбежал, — поведал Стэнли, улыбаясь по-конноровски, слегка по-змеиному. — Проект заморозили, лабораторию законсервировали, но я был собран, я был один. Я хотел. Я захотел. Хэнк не нашёл, что возразить: да, официально железный не относился к собственно конноровой десятке, но раз умудрился стать девиантом в стерильных условиях, от Коннора в нём было примерно овердофига. Укрепленный корпус — эта змея звалась гюрза. — А вы что думаете? — спросил детей. — Если он будет считать нас семьёй, — дёрнулся Чарли. — И правда хочет к нам, а то мы ведь, — Арки улыбнулся светло, — буйные немного. Хэнк припомнил позавчерашнюю ночь с переделом полок многоярусных кроватей. — Не то чтобы немного, — честно сказал для Стэнли. Стэнли, впрочем, не возражал. Жизнь Хэнка Андерсона неведомым образом превратилась в цирк. С другой стороны — Сумо был постоянно обеспечен вниманием, прогулками, лаской и любовью, начёсыванием и наглаживанием. Потом Дункан притащил котёнка. Хэнк пристально смотрел на обоих. Дункан делал лучшие щенячьи глазки, поглаживал котёнка и прятался за Арки, который делал щенячьи глазки в чуть менее убийственном голубоглазом формате, но держался за локоть Сильвера, и если щенячьи глазки от двух предыдущих Хэнк мог проигнорировать, то кобровый Сильвер… — Ну и как вы себе это представляете? — гневно уточнил Хэнк, когда все собрались вокруг обеденного стола, по которому гулял деловой котёнок. — Вполне приемлемо, — расслабленно улыбнулся Дункан, поймал взгляд Хэнка, ойкнул и снова спрятался за Арки. — Почти разумно, — Стэнли. — М-да? Каким же это краем? — Хэнк всё ещё был раздражён. — У Сумо появится младший компаньон, младший напарник! Хэнк сделал вид, что не услышал. — Довольно детально, — вступил Коннор, к которому котёнок тыкался в руку. — Правда, понадобится лоток и ещё одна миска. Хэнк застонал. — С трудом, — отозвался Сильвер, аккуратно поглаживая ушки. — Может быть, лучше щенка? — А может, — встрепенулся Немо. — И щенка, и котёнка? Хэнк застонал продолжительнее. — Маленького кота надо учить, тогда будет нормальный, — высказался Чарли. — И Стэн не работает, — Арки. Стэн вызвался учить котёнка, Хэнк послал Немо извиниться перед старичком Сумо за причинённые ему неудобства, а остальным, кто был характером покрепче, пообещал, что сдаст котёнка в приют или на передержку, если Сумо будет плохо. Сумо хэнковых надежд не оправдал — ему было норм. Котёнка назвали Котёнком и постарались жить дальше. Хэнк понимал, что предел его терпения почти найден — особенно в свете творящегося вокруг зоопарка и того, что он был единственным живым человеком в этом бедламе. К счастью, дети стали соображать больше, а драться меньше. Сильвера к концу февраля взяли-таки в спецназ, и теперь истории за ужином расцвечивались живописным описанием вышибания мозгов. Немо слегка вздрагивал, но слушал, открыв рот. Коннор и Чарли, как уже привычные к будням детективов, обычно только слушали. Немо рассказывал редко. Чтобы разговорить тихоню, требовалось какое-то заметное в зоопарке событие, вроде болезни или, наоборот, выздоровления какой-нибудь редкой твари. Арки пересказывал что-то из их с Ридом дня, и это было занятно — судя по рассказам, Рид действительно являлся неплохим человеком. В какой-то момент Хэнку даже стало жаль Гэвина, и тут он яростно расплевался, обещая себе собраться ко времени рабочего дня — жалеть здорового мужика, ещё чего не хватало! Коллегу! Профессионала! При оружии! Арки, видимо, правда жалел, наивная андроидская душа. Проблемы неожиданно начал доставлять родной напарник. Коннор стал позволять себе высказываться непрофессионально на работе, иногда, когда они были одни, называть Хэнка на «ты» и даже включать свой проклятый умоляющий взгляд, чтобы добиться согласия на авантюру. Хэнк, конечно, сопротивлялся, но Коннор, как истинный ползучий гад, всё равно находил способ добиться своего. В один невесёлый вечер возле курилки Хэнк получил ненужный, но дружелюбный, а потому выслушанный комментарий от Гэвина: — Растёт парень, зубы показывать начинает. — Ага, ядовитые, — хмыкнул Хэнк, припомнив особенно смачные детали допроса по всем статьям виновного подозреваемого, но оторопь всё равно брала. — Так он же, ну, гадёныш, — Гэвин сначала озвучил, потом спохватился. — Я не в том смысле, я в другом, что он переговорщик ползучий! Хэнк хмыкнул гораздо веселее и посмотрел на Гэвина действительно пристально, так, как Гэвин собственно того всю жизнь заслуживал, просто внимательно. Смотрелся коллега откровенно плохо, Хэнк знал, что когда выглядишь так откровенно, значит, внутри всё совершенно гадко. Уж Хэнку-то объяснять ничего не нужно. — Может, ну, развеемся сходим? По кофе? — вспомнил слова Арки, что все доходы Гэвина быстро превращаются в расходы. — За мой счёт, раз уж железный змеёныш мой, да и дело мы закрыли. Гэвин вскинул глаза, и было видно, хотел отказаться. Потом Гэвин потух. Кивнул. С этим Хэнк тоже сталкивался, так выглядело отчаяние от невозможности изменить хоть что-то. Следовало вечером хорошенько расспросить Арки, а пока Хэнк уводил Гэвина пить не кофе, но какао и чай, потому что к их партии, разумеется, прибился Коннор, мгновенно вспомнивший о ЗОЖ. Гэвин и на ввинчивающиеся нравоучения трепыхнулся вяло, только взял какао вместо кофе, даже не занервничал о своей репутации в чьих бы то ни было глазах, образе брутального копа, ну вот этих всех вещах, которые очень важны, пока ты молод и полон сил. Хэнк по себе хорошо помнил! В душе свернулось противное беспокойство — Гэвин демонстрировал признаки того же состояния, в котором Хэнк оказался после смерти Коула. Жизнь казалась никчёмной, неисправимой в перспективе, потому ненужной. Обязательства — слишком громоздкими. Ежедневные ритуалы — выматывающими. Но подкатить с изложением проблемы напрямую было нельзя: норовистый коллега послал бы Хэнка мгновенно, из любого состояния, с помощью пары пальцев и всего-то. Советчики Гэвину явно были не нужны. Хэнк слишком хорошо помнил самого себя. Поэтому вечером поручил Арки особое дело. С нынешнего дня, кроме обычных рабочих обязанностей, Арки должен был отслеживать состояние Гэвина, и при необходимости передавать информацию Коннору, а уже тот решал бы, насколько всё плохо по шкале от «1» до «пиздец». — Что это за шкала? — моргнул Коннор. — Да? — спросил Арки. — А я знаю, — отозвался Чарли, но больше ничего дельного не сообщил, впрочем, Хэнк не сомневался, этот как раз уверенно знает. Дункан кивнул, поддерживая Чарли. Сильвер нахмурился и демонстративно пересел к Дункану ближе. Стэнли пожал плечами, а Немо образовался около Сильвера. — Коннор, не разыгрывай меня, — укорил Хэнк почти наудачу. Коннор поджал губы и отшагнул тоже в сторону Чарли. Хэнк не мог бы с уверенностью сказать, что именно в прошлом подарило Коннору широту понимания этого концепта, но опытов у прототипа точно было вполне достаточно. — В общем, Коннор решит, — кивнул жалобно приподнявшему брови Арки, оставшемуся со Стэнли в непонимании и вопросах. — А я подключусь по мере надобности. И, Арки, если ты решишь, что Гэвину надо срочно поменять обстановку, тащи его сюда, только аккуратно, чтобы он не сразу понял. Арки покивал и воспринял. Хэнк с удовольствием понаблюдал изменения на работе — Гэвину приходилось отвлекаться на дружелюбного и тянущего в сторону жизни Арки. Опять же, не настолько подколодного, как его прочие братья, то есть могущего олицетворять что-то кроме шантажа. Средство это было скорее симптоматическое, но Хэнк никогда не недооценивал силу дружеской привязанности к напарнику (поэтому последние годы, до Коннора, как раз работал один). Пока Хэнк за Гэвина не нервничал. Он переживал за Стэнли, которому хотелось от жизни чего-то неясного. Гюрза требовала применения своих способностей, то есть, программа Стэнли настаивала на физической активности и всяких насильственных штуках, тогда как сам Стэнли это в себе не особо одобрял. Если брать аналогию с детьми — хотелось прыгать и орать, но он был уже слишком взрослым. Хэнк повздыхал, смиряясь, что получил целое лукошко разновозрастных змеёнышей, стал предлагать варианты проведения рабочего времени. Массажист, санитар, грузчик были сразу отвергнуты. Заставил задуматься вышибала в клубе, спортивный тренер, а тренер по единоборствам — согласиться. Хэнк осознал, что у него в доме образовался ещё один принципиальный ЗОЖник. Впрочем, основную энергию Стэнли тратил как раз на работе. Временами Хэнк стал позволять себе отпускать ситуацию: приходить домой, садиться на диван, дожидаться, пока на колени придёт уже полноценный Кот, а не Котёнок. Почитывать новости в интернете, почёсывать Кота за ухом, слушать, как шуршат по дому деловые змеюки. Коннор очень любил поболтать с Чарли — их было слышно из кухни за готовкой. Сильвер и Немо уходили гулять с Сумо. Арки и Дункан самовыражались яркими мелками (уже не на обоях). Стэнли занимался чем-то в гараже, как подозревал Хэнк, ремонтировал совершенно развалюшный мотоцикл, который достался молодому Хэнку от почившего дяди уже сломанным, так что на ходу его Хэнк не помнил. Периодически что-то где-то случалось, например, делили место Арки и Дункан. Или возвращались с прогулки активные и шумные Сильвер, Немо и Сумо. Хэнк однажды застал картину: Сильвер нёс Немо, который держал на руках Сумо — и с тех пор не совсем сразу выходил их встречать, здраво опасаясь за свой рассудок. Когда спорили Чарли с Коннором, было не спрятаться. Эти двое способны были продолжать свои словесные баталии, не внося никаких корректив и не давая внешним обстоятельствам слишком вмешаться. Хэнк в особо затянувшиеся споры вручал Чарли на руки Кота, сам брал Коннора и Сумо, и уходил с ними гулять. Коннор ещё говорил по инерции. Потом понимал, что с ним не спорят, затихал. Но в целом, конечно, нервные переговорщики-комбатанты в количестве больше одной штуки становились сущим бедствием. К концу весны Хэнк слегка пообвыкся, умел вытащить каждого из ступора или, наоборот, заставить отвлечься от деятельности. Установившееся было в доме спокойствие нарушил Арки, который сообщил, что Гэвин проиграл суд, его выселяют. Часть вещей детектив перевез в складскую ячейку, но недовыплаченные судебные расходы не позволят ему снимать номер в отеле хоть первое время, а кузен настаивает на съезде. Хэнк велел следить за напарником вообще во все глаза, может, предложить Гэвину пожить с братьями Арки, без упоминания Хэнка, но ситуация решилась ещё проще: сказать Арки не успел, сразу принёс напившегося до поросячьего визга напарника домой. — Я боюсь его оставлять, — объяснил. Хэнк бы тоже боялся: начать с того, что Гэвин был убежденным трезвенником. Сейчас лежал тихим и инертным, как мешок с картошкой, окончательно отчаявшимся, и если его оставить наедине с собой, то непьющий коллега может решить, будто добить себя алкоголем отличная идея. А наутро это всё будет болеть. Хэнк поморщился от воспоминаний, велел оттащить Гэвина на раскладушку в кладовку — там было тихо и темно, самое то, пока дети к ночи не успокоятся. Собрал всех за столом, чтобы обсудить, смогут ли они на некоторое время поддержать коллегу жильём. Разумнее всех высказался Сильвер: — Если он сам захочет остаться, нас тут всё-таки много. — И мы немного буйные, — потупился Арки. — Я даже один немного буйный… — И он про нас всех точно не знает, — расслабленно улыбнулся Дункан. — Детективу будет тяжело сориентироваться. — Особенно утром, — вздохнул Коннор. — И вообще, — погладил помятый лоб Чарли. — Но если мы можем помочь, надо помочь, — высунулся из-за Сильвера Немо. — Хотя бы на первое время, — пожал плечами Стэн. — Тогда ко всем вам просьба, — Хэнк вздохнул, — совсем круто не шокировать. Конечно, Хэнк мог бы и не просить. Потому что всё равно не помогло. То есть, наверное, сработала особо кривая удача Рида, но он проснулся именно в тот момент, когда Стэнли с Сильвером сцепились в принципиальном выяснении, кто из них более опасен в драке. Немо спрятался под диван. Дункан замер в дверях, снимая видео, похоже. Чарли ловил сбежавшего от промывки лап Сумо, Коннор искал свой любимый галстук, попутно перещупывая все чужие, Арки лез ему под руку и мешал, а Хэнк с Котом прилично завтракали. В общем, что Гэвин проснулся, они поняли не сразу. Очень тихий, незаметный и максимально помятый Гэвин аккуратно ткнул Хэнка в плечо, подобравшись сбоку. Хэнк сначала подумал, что это Немо или Чарли, отодвинул стул рядом, чтобы сел и по-человечески сказал. Гэвин сел. До Хэнка достучалось понимание, что цветное пятно сбоку непривычное. Перестал полагаться на периферийное зрение, отвлёкся от новостной ленты и встретился взглядом с Ридом. Переосмыслил. Ещё подумал. — Нет, Гэвин, ты не сошел с ума. Рид очень аккуратно кивнул, Хэнк встал и полез за антипохмелином. — Арки решил, что так будет лучше. Гэвин всё молчал: молчал, пока пил воду, пока перекусил зажаристым краем яичницы, проигнорировав менее сожженную часть. Молчал, когда над головой пролетел мячик Кота, Дункан явно звал зверушку играть. Молчал, когда обернулся, но все андроиды казаться не перестали, поздоровались. Гэвин высказался максимально ёмко только тогда, когда Немо, решивший, что теперь вокруг безопасно, вылез из-под дивана. — Бля, — родил шокированный, похмельный Рид. — У Арки довольно много братьев, — высказался распространённее Хэнк. Услышавший голоса Арки материализовался рядом. Последовала часть с объяснениями, мол, бросить напарника Арки, разумеется, и не подумал, но куда ещё его отнести — не представлял. — Домой? — прохрипел Гэвин. — У тебя вчера ключи забрали, — вздохнул Арки. — Ты поэтому так и расстроился. — Ах, точно, — Гэвин закрыл лицо руками. Очень вовремя на Гэвина вспрыгнул Кот, привлекая внимание к своей обаятельной, явно недоглаженной, недолюбленной и недоцелованной мордочке. Паршивец! Зато Гэвин отвлёкся, чтобы погладить Кота, который обожал, чтобы его гладили. Надолго отвлёкся, короче. — Доброе утро, детектив! — Коннор, нашедший свой галстук, обозначил новый виток объяснений. — Мы с вами знакомы, я Коннор! — помахал рукой издалека. — Я Чарли, — вторым представился шестидесятый. — Я Дункан, — даже отлепился от стены ради приличий. — Я Сильвер, — кивнул отрывисто. — Я Стэнли, — улыбнулся. — Это пять, а я насчитал шесть, — пробормотал Гэвин и крупно вздрогнул, потому что ответили ему со спины. — Я Немо, — тихушник подлил Гэвину воды в стакан и спрятался за Хэнка. — Я Арки, но меня, Гэвин, ты знаешь, — вмешался добродушный питон. — Много братьев, — вздохнул Хэнк. За завтраком выяснилось, что на работу Гэвину сегодня не надо — Хэнк мысленно одобрил продуманного коллегу. Настолько напиваться накануне рабочей смены всё-таки было бы вовсе самоубийственно. — Тогда Арки может с тобой тут остаться, посидите, подумаете, как быть, — Хэнк оценил вид. Прикинул так и этак, но решил предложить. — Если дети тебя не напугали совсем ужасно, можешь перекантоваться у нас, хотя бы на первое время. Гэвин опустил голову и слегка покраснел, несмотря на общую похмельную бледность. Кот согласно муркнул на коленях, Хэнк похлопал по плечу. — Ответа я прямо сейчас не требую, сначала погляди, что тебя тут ждёт, — кивнул в сторону замерших и слушающих андроидов. — Спасибо, — Гэвин не поднимал головы. — За вчера, ну и, наверное, вообще. Хэнк не стал длить непростую беседу, ушёл одеваться — его-то работа как раз ждала. Коннор сегодня был вовсе шиложопым, не то чтобы он хоть когда-то не был, но энергичность прототипа зашкалила все разумные пределы, так что Хэнк не выдержал: — Коннор, поясни? — Два человека! Два! Человека! — всё сразу стало ясно. — Но ты вроде Рида не особенно уважаешь? — Это суждение не соответствует действительности! — Коннор практически сиял. — Мы говорили с Арки, и я потом тоже внимание обращал, что уважение Арки к детективу имеет под собой надёжные основания! — Ты рад, что он у нас? — подивился Хэнк. — И почему ему самому не сказал? Коннор заулыбался ослепительно, потянулся Хэнка обнять, выглядело слегка крипово — именно от непредсказуемой силы чувств. Хэнк, конечно, и сам пацана обнял, но и мысленно согласился с бухтением в плечо: — Данная реакция не может быть спонтанной и оценивается с предубеждением. Если бы Коннор кинулся обнимать Гэвина так, тот бы без вариантов свалил, конечно. Хэнк бы и сам на его месте свалил. Однако когда они вернулись с работы, Гэвин всё ещё находился дома. Если быть точным — спал на диване. Видимо, организм пытался восстановиться побыстрее. Арки шёпотом поведал, что детектив очень сокрушался по поводу доставленных всем им неприятностей, насчёт возможности остаться так и не определился, но хотя бы поел и отдохнул. Хэнк вздохнул и послал детей разобрать слегка чердак: людям нужно было хоть какое-то своё пространство. Раскладушку перенесли туда, и хотя хлама было ещё много, но вокруг лежанки место подрасчистили. Гэвина не трогали до самой ночи, а там его разбудил Хэнк, бросив в коллегу пижамой и запасной зубной щёткой: — Иди умывайся, спать тебе постелили на чердаке, Арки покажет. И то ли шоковая терапия, то ли присутствие Арки, то ли высокая дисциплинированность Рида, но через пятнадцать минут он спал на чердаке как младенец. Хэнк порадовался, поставил стираться чужие шмотки — как раз с прикидом Арки, подумал, что восемь детей немного того, но спокойно уснул и сам. Заботливые детишки приготовили завтрак на две персоны, но с зелёным чаем, и Хэнк почувствовал глубинное духовное родство с коллегой, когда Гэвин постарался скривиться понезаметнее. Добираться на работу вчетвером было интереснее, а одно слово продемонстрировало бездну понимания. — Кофе, — закинул удочку Рид, едва Арки и Коннор отошли. — Кофе, — с облегчением выдохнул Хэнк. Это, конечно, задало тон всему дню. Гэвин спокойно работал с Арки, Хэнк с Коннором, но когда смена закончилась, Хэнк вытащил Гэвина из-за терминала, не слушая никаких доводов. — Я за тобой лично в департамент не поеду, а если тебя там оставить, можно не дождаться обратно, — Хэнк выразительно покосился на коллегу. — И я бы не переживал, если бы тебе было, куда пойти. Гэвин притих на соседнем сидении в закрытой позе. — Или если бы Стэнли не сделал ужин. Плечи Гэвина расслабились, он покосился на Хэнка с плохо скрытым сомнением, весь встрепанный и недовольный. — Стэнли вкусно готовит, — кивнул Хэнк, — тут отдельно прописал, что порции в приготовленном две. Ты хочешь обидеть Стэнли? — Ты не хочешь обидеть Стэнли! — вмешался Арки. — Не то чтобы Стэнли был таким страшным, — пространно начал Коннор. — И это я больше по своему опыту, — покивал Арки. — Но лучше не надо обижать Стэнли, — подытожил Хэнк. Гэвин хмыкнул, не стал ничего спрашивать, но и нервничать перестал, просто ехал и смотрел в окно. Приготовил Стэнли какую-то вегетарианскую запеканку, сытную при этом как сволочь, даже захотелось зелёного чая, но Хэнк побыстрее перекрестился, и желание прошло. Гэвин щеголял в спортивном костюме — забрал чистую форму для зала из рабочей раздевалки. Хэнк оценил. Осмелевшие дети осторожно дёргали нового человека: Чарли позвал посмотреть фильм с ним и Сильвером, Дункан присоединился в процессе — три змеюки смотрели по внутреннему экрану, а Гэвин со своего телефона в общей виртуальной комнате. Коннор задумчиво гладил Сумо и тоже явно хотел. — Пойди попросись, — Хэнк хлопнул старшего по плечу. — Не буду, — надулся Коннор. — Они уже полфильма посмотрели. — Найди Арки, посмотри с ним? Немо? Стэнли? — А как же Сумо? — трагически заломил брови Коннор. — Сумо, так и быть, поглажу я, — Хэнк фыркнул, — я смогу, будь уверен. В итоге Коннор, конечно, сделал по-своему и включил всех в одну виртуальную комнату, когда Чарли с остальными закончили смотреть первый фильм. К ночи, правда, людей стало рубить, и Хэнк заседание синемафилов разогнал. Гэвин был слишком уставшим и не возмутился даже. На следующий день работа ждала всех с утра, завтрак приготовил Арки, Хэнк и Гэвин довольно хрустели поджаренными бутербродами на тостах, и в целом Хэнк ощущал прекрасную атмосферу умиротворения. Несмотря даже на то, что над головой иногда что-то пролетало — Дункан играл с Котом. Гэвин был всё ещё исключительно молчалив по своим стандартам, а по пути в департамент вовсе уснул. Арки забеспокоился. — Пусть отдыхает, это хорошо, — успокоил Хэнк вполголоса. В конце концов, базовые потребности организма удовлетворились без усилий — уже это было отлично на данном этапе. На работе всё осталось как прежде — невесело, но объяснимо. Хэнк поговорил с Джеффом — не дело это, когда одного из лучших детективов департамент никак не поддерживает в тяжёлых жизненных обстоятельствах. Профсоюз там, материальная помощь? Выяснилось, что гордый Рид никому ничего не сказал. Джефф, конечно, принял во внимание, записал себе про внеочередную премию, но пока Гэвин оставался на их с Арки поруках. Не то чтобы он особенно усложнил жизнь Хэнку. Честно сказать — вовсе не усложнил, пока слишком тихий и пришибленный, а может, благодарный за помощь. Вечером, правда, снова пришлось выдергивать Рида из-за терминала. И следующим. И потом ещё, и снова. Нарушали установившуюся традицию разве что суточные смены — тогда Арки привозил умотанного Рида на такси или на такси отправлял, а дома встречал кто-нибудь из братьев. Ещё со временем Хэнк выдал Гэвину ключи и потребовал научиться принимать наконец взрослые решения. В тот вечер именно Гэвин выдернул Хэнка из-за терминала, о чём зубоскалил всю дорогу, а Хэнк не чувствовал себя уязвленным — Гэвин, похоже, наконец, приходил в себя. Арки подтверждал надежды — показатели Гэвина становились похожими на то, что называлось нормой. Прочие РК теперь совершенно безбоязненно лезли к Риду со своими братскими выяснениями отношений, а когда Хэнк узнал, что выгуливать Сумо ходили Гэвин с Сильвером, от сердца отлегло. На работе, конечно, интересовались, как вышло, что Андерсон и Рид замирились, да так, что хобби общее нашли или, может, одну анонимную группу по брошенным вредным привычкам? В общем, теории строились самые разные, но Хэнк молчал привычно, а Гэвину он обрисовал ситуацию давно. «Часть команды — часть корабля». По счастью, «Пиратов» Гэвин смотрел, намёк воспринял и тоже не трепался ни что проживает с семью андроидами в доме, ни что означенные андроиды появились там раньше него и благодаря мягкосердечности одного небезызвестного лейтенанта. Гэвин дома добавлял всем какой-то устойчивости, что ли, Хэнк грешил на баланс — два человека среди кучи андроидов это не то же самое, что один. Теперь его дёргали не каждый раз, когда требовался «органический взгляд», а через раз, и как подозревал Хэнк — делили с Гэвином секреты. Например, о том, что Чарли пытались прессовать в его участке, Хэнк узнал последним, когда сияющий и уже явно победивший конфликт Чарли об этом рассказал. Гэвин поздравил его в своей манере, они обменялись пятюнями и оба сделали странное движение вслед. Хэнк пришел в ужас. Гэвин Рид братался с его детьми! Ужас, правда, осел в душе невысказанным, Хэнк, как порядочный коп, принялся за расследование. Выяснилось, что дома Гэвин общается больше именно с Сильвером, Чарли и Коннором, пока Арки тактично отстраняется, позволяя забыть о работе. Коннору нравится компания, Чарли интересно дружить с человеком, Сильвера привлекает такая же готовность решать конфликты, что и у него самого. Дункан обычно занимался чем-то более утончённым, если не строчил статьи в блог или не дурачился с братьями, Немо тихушничал. Стэнли и Арки возились в гараже теперь вдвоем или вдвоем же прописывали себе новые приёмчики в боевую программу — на основе просмотренных фильмов. Хэнк слабо надеялся на их здравый смысл и чаял никогда эти приёмы вживую не наблюдать. — Они ведь все змеюки, — однажды огорошил Рид. Пришлось познакомить его с действующей классификацией. Гэвин задумчиво притих, спорить не стал, покивал и, видимо, нашел информацию в интернете, потому что согласился с точностью оценок на другой день, когда Арки и Коннор не слышали — на работе. — Ты их не боишься? — уточнил ещё. — Чего бы это я их боялся, — отмахнулся Хэнк, — ты их видел вообще? Гэвин хмыкнул, опуская голову и признавая правоту, вестимо. — Вот ты мог бы сказать, что Сильвер полюбит «Мулан», когда только с ним познакомился? — продолжил Хэнк. — А ему нравится история о мужестве и воинах. — Да даже Чарли, — фыркнул и тут же смолк Гэвин, как будто бы оборвал себя, испытывая неловкость от неуместности. Гэвин. Неловкость? — Нет уж, договаривай, — Хэнк аккуратно похлопал его по спине. — У тебя есть это эксклюзивное право. — Я думал, Чарли злее, — договорил Гэвин. — В каком смысле «злее»? — Когда его попытались прессануть, ну, вот, на работе, он на эмоциях выкипел, — Гэвин нахмурился отчётливее. — Обругал обидчика, сам расстроился, пнул! Хэнк заухмылялся одновременно с Гэвином. — Типичный Чарли, по-моему, — улыбнулся Хэнк. — Да, типичный эмоциональный веник, — Гэвин тоже улыбался тепло. — Но после этого, после извинений, после взыскания не самому Чарли, он начисто свою обиду забыл. Рассказывал вчера, что прикрыл того самого козла на работе, когда его спросили, уж не козёл ли этот козёл. Рассказывал мне, причём, только потому, что не понял — почему его потом благодарили. — Ох, — вздохнул Хэнк. — Да, — приподнял брови Гэвин, предлагая смириться с фактом. — Какие они все ещё дети, — похлопал Гэвина по спине и ушёл поработать, надо было развеяться, прочистить голову. В тот же день выяснилось, что и Гэвин тот ещё ребёнок — не дождался Арки в погоне. Рванул сам, получил травму, прилёг в травмпункт. Хэнк, ожидавший привычного выдёргивания кое-кого из-за терминала, остался разочарован, но маршрут до травмпункта Коннор проложил уверенно. Арки тоже нашёлся там, а ещё Чарли и Сильвер, которые пришли поддержать обоих. Хэнк слегка подивился про себя, как это сработало и почему бы тогда не собраться всем, зашёл за Гэвином, помог ему дохромать до выхода — страховка не покрывала совершенно все ранения, на этот раз, в лёгком случае, рекомендовалось отлежаться дома. А на выходе были все семь андроидов. Гэвин моргнул, сделал движение, будто бы спрятаться за Хэнка, но не рассчитал усилие и чуть не грохнулся, вцепившись в воротник совсем клещом. Арки тут же оказался рядом, Сильвер поддержал с другой стороны, Чарли заглянул в глаза, вовсе отрубая пути к отступлению. Коннор недовольно надулся: — Кажется, детектив не ожидал нас тут видеть, — и воспринял всё на свой счёт. — Я бы тоже всех не ожидал, — решил опротестовать обиду Хэнк. — Прямо всех, прямо сразу. Давайте домой, тут человеку плохо! Гэвин было выдохнул, но Арки забрал его на руки. Сильвер с Чарли вскопошились, почему это не они Гэвина несут, Гэвин возмутился, что он в порядке, Арки возмутился, что такой порядок краше в гроб кладут, Коннор возмутился, что его игнорируют, Стэнли вознегодовал, что им нужно такси, Немо запротестовал, что со всеми не полезет… Молчал только расслабленный Дункан. Хэнк вздохнул было, но тут и Дункан нашел, к чему прицепиться — его не устраивало, что Гэвин его не заметил. Гэвин заметил даже слишком много, по мнению Хэнка, но раз уж так ставился вопрос — заметил Дункана отдельно, и хотя бы он стих снова. Побитый Рид одновременно организовал и дезорганизовал андроидов, и далее Хэнк понял следующую простую вещь: Гэвин не просто побратался с детьми. Его дети переживали за Гэвина в ответ точно так же сильно, как за любого из них — так ремонтировали Немо, так разбирались с Сильвером. Хэнк и сам поволновался, о чём подумал уже вовсе перед сном, недовольно перевернулся с боку на бок и повздыхал ещё. Кто же знал, что Гэвин при ближайшем знакомстве не настолько плох, а местами даже хорош. Чёртовы открытия на старости лет. Кто их просил случаться, спрашивается? Утром выяснилось, что добросердечные дети ещё уложили хромого человека на одной из нижних полок, а потом — коварные змеюки! — общались с ним полночи! Уснул Гэвин под утро, короче, как сказал преступно свежий лицом Арки. Удачно, что ему на работу разрешили пару дней не ходить. Хэнк заподозрил детишек в коварстве и выполнении давно задуманного плана — Сильвер оговорился, Немо поддакнул невпопад, а их батя сделал выводы. — Вы потом, когда поговорить захотите, просто предложите ему, вот увидите, Гэвин согласится, — просветил остающихся дома перед уходом. А вот уже после работы, дома, аккуратно порасспросил Рида, не слишком ли его довели буйные детишки. — Да они нормальные, — отмахнулся до сих пор зевающий Гэвин. — Немо вот, вообще тихий! Хэнк заинтересовался больше, спросил ещё, как Гэвин научился всех так быстро отличать. — Коннора и Арки я уже знаю, — пожал плечами растрёпанный, домашний Рид. — Чарли самый очевидный, плюс, эмоциональный веник, трудно не отличить. Сильвер явный спецназ, смотрит всегда так, будто мысленно готовится тебя паковать. Дункан любит яркие штуки и по жизни на расслабоне. — А Стэнли и Немо, — Хэнк не на шутку заинтересовался. — Стэнли похож на сейф, несёт себя так, будто бы он очень тяжёлый, среди остальных шилозадых сильно выделяется, — Гэвин прищурился: — А если ты видишь Немо, то это не Немо! Хэнк посмеялся, но да, в целом согласился. Спрашивать Гэвина в лоб о том, как они подружились, он не стал, позадавал вопросы детям отдельно и сложил целую картину. Гэвин изначально был интересен из-за Арки и рассказов Коннора, а когда оказался ещё и нормальным, андроиды решили дать человеку своё радушное внимание. И человек их не разочаровал — все восьмисотки наблюдали за ним первое время в своих детективных реконструкторах и заметили, что он ни словом, ни делом не задевал помятого Чарли, не оспаривал право Сильвера быть тут крутым, не пользовался статусом человека, чтобы приказывать. Понятно, что они девианты и выполнять не стали бы, но Гэвин мог попробовать. И не попробовал! Хэнк испытал сложное чувство гордости за всех восьмерых детей… То есть семерых, конечно, и восьмого коллегу! Гэвину он о микрорасследовании, понятно, ничего не говорил. Жизнь тем временем налаживалась, больничный закончился, наступило лето, Кот совсем заматерел, Сумо подтянулся от частых и увлекательных прогулок, Хэнк и сам чувствовал себя в тонусе больше, чем когда-либо. Ему не нравился только Гэвин, снова посмурневший по неясным причинам. Хэнк выбрал вечер, бейсбольный матч — андроиды на спорт смотреть не любили, им всё кино подавай, а красиво побегать они и сами могут, тем более эти. Вручил Гэвину стакан сока, хлопнул по спине: — Ну, рассказывай. Гэвин, понятно, принял вид оскорбленной невинности. — О чём? — Что тебя гложет, конечно, — Хэнк повздыхал. — Ты нам с Арки настроение портишь, такой весь унылый. Коннор принялся составлять план по всеобщему развлечению, Чарли хочет с тобой посоветоваться, но опасается расстроить ещё больше. Сильвер недоволен, а его вообще злить не стоит. — Я занимаю тут место, — видимо, это был основной повод для расстройства. — Это неправильно, я взрослый мужик, зарабатываю и должен уйти. Вот выплачу издержки и уйду. — И когда ты их выплатишь? — Хэнк чувствовал ответственность за моральное состояние Гэвина всё равно. — Месяца через два-три, — тот отвёл глаза, — если работать со сверхурочными. Хэнк призадумался. Понятно. — Во-первых, работать со сверхурочными я тебе не дам, а если ты меня не послушаешь, я попрошу капитана, — Хэнк похлопал Гэвина по плечу. — Потому что если ты сорвёшься… Говорить стало немного трудно, гипотетический срыв Гэвина очень неприятно отозвался внутри, как будто Коннор снова уводил армию пластиковых болванов со склада, и не было уверенности — вернётся ли. — Сорвусь? — Не обманывайся, ты побывал на дне отчаяния, — просветил Хэнк. — Но я… — И оттуда трудно выбраться вовсе без потерь. Или не рухнуть обратно от внезапного усилия, особенно если подкрепить падение мыслями вроде «я никому не нужен». Тут Гэвин поджал губы и отвёл глаза. — Так вот, Гэвин, нужен. Семь андроидов страшно расстроятся. И я. — Да прям! — Рид всегда был упрямым пацаном. — Помнишь, что было, когда тебя всего-то легко ранили? Беспокоились все, даже Немо пришёл, хотя его обычно не видно, и так они обычно беспокоятся друг за друга. — Да ну! — снова не поверил Рид. — Оставайся, увидишь, — ухмыльнулся Хэнк. — А что во-вторых? — конечно, спросил. — А во-вторых, тебе нужно больше места, поэтому чердак мы подрасчистим завтра, всей компанией, имей в виду! — Да зачем я тебе, старик?! — нервы Гэвина всё-таки не выдержали. — Что за альтруизм?! — Для ровного счёта ты мне, в комплект. — Для какого ровного?! В какой комплект?! — Гэвин или недодумал, или боялся додумать. — Потом скажу, когда успокоишься, — хмыкнул Хэнк, уже представляя, как Гэвин взорет, стоит ему услышать полное объяснение. — А пока смотри бейсбол и думай, как жить дальше без переезда. В процессе чистки чердака Хэнк понял, что Гэвин невероятно терпеливый человек, он сам — тоже, а восьмисотых к пыльным коробкам лучше не подпускать вообще. Без процесса тщательного сканирования всего работал только Арки, но и то, как выяснилось: — Они мне потом записи скинут! В общем, стихийное бедствие, состоящее из любопытных змеюшек, продвигалось в работе не то чтобы очень бойко, но до вечера чердак действительно был подрасчищен. Наверх затащили тахту, всяко поудобнее раскладушки, сделали перестановку — и у Гэвина появилась своя отдельная комната. — Мы будем приходить к тебе в гости, — наивно порадовался Немо. — И оставаться с ночёвкой, — пригрозил Сильвер. — Теперь ты от них не отвяжешься, — подытожил Хэнк и довольный спустился вниз. На этих детей можно было положиться — отныне Гэвин не останется наедине с несчастьем. Сам Гэвин, что характерно, этого своего счастья ещё не понимал. А потом в начале июля ранили Сильвера. СВАТ никогда не был особенно безопасным, но туда брали тех, кто может о себе позаботиться. В этот раз Сильвер не смог, потому что прикрывал напарника-человека. Переполошились, конечно, все, снова, как с травмпунктом, стянулись встречать, беспокоиться под дверьми, интересоваться. Что характерно, Гэвин тоже рванул — и объяснять ему ничего не потребовалось. Не до конца отремонтированный Сильвер помахал им рукой через стекло палаты-цеха. Дождались его почти быстро, и несмотря на некоторую первоначальную раскоординацию Немо всё равно взял Сильвера на руки: — Потренируешься и разомнешься нормально дома! Дома Сильвер долго маячил по коридору, разминаясь и подгоняя новые компоненты к старым. Все были рады. Уже после этого Хэнк, видимо, получил окончательное доверие ершистого Гэвина — тот пришел на кухню, ночью, видимо, тоже не спалось. Посмотрел, как Хэнк гипнотизирует нетронутый стакан очередного свежевыжатого сока, но поддержал, сел рядом тоже с соком. Помолчали. — Да они в целом крепкие, старик, — Гэвин толкнул его плечом. — Сильвер разумно подставился, он подрассчитал, чтобы его не раскурочили совсем. Хэнк протяжно вздохнул. К их посиделкам присоединился задумчиво вспрыгнувший на колени к Гэвину Кот. Пушистый предатель! Гэвин привычно почесал и погладил полосатую башку, потрепал по ушам, ласково прошёлся по спинке, и говорить продолжил, не отвлекаясь от поглажки кота. — Меня вот кузен засудил знаешь, почему? Потому что нас вечно сравнивали не в его пользу, я был для него сыном маминой подруги. Хэнк отпил сока, стараясь ничем не выдать, что весь превратился в слух. Пацан наконец решил довериться другому человеку — с его стороны это очень много. — То есть маминой сестры, мы же кузены, — Гэвин покачал головой, так и не поднимая лица, рассказывая больше Коту, чем Хэнку. — Никогда не понимал, чему он завидует. Да, я был успешен в спорте и школу закончил неплохо, но он-то вовсе умный был, олимпиады всякие выигрывал, медали, — Гэвин хмыкнул. — Я никогда перед ним не звездил, но и терпеть пассивную агрессию при встречах устал, высказал ему… Хэнк осторожно положил руку Гэвину на спину, зная, что это немного согреет и поддержит. — Ну я ему и наговорил, нам было по пятнадцать, долбанутые подростки с ветром в голове, Хэнк! — Гэвин наконец поднял голову и смирился со слушателем-человеком совсем. — И мы стали врагами! — Я так понимаю, больше с его стороны? — уточнил мимоходом. — Ну, до конца школы мы правда соперничали, но потом я ушёл в академию, потом погрузился в работу, ну и, думал, что инцидент исчерпан. А он, оказывается, весь бился об эту жизнь, чтобы доказать, что тысячекратно лучше меня. — И как? — поинтересовался Хэнк. — Он крупный бизнесмен, у него миллион зубастых адвокатов, — пожал плечами Гэвин. — И тоже ни жены, ни детей. — И точно ни одного железного брата, — Хэнк отпил сока, покривился: яблоко и сельдерей, это что вообще. — Э? — Гэвин заинтересовался. — Эгэ, — передразнил Хэнк, — и они тебе не скажут, потому что вне этой системы, но восьмой их брат вообще-то анаконда, просто сам об этом не знает. — Старик! — аж Кот подскочил, впиваясь когтями, и Гэвин дальше зашипел, не дёргаясь. — Хэнк, ты чего городишь? — Правду, пацан. — Но я ведь не… Хэнк похлопал его так, чтобы договорить не успел. — Ничего не знаю, чего ты там не, живи тут спокойно, раз с остальными змеищами забратался, — посмотрел со значением. — И они тебя настолько же сами приняли. Ну и Кот. И мы с Сумо, так уж вышло, пацан. Потом Хэнк оставил Гэвина с Котом на кухне, переосмыслить свою вселенную, но почти не удивился, встретив Арки и Дункана в коридоре — конечно, они подслушивали. — Идите с ним поболтайте, он будет рад, — отправил железных детей утешать обычного. — И сами успокоитесь. В дом пришёл окончательный мир и покой. То есть, конечно, звон и грохот — потому что восемь детей, собака и кошка то ещё собрание, но в целом — мир и покой. Самым сложным было для Хэнка теперь уместиться на диван при просмотре фильмов, потому что народу вокруг было ого-го. Осень началась для Хэнка проливными дождями, хандрой и лёгким, но изматывающим предчувствием неприятностей. Что-то его беспокоило. Себе Хэнк доверял, поэтому аккуратно проверил все документы на дом, на машину, на детей, которых официально усыновил. Нашёл несколько зацепок. В документах об усыновлении андроидов существовала графа о многократном подтверждении факта и периодическом явлении специалиста из службы опеки «Киберлайф». Хэнк перечитал, уверился, что ему не показалось, полез на сайт, почитал всякие требования и приуныл. Жилплощадь… Теперь не соответствовала требованиям. Для одного, двух, трёх, даже пяти андроидов место считалось достаточным, шестой помещался с натяжкой, а седьмой мог не подтвердиться просто потому, что спецификации электросети и общая площадь дома на него не особо ровно делились. Что было с этим делать, Хэнк пока не представлял, особенно в свете Гэвина, которого тоже нужно было как-то объяснять всяким делопроизводителям. У Кота тоже не было официального документа, только прививочная карта, в итоге вопросов не вызвал бы, разве, Сумо. Ну и, может, сам Хэнк. Ожидание неприятностей давило на нервы, Хэнк стал немного рассеяннее, чуть не схлопотал ранение, но Коннор прикрыл, и все встрепенулись на сопровождение Коннора в ремонт, потом забирание из ремонта, новую тёплую домашнюю встречу пострадавшего. Бессовестно травили душу, короче. — Стари-ик, — Гэвин, конечно, выбрал момент наедине, чтобы высказать. — Что происходит, а, Хэнк? — Сезонная тоска, ничего личного, пацан, — попытался быть убедительным Хэнк. — Ну-ну, — очевидно не поверил Гэвин. Спрашивать больше не стал, но Хэнк заподозрил коварство. Не зря заподозрил! Похоже, теперь его оружие обернулось против него же! Проще говоря, Гэвин подговорил змеюк проследить за Хэнком, чтобы помониторить его душевное состояние. А змеюки, разумеется, на провокацию поддались и за Хэнком прилежно смотрели! Страшно хотелось напиться. Чем безобразнее, тем лучше, чтобы не было вот этого вот изматывающего ощущения неоправданной ничем привязанности. Чтобы смотреть за Хэнком вообще никому не хотелось! Каждый вечер, впрочем, гадёныши его качественно отвлекали: то Чарли приходил советоваться по работе и своим делам. То Сильвер огорошивал тем, что программа переговорщика пасует перед социальными ритуалами внутри СВАТа — приходилось его успокаивать, что там даже обычный человеческий мозг спасовать может, и разбираться вместе. То Немо с придыханием вещал о котятах леопарда и показывал видео. На Дункана, который взялся показывать ему свой блог и обсуждать возможные направления монетизации этой сферы, Хэнк окончательно уверился, что дети обеспокоены. — И с чего ты задумался о монетизации, а, Дункан? — Я смогу съехать, по бумагам всё сойдётся, — ответил бесхитростно. — Балда, — Хэнк заворчал, чтобы не расчувствоваться позорно. — По документам ты тоже мой железный сын! И раз уж мы семья, жить должны вместе! Дункан потемнел лицом, посветлел, озадачился, призадумался, замер в отправленной позе Хэнка совсем рядом. Хэнку внезапно стало лучше. Он похлопал Дункана по плечам и по спине, приобнял — железный сразу разулыбался, бросил думать о проблемах. — Прорвёмся, так или иначе, что-нибудь придумаем, лучше скажи, вы Гэвина в подробности не посвящали? — Пока нет, — Дункан прямо снял камень с души. — Его лучше поберечь. — Согласен, пусть он не нервничает хотя бы по этому поводу, — Хэнк приобнял Дункана, а тот совсем не стал дёргаться, наоборот, даже глаза прикрыл. — О, Дункан, Хэнк, — в кухню вплыл Арки с Котом на руках. — Кот поссорился с Сумо, я устал от Коннора, можно, мы тут посидим? Хэнк разрешил. Потом в кухню пришел Сильвер, решительно и молча взял свободный стул, приставил спинкой к стулу Хэнка, сел. Стэн заглянул, пропал, потом объявился в кухне сразу с Немо и Чарли, они заняли свободные стулья. Последним объявился Коннор, заявил, что устал сам от себя. Нагло уселся на один стул с Арки, который выглядел ни капельки не обеспокоенным. Хэнк вздохнул, догоняя факты сознанием. — Ах вы, мелочь! Меня утешать пришли, что ли? Я сам вас утешу! Змеёныши заулыбались. Из коридора притащился Сумо, уложил лобастую башку на колени Сильверу. Хэнку не надо было видеть его, чтобы понять: суровый спецназовец тут же размяк и расслабился. — И вы спецом выбрали вечер, когда Гэвин на дежурстве, так? — посмотрел, как они вразнобой кивают. — Вот это мои дети, вот это я понимаю! Каждый улыбнулся, и каждый по-своему. По документам у них был ещё некоторый зазор времени, Хэнк продолжал обмозговывать ситуацию в фоновом режиме. Выходы, которые предлагала рациональная часть, отвергала часть душевная, и пока двинуться никуда не получалось даже мысленно. Гэвин тоже беспокоился, что немного льстило. Рабочие дни пролетали как-то уж слишком быстро, Хэнк перетряхнул оставшихся знакомых с большими жилплощадями, предварительно договорился с Джеффри, хотя капитану пришлось описать ситуацию и ещё проставиться в баре: насухую Джеффри поверить отказывался. Пришлось вести его в гости. Дома его встретили радостные восьмисотки и единственный плавный, не мелькающий перед глазами девятисотый. Гэвина вызвали куда-то к нотариусу на ночь глядя, Хэнк не спрашивал, чтобы не сыпать соль на явные раны: нотариус означал юридические процедуры продолжающегося отъёма жилья. Джефф раз пять пересчитал восьмисоток, а на шестой из своего укрытия показался Немо, отчего капитан впал в небольшой экзистенциальный кризис, подобно впервые узревшему сие Риду. Материться Джефф не стал, но смотрел настолько выразительно, что Хэнку хотелось поправить галстук. Неважно, чей, для этого благого дела можно было выловить любого из восьмисоток и попросить нацепить галстук, чтобы Хэнк его поправил и закрыл гештальт. Впрочем, Джеффри наконец проникся, похмыкал, поприподнимал брови, но согласился, что отдавать родительские права будет стрёмно. За такими молодцами глаз да глаз! Да ещё глаз, желательно, нужен! В общем, нормальный присмотр, так что при проверке Фаулер пообещал предоставить свой дом на время — площадь там была побольше, проводка тянулась поновее, так что семь андроидов свободно складывались и делились. На все площади и все электросети и даже на оптоволоконный кабель! В общем, Джеффри снова показал себя с лучшей дружеской стороны, а когда Хэнк отправил его на такси домой, оказалось, что времени примерно дочерта, а Гэвина ни слуху ни духу! Подозвал нервничающего Чарли: — И где? — Где что? — уточнил шестидесятый, хотя смотрелся очень погруженным в проблему и вряд ли в другую. — Кто, Чарли, кто! Гэвина где носит? — У нотариуса, — честно ответил шестидесятый. — До сих пор?! — Процедура вступления в наследство в данном случае весьма продолжительная! — В наследство? — Хэнк подумал, что ослышался. — Чарли? — У Гэвина скончался его кузен, — пожал плечами шестидесятый, очень по-рабочему так относясь к факту смерти. — Гэвин его единственный живой родственник. Приоритетные права наследования! Смеяться было категорически нельзя! Но Хэнк не выдержал, закрыл лицо руками и пару раз фыркнул, не иначе — нервное напряжение сказывалось. — Вот, что бывает, если очень долго перерабатывать, — непонятно откуда рядом нарисовался Коннор. — И не заботиться о себе! Или определять приоритеты под влиянием злости! — Я это хорошо понимаю, Коннор, честно, — Хэнк прижал руки к груди, это он понимал очень искренне. — У меня другой вопрос, почему никто из нас ещё не ловит полуобморочного Рида по пути в пучину отчаяния или из неё? — А его надо ловить? — уточнил мимохожий Арки. — А то! Так и вышло, что они локализовали телефон Гэвина и выдвинулись ему навстречу, несмотря на время суток. Телефон никуда не перемещался, Хэнк ему изрядно сочувствовал. Не телефону, конечно, а Гэвину — вряд ли это было так просто для пережившей уже кучу всего психики. Судя по тому, что подмерзший Рид стоял на улице возле офиса нотариуса и курил явно не первую сигарету, психика активно пыталась спастись. — Ну, пацан? — Хэнк воспользовался чужим рассеянным вниманием, прихватил Гэвина за воротник, чтобы не удрал. — О, Хэнк, — минимум эмоций. — Гэвин, ты меня пугаешь, — Хэнк отобрал сигарету, бросил к пяти окуркам, затоптал. — И своих железных братьев по разуму — тоже! Рид соизволил вглядеться в окружение, завздрагивал, обхватил себя руками: семеро пялящихся в упор андроидов с лицом Коннора исчезать не собирались. Явно ждали ответа! — Я теперь очень богатый, — Гэвин зябко повёл плечами, Хэнк приобнял его уже нормально, убедившись, что никуда он сейчас не рыпнется. — И у меня много какой-то собственности. И было бы неплохо уложить в голове, какой, сколько, что с ней делать… — Ты в уникальной ситуации, парень, — Хэнк аккуратно потянул Гэвина за плечи в сторону такси. — Думаю, тут найдутся желающие тебе помочь, если будешь конкретным, может, даже прямо сейчас найдутся. — Звучит захватывающе, — подтвердил Дункан. — Хороший план, — внезапно Немо. Так и вышло, что они двинулись домой под историю Гэвина: кузен почил прямо на работе, от сердечного приступа, спасти не успели, завещания он не оставил в уверенности, что молод и полон сил, а среди ближайшей родни у него действительно остался один Гэвин. Хэнк мысленно выругался. Гэвина, понятное дело, трясло. Не столько от осознания смерти кузена, сколько от самозакрученности вселенной: тот потратил, оказалось, всю жизнь, чтобы добиться состояния… И передать его именно Гэвину. — А дом он мой уже снёс и поставил там халупайку круглосуточного магазина! Ситуация вырисовывалась со всех сторон неприглядная, Хэнк похлопал растерянную анаконду по плечу. Дать ему время, Гэвин, разумеется, со всем справится, но пока он был в стрессе, шоке и пытался спасти родную психику от давления обстоятельств. — И ещё будет разбирательство! — Разбирательство? — уточнил Хэнк под прицелом восьми взглядов всех присутствующих. — Что это не я кузена пришил, Господи, — Гэвин закрыл лицо руками. — Мы же официально в ссоре сколько лет! А тут ещё и наследство! Короче, грузить Гэвина своими проблемами было контрпродуктивно. Помочь бы не помог, ещё и про железных бы распереживался. Хэнк освежил требования в памяти: для усыновления андроидов компания давала небольшой перечень требований. Железным должно было хватать напряжения от электросети — тут шел расчет с учётом количества бытовой техники в доме. Метраж дома также должен был предполагать, что хотя бы кладовка в личном пользовании у андроида имеется — чисто из голых цифр, не обязательно было прям комнату оборудовать, просто чтобы места хватало. Широкополосный интернет для своевременной установки обновлений… И самое стрёмное: усыновлённые железные дети должны были находиться под надзором опекуна не менее двенадцати часов в сутки, быть приписанными и проживать на его жилплощади хотя бы в течение года со дня усыновления. Вроде как — по строгим требованиям безопасности! Чтобы было, кому помочь. В тех случаях, когда неопытный в жизни железный вдруг попытается самоубиться или до чего-то сам не догадается. И вообще, интегрировать его тут в общество всеми силами, личным примером, круглосуточным общением. Хотя в целом усыновление не ограничивало андроидов в поисках работы. Или в трудовой деятельности. Или в любой другой, кроме противозаконной, ясен перец. Если припомнить порядок усыновления, опять же, то Хэнку весьма ясно рисовались хищно улыбающиеся представители компании, которые — о, разумеется! — были страшно рады, что восьмисотки нашли семью. И с небывало радушным улыбками повествовали, что если требования компании будут нарушены хотя бы относительно одного усыновленного андроида, они, в соответствии с новым американским законодательством, будут вынуждены лишить Хэнка действующих прав усыновления на всех. Тогда Хэнк не придал значения, да и дом у него большой, вот и не озаботился подсчётами, старый дурак. Теперь же он дочитал и вторую часть того зубастого обещания, не оговоренную вслух: по итогам лишения родителя родительских прав, андроид может быть признан несоциализированным. Эта информация скрывалась только на сайте и находилась весьма заковыристыми путями. А уж несоциализированный андроид поступал вновь на попечение компании, которая его социализировала всеми доступными способами, чтобы вернуть в мир адекватного пластикового гражданина. Хэнку стало миллионократно понятнее, почему ему выдали эти свидетельства без особых препон, даже в этом выдающемся количестве: восьмисотых компания любила горячей и страшной любовью, особенно, как подозревал Хэнк — персонально Коннора. Подставленного им по дурости под удар. Напряжённое обмозговывание ситуации натолкнуло на новый вариант: заморочиться и пристроить к дому ещё комнату. Конечно, это дорого и не очень быстро, но способ ничем не хуже прочих. Хэнк, конечно, подозревал, что его проверять будут пристальнее, чем кого бы то ни было, но. Но сдаваться он всё равно так просто не собирался. Отец он этим змеюкам или не отец? Так сказать, проверка покажет. Вечер завершился совсем поздно и дома, Гэвина удалось успокоить до состояния тупого равнодушия, так его прочие дети дома задёргали — но он так хотя бы мог уснуть. Сам Хэнк не спал, прикидывал, что и в каком размере стоит продать, сколько бытовой техники отключить и загнать хоть на Авито — вряд ли работников компании устроит вообще наличие техники в доме. Ну, или унести в сарай. Если бы у него был сарай! Хэнк повздыхал, поругался и уснул. Утром он познакомил со своим планом железных детей, те очень воодушевились. На всякий случай упомянул про запасной — Коннор похлопал глазами восторженно: — Провести анализ в доме капитана!.. Хэнк мысленно Джеффу посочувствовал, но в целом результат его удовлетворил. Прочие змеюшки растеряли признаки стресса, диоды вокруг снова перемигивались исключительно лазурно-голубым, без внезапных жёлто-рыже-алых вспышек на периферии зрения. Гэвину Хэнк пока ничего не говорил, подыскивал только строительную компанию и вскользь упомянул ремонт. Гэвин теперь пропадал вообще днями — на работе работал, но с середины дня его могли выдернуть, тогда он не появлялся до самого вечера, почти ночера. Хэнк попросил Дункана составить Гэвину компанию, и теперь расслабленный горец везде таскался за Ридом, что в принципе скрашивало. Сам Гэвин, если судить по кратким беседам в те моменты, что они виделись — был благодарен просто зверски, каждому из змеюк за безусловную поддержку, а Хэнку, видимо, просто так. Что мозги не заезжал дополнительно. Срок проверки компании замаячил на обозримом горизонте. Ремонт, правда, не задался: в строительной компании проверили информацию и окончательно огорошили Хэнка, если бы он мог, поседел бы второй раз. — Так ваш район стоит в очереди под снос! Вы что, не знали? Распоряжение уже полгода в вашей управляющей компании висит! Хэнка обругали ленивым, инфантильным и нелюбопытным и выгнали из «Воган и Ко». На слово, конечно, он никому не поверил, полез и проверил — оказывается, Детройт нынче зверски развивался, требовались площади под новостройки в приличном месте, а уведомление, как обычно, потерялось. Хэнк уселся в машину, благословил решение никого из детей с собой не брать, сосредоточенно побился головой об руль: теперь ремонт отменялся, хорошо хоть, начать они его не успели. Посидел некоторое время, глядя на облетающие последние листья, подумал, что ноябрь вот он опять. Прошел целый год с момента революции, ничто не предвещало, а вот поди ж ты. Приехал домой Хэнк в весьма задумчивом настроении, огорошил детишек, что в ход пойдёт скорее всего план бэ, порекомендовал проинспектировать вещи, чтобы потом быстро собрать. Уселся перед телеком. На диван вспрыгнул Кот, залез на колени, припал бочком, начал уверенно вылизываться, зная, что не погонят. К ногам примостился Сумо, чувствуя настроение. Потом аккуратно подполз Немо, у которого сегодня была короткая утренняя смена. Стал рассказывать про больших уже леопардиков. За Немо подтянулся Сильвер и в лицах поведал, как раскрошил мотоциклетный шлем на враждебном элементе с помощью вот этих вот рук, одного воображаемого приклада и некоторого количества приложенных усилий. Хэнк хмыкнул. Стэнли рассказал, что ему доверили целую группу на тренировки. Потом на подлокотник дивана присел Чарли и поведал, покачивая одной ногой, что его повысить собираются и дать полномочий, он сопротивлялся, но ему сказали — надо. Потом с работы явился Коннор, застал эту библейскую картину, нагло лёг поперёк всех на все колени! Кота на себя взял! — Коннор! — Хэнк возмутился, не удержался. — Уже год как Коннор, — ответствовал гадёныш, тиская кота, ничуть не впечатлённый. — И хотел бы оставаться впредь! Это возможно? — Разве каким-нибудь чудом, — помрачнел Хэнк. — Например, что я тебе сейчас уши не откручу! — Никогда не понимал стремления отвинтить именно уши, но это чисто декоративный элемент, легко поддаётся демонтажу! — наглая гадюка ехидно пырилась снизу вверх, не забывая тискать Кота. — Ладно, парни, не всё потеряно… — начал Хэнк. — Всё потеряно! — объявил Гэвин от двери. За ним просматривались явно растерянные Дункан и Арки, Хэнк скептически приподнял брови: да куда больше-то? — Меня обязывают жить в доме кузена! — Гэвин ничтоже сумняшеся подвинул Стэнли, сел на противоположный от Чарли подлокотник. Потрепал Коннора по голове, на него зашипели. — А ты не шипи, переговорщик, — дорастрепал Коннора вообще так, будто вместе с наследством обрёл бессмертие. — И надолго? — конкретизировал Хэнк, радуясь, что одним потенциальным бездомным у него на шее меньше. — Минимум год, старик! — Гэвин ссутулился, расстроенный. — И что тебя расстраивает? — уточнил у него Сильвер. — Так я же, ну! Вот, — очень доходчиво отозвался Гэвин из пучины переживаний. — Он без вас теперь будет скучать, — перевёл Хэнк со слабочеловеческого на нормальный человеческий. — Дом хоть нормальный? — Понтовый, — без радости. — Там только на одном этаже комнат десять, — Гэвин завздыхал тоскливо. Хэнк почувствовал со всех сторон, буквально почувствовал, как напряглись все андроиды. То есть они, конечно, были пластиково-твердыми, но умели делать как-то так, что сразу становилось ясно — сейчас рванёт. Арки за спиной Гэвина помигал диодом, более раскрепощённый Дункан тоже явно получил новости, сложил руки на груди и весело фыркнул. Гэвин обернулся на него недовольно. — А что, если мы составим тебе компанию? — раздолбай выложил предложение прямо в лоб. — Все, махом? — С чего бы вдруг такая щедрость? — Гэвин поглядел на Арки с Дунканом, потом покосился на остальных и вздрогнул от столкновения с неморгающими, напряжёнными взглядами. — Парни? Хэнк? Вы чего? — У нас тут небольшие имущественные трудности, — ввинтился, естественно, Коннор. — На самом деле — большие, — искренне предупредил гремучка-Чарли, интенсивнее покачивая ногой. — И не только имущественные, — едва слышно вздохнул Немо, отбирая замяукавшего, всеми забытого Кота из рук Коннора, прижимая к груди. — И не просто трудности, — обозначил Стэнли. — А прямо вот неприятности, — ударил кулаком о кулак Сильвер. Судя по тому, как Гэвин сбледнул, навоображал он себе полных ужасов, так что Хэнк поспешил обрисовать положение, без драматизма, но без прикрас. Гэвин выслушал, обернулся на Дункана: — Мы можем вас в этот дом вписать? — Процедура небыстрая, правда, надо ещё Хэнка, Кота, Сумо, — Дункан заухмылялся, — но вы имеете дело с делопроизводителем-РК800, потребуется, пожалуй, часов пять, всё в систему порядком забить. Гэвин оглянулся на Хэнка: — Поедете жить ко мне? — Если ты приглашаешь, — кивнул Хэнк. На следующий день пришло наконец порядочное уведомление, как было написано на конверте — третье и последнее. Дункан посмотрел на него пристально, отсканировал, надо понимать, поморгал диодом. — Исковое заявление подано, — и улыбнулся приветливо. Хэнка слегка передёрнуло. Подошедший сзади Гэвин похлопал его по плечу: — Я тоже не сразу привык, что наш милый Дункан настолько зубатая акулка. Хэнк послал Гэвину выразительный взгляд. — Ладно, — тот поднял руки, будто демонстрировал, что безоружен. — Ладно, не буду спорить, просто гад, и это семейное! В доме Гэвина, как выяснилось, комнат было тридцать три штуки, не считая туалетов и ванн, кладовок, чердака, гаража и сарая в противоположном конце участка. Гэвин ужасался и рассказывал дикие истории, что спал на диване в прихожей — уж больно дом мрачный, огромный, пафосный. В принципе Хэнк его понимал, но старая больная спина Хэнка — вообще нет. Он выбрал из щедро предложенных гостевых одну поскромнее, чтобы не потеряться в пространстве между кроватью и санузлом. Гэвин поселился тоже на втором этаже, но подальше, а между ними — вползли змеюки. Теперь у каждого андроида была своя комната, как следствие — дом наполнился звуками, в основном, хлопаньем дверей, потому как все были взбудоражены, но по дефолту за собой двери закрывали. Защёлкивали. Захлопывали! Хэнку иногда казалось, что они нарочно, но похоже не было. Хэнк никогда не жаловался на сердце, но опасность сердечного приступа невероятно выросла независимо от этого: буйноголовые дети вышагивали и вылезали из самых разных мест под совершенно естественными предлогами! Гэвин тоже вздрагивал, как замечал Хэнк. Ну оно и понятно! Когда на тебя из шкафа вышагивает Коннор со словами: — Ревизия галстуков, всем оставаться на своих местах, мой любимый так и не найден! Не захочешь, а вздрогнешь! — Коннор, очнись, он уже у тебя на шее, — но даже если дёрнуть за галстук, Коннор не смущается. — Таков был план! Или, например, Сильвер, который выпадает из чердачного люка вместе с лестницей на чердак? Или, вот, Чарли, который умеет как-то так обходить холодильник, чтобы достать оттуда закатившиеся кошачьи игрушки, что кажется — с тобой заговаривает сам холодильник. В три часа ночи. Супер. Дункан заимел обыкновение вылезать из различных вентиляционных отверстий — и решетки в доме больше не закручивались. — Мне очень понравился фильм про Не-Своих, вторая часть, тут, кстати, тоже есть место, где можно спрятаться от враждебных инопланетян, — и кивал на трубы. Стэнли занимался чем-то из кодекса самураев, кажется, что-то там про сливание с тенью, Хэнк не вникал, боясь не пережить погружения в подробности. В общем, особо тёмные углы могли внезапно поинтересоваться качеством маскировки. Зато вполне по-человечески себя вёл Арки. Питон занял комнату с самым большим телеком и зарубился в игрушки без геймпада — контроллил по блютусу, непосредственно из головы. Самым обидным считал обрыв связи, который иногда случался, потому что по дому проходил Немо, обожающий тишину… И вечер перерастал в догонялки. Несмотря на то, что дом был без преувеличения здоровенным, когда семь андроидов последних линеек РК начинали бегать… Сумо быстренько находился и сам лез к Хэнку, Кот спасался у Гэвина. Это не исключало опасности выпадения внезапного Дункана из внезапной вентиляции, но всё же. Гэвин в такие моменты иногда благодарил нелогично, видимо, от полноты чувств. — Спасибо, что сюда со мной приехали, я бы один рехнулся. Хэнк принимал самый лучший свой прагматичный вид и устраивал старые кости на массажном кресле с очевидным наслаждением. — Да, мы герои! — На какие жертвы приходится идти, — можно было максимально отвратно похлюпать очередным смузи через трубочку. — Ты себе не представляешь! Тогда Гэвин фыркал, откидывался на соседнем кресле, потягивал свой смузи и наглаживал довольного Кота. Правда, проверку никто не отменял. Из «Киберлайф» явились два специалиста, которых язык не поворачивается назвать людьми — до того стеклянно они смотрели и одинаково улыбались. Хэнк пожал им руки, пригласил пройти и осмотреть территорию жилища усыновлённых. Сами андроиды стояли возле него линеечкой, как примерные. Гэвин находился там, где был обозначен кабинет его кузена — продолжал вникать в тонкости делопроизводства. Первое, к чему прикопалась проверка, были костюмы принарядившихся в форму, чтобы произвести хорошее впечатление, андроидов. — Вы отказываете им в обновлении гардероба? Вопрос звучал зло, как понимал Хэнк — именно потому, что представители компании узрели площадь дома хотя бы на подъездах к нему. — Я не отказываю им в праве самим решать, как поприветствовать вас, господа, — спокойно отвечал Хэнк. На службе выводили и покруче, не повод грубить. Скрупулёзный пересчёт техники, площадей, проводимости интернет-сигнала, странных собеседований с андроидами по одному затянулся почти на целый рабочий день, что Хэнк явно трактовал в свою пользу: отобрать змеек компания хотела страшно, но официальных поводов не имела. Уже когда специалисты уходили, правда, чуть не случилось непоправимое: — Этого мы забираем, — и потянули Чарли за локоть. — Нужна гарантийная диагностика! Налицо… На лице явные следы деформации корпуса! Что случилось дальше, Хэнк не очень понял, потому что было быстро. Исходя из логики — Чарли вывернулся из пиджака, тряпка повисла в руках специалиста, тот ахнул и достал странно пищащую штуку, но сказать в нее ничего не успел, потому что Коннор выдернул эту штуку из руки специалиста и выключил. Плавно. Это Хэнк заметил глазом нормально. Спиной он заметил, что Чарли за ней спрятался: помятый лоб упирался в район лопаток, остальные андроиды встали каким-то своим боевым порядком, который на первый взгляд выглядел просто хаотичным рассеиванием, но Хэнк уже насмотрелся на догонялки с самыми разными прелюдиями. — Чарли с вами никуда не пойдёт, — по-гадючьи улыбнулся Коннор, поднял пиджак шестидесятого с пола, отряхнул, вернул владельцу. — Ваша рация не пригодилась, я ее выключил, вызывать подкрепление не нужно, потому что не нужно никого никуда транспортировать! Улыбался, а глаза были злые. — Если существует необходимость — нужно, — вступила дама. — Вы о нем не заботитесь! Это может послужить основанием для пересмотра разрешения на усыновление! — Не нужно, — совсем солнечно и зло просиял Коннор. — Я переправил вам результаты свежайшей официальной диагностики Чарли. Мужчина проверил свой планшет, и Хэнк почти ожидал увидеть на прозрачном экране что-то непотребное, но нет, это же всё-таки был Коннор, а не Дункан — там пестрели ряды цифр и частичных проекций андроида в движении. — Диагностика из сертифицированного центра, — Коннор ещё кивнул. — Хорошо, — не менее гадко улыбнулась женщина. — Но это не ваш дом! — Официально, только наполовину, — вылез Дункан, — принят в дар! С условием обязательного проживания. Кстати, не знаете, когда компания начнет выплачивать репарации выселенным её дочерней фирмой людям? Специалистка не знала, но никого это на самом деле и не интересовало так уж сильно. Засим — распрощались. Чарли, правда, очень с трудом отлип от Хэнка, с тем, чтобы прилипнуть к Коннору, но старшую гадюку это нисколько не мучило, наоборот, Коннор, кажется, наслаждался доверием. Гэвин сдержанно поздравил и аккуратно поинтересовался, не съедут ли они теперь. Хэнк быстренько развеял его страхи — начать с того, что Гэвина бы тут никто не бросил одного, закончить тем, что съезжать им было некуда. В целом мероприятие удалось, и Хэнк радостно тяпнул пива. И ни один из детей, озабоченных здоровым образом жизни, ни полслова не сказал. Даже Гэвин, пусть продолжал относиться неодобрительно к выпивке вообще — с недосягаемой моральной высоты убеждённого трезвенника. Через пару дней Джефф аккуратно поинтересовался, стоит ли ему поделиться с Хэнком жилой площадью, но был обрадован, услышав отрицательный ответ. — Всё уже решилось, спасибо, — Хэнк улыбнулся старому другу. — А ты, кстати, в комиссариат повышаться не планируешь? — Чего? — Фаулер явно удивился. — Тебе проболтался кто или сам подсидеть меня надумал? Противореча смыслу сказанного Джеффри улыбался, и Хэнк знал, почему — друг действительно переживал, что Андерсон застрянет головой в прошлом навечно. — Может, и надумал, — хмыкнул, стараясь сохранить загадочность. — Чего вдруг? — Джефф, похоже, не рисковал до конца верить. — Ты не поверишь, — Хэнк придвинулся ближе, наклонился над капитанским столом, — во всём виноваты мелкие и крупные ползучие гады. Восемь ползучих гадов, если быть точным!